Дорога из ниоткуда в никуда

Кошка отвела путешественнику редкой красоты покои с резной мебелью из белого дерева и глубоко синего цвета стенами и потолком. Именно такими синими, были воды его родных краев. Он остался в комнате, озадаченно рассматривая дорогую резную мебель и гобелены с историями на морскую тематику. Он испытал странную тревогу от того, что эта пантера с такой легкостью читала все его мысли. Простым совпадением это быть просто не могло. Стоило ему только взглянуть на себя в зеркало и скривиться от своего внешнего вида, как тут же появилась услужливая пара мужских рук, с инструментами для стрижки и бриться. Слуги были под стать замку - необычными – это были десятки пар рук летающие в воздухе сами по себе, не было ни людей, ни любых других созданий в замке, которым они могли бы принадлежать, только белая пантера, за которой они ухаживали. Первое время Киллиан испытывал к этим услужливым «помощникам» смесь недоверия и отвращения как в прочем ко всему, что было связано с магией и с этим местом. В первый же день его старую одежду унесли, едва он только снял ее с себя, а на кровати появилась целая стопка шелковых рубашек и расшитых парчовых камзолов. Мужчина изогнул бровь и презрительно посмотрел на эти великолепные «тряпки». Она решила одеть его как куклу, но что будет, когда она наиграется с ним? Но он дал обещание, которое в обиталище колдунье стал бы нарушать только дурак, а, следовательно, ему пришлось облачиться в наряд, который так любезно и «ненавязчиво» предоставила ему кошка. Она водила его по замку, показывая невероятной красоты убранство комнат, галереи с множеством картин, потрясающе красоты залы и сокровищницы, освещаемые сотнями канделябров со свечами, которые зажигали словно по волшебству. Они обедали в большой столовой, в которой могла бы поместиться сто, а то и больше человек. Киллиан в жизни не пробовал ни одного из предложенных блюд и не видел такой роскоши даже у Мидаса. Не смотря на щедрость хозяйки, его недоверие ничуть не уменьшилось, чувство, что за всем этим скрывается большой, подвох не покидало его не на секунду. Ни владелица замка, ни ее слуги не выказывали никакой враждебности к гостю, но Киллиан все же везде и всегда носил с собой ножны с мечом. Первые дни он ощущал странное чувство опасности, которое не покидало его ни на минуту, не давало расслабиться и как следует выспаться. В каждом шорохе в каждом движении рук слуг ему казалось, таилась опасность. Он ощущал себя зверем, пойманным в клетку, которого знатный хозяин наряжал в драгоценные ошейники и забавлялся его беспомощностью и неспособностью скинуть оковы. И так все повторялось день изо дня. Время, проведенное в замке кошки, слилось в одну не заканчивающуюся фантасмагорию красок и событий, которой, казалось, не было ни начала, ни конца. Каждое утро таинственные руки приносили ему новые все более изысканные наряды взамен, они с кошкой ели из драгоценных блюд, гуляли по галереям, и она все рассказывала и рассказывала о жизни в чудесном замке еще до проклятия, наложенного невесть кем. Блеск ее глаз становился все более и более притягательным и манящим, голос певучим и нежным. Его тревоги медленно отступали, убаюканные урчанием кошки. Даже беспокойство за Эмму из-за потерянного здесь времени становилось все тише и тише. Да и из-за чего ему было беспокоиться? Такая женщина как Эмма вполне могла о себе позаботиться, а с новыми воспоминаниями могла найти кров над головой и без средств наверняка не осталась. Почти четыре месяца же она как-то жила без него, вот и еще три недели пройдут почти незаметно. Да и что такое три недели в этом удивительном месте?... Так прошло немало дней. Он гулял безлунными ночами по саду, а его пальцы касались белой шерсти кошки сопровождавшей его повсюду, которая была нежнее бархата. Они говорили много и с охотой. Он делился с ней своими морскими приключениями и боевыми подвигами, рассказывал о мирах, в которых ему довелось побывать, а она внимательно и жадно слушала его рассказы, не забывая давать знак слугам, чтобы те подливали ему в бокал еще вина. И больше ничего не имело значения, все, что было до прихода в замок, стало каким-то бессмысленным и неважным. Киллиан позабыл все. Разве могло быть что-то в его жизни лучше и прекраснее этой роскоши? Руки невидимых слуг выполняли любые его пожелания, а кошка с каким-то загадочным выражением морды наблюдала за тем, как распоряжается в замке его новый жилец. У него никогда не было несметных богатств, но опьяняющий вкус власти он успел уже испробовать сполна, когда стал капитаном «Веселого Роджера». Восседать вместе с кошкой на троне ему нравилось еще больше прогулок по саду на новом жеребце, черном и лоснящемся, словно вороново крыло. Воспоминания о том, что он что-то искал, медленно стирались из его памяти. Что он искал, зачем так торопился? Не этот ли замок он так страстно жаждал найти? Просто не могло что-то быть более важным, чем поиски такого прекрасного и уединенного места. Здесь он мог бы провести всю свою жизнь, без тревог и опасностей в роскоши, которая ему и подобает. Неужели двести с лишним лет мучений он провел зря, скитаясь по морям, с таким трудом и опасностью добывая золото, которое так быстро заканчивалось? Вот и его награда за все эти годы, вот он и получил, то чего всегда был достоин! Так прошел месяц, за ним незаметно пролетел еще один. Пока он наслаждался уютом и теплом замка, любовью и заботой кошки и ее слуг за пределами крепостной стены во всю свирепствовала зима. Но только с каждым днем начало расти чувство беспокойства. Его стали одолевать странные сны в которых светящиеся огоньки, напоминающие сверчков переносили раз за разом его в странный город со необычными, не похожими на глинобитные, деревянные и даже каменные дома людей живущих в окрестных королевствах. Но еще более странным был образ женщины со светлыми волосами, которая неизменно стояла на главной площади города, словно ожидая кого-то. Стоило ему подойти к ней, как она начинала отдаляться от него, и чем быстрее он бежал, тем дальше она становилась. А огоньки, летающие над ним только и шептали над ухом «смотри!... смотри!... смотри!». С каждой ночью эти сны становились все тягостнее и тягостнее. Он однажды почти настиг незнакомку, схватил ее за предплечье, но она снова каким-то образом ускользнула. Киллиан только и успел разглядеть черты лица. Она была красива, с волевыми скулами, миндалевидными серо-зелеными глазами, как вода во время шторма. При воспоминаниях об этой девушке что-то в груди неизменно сводило болью. Ощущение, что он ее знает, зрело в нем с каждым днем все сильнее. Но откуда? Он ведь всю жизнь прожил в этом замке! Может быть это было раньше, до того как замок и его невесту настигло проклятие? Но как это было возможно?! Проклятие, обратившее слуг в бесплотных духов а возлюбленную в кошку, наложено было более 500 лет назад. Наверняка эта девушка уже была мертва… И это явление во снах скорее всего почившей девушки было еще более странным. В то время как сны его становились все тревожнее, кошка наоборот все больше ластилась к мужчине, часами лежа подле него на софе. Ее беззаветная доброта и любовь, которой светились поразительные зеленые глаза, еще больше усугубляли состояние Киллиана. Мужчине становилось нестерпимо совестно, что его возлюбленная, столько лет страдающая от проклятия, так нежна к нему, в то время как он ночами видит образ странной девушки. И он становился все мрачнее и мрачнее, тяготясь своими снами и чувством вины. Почему то ему казалось, что эти сны все равно, что измена… Однажды во время обеда кошка что-то неразборчиво рыкнула и пара услужливых рук принесла Киллиану блюдо закрытое фарфоровой крышкой. Мужчина поднял ее и с удивлением обнаружил на блюде искусно отлитую золотую руку. «Вместо крюка», - сверкнула глазами кошка. Но примерить подарок мужчина так и не решился. Такой подарок был слишком дорогим, чтобы принять его даже от возлюбленной. В ту ночь ему опять снились кошмары. В этот раз огоньки, перенесшие его в ставший знакомым город, сменили свой монотонный шепот. Их голоса дразнили и изводили, взывая к его памяти. А девушка, которую он, наконец, настиг, медленно затягивал портал. Она кричала, чтобы он не отпускал ее руку, что она его любит и не забудет, но он не смог ее удержать. Тонкие пальцы девушки разжались, и она исчезла в голубой бурлящей бездне. Мужчина проснулся от собственного крика. На утро кошка обеспокоенно мурлыкала, пытаясь узнать, что с ним происходит. Но какое-то обострившееся чувство тревоги подсказывало, что ей не стоит рассказывать о его снах и уж тем более о той девушке. Еще спустя несколько дней все стало гораздо хуже. Девушка больше не убегала в его снах. Он спокойно подошел к ней на главной площади, а она, обернувшись, с укором взглянула ему в лицо. - Ты бросил меня Киллиан! Ты оставил меня! Ты такой же как Нил! Лжец и предатель! – девушка кричала, а по лицу ее катились слезы. – Ты же обещал мне, что не пройдет ни дня, чтобы ты не вспоминал обо мне! Но ты забыл… А потом разверзшийся из ниоткуда портал вновь стал ее затягивать. И она, как и во многие ночи до этого, кричала ему о своей любви прежде, чем исчезнуть в пучине портала. Это было уже слишком. Мужчину била мелкая дрожь. Он сел на кровати и запустил руку в волосы. !Думай! Думай! Думай!» - приказывал он сам себе, дергая в сжатой в кулак рукой волосы. Кем была эта женщина! Почему она говорила, что он ее предал? Ведь он всю свою жизнь, сколько себя помнил провел здесь в замке среди гор! «Эмма…» - всплыло в голове женское имя. И стоило ему его прошептать в слух, как на него, словно через прорванную лавину нахлынули воспоминания: поцелуй в Неверленде, прощание с ней за секунды до того как проклятие перенесло его в в Зачарованный лес, ее слова, что она хочет двигаться дальше, ее признание в любви, их ссоры и их дом на берегу с синей черепичной крышей… Он встал, лихорадочно пытаясь понять, как ему удалось забыть самое дорогое, что было в его жизни. Он не знал сколько времени провел в этой золотой мышеловке, пойманный чародейкой в капкан иллюзий. Он вспомнил тот странный блеск в глазах кошки, зачарованный которым он опустил свой меч при первой их встречею. Надо было не опускать меч, а сразу одним движением, он сделал рубящее движение рукой, отсечь голову это коварной твари. Он оглядел комнату, утопающую в ночной тьме, и бросился к платяному шкафу, выгребая из него шелковые сорочки, бархатные и атласные жилеты, туфли из диковинной кожи. Неужели вместе с его воспоминаниями исчезла и его одежда? Он застонал и осел на пол в сердцах выплевывая все проклятия, какие только знал. Ему было наплевать и на куртку и на меховой плащ, только, оставшаяся во внутреннем кармане его одежды, фотография имела для него значение. - Будьте вы прокляты, ведьмы… - еле слышно прошептал мужчина.