Forever and a day

*** Катя открыла дверь отцовской квартиры своими ключами, сменила ботинки на домашние тапочки и, скинув пальто, заглянула в гостиную. Лидия занималась с одним из своих учеников, терпеливо объясняя скучающему мальчику лет двенадцати основы игры на пианино. Как у нее хватало терпения при том, что мальчик явно имел ввиду и это пианино и саму Лиду, Катя не понимала. А если добавить к этому уже более чем округлившийся животик и все сопутствующие прелести беременности вроде гормонального бешенства и ноющей спины, то Лидия Алексеевна в глазах ее падчерицы была просто героем. С другой стороны, после своевольного аутиста, любой двенадцатилетний ленивец покажется подарком. Увидев Катину голову в дверном проеме, Лида улыбнулась и помахала рукой, но в ту же секунду вернулась к исправлению постановки пальцев ученика. Катя задержала свой взгляд на ней еще на несколько секунд, восхищаясь тем, какая ее мачеха красивая. Она заметно поправилась, что ничуть ее не испортило, а, наоборот, сделало более женственной, нежной и уютной. Катя улыбнулась тому, как заботливо Лида поглаживала свой живот, успокаивая. Конечно, этому ребенку нужно было утешительное прикосновение мамы – он выслушивал по три ученика в день. Паша шутил, что этот головастик будет ненавидеть музыку. Особенно пианино. Пройдя на кухню, она застала отца по уши в его картах и документах, волосы растрепаны, один карандаш за ухом, еще один – зажат в зубах. Он был настолько очарователен в своей растрепанности и задумчивости, что Катя залюбовалась и с новой силой ощутила то чувство тоски, которое охватывало ее каждый раз при мысли о том, что волей- неволей, но они с отцом отдалялись друг от друга. - Привет! – Весело поздоровалась Катя и, присев рядом с отцом, чмокнула его в щеку. - Привет, Катюнь. – Вадим поцеловал дочку в лоб и улыбнулся тому, как она недовольно поморщилась от этого прозвища. Она морщилась точно так же, когда была маленькой, некоторые вещи с течением времени не менялись… Катя всунула свою маленькую ладошку в большущую лапу отца и положила свою голову ему на плечо. - У тебя разве лекций в это время нет? - Последние две пары отменили. Подумала, зайду, хоть несколько минут единолично пообщаюсь с тобой. - Я тоже соскучился, Катюш… - Вадим поцеловал дочь в макушку и нежно сжал ее пальцы, в который раз удивившись, почувствовав металл кольца на ее безымянном пальце. Катя вздохнула и крепче прижалась к нему. Она была счастлива и довольна жизнью, но она, прожившая полжизни с одним только отцом, скучала по нему и даже немного ревновала. Теперь их было четверо, почти пятеро, и минуты, когда они с ним были только вдвоем стали большой редкостью. - Как твои дела, дочь? Катя блаженно улыбнулась. - Хорошо. Правда, хорошо. Я и не думала, что так бывает… - Это скоро пройдет. – Вадим произнес эти слова шутливо, однако, от Кати не скрылась нотка цинизма, отчего она нахмурилась и больно сжала его палец. - Ты так уже второй год говоришь. - Бог даст, я следующие лет пятьдесят это буду говорить, год за годом ошибаясь… - Пашка на меня дуется, представляешь? Из-за того, что я снова хочу отложить наш отпуск… - А что не так с отпуском? - Один преподаватель предложил мне поучаствовать в крупном проекте по реконструкции, и я хочу это сделать. И не с Пашкиными прогулами брать отпуск посреди семестра, знаешь… - Катя театрально закатила глаза, заставляя Вадима натянуто улыбнуться. Катя находила очаровательной ту безалаберность ее мужа, которую он, Вадим, считал очень даже раздражающей. - Но все хорошо? – Катя улыбнулась этому вопросу отца. Точнее, той интонации, с которой он его задал – тот оттенок отцовской любви, который обещал оторвать Паше голову, если он скажет хоть одно неверное слово или сделает хотя бы одно неверное движение. - Все отлично. Мы отлично, я отлично… Видишь, как скучно я живу? Лучше расскажи мне как ты, Лида, как головастик? – Катя оживленно задергала отца за руку. - Вот сейчас Лида закончит, и будут тебе самые подробнейшие новости из жизни головастика, все разговоры только об этом. Так что, пока у нас есть время, ты можешь рассказать как твоя учеба, что за проект? - Вадим неловко улыбнулся и встал, чтобы заварить чай. Катя неохотно отпустила его руку, заметив лишь в этот момент, каким уставшим и помятым выглядел ее отец. - Что не так? Почему ты меняешь тему разговора? – От всей прямоты вопроса Вадим слегка опешил, и чуть было не выпустил из рук заварник, который держал в руках. – Что происходит? - Катюш, ничего не происходит. Просто мы и так с тобой мало общаемся, а сейчас что, все темы для разговора сводятся только к ребенку? - Почему бы и нет? Я уже люблю этого ребенка и мне интересно, как они с Лидией себя чувствуют. Разве это так странно? - А разве ты не должна ревновать или что-то вроде того? Катя, от удивления разинув рот, уставилась на спину отца, который с особой тщательностью насыпал заварку в чайник. - А разве ты не должен только и делать, что говорить о своей беременной жене? Пап, еще раз, что происходит? - И еще раз, ничего не происходит, Кать. Все отлично. Просто я хочу больше времени посвятить тебе, это нормально... - Что-то я не помню, чтобы ты при Нине так старался. Не надо делать со мной этого… - Катя встала позади отца, сложив руки на груди. - Делать чего? - Вадим поморщился от упоминания о его бывшей жене, но все же сдержался от того, чтобы в очередной раз попросить дочь забыть о ней. - Вот это. Эти увертки, смены тем… Я тебя слишком хорошо знаю. - Что ты знаешь? – Вадим резко развернулся лицом к дочери и, точно так же как она, сложил руки на груди. Теперь он выглядел не уставшим, а раздраженным, что еще больше подстегивало Катю – этот его взгляд она прекрасно знает, этот его взгляд еще никогда не был предвестником чего-то хорошего. Взгляд человека, который готов послать все к черту и убежать, куда глаза глядят. Внезапно, Катю осенило. Она оглянулась на стол, еще раз окинув взглядом беспорядок из карт, записей, рисунков, раскрытый ноутбук... - Куда ты собрался? – Сдавленным голосом пролепетала Катя, внимательно разглядывая лицо отца. Иногда она хотела не знать его настолько хорошо. Вадим тяжело выдохнул, и устало потер рукой лицо. - В Хакасию… - Лида знает? - Конечно, знает! В этом нет ничего страшного – я приеду еще до родов. Катя нервно закусила ноготь на большом пальце руки и покачала головой, не веря тому, что говорил ее отец. - Да, ничего страшного… И ничего нового. - И что это значит? – Вадим напрягся, и подошел ближе к дочери, глядя на нее сверху вниз. Раньше, когда они ссорились, это всегда заставляло ее сделать шаг назад, но сейчас она лишь вскинула подбородок и, не отрываясь, смотрела ему в глаза. - А то и значит. Ты так ничему и не учишься, да? Ты вдруг устал, потерял интерес, почувствовал себя плохо, хочешь отдохнуть и плевать на всех остальных? Ты же обещал быть с Лидой! - Катя, какой устал? Деньги-то кто будет зарабатывать? - Я эту отговорку всю свою жизнь слышу, придумай что-то новое. - Это не отговорка. Мне предложили заменить коллегу в этой экспедиции, платят большие деньги, я вернусь через месяц, времени до рождения ребенка еще вагон, Лида все понимает и не против. В чем проблема? – Вадим снова развернулся спиной к дочери и начал разливать чай по кружкам. - Проблема в том, что так не должно быть. Ты не должен оставлять Лиду. – Катя, чувствуя злость внутри себя, глубоко вздохнула и мысленно досчитала до десяти. - Это всего лишь на месяц, не дольше. - Я тебе не верю. И я не о времени… я не верю, что ты делаешь это только из-за денег. Вадим оперся кулаками о столешницу кухонной тумбы и тяжело и громко вздохнул. - Думай, что хочешь, Кать… - Отлично… - Тихо пробормотала Катя и направилась к выходу, буквально столкнувшись в дверях с Лидией. - Катюш, привет! – Лида приобняла падчерицу и нежно поцеловала в щеку. – Чай пить будем? Катя с трудом проглотила злость и все ядовитые слова, которые жалили ее изнутри, и, улыбнувшись мачехе, ласково погладила ее живот. - Я только на минуту заходила, Лид, узнать как вы тут… - Мы хорошо, но соскучились по тебе и Пашке! Совсем редко стали заходить! – Лида обиженно надула губы, но буквально через секунду улыбка снова озарила ее лицо. - Мы завтра на ужин придем, хорошо? И я хочу твой фирменный пирог! – Катя изо всех сил старалась выглядеть беззаботной и веселой, и была только счастлива от того, что Лида, пребывая в своей умиротворенной эйфории, не замечала этой наигранности. - Будет вам пирог, а еще я сделаю Пашкины любимые драники! - Да, драники – это супер… - Пробормотала Катя, и, бросив на отца, нарочито спокойно пьющего чай, еще один недобрый взгляд, как можно быстрее ретировалась из квартиры. *** Паша, услышав повороты ключа в замочной скважине, отложил книгу в сторону и, поднявшись с дивана, прошел в коридор встречать жену. - Привет, жена! – Радостно приветствовал ее Паша, но стоило ему только увидеть ее лицо, улыбка сползла с его губ. - Привет… - буркнула в ответ Катя и дернула уголком рта в каком-то подобии улыбки. Быстро скинув ботинки и пальто, она уже было прошествовала мимо мужа, но он ловко ухватил ее ладонь своей, заставляя развернуться и посмотреть на него. – Дай мне десять минут… - Она добавила тихо и, без единого усилия освободив руку, скрылась в их спальне, закрыв за собой дверь. Паша молча смотрел ей вслед секунд пять, прислушиваясь к звукам за дверями комнаты. Не услышав ничего подозрительного, он вернулся в гостиную и снова взял в руки книгу. Правило десяти минут в их доме было одним из непрекословных. Когда Катя будет готова, она все сама расскажет.