Превратности жизни. Heart attack

Тонкая полоска света прорезала глаза. Я охнул и попытался как-то прикрыть лицо правой рукой, но она не слушалась и дрожала. Попытка вспомнить, что произошло не увенчалась успехом. Все мысли ускользали, стоило мне зацепиться за одну из них. Через пару минут после пробуждения я стал чувствовать дискомфорт от того, что я лежу на животе на твердом полу и моя челюсть стала побаливать, да и все тело ломило от неудобной позы. Помощи ждать было не от кого, поэтому пришлось трезво оценивать свои возможности, не шевелясь довольно долгое время и собираясь с силами. После небольшого внутреннего диалога с самим собой я постарался во второй раз открыть глаза. Получилось весьма результативно, если убрать тот факт, что я ни черта не смог увидеть - все расплывалось. - Вот черт! - вслух выругался я. - Вижу, ты очнулся, - где-то сверху послышался до боли знакомый голос - Перси. - Прости, что бросил тебя на полу, но ты чуть ли не плакал, убеждая меня в том, что тебе удобно. - Удобно. До боли, - убито прохрипел я, закрыв глаза. - Подними меня, у меня все тело онемело. Через секунду меня грубо обхватили за плечи, каким-то образом приподняли с пола и бросили на еще более неудобное кресло. Хотелось накричать на Перси за его неосторожность, но на это не было никаких сил, к тому же никто не отменял мое неважное состояние, в котором я хотел лишь провалиться в темноту и ничего не чувствовать. Вчерашние события кадрами всплывали и тут же исчезали, как будто смотришь фотографии на быстрой прокрутке. Даже с закрытыми глазами я не смог сфокусироваться на чем-то одном. Челюсть болела и к тому же кажется опухла. Неужели я подрался? - Что вчера произошло? - я задал самый важный вопрос, который терзал меня. - А лучше скажи, сколько я выпил, тогда я пойму, насколько велик был риск попасть в крупные неприятности. - Допустим, что выпил ты изрядно и чуть не попал под машину. А до этого подрался с кем-то, - каким-то странным тоном сказал Перси, отчего у меня закралось нехорошее чувство, что я мог проболтаться о чем-то. - Ты постоянно повторял про то, что ты поступил неправильно. Что произошло, Нико? Этого я и боялся. Но хорошо, что хоть ничего большего я не сказал. Какой же я идиот, раз понадеялся убежать от проблем таким вот образом. - Ничего. Просто, знаешь, все так навалилось в последнее время. Я думал, что в этом есть и моя вина. - Я открыл глаза и снизу вверх посмотрел на Перси, который стоял передо мной, засунув руки в карманы, и изучающе оглядывал меня, словно пытался уловить фальшь в моем голосе. На миг мне показалось, что он не поверил, но тут же его лицо поменялось и черты смягчились. - Тебе надо умыться, к обеду мы должны быть в отеле, а потом полетите ночным рейсом в Сан-Франциско. Не успел я опомниться, как он покинул комнату, оставив меня в одиночестве взирать на свое отражение в зеркале на стене. Поверьте, лучше бы я не открывал глаза. Внезапно меня охватило чувство отвращения к себе. До такого я еще не доходил. Отец всегда учил меня сдерживать свои чувства и, даже не гадая, можно представить его перекошенное лицо при виде его послушного сыночка. Ну, что ж, рад разочаровать. С тяжким вздохом я, шатаясь, еле дошел до ванной, где пробыл неизвестно сколько времени, но когда вышел, был уже обед, а значит, время пойти и попытаться приветливо улыбнуться хоть кому-нибудь, чтобы убедить себя, что ничего не случилось, будто я вовсе и не давал никогда слабину. - Как настроение, пьяница? - едва я вышел из номера, где продрых всю ночь, меня встретил бодрый голос Талии. Она поджидала меня, прислонившись к стене справа от двери, и смотрела так, словно видела меня насквозь. - А каким оно должно быть? - осторожно спросил я. Украдкой посмотрев на свои дрожащие руки, я поспешил засунуть их в карманы. - Понятия не имею. Это не я всю ночь горланила и разбудила половину отеля. И точно не из-за меня нас выселяют, - спокойно проговорила Талия и, разгладив несуществующую складку на моей футболке, зашагала по коридору в сторону гостиной, напоследок одарив многозначительным взглядом, который мог означать что угодно. Еще пуще нахмурившись, я поставил себе на заметку вытрясти из Перси все подробности моего ночного приключения. А пока что надо переключиться на что-то другое и постараться больше не вляпываться в неприятности. *** Сидеть в самолете та еще скука. Особенно если ты один не можешь уснуть и пытаешься занять себя чем-нибудь. Ни чтение, ни музыка, ни просмотр фильмов - ничего не помогало. Я вновь возвращался к тому, что Перси сказал. "Не волнуйся, я никому не скажу". Он мог подразумевать что угодно, но меня не покидала мысль, что я проболтался. Теперь Перси улетел в Нью-Йорк, не оставив даже намека на ясность. Я к тому же не узнал, что натворил ночью и, исходя от суммы на чеке с возмещением ущерба, решил, что лучше не знать. Когда до посадки Сан-Франциско осталось полчаса, я вытащил телефон и обнаружил, что пришло сообщение от дяди Джима о том, что нам троим придется задержаться в Калифорнии на две недели. Я был согласен, что всем нужен отдых от всех последних событий, но идея провести две недели, ничего не делая, не добавляла особого воодушевления. Вероятность нашей с Талией стычки резко возрастет. Не знаю из-за чего, но мы всегда с ней что-нибудь вытворяли. Только в этом году в наших отношениях все стало более-менее спокойно, но чую, что долго это не продлится. - Нико, ты случаем не собираешься прожечь дыру на обивке кресла? - сонным голосом спросила Талия. - Могла бы более оригинально известить о своём пробуждении, - хмыкнул я, отложив телефон в сторону. - Как Джейсон? - Появилось такое ощущение, будто я вступил на территорию, куда мне не следовало появляться. Сквозь сонный взгляд Талии проскальзывал какой-то холод, словно само упоминание о Джейсоне являлось для нее не самой желанной темой для разговора. - Нормально, если не учитывать то, что он не разговаривает с нами, ходит так, будто не знает нас и даже на прямые вопросы отвечает однозначно. - С каждым словом холод в глазах куда-то исчезал. Никогда раньше я не видел, чтобы она падала духом. Наверное, Талия была самой сильной из всех нас, от нее всегда исходила уверенность, а сейчас видеть ее такой уставшей и измотанной было по меньшей мере тяжело, ведь я с детства привык видеть ее с твердым, непоколебимым характером. Я долго прокручивал в голове слова ободрения и никак не мог решиться сказать вслух, отметая все варианты, которые выходили слишком банальными и неуместными. Молчание поможет Талии больше. Она подумала бы, что я ее жалею, если бы я озвучил свою сопливую реплику. Образовавшееся вязкое молчание прервал голос капитана, известивший о скорой посадке. Что ж, Сан-Франциско все-таки не такой плохой вариант для места нашего двухнедельного безделья. Может, я смогу все забыть, находясь подальше от Нью-Йорка. Когда самолет совершил посадки, наша троица вышла наружу навстречу калифорнийскому солнцу. - Прямо как в прошлый раз, - тихо проговорила Талия. Возможно, я бы и не услышал, если бы не стоял рядом с ней. Джейсон вышел после и, не задерживаясь, стал спускаться по трапу, оставив нас двоих щуриться от ярких лучей солнца. Внешне он вовсе не выглядел раздраженным или хотя бы уставшим. Одно лицо, которое не выражало ничего. - Пошли, - сказал я Талии и потянул ее за руку, чтобы она спускалась первая. - Надо бы мне устроить вам экскурсию, - в тоне Талии появилась доля энтузиазма. - Обещай, что не будешь путать наши имена, как тот гид, - я состроил измученное лицо и улыбнулся, глядя на то, как она слегка улыбнулась в ответ. Прежде чем сесть в машину, я немного постоял, крутя в руках телефон. Вот уже который день я не мог перестать перечитывать одно единственное сообщение, которое так надолго зациклилось у меня в голове. "Я не могу с ним поступить так жестоко. Как бы я ни хотела, чтобы все было по-другому, но мы всего лишь играем свои роли". Да, мисс Маклин, я знаю, что мы играем свои роли, но чувствам-то не прикажешь...