Фарфоровое сердце

      Скриппер застыла в какой-то очень странной и абсолютно неудобной позе. Она должна стоять так постоянно. Стоять на верхней полке старого антиквариатного шкафа и не двигаться. Кто выдержит такую муку? Никто. Вот и она не выдерживает. Скрипп сидит, немного выставив руки вперед и совсем не двигаясь. Вдруг, один палец на ее руке пошевелился. Потом она дернула ногой и аккуратно повернула голову, убеждаясь, что вокруг никого нет. Девочка медленно беззвучно встала и вновь приняла причудливую позу. Непоколебимая, жесткая улыбка не слетала с ее лица ни на минуту. Она вновь огляделась и со вздохом опустила руки, делая неуверенный, тихий шаг.       За окном ночь. Она накрывает, окутывает своей теплой, нежной, но такой чужой и пугающей пеленой мрака и тишины. Изначально люди привыкли прятаться ночью. Она была воплощением неизвестности и зла. Она пугала. Она тянула к себе. Она была опасной. Сейчас мало что изменилось с того времени: на ночь люди все так же спешат домой, скрываясь за точными бетона, охраняя себя спасительным светом. Думаете, он отпугивает зло? Нет, оно летит на самый яркий свет! Особенно, если это свет Вашей души. Он притягивает к себе зло, жестокость, безразличность.       Бездействие - самое страшное преступление. Ты мог что-то сделать, но не сделал, мог помочь, но не помог. У тебя была возможность сделать хоть что-то, но ты,не смог подняться с дивана. Ужасно.       Скриппер сидела и глядела в окно. Там, за прозрачной стеной, целый мир, наполненный чувствами и эмоциями. Так не то, что тут, на старой полке. Так все ярче, интереснее. Даже ночь там прекраснее: свежий ветерок, мягкая темнота, дурманящий запах. А здесь... Каждый,день одно и то же: Скриппер "открывает" нарисованные глаза, обрамленные мягкими, пушистыми, длинными рыжими ресничками, смотрит в окно, следит за тем, чтобы ее никто не увидел и тихо ходит по своей полке. Полка - самая главная часть ее жизни. Здесь она стоит одна. Весь простор в ее распоряжении. Она расхаживала по ней своей гладкой, нежной походкой, иногда зацепляясь за уголки своим зеленым платьем, закрепленным железными опорами на холодном фарфоровом теле. Она - кукла. Для многих она является сокровищем, так как является последним экземпляром старинной коллекции. Она была последней куклой в ней. Поэтому, наверное, она до сих пор и не изжила свой век. Ее фарфоровая улыбка Моны Лизы никогда не менялась, глаза всегда были открыты, но иногда, когда она очень этого хотела, картинка исчезала и она видела лишь непроглядную темноту. Раз, и она "открывала глаза", картинка, сначала немного расплывчатая, появлялась перед глазами Скрипп, и она оживала.       За окном медленно падал снег, зависая в воздухе, цепляясь к веточкам старых деревьев. Хрупкие снежинки ломались о ветви и тут же таяли, поддаваясь еще теплым телам уснувших деревьев. Она не знает, в каком городе она обитает, не знает, в какой стране она живет. Она лишь точно понимает, что сейчас ночь и поздняя осень. Все. Скриппер попала в этот дом около 15-16 лет назад. Ее подарили девочке, живущей в этом доме. Ее зовут Миа. Миа Крейт. Она была совсем маленькой, около трех месяцев, когда ей подарили дорогую куклу. Она тут же поселилась на этой полке и наблюдала за жизнью своих хозяев.       Двумя полками ниже жил ее собрат - Гаррет. Он тоже кукла. Гаррета подарили брату Мии - Лиаму. Они близнецы. Миа и Лиам жили в разных комнатах, но обе игрушки стояли в комнате Мии. Сейчас их любимым обладателям по 17 лет. Такие взрослые... Скриппер была свидетелем того, как выросли эти ребята, как менялись их вкусы и образы, как менялись их лица и тела. Она любила их всем сердцем.       Сейчас Миа тихо спала на своей кровати прямо напротив шкафа. Она смешно посапывала и дергала носиком, немного морщась. Такая милая, когда спит. Золотые волосы спадали на лицо, скользя по красивым скулам и пухлым щечкам. Вдруг, в соседней послышались шаги. Скриппер быстро вскочила на ноги и приняла причудливую, до боли знакомую позу, чуть выставив руки вперед и устремив взгляд в стену. Из-за двери высунулась голова Августы Крейт. Это мама ребят. Она осмотрела комнату, посмотрела на дочь и тихо прикрыла дверь. Наверное, она услышала шаги куклы. Наверное, она испугалась...       "Ты не могла бы вести себя потише?" - прозвучал в голове куклы громкий, пронзительный голос, полный злости и едкости.       "Гаррет! Перестань! Не заметили же!"       Это был ее "почти брат" Гаррет. Они общались так с того времени, как появились в этом доме. В первый раз, когда Скриппер услышала его голос в своей голове, она так испугалась, что чуть не упала с полки в этот же день! К счастью, этого не случилось, и теперь она почти даже не реагирует на его едкие замечания в ее адрес.       "Тебе повезло, что тебя не заметили! Будь осторожнее. Я же волнуюсь!" - голос соседа изменился, стал каким-то нежным и мягким.       "С каких пор?" - Скриппер невольно улыбнулась и чуть наклонила голову, пытаясь посмотреть на столь странного собеседника.       Гаррет промолчал. За это время он стал уже таким родным для нее. Она радовалась его голосу, уже давно перестала обижаться на его замечания. Он стал частью ее за все эти долгие годы. Проблема только одна: они ни разу его не видела. Она очень хотела посмотреть на него. Скриппер мечтала об этом с самого приезда сюда. Она мечтала узнать, какой он, хозяин столь родного и милого голоса. Она хотела увидеть его, но не могла. Их разделяли две мучительные полки.       Скриппер села, прислонившись к стене и вытянув ноги вперед.       "Как думаешь, мы когда-нибудь встретимся? Я хочу тебя увидеть." - кукла посмотрела на спящую Мию, улыбка пропала, в галазах появилась чуть заметная грусть.       "Не знаю. Я бы хотел тебя увидеть. Сколько мы... эм... вместе?"       "Почти 17 лет."