I love you, mom.

      Не могу начать с того, что солнце нежно пробивало свои лучи в мое окно и ласкало мою кожу, отчего я больше укрывалась одеялом и проклинала все и вся. Я лежала без одеяла, за окном хоть и лето, но пасмурная погода больше походила на осень, поэтому такое утро было мне чуждо. Я лежала полностью одета, на кровати, сложив руки на животе, и смотрела в потолок. С самого утра я уже надумала сходить к Эштону и выяснить все, что не выяснила тогда, в машине. То, из-за чего я легла опять на постель и продолжала безустанно унывать - шесть часов утра и тихий дом, в котором все еще спали. Я просто немного подумала и пришла к выводу, что Ирвин не очень будет рад видеть меня на пороге в такую рань, тем более, что на дворе суббота и он, как я знаю, выходной. Хотя... он вообще работает?       В итоге, посмотрев нудный фильм и прибрав в комнате бардак, я смогла убить несколько часов. Ровно в одиннадцать я отправилась к Ирвину. Идеальное время. Он уже должен был проснуться, но оставаться в номере отеля, ведь по меркам его клубной жизни выходить на улицу - рановато.       Хорошо, конечно, точно знать, где он остановился. Приходить без звонка - не моя привычка, но в этот раз мне показалось это заманчивым планом. Тем более, мы в небольшой ссоре. Я доехала до отеля, с учетом небольшой пробки, за час. Полдень. Сразу на ресепшен, я узнала в каком именно номере остановился мой друг. Обычно, они не имеют право предоставлять данную информацию, но это зависит от правил отеля и нравственности сотрудника. 246 номер. Подняться на нужный этаж для меня проблема. Я боюсь лифтов. Точнее, даже не соседа по лифту, или замкнутого пространства, а того, что можно застрять там на долгое время. К счастью, ехала я одна, вцепившись руками в небольшой поручень, и прибыла на нужный этаж уже через несколько секунд.       Без всяких раздумий постучала негромко в дверь, и мне открыла симпатичная шатенка, одетая в одну рубашку, которую буквально несколько дней назад я видела на Ирвине.       - Кто вы? - спросила она, осторожно оглядываясь внутрь комнаты.       - У тебя есть пять минут, - прошипела я, - Ирвин, поднимайся! Сказать честно, я настолько странная личность, что ревную своих друзей к их девушкам. Безумие, но мне неприятно видеть Эштона с другими представительницами женского пола, хотя в моих чувствах к нему нет ни единого намека на нечто большее, чем дружба.       - Дэвис, какого черта?! - он тут же вскочил с роскошной кровати, когда понял, кто пришел.       - Тебе цвет назвать? Я поговорить пришла. Скажи своей пташке выметаться отсюда. Эштон нахмурился.       - Во-первых, это Элисон. Во-вторых, с каких пор ты распоряжаешься моими...       - Твоими шлюхами? Эш, я серьезно пришла разговаривать, а не быть третьей, - ненавижу, когда он перечит мне.       - Было бы неплохо, - уф, опять его идиотские шуточки.       Понадобилось всего несколько минут для того, чтобы девушка, постоянно стоявшая возле нас, смотревшая на нас и хлопающая ресницами, оделась и вышла из отеля. Если бы, когда я, к примеру, спала с парнем, а потом пришла его подруга и попросила выметаться, при том еще стоя и смотря на тебя, как ты в спешке одеваешься и ищешь свои вещи, которые ночью были разбросаны по всему номеру, одевалась бы еще быстрее, боясь, что эта разъяренная барышня может меня еще и стукнуть. Что ж, осталось дело за малым - поговорить с Ирвином и выведать абсолютно все, что он знает. Если понадобится, то я могу его привязать к стулу и пытать.       - Рассказывай, - я сидела перед Эштоном на высоком стуле, который находился на кухне, и требовательно смотрела на него. Мне казалось, Ирвин за время, пока мы не виделись, - хочу напомнить - три дня, - успел измениться. Наверное, клубная жизнь очень выматывает, потому что видок у него был не из лучших. Он выглядел так, будто не ел около недели, не спал около месяца и не выходил на улицу около года. Да, примерно так же, как я после дня депрессии.       Но в его глазах горел хитрый огонек. Лицо было измученным, а вот глазами он пытался меня сожрать. Казалось, если я скажу что-то вроде "Хочу тебя", то он тут же мог наброситься на меня и повалить на пол этой же кухни... куда-то я не туда ушла в мыслях, мне кажется.       Потупив взгляд в пол, я решила настроить свой мозг в сторону разговора о Люке.       - Я жду. Или рассказывай, или компенсируй мне то, что отменила несколько минут назад. Кая, почему ты постоянно ломаешь мне идеальное времяпровождение? Я мог бы побыть с Кэсс еще немного, - сказал он и меня смутило имя девушки.       - Ты же называл ее Элисон, - парень тут же усмехнулся и потер переносицу.       - Да, точно.       - Расскажи мне. Как все было? Мы договорились с тобой не вспоминать прошлое, но теперь я хочу подробно узнать, как судьба свела Хеммингса с этой девкой! Эштон глубоко вздохнул и посмотрел в окно. Он не очень-то желал рассказывать мне все это, но понял, что выхода нет.       - Познакомились они с ним тогда, когда он бросил университет. Тебе известно, что я один из нашей компании получил диплом. Удивительно, что с таким образом жизни он все же получил высшее образование.       - Это же случилось через год. Ты говорил, что они встречаются год. А прошло два с половиной. Значит...       - Они познакомились задолго до того, как начали встречаться. Не перебивай. Люк оторвался от жизни и, сказать честно, он скучал по тебе... Это он зря сказал. В груди раздалась колющая боль, что перехватила дыхание.       - Он долгое время ждал, что ты не сможешь долго дуться и позвонишь, или свяжешься с ним через меня или еще кого-то. Не надо соплей, Кая, ты просила рассказать. Но потом Джули, которая была ему подругой на тот момент, сказала, что если ты не звонишь и не пишешь, то не нуждаешься больше в нем. И он поверил. Сначала бесился, они даже ругались с ней долго, а потом решил сменить жизненные приоритеты. А с Джул у них как-то само собой закрутилось. Я бы даже сказал, что она похожа на тебя. Не внешне. Она тоже как собачка на поводке крутилась вокруг него, изображала верную подругу. Тут я не сдержалась: - Так ты определись, как относишься к ней. То говоришь о ней, как о лучшей девушке для Люка, а сейчас поливаешь ее дерьмом! Ирвин усмехнулся.       - Мое мнение не схоже с мнением Люка и Майкла, понимаешь? Я отношусь к этой девушке с осторожностью, потому что сам никогда бы не посмотрел на такую. Она добрая, доверчивая, милая, напрашивается вопрос, как она живет вообще в этом мире? Я усмехнулась. Значит, слабачка. Ну да, Люку нравится корчить из себя рыцаря.       - Майкл видит в ней идеальную партию для Люка, Люк видит в ней идеал, меня это раздражает, потому что на этот счет я имею другое мнение. И, можно сказать, мы какое-то время не общались с Люком вообще. Калум, кстати, не очень одобряет выбор Люка, но он рад, что друг счастлив.       - Ближе к делу, Эш. Беременная она с какого перепугу?       - Тебе анатомически объяснить? Меня взбесил сарказм Ирвина, ведь он отлично понял, что я имела ввиду.       - Говори.       - Я бы назвал это косяком Хеммингса. Он сам это так называл в первый месяц, а потом кто-то промыл ему мозги, и он возомнил себя будущим папашей и главой семейства. В общем, не лезь туда, прошу.       Эштон опустил голову на руки перед собой, тем самым говоря, что разговор окончен. "Косяк? Серьезно?". Боже, как же это низко звучит. Как мне кажется, если Люк этого не хотел бы, то он точно должен был знать о презервативах, или хотя бы о таблетках для его избранницы. Когда мы общались с ним, я точно смогла понять, что Хеммингс никогда бы не поступил так глупо. Он выше всего этого, точнее, считает так.       - Что еще? - я не собиралась останавливаться на достигнутом, мне хотелось узнать абсолютно все, что касается моего бывшего.       - Тебе интересно то, как они живут сейчас? - Эштон, не поднимая головы, проговорил это, что делало его голос очень низким. Я кивнула. - Хорошо они живут. Скоро, как говорил Люк, они поженятся. Они помолвлены. Это было тем, что обычные люди называют "последней каплей". Я бы предпочла назвать это - полный пиздец.       Если бы не мое уважение к Ирвину, то я взяла бы со стола первый попавшийся предмет, а то и не один, и швырнула бы на пол. Лучше - если это стекло. Эштон внимательно следил за мной взглядом, стараясь угадать мое настроение. Как мне показалось, на моем лице горели ярость и боль.       Хеммингс за несколько лет успел кардинально изменить свою жизнь, направив ее в лучшую сторону. Однако у меня было столько же времени, но ничего, кроме профессии стюардессы, я не добилась. Моя жизнь практически в ступоре, в спячке и меня устраивало все, до этого вечера.       Ирвин протянул руки ко мне, обхватив меня за талию, обнял, уткнувшись носом чуть выше моего живота.       - Все в порядке, - сухо сообщила я, потому что не хочу, чтобы он думал, будто я сломлена. Он улыбнулся и отпрянул.       - Ты будешь чай?       - Лучше виски.       - Что?       - Да, чай, отлично.       Я ушла в комнату. Мне все равно - разрешал мне это делать Эштон или нет, мне просто хотелось уйти от него. Больше он ничего умного сказать не смог бы, поэтому он мне сегодня уже не понадобится. Я осмотрелась. В любой другой день я бы заметила каждую мелочь, но сегодня я прошла и споткнулась о штаны, лежавшие прямо передо мной. Окно в этой комнате было единственным нормальным предметом, поэтому став возле него, я выглянула на улицу. На подоконнике лежала почти полная пачка сигарет. Всего несколько было выкурено за сегодняшнее утро.       - Дьявол, - я тихо выругалась, когда не нашла зажигалки. Видимо, Ирвин постоянно таскает ее с собой.       "Помолвлены..." Меня смущает это слово во всех значениях. Она - беременна, он - всегда равнодушный ко всему, вдруг стал таким добреньким и решил, что время завести семью. Ему всего 21 год. Я просто представляю Хеммингса через три года. Он будет сидеть перед телевизором, смотреть футбол, пить пиво, маленький ребенок будет жутко орать на весь дом, заглушая голос комментатора в "ящике", Люк иногда будет на него поглядывать, но предпринимать что-то для того, чтобы заткнуть это орущее чудовище он будет не в силах, потому что ему наплевать.       Найдя зажигалку под кроватью, я зажгла сигарету и втянула дым. Никогда не курила, но, как говорится - "Все нужно попробовать в этой жизни!" Я стала чувствовать, как кашель подступает к горлу. Мой монолог продолжился. Хотя, я могу и ошибаться. Возможно, у него и этой барышни все будет нормально, они будут жить, души не чая друг в друге.       Но все равно, стоя у широко раскрытого окна и вдыхая дым сигареты, от которого хотелось вывернуть горло наружу, я хотела лишь от всего сердца, со всей добротой, что только есть во мне, пожелать Люку и его Джули счастья.       Я иногда задумываюсь: лучше пусть он живет с другой, забудет обо мне и все в этом духе, но живет. Согласитесь, потерять человека таким образом намного лучше, чем расстаться из-за его смерти. Речь даже не о том, что Люк может умереть или что-то в этом роде, просто мне придает сил та мысль, что человек, который мне не безразличен, будет счастлив, ведь каждый этого заслуживает. Я и не заметила, как собралась плакать. Замкнув эмоции в себе, я переборола желание скорбеть по своей нелепой жизни. Сигарету я так и не докурила. Мне безумно не нравится запах дыма, он мешает мне дышать.       Я услышала хлопок двери в коридоре и не придала этому значение, но потом прислушалась к внезапно начавшемуся разговору. Кто-то пришел. Слов не разобрать, даже если я вплотную подойду к стене.       Комната с отличными изоляционными стенами! Просто блеск. Я села на кровать и сжала голову руками. За последние два дня я думала больше, чем за всю учебу в Кембридже. Башка ужасно трещала, но уходить сейчас от Эштона не было смысла. Дома - мама, которая будет допекать меня своей материнской заботой, на работу - не нужно, погулять на улице - не вариант. У меня настолько все плохо, что я даже не знаю, где лучше провести время - у Ирвина или под зарытой крышкой гроба.       - Кая, - Эштон вошел в комнату, сразу же закрывая за собой дверь, - я тебе сейчас кое-что скажу, только, пожалуйста, если будешь бить, то делай это не очень сильно.       Я смотрела на него, не понимая, что происходит. Ирвин, склонившись надо мной, хотел что-то прошептать, но я услышала как деревянное покрытие ударилось об стену от силы, с которой открыли дверь.       - Эштон, я же давно тебя знаю, ты можешь не скрывать от меня своих девиц. Тем более, мне абсолютно все равно на них. - Молодой человек, потирая рукой глаза, остановился в проеме. Он все так же почти сравнивался ростом с дверной рамой. - Что-то в последнее время я плохо сплю.