Primus inter Pares

Спустя полчаса, доктор Хилл закончил обрабатывать рану, наложил целебную мазь и тугую повязку. Операция отняла у графа много сил, он был в сознании, но находился в состоянии между сном и явью. - Спасибо, доктор, спасибо, вы нас очень выручили. - сказал ДАртаньян, пожимая теплые старческие руки врача. - Да Бог мой, юноша, какие пустяки. – улыбнулся доктор Хилл. - Что скажете, долго ему оставаться в постели? - Недельку я бы рекомендовал отлежаться… - сказал врач. Но тут же увидел задумчивое лицо французского дворянина и добавил. – Но уверен, что он столько не вытерпит. Так что посмотрим, как пациент будет чувствовать себя завтра утром. - Ах, доктор, вы для нас находка! - Я для всех находка вот уже cедьмой десяток лет… - хмыкнул врач. –Вот что, юноша, отправляйтесь-ка вы к нашему дорогому сэру Вентворту, он наверняка угостит вас и предоставит мягкую теплую постель. Вам и вашим друзьям самим нужно как следует выспаться, вон, еле на ногах стоите. - А как же… - начал было ДАртаньян. - А с другом вашим я посижу. Все равно в такую холодную погоду даже мысль о дороге домой противна. Идите, идите. Товарищу вашему сейчас нужен больше врач рядом, чем вы. Говоря это, доктор подталкивал ДАртаньяна к выходу, пока, наконец, не выставил его практически за дверь, закрыв ее у него перед носом. Как только шаги француза стихли на лестнице, доктор Хилл вернулся к кровати раненого, снова уселся на стул возле него. По лицу старика блуждала грустная улыбка, а взгляд, направленный на Атоса был переполнен отеческой нежностью. Он смочил кусок полотна в воде и приложил ко лбу графа. Атос открыл глаза. - Ну, дорогой мой, как вы себя чувствуете? – спросил Хилл. - Благодарю, доктор, мне лучше. – ответил Атос, следя глазами за лекарем, который, кряхтя, поднялся снова на ноги и отправился разогревать на спиртовке лекарственное питье. - Сильно болит? - Терпимо. Доктор Хилл, какими судьбами вы тут очутились? - Это лучше вас спросить, граф… вы ведь теперь граф, мой мальчик? – улыбнулся лекарь. – Да… так вот это лучше вас спросить, что вы делаете в этом английском городке. Да еще в такое неспокойное время. - Долгая история… - уклончиво ответил Атос. - Ах, можете не раскрывать старику свои секреты! – скрипуче рассмеялся Хилл, возвращаясь к постели раненого. – Мне и так все ясно. Я слишком хорошо знаю ваш характер. Не думаю, что за последние десятилетия он сильно изменился. Скорее наоборот. Атос улыбнулся почти счастливо. Только тупая боль от раны мешала ему окунуться в воспоминания, которые навевало ему присутствие этого человека. - Ну-ка, давайте выпьем настойку. – Хилл вновь присел рядом, приподняв неожиданно сильной рукой голову Атоса. – На вкус, конечно, не мед, но очень вам сейчас полезно. Уснете спокойно, сон лучшее лекарство. Горячее снадобье было действительно противным на вкус, Атос не смог удержаться, чтобы не поморщиться, чем вызвал довольную ухмылку врача. - Да, так что я говорил? О причине, по которой вы тут оказались. Наверняка это связано с нашей гражданской войной и королем Карлом… Молчите, молчите, я старик, но ум мой еще ясен. Кого же, как не вас, я мог встретить в гуще событий, когда преследуют королевскую власть. – снимая компресс со лба графа, сказал врач. - Вы как всегда правы, доктор Хилл. – слабо улыбнулся Атос. - Мальчик мой, а помните ли те времена, когда мы с вами познакомились на том корабле? Сколько же вам тогда было лет? - Пятнадцать только исполнилось. – взгляд графа затуманился воспоминаниями. - Вы были славным юношей, таким благородным, чистым помыслами, настоящим будущим вельможей, ваши батюшка с матушкой уж побеспокоились о воспитании, подобающем вашему роду. Одно наслаждение было за вами наблюдать и общаться, как сейчас помню… Тут доктор Хилл заметил, что его лекарство подействовало как нельзя лучше, раненый уснул, дыхание было ровным. Доктор провел рукой по бледному лбу своего пациента, проверяя температуру, заодно откинув пряди упавших волос. - Каким он стал, однако… - прошептал врач. *** Портос с Арамисом в обществе гостеприимного сэра Вентворта сидели за столом и отдавали честь сытному ужину, когда к ним спустился ДАртаньян. - Что там граф? – спросил Портос, для которого наступило счастливейшее время суток, когда он смог наконец как следует покушать. - Я оставил его с доктором. С ним все будет хорошо. – ответил гасконец. - Господин ДАртаньян, присаживайтесь, я прикажу подать вам вина и чистую тарелку. – сказал Вентворт. - Благодарю вас, сударь. Мы доставили вам столько хлопот, право. – слегка смутившись ответил ДАртаньян, садясь напротив хозяина. - Ничего страшного. Мы военные люди всегда поймем друг друга. - Вы тоже офицер? - Было дело. Служил. – кивнул англичанин. – Господа, позволено ли мне будет узнать, что привело вас в нашу страну? Друзья переглянулись. Сообщать об истинной причине их экспедиции незнакомцу, пусть даже такому любезному и гостеприимному – в высшей степени небезопасно. - Простите, сэр Вентворт, но это не наша тайна. – ответил Арамис , с присущей ему иезуитской дипломатией. - Понимаю, понимаю... ну, а если я попробую угадать? – лукаво прищурив серые глаза, спросил Вентворт. И прежде, чем друзья успели ему возразить, он встал и направился в сторону камина, чтобы разжечь его сильнее. - Я знаю, что вы сейчас думаете. В наше время трудно открыто общаться с незнакомцем, не зная, к какой партии он принадлежит. Смею предположить, господа, что хоть вы и не английские подданые, но прежде всего вы все-таки дворяне. Следовательно, вполне возможно ожидать от вас, что вы симпатизируете королю Карлу? Друзья с некоторым удивлением смотрели на этого странного человека, болезненного вида, который так точно строил предположения на их счет. - Что ж, сударь, - отреагировал, наконец, ДАртаньян. – Вы правы. Не станем этого отрицать. - Каждый порядочный дворянин может быть только на стороне королевской власти. – добавил Арамис. - А вы? Вы сами на чьей стороне? – спросил Портос. - Я?... – Вентворт отвернулся от друзей, вороша угли в камине. Затем он взял со стола канделябр и поднес его к стене над камином. И друзья увидели, как из полумрака выплыл большой парадный портрет Карла I Стюарта. Король смотрел на всю компанию своим спокойным, чуть надменным взглядом. - Вы роялист?! – воскликнул Арамис. - От макушки до пят. – отсалютовал импровизированной шпагой Вентворт. - Тем более нам приятно принять ваше гостеприимство, господин Вентворт! – с легким поклоном сказал ДАртаньян. - Так что же привело вас сюда, в непосредственную близость от короля-пленника? - Увы, господин Вентворт, ничего, что могло бы порадовать сторонников короля. Но рассказать всего мы не можем… - покачал головой гасконец. – Поймите нас правильно, доверится сейчас незнакомцу – может стоить завтра головы. - Вентворт, они просто не знают кто вы! – раздался голос от двери. В комнату вошел доктор Хилл. Вентворт поспешил предложить ему стул. - Для них ваша фамилия ничего не значит. Это как если бы я сейчас начал называть лекарственные растения…Господа ведь не знакомы с высшей знатью Англии? – спросил с улыбкой Хилл. - Не так хорошо, как с французской, разумеется. – согласился Арамис. - Знаете ли вы кто такой граф Страффорд, господа? – прищурившись, спросил Холл, обводя французов взглядом. - Ну, разумеется, ближайший сторонник Карла Стюарта! – воскликнул ДАртаньян. - Которого казнили по его же приказу! – прошептал Арамис, напрягаясь. - Все верно, Карл против воли должен был подписать приказ о казни, под нажимом парламента. – согласился спокойно Вентворт. – А Страффорд сам освободил короля от всех обязательств в свою сторону. Король спасал монархию. Страффорд стал вынужденной жертвой. Благородство, знаете ли… - Но господа французы не знают первого имени графа Страффорда. – продолжил доктор Хилл, все так же лукаво улыбаясь. - Первого имени? – переспросил озадаченный Портос, который слушал этот разговор, как сказку. - Томас Вентворт, 1й граф Страффорд... – торжественно произнес Хилл, слегка кланяясь в сторону Вентворта. - Мой родной брат. – докончил фразу тот. Друзья с нескрываемым удивлением уставились на хозяина дома. Один лишь доктор Хилл, довольный произведенным эффектом, с наслаждением отправил себе в рот кусочек баранины и запил его вином. - Для нас большая честь быть гостями такого знатного дворянина. – поднимаясь со стула, произнес ДАртаньян, который первым опомнился. - Ах, господа… - скорбно вздохнув, сказал Вентворт, возвращаясь за стол и жестом приглашая французов снова сесть. – Как видите, принимаю я вас весьма скромно, если не сказать бедно. - Но что же с вами произошло, господин Вентворт? – спросил Арамис. - Не сложно догадаться. После того, как моего брата казнили под давлением парламента, а король окончательно потерял силу власти, на нашу семью начались гонения. Мне пришлось поселиться в этом уединенном доме на окраине городка, где я и живу последние годы. Сказав это, Вентворт вдруг умолк, побледнел и в ту же минуту разразился страшным кашлем. Все тело его содрогалось, будто в судорогах, глаза вылезли из орбит и покраснели. Доктор Хилл, насколько ему позволял возраст, вскочил со своего места и проковылял к Вентворту, пытаясь помочь остановить приступ кашля. Но приступ прошел сам также внезапно, как начался. - Нет.. нет… доктор… - тяжело дыша, Вентворт мягко отстранил старика доктора. – Спасибо, мне уже лучше. Ничего страшного. Доктор Хилл, нахмурившись, покачал только молча головой и вернулся на свое место за стол. Вентворт залпом осушил свой бокал. - Я задам вам, господа, один вопрос. – отдышавшись сказал английский дворянин. – Не едите ли вы случайно в Лондон, чтобы стать свидетелями конца этой страшной пьесы под названием «Правление Карла Стюарта»? О, скажите же мне правду, молю вас! - Что ж, господин Вентворт… - задумчиво молвил ДАртаньян. – Не станем от вас этого скрывать, мы действительно направляемся в Лондон, и чем быстрее, тем лучше. Здесь нас задерживает только рана графа де Ла Фер. Френсис Вентворт удовлетворенно кивнул и переглянулся с доктором Хиллом, который все так же настороженно посматривал в его сторону. - Господа, мне осталось жить не более пары месяцев… - продолжил Вентворт, но заметив протестующий жест лекаря, добавил, - Дорогой доктор, я прекрасно знаю свой неутешительный диагноз, да вы и сами мне его поставили, так что не будем кормиться беспочвенными иллюзиями на мой счет. Так вот, жить мне осталось немного… и единственное, чтобы я хотел успеть сделать до конца моей жизни, это еще раз увидеть нашего короля и сказать ему, если удастся, что я не держу на него зла. Посему, если вы согласитесь взять меня с собой, я буду вам крайне признателен! Арамис красноречиво посмотрел на ДАртаньяна, а тот в свою очередь глянул на дю Валлона, который задумчиво вертел в руке пустой бокал. Вентворт уловил эти переглядывания и рассмеялся. - Думаете, а что мне мешает поехать в Лондон самому? - Признаться да. – прямо ответил Арамис. - Шевалье, это объясняется абсолютно просто. Состояние моего здоровья такого, что не смотря на мою кажущуюся физическую крепость, в любой момент я могу умереть. И мне просто-напросто не хотелось бы сделать это в одиночестве где-нибудь на дороге по пути в Лондон. Я бы пригласил составить мне компанию доктора Хилла, но боюсь, что такая дорога ему уже не по силам. Верных слуг при мне не осталось. Мне прислуживает сын местного пекаря. На него надежды мало. Бросит умирать на дороге, и след простыл. ДАртаньян пребывал в какой-то странной задумчивости, смотря куда-то поверх головы Вентворта. Если бы кто-то проследил за его взглядом, то увидел, что гасконец самым внимательным образом рассматривает портрет короля Карла, который по прежнему освещался одиноким канделябром, оставленным на каминной полке. Игра теней на фигуре короля была одновременно и затейлива, и зловеща. - Что же, господин Вентворт… - сказал, наконец ДАртаньян, который по немому согласию друзей возглавлял их экспедицию. – Поскольку мы все равно едем в Лондон, то мы можем вас туда сопроводить. Как только граф де Ла Фер почувствует себя в силах сесть на коня, мы выдвигаемся в путь. - Благодарю вас! – Вентворт поднялся из-за стола, и вместе с ним поднялись его гости. – А теперь я предлагаю разойтись по комнатам и как следует выспаться. Ваших слуг разместили внизу. - А я, пожалуй, вернусь в комнату моего пациента. – сказал доктор. – У вас там, Вентворт, я заприметил удобное кресло. Вся компания быстро разошлась по комнатам. Портоса поместили в самую отдаленную комнатку, заранее предусмотрев все шумовые эффекты, на которые способен этот великан. ДАртаньян и Арамис разместились в комнате попросторнее, где нашлась еще одна кровать и мягкий диван. Через четверть часа все затихли и погасили свет.