***
Цинна передал в руки Пита платье и тоже меня обнял. У меня покатилась слеза. Вот кого мне не хватало. Не хватало его совета. Его взгляда на все это. Я отстранилась от Цинны и тот с улыбкой на меня смотрел. -Не могу поверить, Цинна, ты жив. - Пит пожал руку стилисту, а потом похлопал по спине, словно они были лучшими друзьями. Но так и есть. Цинна стал им для нас. -Мы были уверены, что миротворцы тебя убили, - произнес Пит. - Китнисс говорила, что тебя они сильно избили перед играми. На мой крик никто не отреагировал. Они знали про Цинну и поэтому не захотели нам мешать. Мы устроились за столом и попросили чая. После чего Цинна заговорил: -Вы молодцы, ребята. - Он обратился к Питу. - Мне жаль Пит, что они с тобой так обошлись. - Пит лишь только кивнул головой, в знак того, что он принимает его сожаления. -Где ты был все это время? - Меня донимал этот вопрос с того момента, как мой стилист появился у дверей лифта. Неужели с ним так же обходились как и с Питом. В глазах сразу всплыла картина: Цинна весь избитый теснится в углу белой комнаты и время от времени его забирают для мучительного времени пыток. -После того, как меня избили меня потащили по темным коридорам в катакомбы. Далее меня усадили в планолет и направили в сторону Капитолия. Они очень постарались надо мной, поэтому очень волновались, что до Капитолия меня живым не довезут. - Цинна провел руками от головы до ног. - Но как видите: они зря волновались. Я стал слепнуть и когда мы прибыли в Капитолий, я лишь только мог отличить день и ночь. День сменила ночь, а точнее подвалы, в которые меня тащили. - Лицо Пита напряглось. Ему трудно слушать Цинну, он снова переживает все то. что с ним происходило во время революции. - Меня забросили в комнату и оставили что-то поесть. Позже пришел доктор и осмотрел меня. С ним пришел еще кто-то. Сноу. Я сразу же узнал его, когда они зашли. Кровь и запах цветов. - Цинна посмотрел на меня. Значит не я одна чувствовала кровь. - Доктор сказал, сначала вернет мое зрение, а уж потом передаст в руки президенту. Тот ничего не ответил. Через день меня посетил тот же доктор и сделал укол. Уже через дня 2 я смог прекрасно все видеть, как и сейчас вас. Далее последовало самое ужасное. После того, как вернулось ко мне зрение я услышал звуки. Сначала это были записи игр, а потом крики Пита. Так происходило очень долго. Обо мне миротворцы тоже не забыли. Как только ко мне начало возвращаться здоровье, меня повели для пыток. Это была маленькая комната от которой веяло холодом. Мне приказали раздеться и я сделал, как мне было велено. Лучше уже я сам это сделаю. По моему телу пробежал холодок. Страшно представить, что они с ним делали. Я положила свою руку на руку стилиста. Вторая моя рука крепко сжимала руку Пита, который очень внимательно его слушал. Я так крепко ее сжимала, что она наверное уже онемела. -Цинна, если ты не хочешь, ты можешь не рассказывать всего этого. -Все хорошо, Огненная Китнисс. - Цинна продолжил свой рассказ. - Когда я разделся, меня провели в центр комнаты, где мои руки связали в веревку, которая свисала с потолка. - Цинна запнулся. Ему трудно было это говорить. - Меня оставили одного и я уже подумал, что Капитолий стал не изобретательным по поводу пыток. Далее комнату заполнили Сойки-говоруны. Они сводили меня с ума и миротворцам это нравилось. Они так же мгновенно исчезли как и появились. Температура в комнате стала понижаться. Открылся верхний люк и меня окатили водой. Температура понижалась и понижалась. Я стал замерзать. Первыми отказали ноги. Я перестал их чувствовать и в этот момент, я был готов уже умереть. Но только я приготовился, в комнате стало тепло как в обычный июльский день. В дверь вошел президент Сноу:"Вы сотворили Сойку-пересмешницу, вам за это и расплачиваться. Она глупая девушка, но по вашему образу люди ее выбрали лицом революции". Это все, что я разобрал. Так пытки продолжались каждый день. Были времена, когда они оставляли меня в покое, чтобы я набрался сил. Началась революции и они обо мне забыли, точнее о пытка, которые любили проводит со мной. Меня стал навещать тот доктор, который вернул мое зрение. Он каждый день колол мне что-то. Я терял разум, не сопротивлялся его уколам. Речь моя потеряла смысл, тело мое меня не слушалось. Они решили убить меня постепенно. После вашего вторжения в Капитолий меня снова забрали в ту комнату, но им бессмысленно было убивать меня там, я умирал уже без их пыток. С помощью доктора. Краешек моего зрения ухватил маленькую часть комнаты, но ее хватило, чтобы я увидел ее. Мама. Они забрали мою маму. Они радовались, когда моя мама выхватила меня из их рук и стала колыхать в своих руках как маленького. На моем лице снова появились слезы. Я вспомнила то, что они сделали с Питом. Из-за них погибла Прим. Рука Цинны потянулась к моему лицу и стряхнула слезы. -Их это забавляло. Но когда им надоело на нас смотреть, один из них взял плеть, отбросил меня от мамы и начал меня сечь. Сначала я не чувствовал боли, а лишь только капли крови. Лекарство хоть и убивало меня, но боль все же притупило. Далее появилась боль и я закричал. Мама бросилась на миротворца, пытаясь меня защитить, но тот пришел в ярость. Ему я уже был неинтересен. Он перешел на маму. Ему хватило несколько ударов, чтобы маленькая старушка увидела в последний раз своего сына. - Цинна замолчал. Мы с Питом не пытались нарушить эту тишину. - Меня вернули в камеру, чтобы я там умирал. К этому времени, Капитолий был в ваших руках. После того, как вы с Питом направились в 12 дистрикт, президент Пэйлор провели чистку Капитолия. Не знаю, как я остался жив, до того, как меня вывели на земной свет. Мы решили пока никому не сообщать обо мне. Меня осматривали многие врачи Капитолия, но они лечат с помощью техники и мне это не нравилось. Я вспомнил о твоей маме. Президент сразу же связалась с твоей мамой и на следующий день меня доставили к ней. Твоя мама чудесный человек и превосходный врач. С помощью трав она поставила меня на ноги. Многие уже знали, что я жив, но вам я хотел лично продемонстрировать. Мои слезы все еще шли, но я улыбнулась. -Цинна, мы очень рады, что ты здесь. - Отозвался Пит. -Я рад сидеть рядом с моими героями. - На лице стилиста появилась легкая улыбка. - И завтра у вас самый важный день в жизни. - Цинна поднялся с кресла. - Поэтому Китнисс, нельзя сегодня плакать, Октавии это не понравится. - Мы засмеялись. - А сейчас время примерки платья. - Цинна протянул мне руку, я взяла его за руку и мы направились в мою комнату.***
-Еще минуту. Флавий был не против, заменить его платье моим. Я его придумал, когда был на лечении у твоей мамы. Там я просмотрел все видеоролики с твоим участием. Меня поразила твоя храбрость. - Цинна завязал мне глаза, как делал раньше, чтобы я уже сразу увидела окончательный вариант. Но раньше с этим Флавий и Октавия делали что-то с моими волосами и лицом, поэтому здесь окончательного варианта я не увижу. Увижу только завтра, но я не хочу перечить Цинне и сделала так, как он меня попросил. Он долго расхаживал вокруг меня то и дело, поправляя что-то. -Цинна, прости, что я спрашиваю. - Нерешительно говорю я. Куда я лезу? Но мои слова оказались раньше моих мыслей. - Просто у Пита после Капитолия.. - Я не могу найти слов. Но Цинна понял меня. -Нет Китнисс, со мной такого не происходило. Но я слышал, что доктор Аврелий сейчас работает с Питом с помощью новой методики. - Я кивнула головой. - Вы справитесь вдвоем, раз уж со Сной справились, то с приступами все легче будет. -Надеюсь. - Тихо сказала я. -Готово. - Сказал Цинна. Он развязал повязку, которая уже успела мне надавить на лицо. Я взглянула в зеркало. Платье было белоснежным. На корсете были нашиты разных оттенков белого камни. Юбка платья многослойная и расшита маленькими кусочками ткани. И при ходьбе они напоминали пылающий огонь. Верно, огонь. Вечный мой символ. За юбкой тянулся шлейф, такой же как и сама юбка. -Я похожа на огромный торт. - Цинна замеялся. - Ты похожа на себя. На Китнисс Эвердин.