ПЛЕНительная Одержимость

Несмотря на то, что мы провели весь день на воздухе, мысль о предстоящем пикнике не могла не радовать уже хотя бы потому, что пришла она в голову Эдварда, и он принял это решение сам, даже объявил о нём. Мне казался прекрасным тот факт, что Эдвард стал способен доверять в достаточной степени, чтобы выбраться со мной за пределы своей крепости. Однако всё это больше походило на какой-то сон – так спонтанно было его решение, так заманчива перспектива выйти из дома, как нормальная пара, что меня не покидало тревожное предчувствие. Эдвард всё же старался по оградить меня от возможного контакта с посторонними людьми. Так, утром раздался звонок в дверь, пока я сушила волосы феном, завалявшимся в шкафчике ванной комнаты. Им давно никто не пользовался. Здесь вообще многие предметы были похожи на часть устаревших декораций. Эдварду фен очевидно был не нужен – он предпочитал лишь пройтись рукой по волосам, делал это снова и снова, так и не справившись привести их в божеский вид после душа. Предпочтение.. Скорее всего парню было просто наплевать, что творится у него на голове. Кто-то зашуршал по гравию, затем послышался звук мотора, и автомобиль с частичкой цивилизации покинул наш мир. Не торопясь, я спустилась вниз и нашла Эдварда в кухне – он суетливо перебирал продукты в больших бумажных пакетах. На стол уже были выставлены полуфабрикаты, мясо, некоторые овощи и пара банок консервированной спаржи. Эдвард поднял взгляд и остановился, держа в руке упаковку с маленькими помидорами. - Готова? - А ты? – улыбнулась я, и Эдвард опустил взгляд, продолжая копаться в пакетах. Некоторые продукты он купил, чтобы восполнить домашние запасы. Очевидно, что мы не стали бы так много брать с собой на пикник. В самом деле – зачем нам полуфабрикаты у озера? Конечно, можно было бы разжечь костёр, но сомневаюсь, что это разрешено. На столе стояла большая корзина для пикников – тоже часть декораций. Я открыла её и обнаружила внутри набор посуды, скатерть и пару полотенец. Эдвард опустил в корзину фрукты, часть сельдерея отправил в холодильник, часть последовала за персиками и сахарными грушами. - Термос есть? – спросила я, направляясь к кухонным шкафчикам. - Там внизу, - Эдвард указал на нижние. Рядом стояли кастрюли и ковши, я решила взять с собой горячий напиток, поэтому принялась варить кофе в большом кофейнике. Эдвард вымыл овощи и приготовил сэндвичи на скорую руку. Всё отправилось в корзину для пикника. Терпкий кофейный аромат распространился по кухне, соблазняя своей насыщенностью, но я вовремя закупорила его в термос, чтобы насладиться позже. Мы будто пакуем эмоции и чувства, чтобы вывезти их в мир, подвергнуть проверке и пересмотреть. Никто не знает, как будут вести себя наши души на воле – смогут ли встретить реальность. Неожиданно я почувствовала прилив нежности и благодарности к Эдварду – ведь всё сейчас обстояло именно так, как мне и хотелось. Пусть даже знакомство вышло скомканным, зато теперь мы совсем как нормальные: он пакует вещи для пикника, а я сварила кофе и глазею на его красивую широкую спину. Подкравшись сзади, я обвила руками Эдварда за пояс и прижала к себе. Он лишь украдкой обернулся, не сдержав лёгкой улыбки. Мои руки как-то сами по себе миновали край толстовки и спустились на джинсы прямиком в паховую область, слегка прилегая к его телу через деним. Щекой я прижалась к крепкой спине, ощущая волнительное движение лопаток. Послышался сухой скрип соломы – Эдвард передвинул корзину в сторону. - Белла. Что ты творишь? – медленно проговорил он сдавленным голосом. - Мм… твоё тело, кажется, знает лучше, - ответила я мечтательно, даже не открывая глаз. Мои пальцы крепко сжали всё, что сумели нащупать, и Эдвард тяжело выдохнул. Он мягко убрал мои руки от себя и развернулся, опираясь теперь о столешницу. - Ты же хотела на природу.. – возразил он тоном, не выражающим возражения. - Я хочу на тебя. - Ты приятно пахнешь.. – тихо сказал Эдвард, притянув меня к себе, зарываясь лицом в мои волосы, слишком пышные после сушки феном. Я пробормотала что-то между «да ничего особенного же» и «кто бы говорил», поглаживая его ключицы и грудные мышцы через одежду. Мы поцеловались, и это было так прекрасно, что кровь забурлила в венах. Мы поцеловались, и всё окончательно растворилось в импрессионистских мазках в пространстве, поплыло туманом сквозь такие же туманные стены, смешалось с другими растворёнными реальностями. Эдвард скорее отвечал на поцелуй в своей такой характерной манере, нежели целовал меня сам, но с каждым движением его мягких губ, я оказывалась всё глубже, обнимала его всё крепче. Становилось всё жарче. Он, казалось, может целоваться часами, просто опираясь о столешницу, будто ведёт непринуждённый разговор. От которого кровь кипит. Я же, в свою очередь, неистово прижималась к телу парня, бёдрами добиваясь контакта, ставшего моим допингом. Эдвард издавал тихий низкий стон всякий раз, когда я прикусывала его нижнюю губу, в животном порыве поглотить его, слиться воедино. Нужно было ехать, но я не могла оторваться. - Мне кажется, я уже и минуты не могу провести без тебя, - призналась я, ухватив немного воздуха между поцелуями. - Да что ты говоришь, - заносчиво произнёс Эдвард. Дыхание его выдавало. Он крепко подхватил меня под попой и в несколько шагов преодолел расстояние до диванчика в гостиной. Оказавшись у Эдварда на коленях, я тут же стащила с него толстовку и отшвырнула за диван. Эдвард сместил меня набок и повалил на диван, оставшись сидеть, со знанием дела расправляясь с застёжкой на моих узких джинсах. Он стянул их быстрее, чем мне когда-либо самой удавалось. Я задрыгала ногами, высвобождаясь из тесной одежды. Эдвард положил руку на низ моего живота, а большим пальцем стал выписывать мучительно дразнящие круги по ластовице стремительно промокающего нижнего белья. Мы когда-нибудь выберемся из этого дома? - Ты не хочешь на пикник, да? – спросил Эдвард, обольстительно улыбаясь. Я заворожено смотрела в потемневшие нефритовые глаза, неосознанно ёрзая от нетерпения. - Хочу! - Ой, замолчи, а, - сказал он, впиваясь в мои губы улыбкой. - Да сними же их.., - пробормотала я, тщетно пытаясь стащить с себя нижнее бельё, пока Эдвард ловко перехватывал мои руки и продолжал пытать ласками. - Не разберу ни слова, что это за диалект? Техасский? - Эдвард. - Что-то британское? - О, перестань! - Бирмингем?... Кокни?... Ирландский?... Я схватила Эдварда за руку, и она тут же ослабла, покорно отправляясь за край нижнего белья, куда я её и направила. Губы Эдварда чуть дрогнули в попытке скрыть улыбку. После пары лёгких поглаживаний, он ввёл два пальца внутрь, заставив меня выгнуть спину навстречу и закрыть глаза, полностью расслабляясь на подушках широкого дивана. То, что нужно… Витая в облаках, пока Эдвард массировал меня пальцами, я почти забыла о наших планах, немаловажных планах поехать средь бела дня к озеру, чтобы хоть раз за всё это время сделать что-то нормальное, что-то такое, что делают все пары. Понятия не имею, когда его штаны оказались спущены до середины бедра, но, первое, что я увидела, медленно подняв отяжелевшие в наслаждении веки – это Эдвард с чёрными глазами и взъерошенными волосами, лежащий подо мной. Полусидя или полулёжа на нём, я чуть сместилась удобнее, и Эдвард поморщился. Ластовица трусиков скользнула в сторону, и я лишь на секунду почувствовала кожей прохладу комнаты, прежде чем Эдвард заполнил меня полностью, губами одновременно сливаясь в глубоком поцелуе. Головокружение. Он двигал бёдрами неспешно, не закрывая глаз, пока я лишь покачивалась на его длинном теле, беспомощно упираясь в диванные подушки. - Совсем расслабилась, всё приходится делать самому, - провокационно ворчал Эдвард, внимательно ожидая моей реакции на эту наживку. – Думаешь, лёгкая, как пушинка?... - Всё сказал? В ответ Эдвард лишь насупился и сильнее сжал мои бёдра, буквально насаживая на себя. Не было смысла двигаться – он полностью управлял мной. В глазах потемнело, и мы оба зажмурились.. (Музыка: New Found Land – Mirror, Pageants – Musings of the tide) Высунув руку из окна, я шевелила пальцами, чувствуя шёлковые пряди потоков ветра пока мы неслись по шоссе к озеру. Эдвард уговорил меня по-прежнему надеть повязку, и почему-то даже не хотелось пытать его вопросами. Какая, в самом деле, разница.. Воздух скользил по моей руке, забираясь в рукав футболки. Я стучала ногой в такт музыке и чувствовала себя необычайно хорошо. Вспоминая мой первый день с этим человеком и вовсе смешно, как затравленно я себя вела, и каким суровым был Эдвард. Ведя автомобиль, он всю дорогу молчал – от него исходило напряжение, и настроение парня заметно поменялось – он помрачнел, всё ещё не желая делить меня с этим миром. Уже знакомые кочки стали появляться под колёсами, пока мы ехали через лес к озеру, свернув с шоссе. Очевидно, это было какое-то очень тихое место, потому что Эдвард решил привезти меня сюда средь бела дня. Мы остановились, и парень вздохнул, отстёгивая ремень. Я повторила его действия и сняла повязку, щурясь от яркого дневного света. - Приехали, - сказал Эдвард легонько хлопнув себя по коленям, будто показывая, что определённый этап пройден успешно, и мы готовы к новым испытаниям. Он поджал губы и зыркнул на меня. Мы выгрузили из багажника тот малый инвентарь для скромного пикника и расположились в траве у самого берега, предварительно расстелив плотное непромокаемое покрытие и плед. Трава была чуть сырой, поэтому я тут же скинула обувь, чтобы ощутить нежные касания её листьев на коже. Эдвард снял с плеча корзину на ремешке и присоединился ко мне с мечтательной улыбкой на лице, которую я то и дело старалась уловить, украдкой на него посматривая. Босыми ногами он пинал шёлковые листья травы, сунув руки в карманы, лишь изредка мотая головой, чтобы убрать с глаз непослушную чёлку – шёлковистее молодой травы. С лучах солнца, на свободе он всё же выглядел скованным цепями, робким и зашоренным, но только я знала, что это временно – он непременно привыкнет ко мне. Я отправила в рот кусочек солёного твёрдого сыра и сделала глоток кофе. Эдвард лежал на боку, опираясь на локоть, и смотрел на воду. Озеро, на дне которого теперь покоится мой телефон, действительно было внушительных размеров, но совсем не безгранично – с противоположной стороны виднелся берег, окутанный дымкой. Мы перекусили и даже успели побеседовать на незначительные темы, к сожалению, никак не раскрывающие мне секретов этого странного молодого человека. Я хотела поговорить с ним, расспросить о семье, об увлечениях, прошлом.. но эта идея снова была мною же и отброшена, когда я увидела, с каким обеспокоенным выражением лица Эдвард смотрит на воду, полностью погруженный в свои тревожные мысли. - Всё хорошо, - сказала я с утешительным тоном. – Такой отличный денёк, - добавила я риторически, подставляя лицо солнышку, пожалуй, впервые за всё время, что мы с ним вместе. Эдвард вернулся в реальность из лабиринтов своих мыслей и посмотрел на меня, я почувствовала его взгляд, а затем и нежное плавное движение пальца вниз по моей обнажённой коже. Как приятно… - Ангел.. – очень тихо сказал Эдвард, словно не хотел, чтобы я услышала. В ответ я лишь провела рукой по его запястью, поглаживая, и Эдвард притянул меня к себе. Лёжа на нём, я смотрела в это прекрасное лицо, внимательно изучающее мои черты. Зелёные глаза словно налились солнечным золотом. Он сам был похож на ангела, на тёмного ангела, случайно попавшего в Рай. - Я.. влюбилась в тебя, - прошептали мои губы, и всё вокруг замерло. Его рот приоткрылся, обнажая белые, ровные зубы. Он словно вдохнул мои слова и замер, не желая выдыхать их долгожданный аромат. Я не дам ему упустить их, не дам. Мы поцеловались одновременно, сладко, взаимно… Я готова была расплакаться от того с какой нежностью он отдавался этому поцелую. Я стала терять ощущение реальности, чувствуя только его губы и тихое, размеренное дыхание и крепко, надёжно обнимающие меня руки. Так происходило всякий раз, когда наши губы соприкасались в поцелуе, будь он целомудренным или страстным – всё вокруг теряло оболочку, а, может, мы сами проваливались в растяжимый портал, где никто уже не мог нас найти. Но нас нашли. Они вышли из леса, как волки, завидевшие мирно пасущихся жертв. Чёрный и белый волк, красноглазые хищники, дикари. Один из них с омерзительной нежностью провёл рукой по капоту нашего автомобиля, не сводя с меня хищного взгляда. Он двигался медленнее, с осторожностью. Эдвард вскочил на ноги, тяжело дыша и сжимая кулаки. Наш рай рассыпался в пыль, ангелы почернели.. - Привет! – сказал второй бодро и громко, словно мы знакомы, и это панибратство заставило моё сердце уйти в пятки. Лучше бы он сразу начал с оскорблений, потому что этот нарочито приветливый тон не сулил ничего хорошего, и я чувствовала это каждой клеточкой своего организма, каждый волосок на моём теле зашевелился, сигнализируя об опасности. Волк, остановившийся возле Volvo Эдварда, был очень молод, впрочем, как и его напарник, - совсем ещё подростки, но в достаточной степени окрепшие, чтобы насиловать и убивать. Дети бывают очень жестоки, гораздо более кровожадны, чем большинство убийц, и никто никогда не узнает правду, даже если улики будут у них под носом – «они ведь дети». Но ребята не спешили атаковать, и я подумала, что моё мрачное подсознание снова всё воспринимает заведомо в штыки, не давая шанса проявиться хорошим сторонам. Я всегда всё вижу в тёмных красках. Белый Волк не стал подходить к нам, а лишь обошёл Эдварда и приблизился к кромке воды. Всё это время я мысленно считала шаги вторгшегося в наш мир хищника и свои возможные – до Эдварда, автомобиля, леса.. Интересный выбор. Эдвард даже не шелохнулся, когда за его спиной медленно прошёл Белый Волк, уверенно, но осторожно ступая по знакомой земле сильными ногами. Сунув руки в карманы свободных штанов, Белый Волк остановился и с каким-то приторным пафосом уставился на противоположный берег озера. «Это мои владения» - словно говорили его гордо расправленные, загорелые плечи. Будто размышляя, что с нами делать, парень завёл руку за голову и лениво потёр ёжик коротких светлых волос. Такие светлые, что видно кожу, розоватую, как у поросёнка. Мне захотелось рассмеяться от того, каким плохим актёром этот сосунок выглядел, но я отбросила глупую идею, посмотрев Эдварду в глаза. Его пристальный, сумасшедший взгляд буквально за шиворот вытащил меня из размышлений. Эдвард молчал, и что-то мне подсказывало, что от этих двоих он ждал совсем не бесед или вопросов. - Я убью вас обоих, - тихо прошипел Эдвард, слишком тихо, чтобы счесть это лишь за устную угрозу в адрес этих малолеток. Мои глаза ощутимо округлились. - Полеегче, парень! – усмехнулся Белый Волк, зыркнув на Чёрного. – Нам не нужно проблем, и тебе тоже. - Я знаю, что вам нужно. Убирайтесь отсюда. Мне совсем не хотелось, чтобы Эдвард так разговаривал с этими людьми, но он был чертовски прямолинеен и не скрывал очевидного за вежливыми фразами. То, что эти люди пришли сюда не закатом любоваться – очевидно, нет смысла «расходиться по-доброму» или что-то там обсуждать. - Что вам нужно? – всё-таки спросила я, чтобы хоть как-то разрядить эту обстановку – стоять всем в тишине, пронизанной электрическим током – невыносимая пытка. Я слышу, как стучит моё сердце. - Не говори ни слова, - рявкнул Эдвард. - Покататься на твоей машине. И на твоей девчонке, – нагло ответил белобрысый парень. Большой глоток воздуха застрял у меня в горле, а ноги в ступоре вросли в землю. Я понятия не имела, вперёд делать шаг или назад. Эдвард смотрел на меня и в то же время – в никуда, сканируя звуковое пространство на предмет опасности, готовясь в любой момент отразить атаку. Вот только он был настоящим койотом, мой Эдвард. Он не стал ждать и кинулся первым, как бешенный, готовый рвать глотки.. Я почувствовала чьи-то цепкие, влажные пальцы на своей руке, и дальше всё понеслось в ускоренной перемотке: Эдвард выкрикнул моё имя и кинулся вперёд, но его за локоть схватил Белый волк, на что реакция Эдварда была молниеносной – он занёс кулак и встретил это удержание сильным ударом. Он пришёлся точно в челюсть, и белобрысый парень попятился, мотая головой. Его ноги, как пружины, сгибались-разгибались, прежде чем он пришёл в себя и кинулся на Эдварда. Я хотела, тянулась к ним, не имея совершенно никакого инстинкта самосохранения, но мерзкие, цепкие пальцы снова отвлекли, утягивая за собой. Я обернулась и увидела бледного Чёрного Волка, он был щупловат и жилист, а потому был противником не менее слабым, в моём случае. Они наверняка договорились, кому кто достанется. Я хотела закричать, позвать на помощь Эдварда, но он изо всех сил пытался вырваться из хватки Белого Волка, который к тому времени вцепился ему в шею. О, господи! Мерзавец оттащил меня к автомобилю и повалил на капот, на тот самый, где мы с Эдвардом занимались сексом. Я повернула голову и увидела Эдварда, обезумевшими глазами смотревшего на мерзавца и меня, распластанную на капоте лицом вниз. Он изо всех сил вырывался, но Белый Волк сдерживал его, очевидно давая возможность Чёрному совершить свою гнусность. Паника охватила меня, когда я почувствовала, как он пытается расстегнуть на мне джинсы. Он завёл руки мне за спину, крепко держа одной рукой, другой – справляясь с застёжкой, пока своим длинным телом он прижимал меня к капоту, навалившись сверху. – Эдвард!!! – истошно заорала я, осознавая безысходность всей этой ситуации, совершенно инстинктивно выкрикнув его имя.. Моей кожи коснулся прохладный вечерний воздух, ещё минута, и будет совсем поздно. Господи, я не переживу этого, сними его с меня, Эдвард! Он схватил парня за плечи, оттолкнул меня в сторону и тут же нанёс ему удар прямо в лицо, расквашивая нос всмятку, заставляя кровь бежать густыми струями из месива на лице. Белый Волк скалился, он сплюнул в сторону раздосадовано и злостно и быстро пошёл на Эдварда, утирая собственный повреждённый нос, чтобы спасти друга. Он ударил его ногой в спину, и я непроизвольно поморщилась и вся сжалась, словно это меня ударили. Я быстро застегнула джинсы и кинулась к нашему импровизированному столу на траве, схватила термос и открутила крышку, незаметно, чтобы Чёрный Волк не догадался, что именно собираюсь сделать. Я держала термос крепко, как оружие, словно собираюсь им бить, но Чёрный Волк, утирая кровь с носа и размазывая её по лицу, лишь ухмыльнулся, безразлично обходя сцепившихся на земле Эдварда и Белого Волка. Я должна помочь Эдварду, но как справиться с этим ублюдком? Он шёл на меня, довольный тем, что я перепугана до смерти и уже почти в его лапах. За секунду он схватил меня за руку, притягивая к себе, но я успела плеснуть в лицо этого ублюдка горячий кофе из термоса, тот, что мы так и не успели выпить. Крышка улетела куда-то в траву, и я тут же термосом огрела его по голове, пока Чёрный Волк вцепился в своё лицо руками, сгибаясь пополам от боли ожога. Я напоследок, пользуясь возможностью, пнула его по голове ногой и сильно ушиблась, словно его голова была каким-то тупым булыжником у дороги. Я понятия не имею, как бить людей… Зато Эдвард, судя по всему делает это не в первой, потому что он со знанием дела и определёнными навыками наносил удар за ударом Белому Волку, несмотря на то, что тот, в свою очередь, тоже не отставал и бил его сильно и точно, отчего моё сердце сжималось в ужасе и жалости. Ничего больше вокруг себя не видя, я кинулась на помощь Эдварду, видя, как Белый Волк повалил его на землю, придушивая. Лицо Эдварда покраснело, он хрипел и сопротивлялся, и я кинулась на спину мерзавцу, вжимая пальцы ему в глаза. Парень взревел и отпустил Эдварда, моментально разворачиваясь и в размаху заезжая мне кулаком по голове. Я отлетела в сторону и осталась лежать на земле, вздрагивая от боли. Этот удар словно парализовал меня страхом и болью, ноющей и жуткой. Всё вокруг было таким размытым, и я и представить не могла, какую боль испытывал Эдвард, если Белый Волк наносил ему такие удары непрерывно.. – Эдвард… - простонала я, не в состоянии встать, но могла видеть, что он больше не был на земле, а теперь поменялся местами с Белым Волком, и тот вопил, орал сквозь удары кулаков сидящего на нём Эдварда. Он звал своего бледного товарища, но тот уже не слышал, трусливо исчезая в лесу. - Куда же ты, скотинааа!!! А ну вернись сюда, тварь трусливая! Я же.. – Эдвард оборвал его фразу, колотя кулаками по лицу, словно это была резиновая тренировочная груша. Парень быстро перестал кричать, и я слышала только жуткий звук глухих ударов по его костям черепа. Эдвард разошёлся, и эта самозащита начинала походить на казнь. - Остановись… - простонала я, слабая от сильного удара по собственной голове, который нанёс мне Белый Волк, теперь уже ставший красным, потому что его лицо было багровым от гематом и крови. Эдвард даже не обернулся, и мне показалось, что даже и не услышал меня. – Остановись, Эдвард.. – уже громче выдавила я, и он лишь на секунду обернулся и посмотрел на меня дикими, полными ядовитой мести глазами, отчаянными и совершенно не видящими. Он продолжил бить парня, но я заметила, что тот уже не сопротивлялся. Боясь подняться и потерять сознание, я на четвереньках подползла к Эдварду, который теперь был уже сам не свой, молотя кулаками по безжизненному лицу. Я в ужасе смотрела на него. – Хватит! – боже, мой голос сорван, - Хватит, Эдвард!! Ты его убьёшь! Что за чудовище передо мной? Ничем не лучше этих двух! Нам ничего не угрожает, а он обезумел, как зверь, сражаясь до последнего, на смерть.. Слёзы брызнули из моих глаз при осознании всей этой ситуации и того, с какой страшный человек спасает мою жизнь и честь. Мою ли? Он словно был в своей стезе, остервенело работал кулаками, как бойцовый пёс, не обращая на меня никакого внимания, но я всё-таки решилась коснуться Эдварда, пока не стало слишком поздно. Сначала я коснулась его плеча, затем лица, заставляя повернуться ко мне и посмотреть в моё лицо – живое и молящее прекратить. – Прошу тебя, - ревела я, переходя на сорванный писк и полушёпот, рассеянно гладя Эдварда по влажным, вспотевшим щекам. – Пожалуйста, перестань… не надо.. прошу тебя, Эдвард… Его искривлённые в боли и злобе губы дрогнули, а налитые кровью глаза застыли, в отчаянии ища что-то в моих собственных. Эдвард вытер нос тыльной стороной ладони и с ужасом посмотрел на свою работу: кровавое месиво вспухшей плоти. Он чуть отстранился, словно реальность обрушилась на него, являя результат жестоких деяний, о которых он сам и не подозревал. Опомнившись, он всё же нехотя проверил пульс на шее парня и схватил меня за руку, быстро поднимаясь на ноги. Всё вокруг поплыло, и я застонала. Я не помню, как Эдвард усадил меня в машину, помню лишь, что тряслась, как лист на ветру, не способная совладать с собственным телом. В состоянии стресса я обычно как-то собираюсь и действую на удивление здраво, но, то ли мой мозг устал от нервотрёпки, то ли увиденное навсегда повредило моё сознание, но всё, что я могла теперь – это трястись, не в состоянии заблокировать свой взор от калейдоскопа изображений этой тошнотворной бойни. И устроил её Эдвард – мужчина, которому я призналась в любви.