Love Is Lord

Пабло Мне никогда не нравилось возвращаться туда, откуда я ушел, казалось бы навсегда. Встречи после расставания самые болезненные, ведь накатывает столько чувств и эмоций, что хватит вполне лишиться рассудка. Да и, по-моему мнению, если позволил себе кого-то отпустить, лучше не пытайся сделать так, чтобы ваши дороги вновь пересеклись, либо, если сам ушел, осознано, тогда не смей поворачивать назад и разрушать жизнь, когда-то дорогого для тебя человека. Что я почувствовал, когда Марисса вновь появилась в моей жизни, так неожиданно, но так ожидаемо, будто глоток свежего воздуха, ворвавшегося в окно комнаты в средине июля, было самым не забываемым моментом за все годы после нашего расставания. И пускай я был зол на нее все эти годы, но чувства так и не прошли. Они не испарились, как бы сильно я этого хотел. Они продолжали находиться глубоко во мне, не подвластны времени, обстоятельствам, моим личным претензиям и обидам. Я надеялся на случай, перемену в себе, но ничего не происходило. Мне казалось, что легче поставить точку и уйти навсегда. Я не хотел мучить Мариссу, раз уж она предпочла от меня уйти, чем остаться. Последние дни в Лас- Вегасе навсегда отпечатались в моей памяти. В Аргентину я вернулся другим человеком. Не знаю, зачем вообще вернулся туда. Там была только пустота и боль. Но еще больше меня волновала причина. Предрассудки и страхи, которые себе надумала Марисса, перепортили жизнь не только ей самой, но и мне. Боязнь серьезных отношений, постоянное недоверие мне, сделали из нее параноика, который видит во всем лишь угрозу, опасность, подвох. Постоянные ссоры, обиды и упреки образовали между нами огромную пропасть. Видимо мы были на тот момент больше детьми, чем нам казалось, которым досталось взрослое чувство. Мы не справились. Потом появилась Милана. Не знаю, зачем вообще с ней сошелся. Я не любил ее, только чувствовал благодарность за поддержку. А она терпела, прекрасно зная, что целуя ее, думаю о Мариссе. Но мы переступили через это вдвоем. Все пошло на спад по нарастающей. И, казалось бы, все идеально, но ее мир – не мой, для меня он всегда был чужим и неизвестным. Я хотел вырваться, но почему-то оставался на месте, даже если делал шаг вперед. Но врать друг другу в глаза было невыносимо. В первую очередь врал я, а Милана была чиста передо мной во всех отношениях, но как видно, обида, заставила и ее склонится в другую сторону. Это она прислала Мариссе те проклятые приглашения на свадьбу, которую неделю назад мы отменили. Всегда такая сильна, она сломалась. Я никогда не видел, чтобы Лана жаловалась или рыдала, кричала, но тогда ее, будто кто-то подменил. И я впервые увидел, то, что происходило со мной внутри с другой стороны в лице почти обезумевшей уже бывшей невесты и не состоявшейся жены, которой ей было не суждено стать. На ее месте всегда была другая, та, которая в свою очередь растоптала меня с такой легкостью, что захватывает дух. - Ты собираешься ей рассказать, что не женишься, потому что уже женат? – Спросил меня Томас в тот же вечер. Мы каждый день, после работы встречались с ним и Гвидо, а иногда к нам присоединялся Мануэль. Мы говорили не только о работе и проблемах, но и о покупке новой машины, поездках за границу, о проблемах с девушками. Все как обычно. Ничего нового, ничего интересного. - Нет. Зачем Мариссе это знать? – Отвечаю я, полностью поглощенный нарезанием мяса на своей тарелке. – Я не строю на нее планы. - Она тебе не нужна? – В разговор вмешался Гвидо, строивший глазки официантке, которой такое дешевое внимание видимо льстило. Девушка не переставая, хихикала, чем начинала выводить меня из себя. - Время покажет, нужна она мне или нет. Я не забыл и не простил. Делайте выводы. – Говорю это, а внутри нарастает что-то похожее на сомнения. Неуверенность в сказанном, я отгоняю прочь. Ей здесь не место. – К тому же, она будет вынуждена придти ко мне. Сама. Я только подтолкну. - Тебе, что заняться не чем? – Томас, продолжает сверлить меня своим взглядом, смотря, будто на сумасшедшего. От этого мне хочется рассмеяться. - Марисса моя новая цель. - После секундного молчания, добавляю- Я буду делать с ней все, что пожелаю. - Мне казалось, что ты и так с ней делал все, что хотел и как хотел, и где хотел. - Гвидо издает издевательский смешок. Он хотел было открыть рот и что-то еще сказать, но его перебил Томас. - И мы все знаем к чему это привело. - Вот-вот. - Кивает Лассен, поглощая вторую порцию картошки и бифштекса. От этого зрелища меня начинает мутить. Я опускаю нож и вилку на тарелку и отодвигаю ее в сторону. Видимо сегодня мне придется довольствоваться только выпивкой. Что и делаю. В моей голове, резко возникает яркой вспышкой идея, которая обязательно приведет к дверям Мариссы, просто так, без явной для нее причины. Отказать мне она не сможет – это было видно еще днем. Я помню ее разочарованное лицо, стоило мне только отойти. - Мне плевать – Произношу я, высушивая стакан с виски. – И на Мариссу и на вас в том числе. – Я холодно обвожу взглядом друзей и тут же улыбаюсь, наблюдая за тем, как их лица перекосило от нескрываемого и выпирающего удивления. Но я знаю точно, что им безразлично на то, что я только что позволил себе сказать. Они хорошо знают мои мысли, даже те, что я скрываю от себя. Томас вообще моя совесть. Он единственный умеет меня затормозить на крутом повороте, хотя конечно бывает еще тем идиотом. Но он мой лучший друг и в нашем случае: жизнь за жизнь. - А если она узнает, что ты ее обманываешь? Думаешь, простит? – Взгляд Томаса становится столь прозрачным и настойчивым, что мне кажется, что он пытается проникнуть вглубь меня, увидеть, что на самом деле у меня не только в голове, но и в душе. - О том, что все разладилось у меня с Миланой, знаете только вы двое. Она приложила ни мало усилий, чтобы наше расставание не вышло за пределы стен дома. В этом случае она лучшая. - Я понять до конца не могу. Зачем ты с ней расстался? Ведь все было хорошо. – Спрашивает меня Лассен, стоит нам только выйти из ресторана в ночь, которая непроницаемой чернотой поглотила все вокруг. Застыв на месте, открыв дверь своей машины, я задумываюсь над тем, что он только, что у меня спросил. – Послушать тебя, так Милана просто ангел небесный, но ты уходишь от нее. Оставляешь ей квартиру, хотя ей она не нужна. - Слушай, - я поворачиваюсь к Гвидо лицом и смотрю ему в глаза, хотя почти ничего не вижу вокруг. – давай ты себе заберешь Лану, раз она тебе так нравится. - Нет, друг. Я уже занят. – Он самодовольно улыбается, на что я резко отвечаю. - Неужели клюнул на официантку? Больной. Ладно. Мне пора. – Бросив пиджак на заднее сиденье, и расстегнув верхние пуговицы рубашки, я последний раз бросил взгляд на Томаса и сев в машину поехал в сторону дома, где жила Марисса. Узнать адрес не составило труда, как и всю информацию на нее. Фамилия Бустаманте, как и прежде волновала, пугала и развязывала язык любому. Пришлось потратить несколько драгоценных часов, чтобы впитать в себя три года жизни Мариссы. Я не думал никогда о том, что она может столько времени тратить на одну только работу. Почти безвылазно. Соглашаясь на любые встречи, командировки за границу, условия. Видимо не имея личной жизни, она, таким образом, пыталась компенсировать ее полное отсутствие. Это не может не радовать. Выходило, что я был у нее последним. К ней не прикасались ни чьи руки. Она все цело была моей. Не только формально или на словах. Если бы все было по-другому, мне не составило бы труда раздавить Мариссу в один счет. Есть на это причины, только вот она не потрудилась о них узнать, что делает ее уязвимой для меня и легкой целью для манипуляций, для полного контроля и самоотдачи. Я не собираюсь ее отпускать от себя и снова терять. Меня немного попускает, и я успокаиваюсь, как только подъезжаю к ее дому. В окнах не горит свет, но я больше чем уверен, что Марисса еще не спит. В этом я убеждаюсь, когда улавливаю звуки музыки, просачивающиеся сквозь дверь, но при этом я не слышу ни одного голоса. Она одна. Возможно мое общество ей будет только мешать, но это она первая нарушила мой баланс своим приходом. Теперь моя очередь нарушать ее личное пространство, которым ей придется поделиться со мной, хочет она этого или нет. Стоит мне на жать на звонок, как почти мгновенно затихает vepsrf и наступает угрожающая тишина, которая могла сулить ничего хорошего. Затем слышится звук шагов и медленно открывается дверь. Появляется Марисса все в том же лиловом платье в котором приходила ко мне, но на лице больше не виднелось ни грамма косметики, волосы мягкими волнами спадали ниже плеча, но были немного взъерошены, видимо она лежала до этого. Она так и не включила света в квартире, но он проникал с подъездной площадки, ложась на Мариссу мягким каскадом, но увидев ее глаза, я понял почему она так поступила. Они были красными либо от напряжения, либо от слез. Мне не хотелось думать о втором, поэтому предпочитаю вообще делать вид, что ничего не заметил. - Что тебе нужно? - Отстранено спрашивает она, смотря сквозь меня, безразличным взглядом. Отходит в сторону, но не приглашает меня войти внутрь, а просто разворачивается и уходит, уже более громко обращаясь ко мне: - Если пришел лишний раз поиздеваться, то можешь проваливать, не забудь за собой закрыть дверь. - Я пришел не за этим. - Войдя и закрыв дверь, я пожалел, что так сделал. В комнатах была непроглядная темнота. Пришлось почти на ощупь прокладывать себе путь во что-то врезавшись несколько раз. - Почему ты сидишь в темноте? - Не заплатила за электричество. - Огрызается она. - Тебе какое дело? Я в гости не приглашала, если меня память не подводит и вообще тебя не звала. - Зато я сам пришел. - спокойно отвечаю я и радуюсь тому, что Марисса не может в темноте разглядеть моей слишком веселой улыбки. - Разве ты меня не рада видеть? Марисса, я ведь пришел просто по-дружески. Я слышу недовольное сопение Мариссы, а затем загорается свет, столь резко, что мои глаза начинает жечь. Приходится прикрыть их рукой. Из-за этого я не замечаю того, как Марисса почти вплотную возникает передо мной. - Хочешь знать, как я рада тебя видеть? - она толкает меня в грудь с такой силой, что перехватывает дыхание. Мои ребра недовольно издают внутри меня сигнал боли. - Я бы с удовольствием выпотрошила бы тебя, Бустаманте. Думаешь, что можешь вот так просто придти ко мне, как ни в чем не бывало с идиотской улыбкой? Ты себя слишком переоцениваешь, недоумок. Мы сегодня уже все обсудили. Только мне жаль одного, что ты порвал те пригласительные, потому что они бы стали идеальным ужином для тебя. - Марисса пытается замахнуться рукой и влепить мне пощечину, но блики перед глазами, которые выплясывали хороводы, исчезли. Я мог снова все видеть вокруг. Схватив ее за запястье, я немного переборщил силой хватки. Ее милое лицо исказила боль, но она тут же попыталась это скрыть, посчитав, что подобное проявление, равняется открытого признания в собственных слабостях. - Только пробуй меня ударить, будешь всю жизнь ходить перебинтованной. - Мой голос, пугает даже меня, он холодный и чужой. Не удивительно, что Марисса поежилась и опустила взгляд в пол. - Ты на всех так бросаешься или я у тебя вхожу в число особенных? - Ты входишь в число людей, которых я ненавижу, Пабло. Всегда ненавидела и буду ненавидеть. - Твое право. - Я отпускаю ее, и сажусь на диван. Она продолжает смотреть на меня, взглядом, которым будь ее воля, испепелила бы меня в миг. - Я пришел не за тем, чтобы слушать твои рассказы о том, как ты меня ненавидишь. - Тогда зачем? - Марисса начинала терять терпение, постоянно кусая нижнюю губу или теребя платье. Прокручивая вокруг запястья часы. Перечислять можно до завтра. Понимая, то, что я это замечаю, она прекращает свои манипуляции и вздыхает. - У меня нет ни желания, ни времени, ни сил вести с тобой светские беседы. - Мне Мия звонила. - Лгу я и понимаю, по реакции Марисссы, что попал в точку. - Предательница. - недовольно бурчит она себе под нос. - Что она тебе сказала? - Что ты безумно скучаешь по мне. - Не смешно. - Произносит она, когда я начинаю смеяться. - Если мы поговорим цивилизовано, ты уйдешь? - Да. Марисса задумывается, видимо о том, стоит мне верить или нет. Мое «да» ничего не значит. Это не обещание и не заверение, что я так обязательно сделаю. - Хорошо. - Она переминается с ноги на ногу, но когда предлагаю ей сесть рядом со мной, Марисса отказывается и начинает наматывать круги по гостиной. - Как поживает Милана? - Может лучше поговорим о тебе? О нас? - предлагаю ей, хорошо понимая, что Марисса начнет отказываться, только из-за своего страха. - В смысле о нас? - О тебе и обо мне. - Объясняю ей, когда она спросив об этом, перестает ходить и видимо устав все таки садиться рядом со мной. От нее пахнет кофем и коньяком. Подобный запах новый для меня. На сколько мне было известно, она не переносила запах любого алкоголя и злилась, когда чувствовала его исходящим от меня. - Ты пьешь? Мой вопрос заставляет ее, посмотреть мне в глаза. Она сбита с толку, но произносит: - Тебе какая разница? Будешь обнюхивать свою Милану. А меня контролировать не надо. - Говоря все это, я замечаю, как к ее щекам приливает кровь. Они розовеют от смущения. Ей приятно даже такое слышать от меня. Я делаю попытку к ней прикоснуться, ожидая, что Марисса оттолкнет, но она будто завороженная с храбростью выносит, то, когда мои пальцы касаются ее подбородка. Но стоит мне приблизиться на миллиметр ближе, чтобы поцеловать, как она тут же отворачивается. Мои губы касаются ее щеки. - Не надо. - ее голос дрожит. - Я не хочу, быть очередной игрушкой, которая попала тебе в руки. Подумай о чувствах Миланы. О своих чувствах к ней. Ты собираешься жениться. Этим все сказано Пабло. - Мне не понятны ее перепады как настроения, так и поведения. Когда она это сказала, я думал, что Марисса отстранится, но вместо этого, обнимает меня, прижавшись лбом к груди. Это сбивает меня с толку, но я рад даже этой близости с ней. Она не перегорела ко мне, а значит существует маленькая надежда, на возврат всего того, что было потеряно.