Научи меня верить снова

Вот и наступили долгожданные зимние каникулы, а вместе с тем и всеми любимый праздник - Новый год. Все люди готовились к этому празднику, украшали дома, готовили праздничные блюда и прятали подарки родным и близким людям от этих же родных и близких людей. Семья Куросаки не стала исключением. Юзу занялась готовкой традиционных блюд, таких как комбу*, камабоко*, курикинтон* и других. Карин поставила кодомацу* возле входа, по обычаю, считая что это отгоняет злых духов. А Ичиго и Ишшин украшали дом изнутри. Но у всех них была одна общая обязанность: спрятать подарки друг от друга. Вообщем в доме царила праздничная обстановка. - Карин, ты не поможешь мне?- спросила Юзу, выглядывая из кухни. - Нет, Ичиго, нет. Я же сказал нет, повесь эту гирлянду в тот угол,- орал на сына Ишшин и попытался ударить его своим мощным кулаком по челюсти. Ичиго увернулся, а Ишшин ударился об стенку. - Тут она лучше смотрится,- ответил он и слез со стула, недовольно глядя на отца. Пусть Ичиго уже вырос, но Куросаки - старший не может с этим смирится и на каждый праздник у них все так как было шесть лет назад: Ишшин бьет, Ичиго уворачивается. И всех это вполне устраивало. Частичка детства на каждый праздник. - Да, я иду,- ответила Карин и быстро проскользнула на кухню, подальше от перебранки отца и брата.- Да, Юзу? - Не могла бы ты через десять минут вытащить из духовки камабоко? - Да, конечно,- пожала плечами Карин, а Юзу вышла из кухни под обреченный вздох сестры. У них каждый год так: Юзу просит вытащит из духовки рыбный пирог, а сама идет на поиски подарков, на счет которых Карин никогда не заморачивалась. Последняя как и ее сетра знала, что подарит им отец - деньги. Это обычай. Но по правде сказать Карин не понимала от куда он берет свои корни, но он ей очень нравился тем, что когда у нее будут дети на Сёгацу можно не думать над подарками, а вот Юзу такую точку зрения не разделяла. Она любила повозиться над подарками подольше и каждому был отдельный подарок, несхожий с другими даже по тематике. Как и попросила Юзу, Карин достала из духовки камабоко и со спокойной душой отправилась наверх, украшать свою часть комнаты, к которой никто никогда не притрагивался на Новый год. Когда она зашла в комнату, то увидела немного нервную Юзу и все книги из книжной полки возле нее на кровати. Видимо, она думала, что подарки за книгами, ведь туда спокойно может поместиться коробка сантиметров пятнадцать. Но она ошиблась. - Книги решила разобрать?- ненавязчиво спросила Карин, подходя к сестре и беря в руки одну из книг. - Ага,- так тихо, что черноволосая еле расслышала, но дальше расспрашивать не стала и с каменным лицом начала ставить книги на место. В этом году она слишком много возится с книгами... - В храм вечером пойдем?- спросила Юзу. Она любила в храме с утра до ночи на Новый год находиться. - Да.- Юзу немного поникла, но продолжила расставлять книги на место. - А что ты подаришь Тоширо?- Карин вздохнула: значит она решила пойти окольными путями. Юзу знает, что Карин дарит всем почти одинаковые подарки. Но Курасаки не наступают на одни и те же грабли несколько раз, как например, в прошлом году, когда Юзу тоже решила из далека узнавать про приготовленный ей подарок. Тогда Карин прокололась, но в этот раз она будет молчать как рыба. - Да, так,- черноволосая пожала плечами. Юзу немного смутилась. Внизу послышался грохот и злобные вопли Ичиго. Сестры сразу бросились туда. - Что еще случилось?- недовольно поинтересовалась Карин, оглядывая полу разрушенные зал, разбитые елочные игрушки, порванные гирлянды и один сломанный цветок в углу. - Он меня со стула спихнул, пока я перевешивал эту чертову гирлянду,- орал Ичиго, в одной руке держа порванное украшение, а другой показывая пальцем на отца. Видимо он еще не отошел от гнева, раз так громко вопит даже при сестрах. - Сам виноват,- насупился Ишшин,- надо было сделать с самого начала как я сказал. Карин хлопнула ладонью по своему лицу. - Вы как дети,- недовольно прокомментировала она и с полным безразличием на своем лице поспешила вернуться обратно в комнату. Хорошо когда все так неуравновешанно у них в доме - это значит, что у семьи Куросаки проблем нет. Юзу так и не поднялась за сестрой в комнату, поэтому Карин быстро разложила оставшиеся книги и развалилась на своей кровати. Может поспать? Она всегда спит днем тридцать первого, чтобы ночью быть бодрячком и не пропустить сто восемь ударов колоколов. Но в этот раз уснуть не получается, а делать нечего. Сходить к бабушке Хару? Да, так она и сделает, давно ее не навещала. Карин быстро собралась и вышла из дома, на вопросы домочадцев отвечая, что она идет просто прогуляться. Она знала, что Тоширо сосед бабушки Хару и специально прихватила с собой подарок для него. Но как оказалось позже, он уже утром забежал к бабушке Хару и больше не заходил. Карин недолго сидела у бабушки, а потом не хотя, но от нечего делать пошла домой. *** Без десяти двенадцать ночи семья Куросаки покинула свое гнездышко и направилась в ближайший храм, предварительно обменявшись подарками. Юзу с Карин получили всякие вкусности от Ичиго, которые съели почти сразу. Юзу подарила брату их семейную фотографию в красивой рамке, чтобы он повесил ее в своем новом доме, который, кстати, с Рукией они уже ищут, отцу черный галстук, а не его любимые с разными глупыми рисунками, а Карин серебряный кулон в виде гитары. Сама Карин раздала своим домочадцам вязанные цветные варежки с веселыми рисунками. Город горел всеми огнями, улицы были освещены как солнцем, а небо казалось красным от всего этого обилия света. Как только Куросаки подошли к храму то сразу послышались колокола, оповещающих о наступлении Нового года. Все по инерции считали сто восемь ударов, а после их окончания народ как бы очнулся и приветствия новый год и новый день громкими криками, этим же шумом провожая старый. Ичиго, встретив Рукию пошли гулять вокруг храма, разглядывая разные безделушки, который продавали в специально сооруженных палатках, Юзу с Ишшином пошли покупать вкусности и собирались накупить всего понемногу в каждой палатке, Карин осталась одна. Она надеялась встретить Тоширо, поэтому шла сквозь толпу, не обращая внимания на никого и ничего. Она просто шла. Настроение было паршивый, не смотря на такой светлый праздник. Почему? Она бы сама не ответила на этот вопрос. - А вот ты где!- она услышала голос за спиной и обладатель этого голоса явно обращался к ней.- Наконец, я тебя нашел,- Карин не успела обернуться как она почувствовало что что - то теплое и шерстяное покрывает ее голову и закрывает глаза. Она быстро стянула с себя это что - то теплое и увидела перед собой улыбающегося Тоширо. - Привет,- Карин натянуто улыбнулась. - С Новым годом,- сказал он и, взяв правую руку, надел ей браслет. Обычный браслет серебряного цвета, как маленькая цепь. Он напоминает ее... Холодную, но такую красивую. Карин поднимает рукав куртки, чтобы посмотреть на его подарок. Почти ледяной браслет обжигает теплую кожу. - У меня тоже для тебя кое - что есть,- вытаскивает из кармана часы. Обычные часы, такие же как и браслет. Но почему то они зацепили ее и она не могла оторвать от них взгляд, не отходя от витрины. Он сам надевает их на руку и они идут в неизвестном направлении. Она молчат. У нее плохое настроение и оно невольно передается ему. - Что - то случилось?- тихо спрашивает Тоширо, беря ее за руку. Холодная. - Не хочу об этом говорить,- сжимает его ладонь. На самом деле Карин очень хочется поговорить, но она не знает с чего начать.- А у тебя? - Плохое предчувствие,- хочет чтоб спросила почему, но она просто сильнее сжимает ладонь, давая понять что она слушает,- Отец не позвонил. - Ты мне не рассказывал, что случилось с твоим отцом,- Карин не поднимает взгляд, просто смотрит под ноги. Они уже ушли туда где малолюдно, - Расскажи. Тоширо вздыхает. Тяжело вздыхает, но все равно рассказывает. - Он ушел от нас, когда я был маленьким. Пытался с нами общаться. Момо смирилась, я не смог, хоть и жду на Новый год его звонков. В этот раз он не позвонил... - Ты не простил,- Карин озвучивает факт. У Тоширо округлились глаза,- Даже не пытался его понять и не хотел мириться с этим,- слишком безжалостно. Тоширо пытается возразить - ему это видется в другом свете и с другой стороны, со стороны самого себя,- Ты врал самому себе,- бесцеремонно. Она права. Он не пытался, хоть и разговаривал с отцом, но слушал его в пол уха, не вдумываясь в смысл сказанных слов. Опять идут молча. Напряжение так и витает в морозном воздухе. Пока Карин не начинает говорить, с тоскою, но теперь смотрит вперед: - Каждый год мы вместе сидим в кафе возле храма и вспоминаем все хорошие моменты, случившиеся в прошедшем году. - В этот раз вы разошлись,- тоже такая обидная правда. Что случилось с их семьей? Последнее время они стали такими чужими и даже за завтраком не разговаривают. Когда это началось? Карин не понимает. - Да,- минутная пауза,- Когда была жива мама мы так делали. Правда, я помню только один раз, когда нам с Юзу было по четыре года. Но Ичиго рассказывал, что они делали это каждый день еще до нашего рождения и после... всегда... Так приятно открыть душу. Это то, что невозможно рассказать семье. Потому что будет звучать как упрек. Внезапно у Карин зазвонил мобильник. Ее искали. Собирались идти домой. Они двинулись обратно. - Позвони ему сам,- Карин обняла Тоширо, положив голову ему на плечо, когда они уже собирались расходится. - Хорошо,- он тоже сжал ее в объятиях и поцеловал куда - то в ухо.- Я позвоню.