Sea is near

Если ночь будет длинной, не бойся. Часов шесть или семь - и все. Потерявшийся в собственной голове да не будет вовек спасен. Малкольму снова как будто восемь - он боится лечь спать один, Чтобы во сне внезапно не пропустить запоздалый озябший стих, Пробирающийся мокрыми окнами, чтобы улечься чернильной шкуркой на пару пустых страниц, сквозь Эверест гардин. Потерявшийся в собственной голове да не будет вовек спасен. Малкольм каждую ночь видит один бесконечный сон. Там размером с полнеба волны бьются о палевый небосклон. Малкольм проснулся бы, выплыл на зло камням, Но его корабли уже бросили якоря На цепях длиною примерно с дом. Кто отдал свою жизнь стихам, тот не будет вовек спасен. Отдать жизнь стихам - это для Малкольма еще полбеды. Он бросается с палубы вплавь, не боясь ледяной воды, Но его вот-вот накроет последний вал, унесет прибой, А без сердца, вылитого в стихи, каждый вздох причиняет боль. Малкольм видит, как его стремительно тянет вниз, И ему хочется крикнуть себе: "Держись За повисшие строчки, за рифмы, которых нет, За вопросы, на которые все еще есть ответ!" Малкольм - сердце и душу. Бумага в ответ молчит. Потерявшемуся в море слов остается тонуть в ночи. Потерявшийся в собственной голове да не будет вовек спасен. Если ночь будет длинной, не бойся. Часов шесть или семь - и все.