Маска гордости

Лето лишь недавно перешагнуло середину отпущенного ему времени, завершая второй месяц своего господства над миром людей, но в пригороде Нагойи уже чувствовалось первое, пока еще несмелое, дыхание осени. Листва деревьев, окружавших небольшой канрин, в котором остановились молодые люди, кое-где была уже покрыта нежным золотом — первым предвестником поры увядания; некоторые из них уже облетели и теперь лежали на мягкой траве, напоминая о том, что все в этом мире конечно. Со стороны моря, что виднелось из окна комнаты на втором этаже, в которой находилась сейчас Асами, тянуло прохладой и ароматами соли и свежей, пойманной на рассвете рыбы. На пристани уже вовсю суетились люди, готовящие свои лодки к выходу в море, другие сгибались под тяжелыми сетями, до краев наполненными рыбой. Причаливали и уплывали корабли, галдели матросы, отдавали приказания капитаны судов, и гавань жила своей обычной ежедневной жизнью. Лишь недавно появившееся на небосклоне солнце золотило темные воды моря, подкрашивало своими лучами белоснежные барашки пены на волнах и слепило ярким светом смотревшую на пристань Асами. Девушка невольно зажмурилась и отошла от окна. Несмотря на жгучее желание как модно скорее добраться до места назначения, поездка затянулась. Асами было тяжело покидать родные места, и Тэкеши не торопил ее, за что девушка была ему безмерно благодарна. Тряхнув темной гривой волос, заклинательница опустилась на лежащий у стенки футон и недовольно поморщилась. Канрин гудел, будто муравейник, наполняя тесную холодную комнатку голосами ругающихся рыбаков, заглянувших на завтрак, гомоном торговок, желающих продать свои продукты хозяйке заведения, властным голосом мастера-повара, гоняющего нерадивых поварят... Кажущиеся бумажными, стены строения не скрывали ничего. Девушка обхватила голову руками и скрыла лицо за завесой рапу щенных волос. Единственным чего хотелось заклинательнице, был хороший отдых. Погруженная в свои мысли, девушка не заметила появившейся рядом с ней Ран. Дух-хранитель тоже выглядела не самым лучшим образом: на юном лице залегли морщины, под глазами темнели следы усталости, будто девушка не спала несколько недель. Асами вздрогнула, наконец почувствовав чужое присутствие, и подняла взгляд на свою единственную подругу: - Ран... Что с тобой? Дух выдавила из себя бледную улыбку: - Все хорошо, Асами. Ты уже почти достигла конца этого пути, - девушка улыбнулась естественней и мягче. - Я рада, что ты осознала то, что должна была. - Да... - задумчиво протянула заклинательница, - я многое поняла. Но... почему ты говоришь так, будто... прощаешься со мной? - в голосе Асами послышался неподдельный страх. Ран все с той же мягкой улыбкой смотрела на свою подопечную. Она не знала, как сказать, не знала, как попросить... Впервые за свою жизнь хранитель растерялась. - Асами... - Ран замялась на миг, но, справившись с собой, все же продолжила, - ты уже достаточно взрослая. Я.. хочу попросить тебя, - голос духа на мгновение дрогнул, и хранитель замолчала. - Ты хотела попросить меня дать тебе свободу, да? - с грустью проговорила заклинательница, понимая, что, так или иначе, свою защитницу она больше не увидит. Не сможет удержать. Конечно, были способы, но... Асами не хотела удерживать насильно ту, что была с ней с самого детства. Кого угодно, но не ее. - Ты действительно стала взрослой, - с нежностью улыбнулась Ран. - Если ты начинаешь понимать духов, то из тебя получится хороший заклинатель. - Я не хочу тебя отпускать, - усмехнулась девушка с горечью, - но и мучить тоже не хочу. Считай это чем угодно: любовью, проявлением жалости или признаком взросления. Ты слишком мне дорога, чтобы я была причиной твоих страданий, - заклинательница плавно поднялась и обняла стоящую перед ней союро. Та же, обняв подопечную в ответ, немного напряглась, почувствовав легкое дуновение силы, заключенной в ее подопечной. Девушка же медленно, не спеша разворачивала формулу изгнания, пока еще слабую, но постепенно обрастающую все новыми элементами. Асами старалась не сбиться, не ошибиться даже в самом малейшем и на первый взгляд незначительном символе, ведь это превратило бы формулу освобождения в смерть. Ран дрожала от прикосновений чужой силы и чувствовала, как рвутся такие тонкие, но нереально прочные нити связи с человеческим миром. Наконец хранителя окутало золотистое сияние, и она ощутила то, о чем мечтала так долго — свободу. Дух отступила на шаг и расправила сверкнувшие на солнце всеми цветами радуги полупрозрачные крылья. - Спасибо...- бледные губы той, что была рядом с заклинательницей, тронула улыбка. Легкое, невесомое крыло коснулось щеки Асами, забирая с собой волнения и боль расставания, и в следующее мгновение заклинательница осталась одна в маленькой комнате второсортного канрина. Нет, она не чувствовала себя брошенной — разум заклинательницы подсказывал, что произошло именно то, что должно было, что пришло время становиться более самостоятельной. Пришло время самой отвечать за свои поступки, осознавать их последствия. Но все же на душе девушки было горько. Как тогда, когда она потеряла родителей. Она настолько привыкла к Ран, что и помыслить не могла, что в итоге все будет так. Деликатный стук в дверь прервал горькие мысли девушки. Не дождавшись ответа, на пороге появился взъерошенный и немного испуганный Тэкеши. Парень бегло осмотрел комнату и, удостоверившись в отсутствии какой бы то ни было опасности для находившейся в ней девушки, опустил руки, на кончиках пальцев которых начинала зарождаться мощная формула изгнания. Посмотрев в глаза сокурснице, он стремительно подбежал к ней и, не спрашивая разрешения, сел на край футона рядом с девушкой. - Асами? Что случилось? - в голосе юноши звучала неподдельная тревога. Девушка вздрогнула от неожиданности, а потом просто разревелась, как маленькая девочка. - Она... Она ушла, Тэкеши... - тихо проговорила заклинательница спустя несколько томительно-долгих минут, которые нужны были ей для того, чтобы выплакаться. - Она сказала, что я выросла... Ран больше не будет меня защищать. Юноша смотрел на собеседницу со смесью изумления, недоверия и некоторого непонимания. - И ты... Отпустила ее? Асами нерешительно кивнула в ответ: - Я не могла ее удерживать, понимаешь? Да и не имела права. Я не хочу, чтобы Ран страдала - она слишком дорога мне, - решительным жестом заклинательница стерла со своего лица слезы и через силу улыбнулась. - Знаешь, я рада, что Ран теперь счастлива. Хоть кто-то из нас счастлив... - девушка старалась говорить искренне, по крайней мере делала вид, что говорит искренне. Но ее сокурсника было сложно провести, особенно после стольких дней, проведенных бок о бок с этой взбалмошной, гордой, но такой ранимой и чувствительной натурой. Асами страдала. И показная веселость еще больше демонстрировала горечь, которую всеми силами пыталась скрыть заклинательница. Теперь, потеряв последнее близкое, даже родное, существо, девушка выглядела потерянной. И молодой человек боялся, что она потеряет себя саму. Тэкеши в нерешительности опустил руки на колени. Он очень хотел помочь, хотел облегчить боль и избавить от страданий... Но как это сделать? Девушка дрожала рядом с ним, как пойманная птичка, дорожки от слез блестели в солнечных лучах, а вместо слов из горла заклинательницы вырывались лишь сдавленные рыдания. И юноше ничего другого не оставалось, как обнять девушку и нежно гладить по волосам, ожидая, когда она успокоится. - Тихо, не плачь. Я с тобой, я не оставлю тебя, - шептал Тэкеши, вкладывая в эту фразу , будто в сложнейшую формулу, все доступные ему душевные силы. И это подействовало. Асами успокоилась, лишь глаза оставались красными да дыхание нарушалось редкими всхлипами. Тэкеши перебирал темные прядки и думал, что эта гордая девушка стала очень дорога ему, так, как была бы дорога юноше родная сестра, которой у него не было. А еще он понимал, что такая привязанность не доведет их обоих до добра, ведь духи чаще всего забирают у заклинателя то, что наиболее дорого. Любимых, родных... Покой, умиротворение, душевное равновесие. Все то, что делает человека человеком. Все то, чего не хватает им самим. Они стараются забрать того, кто касается их мира, к себе, чтобы привнести в свою реальность что-то... настоящее. Да, именно так. Настоящее. Видимо, заклинатель просидел так уже довольно долго, продолжая двигать рукой уже чисто механически, потому как, когда юноша все же встретился взглядом с глазами сокурсницы, то увидел в них неподдельную, плохо скрытую тревогу. Он тряхнул головой, прогоняя наваждение, и мягко улыбнулся Асами, пытаясь показать, что все в порядке. Пытаясь убедить в этом самого себя. Но... В душе молодого человека прочно засело неприятное чувство опасности. Чувство того, что что-то произойдет. И это что-то будет недобрым. Тэкеши всеми силами старался отогнать дурные мысли, но они упорно лезли вверх из глубин подсознания, занимая разум юноши. Наконец Асами не выдержала и, отстранившись, задала мучивший ее вопрос: - Что с тобой? - ее голос звучал уже не просто обеспокоенно, в нем явно читался испуг. Будучи направляющей для духов, девушка не понаслышке знала, что такое чутье заклинателя. Как знала и цену предостережениям, которые оно посылало. - Все хорошо, - заклинатель натянуто улыбнулся, подняв глаза на собеседницу, но Асами ему не поверила. И его беспокойство передалось и девушке. - Все будет хорошо? - голос заклинательницы звучал необычно тихо, в словах, помимо надежды, проскальзывал легкий страх. Страх перед неизвестностью. Страх перед будущим. - Конечно. У нас впереди еще вся жизнь, - молодой человек сам не полностью верил в свои слова, но ему очень хотелось успокоить девушку, поддержать ее. Солнце, вставшее над городом, осветило узкие улочки портового района. А где-то вдали, в сердце древнего поселения, сверкал алой черепицей крыши храм - конечная цель путешествия юных магов. * * * * * Яркий золотой свет заливал высокую лестницу, ведущую ко входу в храм, освещал внутренний двор, надежно укрытый оградой и самим величественным зданием, яркими бликами танцевал на белоснежном мраморе высокой, без малого в три человеческих роста, статуи, изображавшей Руга, духа-воина, любящего отважных, в чем-то даже безрассудных людей. Мастер Кейташи стоял у постамента статуи, прислонившись к холодному камню, и смотрел на потревоженную рябь воды. Проказник-ветер видимо прилетел вместе с заклинателем из маленького сельского храма, в котором началась эта история, и теперь безобразничал, носясь по внутреннему дворику, обрывая листья священных платанов, срывая лепестки роз, цветущих на клумбах у пруда, и смущая воды небольшого водоёма. Для этого вечно юного шалуна весь мир казался большой игровой площадкой, и он вовсю пользовался этим. Снова бросив нежные лепестки, ветер улетел к окнам храма, где заждались его колокольчики, называемые "музыкой ветра". Трубочки, обрадованные вниманием, нежно зазвенели, выводя лишь им одним известную мелодию. Но непостоянный ветер быстро оставил свое занятие, чтобы вернуться к неподвижно стоящему у мраморной глыбы заклинателю и обнять его своими невидимыми ладонями. Мужчина выглядел очень уставшим. Яркие рыжие волосы растрепались, холодные строгие глаза стали тусклыми, а лицо покрыла неестественная бледность и теперь оно почти сливалось по тону с драгоценным мрамором. Но не только физическая усталость наложила свой отпечаток на облик наставника Асами и Тэкеши. Сердце заклинателя сжигала тревога за учеников, и именно она довела рыжеволосого до такого нелицеприятного состояния. Кэйташи смотрел вдаль, не замечая никого и ничего вокруг, не слыша ни пения птиц, ни умиротворяющего шелеста ветвей на ветру, ни звона колокольчиков. Позади заклинателя послышались тихие размеренные шаги, и на площадке у статуи появился человек. Он был уже далеко не молод, коротко стриженные волосы покрывал налет седины, а лицо изрезали глубокие морщины. Светлые глаза мужчины светились добротой и мудростью, а голос, который послышался почти сразу после появления служителя храма, напоминал шепот ветра. - Я так и знал, что я найду тебя здесь, - пожилой заклинатель покачал головой, механически поправляя складки светло-лилового кимоно. - Что с тобой происходит, Кэйташи? Я никогда не видел тебя таким. - Их нет слишком долго, - голос рыжеволосого звучал как-то надломлено. - Что, если... - Не если, - оборвал его собеседник. - Они уже взрослые, согласись. И ты их хорошо подготовил. - Не только я, - впервые за долгое время губы заклинателя тронуло некое подобие улыбки. - Но все равно, они задерживаются на слишком значительный срок. Они должны были прибыть еще две недели назад... - Кому, как не тебе, знать, насколько непредсказуем наш путь? - пожилой маг вновь покачал головой. - Они придут, верь в это. - Твои слова да духам в уши, - прошептал мастер Кэйташи и отошел от постамента. - Так оно и будет, - вновь улыбнулся мужчина, глядя на своего бывшего ученика, который в чем-то так и остался тем двенадцатилетним ребенком, что впервые переступил порог этого священного места. - Идем. Я заварил травяной чай, который когда-то так успокаивал тебя. Заклинатель кивнул и пошел следом за своим наставником. Действительно, если он не в силах что-то изменить, остается лишь ждать. Чай приятно согревал тело и каким-то магическим образом успокаивал душу. Кэйташи обнимал чашку ладонями и глядел в прозрачную зеленоватую жидкость, в которой, кружась, медленно оседали чаинки. - Надеешься, что чайный лист предскажет тебе будущее и ответит на интересующие вопросы? - с легкой улыбкой поинтересовался у заклинателя его мастер. Да, именно мастер, ведь для наставника ученики всегда остаются учениками, сколь долгий срок бы ни прошел после ухода детей в "свободное плавание". Впрочем, и учителя всегда будут мудрее нас, как ни старались бы мы их превзойти. - Ты сам всегда говорил, что гадания никогда не говорят нам правды, - мужчина со вздохом оторвался от созерцания содержимого сосуда и поднял взгляд на говорившего. - Так и есть, - служитель храма помолчал немного и осторожно поинтересовался. - Ты говорил, что у девушки мощный хранитель. Она не приносила вестей? - Нет, - Кэйташи отрицательно мотнул головой. - Я даже не знаю, где она. И после этих слов беспокойство в душе заклинателя разгорелось с новой силой. * * * * * Солнце почти достигло зенита, когда Асами наконец нашла в себе силы собраться с духом и продолжить путь. Выглядела девушка не лучшим образом, и Тэкеши попытался было предложить ей остаться в канрине хотя бы до утра, но она решительно отказалась. - Мы должны идти. Надо завершить то, что мы начали, - Асами расплатилась с хозяином заведения и вышла под жаркие лучи солнца. Тэкеши лишь покачал головой и шагнул следом. Он никогда не поймет то, что на уме этой девчонки. Но в одном он был с ней согласен: пора заканчивать их долгий и утомительный путь. На улицах города было немноголюдно. Жители Нагойи, утомленные жарой, прятались по домам и не показывали на улицу даже кончика носа. Казалось, даже духи испугались солнечного света и временно удалились в свое пространство, оставив мир живых без постоянного присмотра. Это настораживало юношу, он внимательно осматривался по сторонам, ища угрозу под каждым деревом, в каждом дворе, за каждым углом, но ее не было. Город будто вымер, остались лишь безжизненные коробки домов и тихие, прохладные шатры садов. До нужного молодым людям храма оставалось не более двух кварталов, но людей и духов заклинатели так и не встретили. Их путь сопровождало лишь пение птиц и шепот ветра в кронах деревьев. - Тэкеши, я устала... - тихо прошептала идущая за молодым человеком заклинательница. - Постой. Юноша обернулся и едва успел подхватить начавшую падать Асами. Девушка обмякла на его руках, беспомощная, побледневшая, похожая скорее на сломанную куклу, чем на живого человека. Тэкеши легонько похлопал ее по щекам, пытаясь привести в сознание, но действия его не принесли ни малейшего результата. Заклинательница была все так же неподвижна, и лишь на ее губах играла легкая безумная улыбка. На лице Тэкеши, сменяя друг друга, отразилось смятение, непонимание и страх. Парень поднял спутницу на руки и понес к храму, совершенно на автомате ставя защитное заклинание. И совершенно не замечая маленькую девочку, стоящую к нему вполоборота. Маленькую девочку, у которой не было лица. * * * * * Мастер Кэйташи выбежал из комнаты со скоростью стрелы, выпущенной из лука, едва услышал сбивчивые неравномерные и усталые шаги вошедшего в храм Тэкеши. Юноша едва волочил ноги, будучи не в силах нести более свою драгоценную ношу. Наставник едва успел подхватить выскользающую из рук молодого человека Асами. Вернее, ее бледную тень. Девушка редко дышала, а затуманенные агонией глаза открылись лишь тогда, когда господин Кэйташи развернул над ней формулу призыва целителя. - Не... Не стоит, - девушка говорила очень тихо, еле слышно, глядя погасшими глазами на своего наставника. - Это была корри. Теперь я понимаю... - Асами закашлялась, а потом продолжила. - Ран ушла, а я... Я завершила свой путь. И он ждет меня, - заклинательница улыбнулась кому-то, видимому лишь ей одной, и затихла. Мастер Кэйташи смотрел на только-только пришедшего на призыв духа целителя, все так же держа на руках безжизненное теперь тело ученицы, и тихо произнес то, что в объяснении уже не нуждалось: - Ее больше нет. * * * Вместо эпилога * * * - Мастер Тэкеши! Мастер Тэкеши, там привезли новую ученицу! - юркий, непоседливый мальчишка, единственный на данный момент ученик заклинателя, влетел в комнату наставника, как и всегда не озаботив себя стуком. Повзрослевший Тэкеши отложил в сторону свиток, который до этого внимательно изучал, и внимательно, с некоторым укором посмотрел на ученика. - Сколько раз я просил тебя стучать перед тем, как войти? - в голосе мужчины не было раздражения, лишь легкая грусть. - Простите... - мальчуган не выдал ни капли раскаяния. Бегло осмотрев стол наставника, сорванец заметил лежавший среди свитков пергамента портрет красивой темноволосой девушки в белоснежном облачении заклинателя. - А кто это? - мальчуган схватил картину со стола, чтобы получше рассмотреть. - Это... - Тэкеши задумался на миг, - девушка, с которой я когда-то учился. Но теперь... над ней шумят своими кронами священные алатаны, а покой оберегает сам Руг... - Учитель, расскажите, - глазенки малыша загорелись в предвкушении занимательной истории. - Когда-нибудь, - заклинатель грустно улыбнулся. - А теперь у нас есть дело, помнишь? Тэкеши поднялся с места, намереваясь выйти из комнаты, но дверь снова распахнулась, и на пороге появилась миловидная темноволосая девочка, в глазах которой мужчина увидел отражение той, своей Асами. Асами, которую он не смог уберечь.