Первая метка

      Свити лежала на диване и размышляла. С того момента, как она первый раз начала дразнить бывших подруг, прошло уже три недели, тот раз оказался вовсе не последним, теперь все считали Свити и Искателей врагами, отношения между ними были ещё хуже, чем когда-то у Свити с Тиарой. Искатели старались не попадаться на глаза единорожке, но та всё время разыскивала девочек и дразнила их, так, что иногда Эпплблум даже плакала.       Сейчас Свити Белль как раз размышляла о том, что случилась за этот месяц, об изменениях, которые произошли в это казалось бы короткое время. Она знала, что поступает плохо, но не могла ничего с собой поделать, девочка боялась потерять друзей, вновь стать той ранимой маленькой кобылкой, за которую, кроме старшей сестры, никто и не заступится. Она знала, что может дружить и с другими пони, но боялась отрываться от компании, тем более от сильной компании, с которой все считались.       Чтобы отвлечься, Свити включила плеер. В нём заиграла довольно привычная песня, которую единорожка не то, чтобы любила, но слушала с удовольствием.

She came in through the bathroom window Protected by a silver spoon

      "Сильвер Спун, — машинально отметила про себя Свити. — А, ну да, её имя вроде бы от этого же выражения." Она продолжила слушать, как вдруг зацепилась за строки:

Didn't anybody tell her? Didn't anybody see?

      Прослушав их ещё пару раз, единорожка не нашла ничего интересного. Но нормально дослушать песню ей не удалось. Её внимание также привлекли строки "She said she's always been a dancer" и "And though she thought I knew the answer Well I knew what I could not say". После этого, всё-таки, песня дослушалась нормально. После неё в случайном порядке, который был сейчас установлен, пошла такая заунывная мелодия, что девочка заснула.

***

      — Предательница! — крикнули хором Скуталу и Эпплблум. — Предательница!       Пони стали наступать на Свити Белль, окружать её. К своему ужасу единорожка осознала, что их уже не двое. Ей-то казалось, что Скуталу с Эпплблум размножились до умопомрачительного количества, то она видела толпу совершенно разных пони жеребячьего возраста. Ясно было одно — все они наступали на Свити, крича "Предательница! Предательница!", так дружно, как будто были зомбированы. Единорожка попыталась сбежать, но чуть не врезалась в толпу, которая тут же нахмурилась и приготовилась к нападению. Девочка бросилась в другую сторону, но там было тоже самое. Куда бы не побежала Свити, путь ей в конце концов преграждала толпа злобно настроенных пони. Свити поняла, что её задавят, избежать этой участи было невозможно.       Вдруг прямо в центр оставшегося свободным круга врезался сине-голубой луч. Он распространялся по земле, сметая всех, кроме самой Свити. Девочка облегчённо вздохнула и посмотрела на небо. Оттуда спускалася тёмно-синий аликорн с развевающейся гривой.       Луна приземлилась около Свити и слегка улыбнулась.       — Принцесса! Вы спасли меня! — воскликнула единорожка, бросившись к аликорнше.       — Ну нет, — засмеялась та. — с тобой бы ничего не случилось, это же сон. И пришла я вовсе не для того, чтобы спасать тебя.       — А для чего же, принцесса?       — Помнишь те строки из песни, которые чем-то привлекли твоё внимание?       — Ну... Да...       — Они имеют некое отношение к тебе, — загадочно произнесла принцесса и растворилась в воздухе.