Forever and a day

Внимание, мои дорогие читатели. Эта глава - с рейтингом NC-17, так что, детки, прочь от экранов :) Курсивом отмечен флэшбэк. И не забываем оставлять отзывы, они делают меня счастливее и помогают мне продолжать эту историю. 925 просмотров и всего 20 отзывов? Нет, серьезно? *** - Она красивая… - Катя с трудом перемешала полную сковороду жареного риса с курицей и овощами и, поместив готовящуюся массу по сторонам, сверилась с рецептом. Осталось лишь добавить яйца и еще раз как следует перемешать. Этот маленький отголосок азиатской кухни было самым простым и вкусным, что она могла приготовить за полчаса, не прикладывая особых усилий. Но у нее не было ни сил, ни особого настроения на большее. И ей даже не нужно было уточнять, о чем она говорит и кого имеет в виду, зная, что ее муж поймет ее с полуслова. Паша, уткнувшийся в ноутбук и свои учебные дела, поднял голову и в замешательстве посмотрел на спину жены. Это удивительно, но ему даже не нужно было видеть ее лица, чтобы понять, что она раздражена и даже обижена. Ее спина и резкие движения буквально кричали об этом. Но лишь спустя несколько секунд Паша понял, о чем она говорила и в чем причина ее нервозности. - Настолько, насколько может быть красивым манекен в витрине. – Просто ответил Паша. И это не было лестью или просто озвучиванием единственно правильного ответа, когда ваша жена говорит о другой девушке, с которой вы когда-то были связаны. Кристина. Безмозглая кукла, которая однажды открыла ему глаза на правду о его родителях, правду о том, что люди по большей части – лицемеры и лжецы, а так же показав, что его может затошнить даже от симпатичной мордашки, если эта мордашка считает, что свингеры – это нормально и даже круто. Паша, громко выдохнув, закрыл ноутбук и откинулся на стуле, внимательно следя за каждым движением Кати. Она так по-зверски разбила пару яиц, что ему стало не по себе. Эта мимолетная встреча в торговом центре действительно ее задела… В этот момент Паша был готов разыскать Крис и оторвать ей голову. Просто за то, что она посмела подойти к нему после всех этих лет и улыбаться так, словно ничего не случилось, и они по-прежнему были друзьями. Или за тот взгляд, которым она одарила Катю после того, как он, крепко сжимая ее руку так, что обручальное кольцо больно впилось в кожу, повел ее дальше, даже не обращая внимания на ту девушку, которую когда-то считал красивой, и которая теперь казалась не симпатичнее пластиковой куклы. На вопрос Кати о том, в чем дело и кто это ему было достаточно лишь назвать имя. Катя знала о ней и о произошедшем тогда в загородном доме, но никогда не задавала вопросов и уж тем более никогда не ревновала. Очевидно, в мире девушек просто знать о бывшей своего мужа (хотя Паша сильно сомневался, что можно считать «бывшей» ту, с кем он просто чуть было случайно не переспал безо всяких чувств и обязательств) и встретиться с нею, было совершенно разными вещами, с разным набором последствий. Была ли Кристина красивой? Смотря, что считать красотой – совершенно по-философски ответил на свой собственный вопрос Паша и мысленно усмехнулся. С точки зрения здорового и нормального мужчины – там действительно было на что посмотреть. Особенно, если вы ценитель силиконовой груди и не знаете, сколько именно раз хирурги переделывали этот нос, уши и даже губы. Вот только Паша уже давно перестал относить себя к «нормальным» мужчинам. Он любовался миловидными девушками и мог даже раз-другой посмотреть им вслед, у него были парочка любимых актрис, глядя на которых он получал огромное эстетическое удовольствие. Он, как фотограф, любил смотреть на красивых людей, которых на самом-то деле было не так уж и много в этом мире. Но по-настоящему красивой для него была лишь одна девушка – его жена. Он знал каждую веснушку и родинку на ее лице, каждую линию и морщинку, но никогда не уставал смотреть на нее и восхищаться. Он до сих пор пытался сфотографировать ее так, чтобы поймать идеальное мгновение ее красоты, но каждая попытка с треском проваливалась. Для него она была невыносимо прекрасна, потому что в ее глазах он видел любовь и нежность, которые не каждому дано испытать. Очень часто во время разговоров он терял нить беседы и просто смотрел, как ее пухлые губы формируют слова, и хотел поцеловать каждую букву, срывающуюся с ее языка. Его Катя, его жена была живой, настоящей и естественной. Такие девушки как Крис могли бы до полусмерти кромсаться в кабинете хирургов, накладывать какой угодно макияж и надевать самые дорогие платья, и все равно, Катя, утренняя, обнаженная, с растрепанными волосами, легкой улыбкой и пахнущая любовью с ним даст им всем сто очков вперед. Кристина не была уродиной, и ее вид совсем не делал больно глазам. Вот только в ней было то, что перечеркивало для него всю женскую прелесть – ее искусственность, ограниченность и лживость. Как не банально это ни было, но Паша, методом проб и ошибок, все же дошел до самой простой в мире истины: красота – это то, что идет из души человека. Паша подошел к жене и обнял ее за талию, положив подбородок на ее плечо. Она не отодвинулась и ничего не сказала, накрыв сковороду крышкой, она отключила плиту. Повернувшись в его объятиях, она, наконец, взглянула на мужа. Он мог видеть в ее глазах то, с чем пытался бороться все то время, что они были вместе – ее сомнения в том, что она красива и желанна… ~ Катя, покачиваясь на качелях, которые сделал для нее Паша, не сводила с него взгляд, в то время как он готовил для них обед – собственноручно пойманную рыбу. Он был красивым. И дело было не в его гипнотизирующих, внимательных глазах или в нахальной улыбке, он был красив в каждом своем движении, даже в тех, которые были отголосками его длительного притворства аутистом – это подергивание головой или рукой так никуда и не ушли, это было своего рода сильной мышечной памятью. Он был красив в своей заботе о ней и в своей мужественности. И Катя просто не могла оторвать своих глаз от него. Так же как она не могла перестать думать о том, что же он нашел в ней… Эта мысль острой иголкой проколола ей сердце, заставляя и без того истерзанный орган пропустить удар. Она крепко сжала деревянные поручни качели так, что костяшки пальцев побелели. Она никогда не чувствовал себя красивой, никто никогда не говорил ей этого, отец не в счет. И как такой парень как Паша мог взглянуть на нее, не говоря уже о том, чтобы любить ее? - О чем задумалась? – Неожиданно произнес голос прямо над ее ухом. Катя подскочила на месте от неожиданности, она даже не заметила, как Паша подошел к качелям. Он нежно поцеловал ее в лоб и, перекинув ногу, сел поперек сидения. - Почему? – Катя так же перекинула одну ногу, чтобы в точности повторить его позу и иметь возможность смотреть ему прямо в глаза. - Не понял? - Почему мы сейчас здесь? Почему мы вместе? Почему ты… выбрал меня? Паша несколько мгновений смотрел на нее в замешательстве, не зная, какой вопрос задать первым – «Какого хрена?» или «Ты это серьезно?». Он действительно не понимал, почему она задает этот вопрос. Разве это не было самой очевидной вещью на свете – она была красивой, умной, доброй девушкой – исключительное сочетание, упустив которое он был бы полным идиотом. - Ты шутишь, да? – Наконец, произнес он, перестав раскачивать ногами качели. - Нет. Я серьезно. Почему? Я не красавица и мы оба это знаем. Я ботаник, зубрила без единого намека на интересную жизнь, а ты… ты… сын актеров, повидавший пол-Европы, любая девушка могла бы быть твоей. Дело лишь в том, что я единственная девушка здесь… - Замолчи. Паша резко наклонился вперед и в следующую секунду Катя почувствовала его теплые губы на своих. Этот поцелуй, казалось, длился вечность, прежде чем они оба, задыхаясь без кислорода, отстранились друг от друга. Паша взял ее лицо в свои ладони, ни на секунду не отводя взгляд. - Ты хочешь знать почему? – Он задал этот вопрос с таким неистовством, граничившим со злостью, что Катя лишь еле заметно кивнула. – Ты преданная и честная – два слишком редких качества в этом мире. Ты не пытаешься быть кем-то, кем ты не являешься. Ты… настоящая, живая. Из-за тебя я не смог больше притворяться и из-за тебя я не хочу больше притворяться. Там, в самолете, впервые кто-то назвал придурком не меня… Ты не выдала меня и простила меня, несмотря на то, каким кретином я был. И если тебе действительно нужно это услышать, то слушай. Я… «выбрал» тебя, потому что ты удивительная. Ты смотришь на меня этими невинными глазами олененка Бэмби, а в следующую секунду ты так улыбаешься, что я готов съесть тебя. - Паша, произнеся эту речь на одном дыхании, тяжело вздохнул и большими пальцами рук стер слезы, прокатившиеся по щекам Кати. -Я люблю тебя. И не смей сомневаться в этом. Никогда. Катя ничего не ответила, она лишь придвинулась ближе и обняла Пашу так крепко, как только могла. ~ - Она тебе нравилась? – спросила Катя как можно более безразлично. - Кто в юности не ошибался? - Паша пожал плечами и расплылся в очаровательной улыбке, той самой, от которой любая девушка могла бы превратиться в лужицу сахарного сиропа. Катя хмыкнула в ответ на его привычку отвечать вопросом на вопрос, но не могла сопротивляться его ухмылке. Он был прекрасен, ее муж. И всегда точно знал правильные ответы на ее вопросы. И он был ее, только ее, она не сомневалась ни в этом, ни в нем самом ни на секунду. И несмотря на то, что ее муж еще ни разу не давал ей повода для беспокойства, но все же ревность, этот маленький пакостливый монстр внутри нее время от времени подавал свой тонкий, но настойчивый голосок. И этот голосок вопил сильнее на фоне ее злости на девушку, которая пусть и косвенно, но виновата в том, что жизнь Паши почти на два года ушла под откос. И все же за последний год у нее не было ни одного сомнения в том, что она красива. Не потому, что ее нос был какой-то особенной формы, а лицо – определенных пропорций, не из-за длинных ног или подтянутого зада. Она чувствовала себя красивой, потому что была любима своим мужем, потому что он считал ее красивой, и говорил ей об этом каждый день, доказывал ей это каждую ночь. Привстав на цыпочки, Катя сильнее обняла мужа и, прижавшись губами к его шее, нежно укусила то место, где под кожей бился пульс. Паша сделал вдох и, резко подхватив жену, усадил ее на столешницу. Ее ноги тут же обхватили его бедра, а руки скользнули к шнурку на его тренировочных штанах, расправившись с узелком в мгновение ока, Катя ступнями сдернула их вниз, заставив Пашу тихо рассмеяться. - Маленькая распутница… - И тебе это нравится… - Катя лишь игриво повела плечами и так же быстро сняла с мужа футболку. Вместо ответа Паша просто тихо зарычал и буквально сорвал с нее майку, в который раз благодарный за нелюбовь его жены к лифчикам. Как только обнаженная грудь Кати коснулась его, он непроизвольно улыбнулся от того, как его жена тихо застонала, крепче цепляясь руками за его плечи. Он никогда не устанет слушать эти стоны. Его губы ласкали ее, нежно скользя языком по ее нижней губе. Катя вновь застонала от волн ощущений и приоткрыла свои губы, приглашая к более чувственному поцелую. Жар затопил ее всю, а руки и ноги казались невесомыми, она едва чувствовала что-то кроме желания и той дрожи, которую только ее муж мог заставить ее ощущать. Паша углубил поцелуй, буквально впиваясь в ее губы, лишая их обоих возможности дышать, но Катя была не против, ее язык первым скользнул в его рот, дразня, заставляя его крепче сжимать ее в его руках. Когда его рука накрыла ее грудь, Катя застонала еще громче, чувствуя самодовольную улыбку мужа сквозь их поцелуй. Наконец, они отстранились друг от друга, тяжело дыша и после нескольких отчаянных вдохов, губы Паши снова целовали ее. «Он любил ее так, что ее душа скрипела в теле» - неожиданно всплывшая в сознании Кати строчка из книги заставила ее тихо захихикать и крепче прижаться к мужу, с трепетом чувствуя, как его возбуждение становится все сильнее – на этот раз был ее черед самодовольно улыбаться. Паша одним легким движением приподнял жену так, чтобы он мог беспрепятственно целовать ее грудь. Катя обхватила его голову одной рукой, словно боясь, что он прекратит исследования ее груди в самый неподходящий момент. Однако ее муж даже и не думал отвлекаться от своего любимого занятия. Паша, указательным пальцем правой руки подцепил пояс ее шорт и нижнего белья, от чего Катя недовольно нахмурилась, нехотя освободив мужа из цепкого капкана своих ног, позволяя избавить ее от остатков одежды. Этот маневр был уже давным-давно отрепетирован и Паша вернулся в ее объятия ровно через секунду, покрывая поцелуями ее ключицу, плечи и шею, заставляя с каждой секундой дрожать от возбуждения все сильнее. Не понимая, почему он все еще в своих боксерах, Катя поспешно стянула их с него, по-прежнему используя только свои ступни. Она была так увлечена, целуя шею и ухо Паши, что в тот момент, когда она почувствовала его руку между свои бедер, она вздрогнула от неожиданности и сделала глубокий вдох ртом, который тут же своим ртом перехватил ее муж. - Пожалуйста… - Прошептала Катя, подавшись бедрами вперед. Сквозь полуопущенные ресницы она могла видеть, как Пашины губы растянулись в улыбке, которой бы позавидовал Чеширский кот. Самодовольный мерзавец. - Все что угодно для тебя, любимая… - Промурчал в ответ Паша, крепче прижимая ее к себе и не отводя взгляда ни на секунду, наблюдая за ее лицом, наслаждаясь каждым оттенком ее эмоций в тот момент, когда он, наконец, выполнил ее просьбу…