Цена фальши.

Чем ближе мы подходили к залу, тем больше я волновалась. Шестое чувство кричало, что мне нечего там делать, что непременно что-то случится. Единственное, что останавливало, не заставляло убежать куда подальше, крепко сжимающая мою ладонь рука Бейбарсова. У него всегда были теплые руки, и сейчас эта теплота, отдавалась смутным спокойствием глубоко в душе. Среди кучи детей было сложно найти рыжую головку нашей крохи. Что не удивительно, в этом году кажется собрался не только наш курс, но и другие. Иногда мелькали лица первокурсников, непонятно что забывших здесь. Не знаю каким образом, но Глеб нашел ее. Василек стояла рядом с каким-то мальчиком что-то негромко обсуждая. Она мило улыбалась, на ее пухлых щеках в такие моменты появлялись ямочки. Яркое зеленое платье, красивая прическа, которую я никогда бы не смогла сделать, туфельки под цвет платья - все делало ее похожей на принцессу из сказок. В глазах плясали чертята, выдавая девочку, она явно хотела учудить что-нибудь из ряда вон выходящее. Мы остановились, я наблюдала за своим ребенком, а Глеб, как будто понимая меня, лишь стоял рядом. На его лице можно было прочитать непонятную мне гордость, всепоглощающую любовь, и множество других эмоций. Почему-то мне показалось, что лучшего папы нельзя найти на свете. Храбрый, сильный, заботливый - наверное, Леопольд тоже был бы таким, но мне не дано этого узнать. - Василиса, солнышко ты мое васильковое, - я не сразу поняла, кем было это сказано, а когда увидела, стало не по себе. Жанна подошла к моей крохе и нежно ей улыбнулась. Неожиданно в большом зале забили часы, заставляя меня содрогнуться. Глеб никак не отреагировал на появление сестры, как будто так было надо. Появилось ощущение, что он привел меня сюда специально, чтобы показать что я не нужна его семье. Аббатикова взяла мою девочку на руки и, нежно улыбнувшись, произнесла, - Идем спать, уже поздно. - А папа сказал, что он сам меня заберет и отведет спать! - звонкий голос девочки с возмущением указывал нерадивой тете на ее место, - Я не хочу спать! Почему ты всегда называешь меня васильковым солнышком? Почему с нами живешь ты, а не мама? Почему... - Хватит! - Жанна недовольно прикрикнула на ребенка. По выражению ее лица, я поняла, что она не любила, когда ей перечили. Успокоившись, она продолжила, но уже с не поддельной любовью и нежностью, - Василиса, твоя мама не хочет жить с вами, потому что она не любит ни тебя, ни твоего папу. А я вас люблю, и всегда старалась заменить тебе маму... - Нет! Ты не моя мама! Моя мама не такая, как ты, она хорошая и любит нас! - Василек начала плакать, видимо этот разговор происходит уже не в первый раз. Я видела, как Аббатикова успокаивала мою девочку, как ей что-то тихо пообещала, как примирительно улыбнулась крошка в ответ. Меня как будто облили водой. В чем-то Жанна была права, я действительно не любила Глеба и не люблю ту девочку, которая сейчас передо мной, а любила новорожденного ребенка, маленькую крошку, свой цветочек, как всегда называла ее. Воспитывала Василису не я, родная мама, а ее тетя. За последние годы меня не было рядом ни минуты. Не я просыпалась по ночам и бежала на крики, это не мне приходилось вставать каждое утро и думать, что приготовить. Первые шаги, первое слово - все упустила. Не я была рядом и дарила ей свою любовь, а Жанна. Настало время принять реальность, как бы не было больно. Она не моя девочка. Она её васильковое солнце.