9 причин почему

17:30 Не волнуйся о боли. Похорони ее с ребенком, ложась рядом с ним. Не желая отпускать, обнимай свое горе до самого конца. Покуда крышка не закроется, разделяя тебя с самым дорогим. Вечность не кажется тебе огромной? Мне она кажется одним мигом. Вот он промелькнул у меня перед глазами и затих, как затихают волны, ударившись о скалы. Куда же мне идти? Где искать успокоение? Где меня научат, как умирать каждый день, но не становиться ношей на плечах у этой Вселенной? Бессмертие в тягость. Вот что нас ждет впереди? Кто из нас выдержит этот мир? Мы потеряли даже друг друга. Ненависть построила эту стену выше небес. Это конец. Абсолютно всего, что я знала и лелеяла. Гроб опустили, а я осталась стоять на земле, умоляя этот мир взорваться и забрать меня вместе с ним. Чтобы больше ни секунды не чувствовать эту боль за двоих. Не свою, твою и его. Я застыла, не зная, куда же мне двигаться. Я нашла тебя у могилы уже тогда, когда церемония закончилась. Ты был вынужденно трезв – посчитал, что твой сын не должен видеть тебя пьяным в день своих похорон. Так ты объяснил мне свое поведение, прежде чем я ушла. Ты был разбитым. Я видела это, но не хотела принимать. Мы горели в пламени вместе. Моя ненависть к тебе затмила рассудок, от того я даже не замечала как медленно ты сползал в глубокую яму. Я потерял ребенка, Гвендолин. Я – врач, что не смог спасти своего сына. Как я вообще могу жить? Это бесконечная череда боли, знать, что не ты стал тем, кто изобрел панацею, чтобы спасти то дорогое, что стоило бы спасать даже ценою собственной жизни. Мне было плевать. Так я убеждала себя. Позже, гораздо позже, я узнала, что тебя уволили с работы. Что за хирург с трясущимися от алкоголя и боли руками? Ты не возвращался домой, ночевал у друга, а затем снимал гостиницу где-то в бедном районе. Откуда же мне было это знать? Ты слился с алкоголем в невыносимый броманс, в то время как я медленно погибала в квартире, где каждый угол кричал мне о Лукасе. Ненависть к тебе, однако, позволяла вынести и это. Ровно до того рокового звонка. Останавливаю и не хочу смотреть. Не хочу знать до какого безумия я снизошел на этот раз. Было ли оправдание моему уничтожению? Да, да – кричу я, а слышу, как разум опровергает доводы сердца. Я бросил мать своего умершего ребенка одну, упиваясь своим горем, словно закоренелый наркоман. Вместо того чтобы быть рядом с ней. Что же теперь она хочет мне сказать? Хочу ли я это слышать? И вопреки доводам, вновь включаю видео. Сколько бутылок текилы нужно, чтобы убить рассудок? Сколько нужно абсента, чтобы сердце твое остановилось? Сколько? Знал ли ты? Ровно столько, чтобы убить в себе боль о потерянном ребенке. Нет. Нет. Нет. Не говори это, Гвендолин. Я не мог, не мог поступить так с тобой. Просто замолчи, не разрушай все окончательно. Бессмертный может умереть, лишь если он того желает. Желал ли ты? Да. Ты умер, оставив еще один гроб на промежутке моей жизни.