Дорога из ниоткуда в никуда

Дорога до северной границы двух королевств заняла почти неделю. С краденой лошадью передвигаться было гораздо быстрее и проще. У коновязи «Замерзшего очага» он какое-то время колебался, брать или нет чужую лошадь, или все же честно купить ее у какого-нибудь фермера. Но кошелек его медленно пустел. За время путешествия ему пришлось потратить столько серебра, чтобы развязать язык местных трактирщиков, что позволить себе лишние траты он просто не мог. К тому же поиски Эммы обещали затянуться куда дольше, чем он надеялся. Вместо денег он прикрепил к дверце стойла записку, в которой обещал хозяину гнедой кобылы, выплатить двойную цену, если тот предъявит ему это письмо при встрече. Этим он немного успокоил не вовремя проснувшиеся муки совести и отправился в путь. В лесной чаще было тихо, лишь покрикивала изредка неизвестно какая птица да шуршал по земле и листьям мелкий моросящий дождь со снегом. Ни единый, даже самый слабый порыв ветра не тревожил ветви деревьев и лесной кустарник. Чем дальше на север забирался мужчина в своих поисках, тем реже встречались крупные селения и чаще шел снег. Незадолго до рассвета он миновал крохотную деревушку — жалкую горстку полуосевших землянок, в которой пополнил припасы и напоил лошадь. Мужчина осадил кобылу на вершине лесистого холма и из-под низко надвинутого капюшона взглянул на лежавшую внизу кое-где покрытую снегом равнину. Солнце уже низко опустилось за затянутый тучами горизонт. Скоро он доберется до мест, где землю уже плотным ровным слоем покрывал снег, вот тогда-то и начнутся настоящие трудности. Гнедая кобылка Киллиана била копытом землю, фыркая на холодном зимнем ветру. Лошадь была немолода, не слишком хорошо объезженна, но, по крайней мере, резвая. В низине все так же тянулся до самого горизонта лес, только с каждой милей он становился все реже и реже, а дальше на границе леса и неба уже виделись острые пики гор. Где-то там в этих снегах, среди нависающих каменных громад находятся руины замка, который он так жаждал найти. С каждым днем чувство ведшее его все сильнее и сильнее подстегивало его к этим поискам. Что-то буквально тащило его вперед. Когда он только отправился в свое путешествие, то отличался особой аккуратностью, которая граничила со щегольством. Сейчас из-под его капюшона неопрятно свисали давно нечесаные пряди. Плащ из шерсти и меха поблек, и истрепался оттого, что его владелец слишком много дней провел под открытым небом. Да…, за минувшие месяцы он сильно изменился… Его темные волосы сильно отросли и сзади доходили почти до плеч и спутанными прядями обрамляли лицо. Мужчина рассеянно подергал шерстяной шарф, которым была обмотана его шея. Едва только он пересек невидимую границу безопасных земель и по тракту, ведущему на север, двинулся вдоль границы двух королевств, Киллиан знал, что ему придется столкнуться в этих краях с вещами страшнее морских перестрелок. На севере бушевали огры, спустившиеся с гор и великаны, которых, исчезнув, не успели одолеть ни Аврора с принцем Филлипом, ни Белоснежка с Прекрасным. Страх и разруха царили в этом краю, и люди здесь жили в тени угрозы, в постоянном ожидании войны и прочих бесчинств, которые могли запросто разразиться с наступлением нового утра. Когда он миновал первую обезлюдевшую деревню из тех, что встретились ему в этих северных землях, предчувствие опасности охватило его с новой силой. Покинувшие свои дома, фермы и мастерские люди ушли отсюда не просто так, побросав в своих домах весь скарб. Они спасались от того, что было пострашнее шайки разбойников, которые любили здешние уединенные леса. В отличие от бандитов, огры не знали пощады, им не нужно было золото, завладев которым, они могли бы отпустить человека восвояси. Огры вырезали целые селения, тех, кто был помоложе съедали или уносили с собой в горы, остальных же убивали и бросали рядом с их домами на растерзание хищным зверям и воронью. Ночами в этих краях ощутимо холодало, и путешественник старался, если подворачивалась возможность, ночевать под крышей или самодельным навесом поближе к огню. На закате третьего дня после того, как он переправился через пограничную реку, мужчина достиг небольшой деревушки — горстка хижин, крытых соломой. За три дня пути это была первая деревня, где еще жили люди. Мужчина осадил лошадь, увидев впереди горстку неказистых хижин. Вечные дожди, чередующиеся со снегом, который так же быстро таял, как и выпадал, крестьянские ноги да копыта немногочисленного домашнего скота превратили главную улицу деревеньки в грязное месиво, протянувшееся лентой между приземистых строений с земляными или соломенными крышами. Тонкие струйки дыма тянулись из грубо слепленных глиняных труб, а то и просто из дымовых отверстий. Сложенные из бревен стены хижин были покрыты серыми потеками в тех местах, где дождь начисто вымыл природный цвет дерева. С запахами леса смешивались тяжелые «ароматы» коровьего навоза, сажи и отсыревшего сена. Угрюмый полумрак, насквозь пропахший сыростью, царил над прогалиной, на которой расположилось селение. — Привет! — дружелюбно окликнул он мальчика. — У вас тут найдется, где переночевать? Я могу хорошо заплатить за ночлег. Мальчик оторопело моргнул, затем насупился, с подозрением глядя на Киллиана, но все-таки неловко заковылял к путнику. — Олли! Из дверей ближайшей к ним хижины выскочила женщина в залатанной шерстяной юбке и потрепанном плаще с капюшоном. Она схватила мальчика за плечи и вместе с ним стала отступать к своему убежищу. Ее нечесаные волосы были настолько грязны, что Киллиан так и не смог определить их подлинного цвета. Женщина глядела на него с откровенным страхом. Он проехал мимо деревни, так больше ни с кем и не заговорив. Спустя пару миль к северу от деревни он остановился не в силах даже вздохнуть от увиденного. Большего зверства капитан не видел даже за двести тридцать восемь лет своей жизни! На большой поляне везде по берегу и на мелководье валялись трупы людей и коней, правда, среди убитых и раненых было больше военных, чем мирных жителей, но и это ни коем образом не меняло ситуацию. Вниз по реке, влекомый ленивым течением, плыл труп молодой женщины, и ее безжизненный профиль был запрокинут в серое пасмурное небо. Капитан поежился, глядя на место битвы людей и огров, чьи зловонные трупы валялись вперемешку с людьми. Он в смятении обернулся на прячущееся за изгибом дороги маленькое селение с хмурыми до смерти перепуганными людьми и задался вопросом, от чего они не ушли, как это сделали люди из окрестных деревень. Лошадь рванула было к реке, чтобы напиться воды, но капитан осадил её и с силой вернул на дорогу. Не хватало еще пить воду, отравленную разлагающимися трупами. Он ударил пятками по бокам такого же изможденного коня, как и он сам и поскакал прочь.

***

Поднимая взгляд к отдаленным, покрытым снегом вершинам Лунного хребта, Киллиан пытался разглядеть хоть какие-то признаки скрывающегося в снегу и лесах замка. Там под серым, пасмурным небом пролегали, тихие и безлюдные, приграничные земли, кишащие расплодившимися после ухода людей тварями. Наивный человек мог бы счесть этот пейзаж мирным, но такое впечатление было обманчиво, и уж Киллиан знал это, как никто другой. Встреченные два дня назад следы побоища были первыми, но далеко не последними. Все чаще ему встречались могильные холмы и разрушенные деревни с грудами растерзанных тел. Мимо таких селений невозможно было ехать, не прикрыв лица шарфом. Запах разлагающихся тел был нестерпимым и тошнотворным. Киллиан не решался даже набрать воды в колодцах таких селений, боясь отравиться. Он плотнее запахнул шерстяной плащ, спасаясь от предвечернего холода. В долгом пути на север континента его, наконец, настигла зима, а если быть точнее, он настиг ее. Снег в этих местах уже не таял, и передвигаться Джонс старался не только днем, но и ночью, чтобы не замерзнуть ненароком в ночной мороз. Вторые сутки без сна в суровую погоду давались крайне тяжело. Он вздрагивал от любого звука, опасаясь, что сейчас на него выскочит огромный трехметровый огр. Но по какой-то счастливой случайности он еще никого не встретил. Это вселяло легкую надежду, что это путешествие все же не будет стоить ему жизни. Десять бесцельных дней, которые он провел в поисках замка, подорвали его уверенность, ему казалось с каждым днем все сильнее, что эта легенда простая сказка, а может и просто небылица пьяного десятника. Снедаемый сомнениями он проехал мимо двух запорошенных снегом валунов, но что-то все же заставило его остановиться. Он в нерешительности обернулся на растрескавшиеся от времени камни. Киллиан слез с лошади и подошел к запорошенным снегом камням. Что-то странное было с этими валунами. Мужчина опустился на колени и начал сметать с них снег. Его глаза расширились от удивления, когда обнаружил вместо обычного камня кусок черного мрамора. На проступающих из-под снега участках мрамора выступали детали, похожи на складки ткани. Киллиан заозирался по сторонам, обшаривая взглядом пространство вокруг дороги, по обеим сторонам которой высились маленькие и большие заснеженные бугорки. Фрагменты статуй, мелькнула в его голове догадка. Он подошел к другому бугорку и смел с него снег, перед ним открылось вырезанное из мрамора женское лицо с тонкими чертами. Казалось, что это не статуя, вышедшая из под резца прекрасного скульптора, а живая девушка, обращенная в камень. Он был готов поклясться, что по другую сторону от дороги тоже лежат вовсе не камни, запорошенные снегом. Мужчина встал с колен и отряхнул с себя снег. Откуда в здешней глуши могли взяться столь искусные стати из дорогого черного мрамора, который во всех королевствах ценился превыше золота и бриллиантов? Судя по виду найденных им частей статуи, лежали они у дороги так давно, что успели наполовину погрузиться в землю. Если они были такими древними, то это могло означать только одно, где-то здесь располагалось раньше то самое королевство, которое он так упорно искал. Мужчина улыбнулся, впервые за столько дней почувствовав прилив сил и надежды. Даже усталость и тревоги отступили, уступая дорогу радости. Хоть что-то он сумел найти за те месяцы, что он провел в этом мире.

***

Он погонял коня сквозь темноту, пробираясь среди деревьев, тут и там росших на каменистом нагорье. Время от времени мужчина придерживал коня и вглядывался в черноту между деревьев. Когда мужчина с лошадью пробирались между чахлых деревьев, Киллиан почуял запах дыма. Было около полуночи, и, когда он обогнул холм, его взору предстал пляшущий огонек. У костра, разведенного в кругу камней, защищавших пламя от ветра, сидели двое. — Добрый вечер, — вежливо окликнул их Джонс. Люди подняли головы. Отсвет пламени упал на бледные, сморщенные лица стариков — мужчины и женщины. Седые волосы женщины были распущены по плечам, казавшиеся розовыми в свете огня. Она напялила на себя, одну поверх другой, множество поношенных одежек — от стеганой куртки до длинной ветхой юбки с оборками. Мужчина при виде всадника заметно напрягся и сунул руку себе за спину. И не мудрено, в этих краях разводить огонь и уж тем более ночью было опасно. Он был одет так же пестро, как его спутница, и на голове его красовалась теплая шапка с ушами. Позади этих двоих переминался тощий мул, привязанный к крытой повозке со скудным скарбом. Что старики делают в горах, совершенно одни? Киллиан приятно улыбнулся и, вежливо кивнув, направил коня к самому краю поляны. — Можно мне погреться у вашего костра и, быть может, выпить чаю? Я могу заплатить за беспокойство. Мужчина встал, сжимая в руке большой, покрытый ржавчиной нож. И явно расслабился, окинув взглядом незваного гостя и убедившись, что он не похож на разбойника. — От деньжат в этих краях толку мало, — отозвался он. — Может, у вас на обмен что-то сыщется? — Мои съестные припасы на исходе, — развел руками Киллиан. Мужчина вздохнул, но, тем не менее, жестом пригласил путника к костру. — У нас тут как раз закипает пряный чай. Вы что, заплутали? — Пока еще нет, — невесело хмыкнул Киллиан. Старик выразительно изогнул кустистую бровь. - Что же вы делаете в этих опасных ныне местах? Тут и раньше почти никто не жил, а теперь и подавно, - старуха фыркнула и потянулась к закопченному чайнику, который стоял на угольях на краю костра. — А как вы двое оказались в этих местах зимой? — спросил Киллиан. — Жили всю жизнь, пока огры не распустились. До последнего скрывались по лесам от этих плотоядных чудищ, — пояснил старик без малейшего смущения. — Мы-то здешние тропки хорошо знаем, а вот они тупые и в лесах ориентируются плохо. Такая откровенность застала Джонса врасплох, и, видимо, это отразилось на его лице. Старик рассмеялся: — Мы старики, дети погибли сражаясь с великанами, а нам терять нечего уже. Вот и скитаемся. Не хочется родные края покидать. А ты, милок, что здесь забыл? — Ищу древние руины крепости в горах… Не знаете ли, в этих местах есть что-нибудь подобное? Старуха протянула ему щербатую кружку с чаем. — Есть тут крепость, на Синем перевале. Построили ее давным-давно и в такой глуши, где почти круглый год царят лед да снег. Киллиан, уже поднесший к губам кружку, замер, потом все же сделал глоток. В голове пронеслись слова десятника «король снега»… — Ты уверена? Старуха насупилась, точно пытаясь вспомнить. — Не видала я этой крепости с тех пор, как еще девчонкой была. Но в юности мы с мальчишками частенько наведывались к ней. Там даже зимой росли цветущие сады с яблонями… - ее лицо подернулось дымкой приятных воспоминаний. — Можешь подсказать, как мне лучше туда добраться? — спросил Джонс. — Что вам лучше, так это подождать до весны — вмешался старик. — Путь-то неблизкий, а весной по тропкам и пройти будет полегче. — Так то оно так, но где это место? — Киллиан со всей силы стиснул кружку и тут же постарался расслабить пальцы. — Тридцать лиг… или вроде того, до самых Лунных гор, — ответила старуха. — Дорога трудная, так что покажется и длиннее, — прибавил старик. — Ступайте на северо-восток, пока не дойдете до большого ущелья, — продолжала его супруга. — Точно огромный желоб, пробитый прямо в скалах. Ущелье врезается прямо в глубину горной гряды, так что вы его не пропустите. Вход в него отмечают две полуразрушенные черные статуи. Сейчас их, пожалуй, под снегом сразу и не разглядишь… Как пройдете по дну ущелья из конца в конец, так сразу и увидите вашу крепость. Только до нее сейчас не добраться — зима… Киллиан промолчал. Только так он и мог скрыть растущее ликование, которое столько дней ждало своего часа. Случайная встреча с парой стариков изрядно приблизила конец его терзаний. Но радостное возбуждение вдруг рассеялось, точно пар от горячего чая на морозе. Случайная ли?