Однажды (рабочее)

Разговор о странных географических перемещениях Анны Валериус Владислав решил отложить до более подходящего случая, а именно, до того момента, как принцесса расслабится, а они с ней останутся наедине, подальше от влюблённого Гэбриела и недоверчивого Карла. Остаться наедине, правда, первым делом получилось только с Гэбриелом. Её высочество как-то быстро смылось после того, как удалился Гархольд, остальные последовали их примеру. Бывшие друзья, чьи отношения разошлись из-за политических разногласий и любви к одной и той же женщине, остались одни. И снова им нравилась одна и та же женщина. И оба молчали, переваривая совершенно внезапное появление некой третьей стороны, к тому же такой… странной. — Как думаешь, у неё с ним… какие отношения? — Гэбриэл прервал молчание первым. Владислав хмыкнул: умом и тактичностью бывший друг никогда не блистал. — Скажи уже честно, тебе жутко интересно, спит он с ней или нет? — Хочешь сказать, что тебе безразлично? — Хочу сказать, что это не твоё дело. — То есть ты в это вмешиваться не собираешься? — Я сказал, не твоё дело, а не не наше дело. — Я обещал её брату о ней позаботиться. — Ты извини, но вспоминая вид тушек баалей, я могу сказать, что у неё о тебе заботиться выходит куда лучше, чем у тебя о ней. На некоторое время в комнате повисла тишина. — Откуда вообще в Будапеште взялся этот… Таксидермист-любитель? — снова не выдержал Гэбриел. — Хороший вопрос, — Владислав потёр подбородок. — И ты его задать не рискнул. — Не не рискнул, а отложил до более удобного случая. Ты, наверное, не заметил, но объект твоих мечтаний пару раз очень многозначительно глянул в сторону так называемого таксидермиста-любителя. Я бы трактовал эти взгляды как просьбу заткнуться и не сболтнуть лишнего. — А значит… — Значит они чего-то нам не договаривают и договаривать не собираются. — И как их заставить? Владислав вздохнул, откинул со лба прядь, и соединил кончики пальцев рук в привычном жесте, как делал это часто, когда размышлял. Охотнику показалось, что он видел этот жест миллионы раз в те времена, которых совсем не помнил. — Никак, Гэбриел, — ответил Дракула после некоторого молчания. — Я пытался влезть в сознание Анны ещё раньше, но оно мне теперь неподвластно. С Гархольдом я даже пробовать не рискну. Шансов ноль, а отношения могут здорово осложниться. Но! Мы можем задать им вопросы по отдельности, сопоставить версии, выявить отличия и, исходя из них, выдвинуть какие-то предположения. — Это как-то… подло, — запнулся бывший друг. — И это говорит человек, который совсем недавно спрашивал, как мы их заставим рассказать то, что хотим узнать… Слово заставить обычно предполагает некоторое… Неприятное воздействие. — Я не имел ввиду Анну, — попытался оправдаться охотник. — Я про этого кошатника-таксидермиста говорил. Господарь Валахии тяжело вздохнул: — Гэбриел, во-первых, этот кошатник явно не в твоей весовой категории. Во-вторых, если ты не обратил внимания, он упоминал, что собственноручно оторвал голову крокодилу, а твоя голова держится на куда менее крепкой шее. В-третьих, цимисхи любят некоторый пиетет к своей персоне, а ты не бессмертный, поэтому рекомендую тебе начать называть этого кошатника-таксидермиста наконец по имени. Ван Хелсинг только в очередной раз тяжело вздохнул, а затем честно сказал: — Я не представляю, как я про всё это буду рассказывать в Риме. — Если ты не пропил последние мозги, ты об этом будешь помалкивать, — отозвался вампир. — Ты не первый пытаешься уничтожить меня, никто не удивится, что ты потерпел поражение. — О тебе говорят, будто ты сын самого дьявола. — Я понятия не имею, чей я сын, — холодно отозвался Дракула. — Зато я знаю, кем я стал, и это доказывает, что семья и наследственность — дело десятое. Или ты думаешь, мой брат стал бы лучшим правителем, чем я? — Я до сих пор полностью не вспомнил того времени. Всё, что я знаю, я знаю со слов, причём преимущественно, слов Катерины. — Она просто решила, что если эту историю буду рассказывать я, то она выйдет слишком пристрастной. — Скажи ещё, что она не права. — Как бы то ни было, Гэбриел, это ты убил меня, а не я тебя. — И сейчас меня больше всего занимает вопрос, как ты сумел воскреснуть. Если вся эта история с продажей души Сатане — не более, чем сказка, должен был быть кто-то, кто тебя обратил. Но если верить моим снам, то умер ты на моих глазах. — Много хочешь знать — скоро состаришься. — Я не старею. Во всяком случае, пока ты ходишь по этой земле. — Вот тебе и новая интересная тема для рассуждений: если умру я — умрёшь ты. Узнав это, попробуют ли твои орденские друзья проверить работу связи в обратную сторону, убив тебя? Ван Хелсинг на секунду потерял дар речи от изумления. — А может сработать? — наконец потрясённо вымолвил он. — А в чём дело? Я так противен тебе, что ты готов на самоубийство? — ехидно ответил вопросом на вопрос вампир. Бывший друг ничего не ответил. — Не сработает, — после паузы честно сказал Владислав. — Но я бы на их месте обязательно попробовал бы. Ван Хелсинг вспомнил лица святых отцов, их представления о долге и о том, как поступают с провинившимися… Дракула, может, и был чудовищем, но чудовищем дальновидным и хорошо знающим человеческую натуру. — Неприятно признавать твою правоту, — вздохнул тот. — О, это только первую сотню лет, — насмешливо отозвался Владислав. Вопреки показной беззаботности, господарь Валахии не мог похвастаться таким уж хорошим настроением. Список вещей, который его беспокоил, не уместился бы на странице, если записывать мелким почерком. То, что задумывалось как занимательная политическая игра с небольшим вооружённым конфликтом, перерастало в полномасштабную войну. Среди епископов Шабаша явно нашёлся наконец некто с талантом полководца, кто смог организовать весь этот хаос и заставить его действовать слаженно. Места ритуалов с человеческими жертвами явно говорили о том, что у Шабаша будет сюрприз для армии Камариллы. Скорее всего, сюрприз будет призван из самой Бездны, и это не могло не беспокоить. А ещё это загадочное обращение Анны Валериус… Владиславу не давала покоя девушка с весенним именем, про которую Анна рассказывала ему во сне. Почему-то он был уверен, что многое из происходящего могло бы получить объяснения, если бы он её нашёл. Но Дракула даже не мог с уверенностью утверждать, что она в городе. Ему нужно разговорить Анну Валериус, чего бы это ни стоило. Анна стояла посреди своей спальни в особняке Дракулы и, прикусив губу, рассматривала ворох платьев, сваленных посреди кровати. В другое время все эти тесные корсеты и пышные юбки вызвали бы у неё только чувство осознанной обречённости, но сейчас в глазах её высочества плясали черти: у неё был план и эти дурацкие платья в него не входили. В дверь постучали. — Да, — отозвалась она. Господарь Валахии неспешно зашёл в спальню. — Как мило, ты начал стучать, — ехидно заметила её высочество. — Полагал, что ты можешь быть не одета. — Раньше тебя это не беспокоило. — Раньше с тобой вообще было намного меньше поводов для беспокойства. — Только не расспрашивай меня про кота, люстру и остальное… Иди лучше искать Гархольда. Владислав не без удовольствия отметил, что на интересующую его тему она сама начала разговор. — Он всегда такой или это просто способ произвести на нас впечатление? — Нет, это его обычное состояние, хотя иногда он впадает в меланхолию. Это ещё хуже. — Звучит многообещающе. Ты уже выбрала, в чём пойдёшь? — Владислав кивнул на ворох платьев на кровати. — Какая тебе разница? — Ну, вдруг отделка моего плаща не подойдёт к твоему наряду, — хмыкнул тот, падая в кресло. — Ты собираешься торчать тут, пока я меряю платья? — поинтересовалось её высочество. — Почему нет? Раздетой я тебя уже видел. Кстати, так что насчёт честного рассказа о том, что там произошло с Андреем и где тебя носило? Анна вспыхнула: — Мне казалось, я всё уже рассказала. — Ты не умеешь врать, поэтому пытаешься недоговаривать, как следствие в твоём рассказе масса несостыковок, и если я не ловлю тебя на них прямо при всех, это не значит, что я этого не замечаю. Можешь дурить голову Гэбриелу сколько влезет, у него в твоём присутствии мозги отключается, а вместо них Карл, у которого и так забот по горло, но мне будь добра говорить правду, раз уж я пообещал не трогать твоего братца и помочь ему защитить Васерию. — Ну так спрашивай, — обречённо сказало её высочество. — Изначально ты говорила про девушку по имени Мэй, и ни словом не обмолвилась про Гархольда. Где она теперь, и откуда взялось это чудо с котом и гитарой? Также ты говорила, что была в Далмации, а твой друг говорил про Сиам. И тут напрашивается интересный вопрос: каким образом ты успела побывать в Сиаме, если по времени ехать туда в один конец примерно столько, сколько ты отсутствовала. Анна поморщилась, поняв, что отпираться глупо. Честное слово, идея Гархольда сказать «была пьяна, ничего не помню» начинала казаться хорошей, но в это бы точно никто не поверил. — Мэй нашла меня в лесу вместе с Андреем. — И Андрей этой встречи не пережил. — Я тоже этой встречи не пережила. Там было… Она сказала, что она ничего не могла сделать. — Вспоминая ощущения Алиры, я могу себе представить, что там было. Тебя обратила она? — Да, — ответило её высочество, а затем немного подумало и добавило: — Наверное. — Что значит наверное? — Значит, что она так сказала, а что там было на самом деле я не помню. Она сказала… что это было какое-то нестандартное обращение. Что-то такое, что помогает передать часть силы сира потомку. — Дай угадаю, ты узнала об этом после того, как, поняв, что ты вампир, ты вышла на солнце, собираясь таким образом закончить своё существование? Судя по тому, как вспыхнуло её высочество, Владислав попал в яблочко. — Откуда ты знаешь? — Я просто знаю тебя и могу предположить, как ты поступишь в той или иной ситуации. Это была именно та причина, по которой я решил до поры до времени тебя не трогать. Было легко сделать тебя своей, привязав к себе кровью, но это бы закончилось ровно в тот момент, когда я ослабил бы над тобой свой контроль. А нет ничего более утомительного, чем постоянно держать кого-то под контролем. Анна промолчала. Лекарство для Велкана, тренировочные поединки, ночные прогулки: Владислав медленно, но неумолимо приручал её, а она, понимая это, всё равно не могла противиться. Впервые за последнее время принцессе начало казаться, что ей повезло. Если уж ей суждено было стать вампиром, то лучше принадлежать клану извергов, будучи связанной кровью с пусть странноватой, но спокойной Мэй, чем быть покорной марионеткой Дракулы. Не в тему вспомнились слова другой Анны. «Влад меня любит, но давать ему над собой полную власть…» В способности Владислава любить принцесса сомневалась, но всё же… — Итак, продолжим, — голос Дракулы вырвал её из размышлений. — Где сейчас Мэй? — Я не знаю. Она не докладывается. Меня научили кое-чему. И оставили. — С Гархольдом? — Да. Мне кажется, она начала тяготиться его обществом, но не хотела оставлять его одного. А тут появилась я. — Стоит ли это понимать как то, что Гархольда тоже обратила она? Анна кивнула. — Тогда на повестке дня остаётся Сиам. «А вот про Бездну мне говорили молчать…» — А я полагала, что уж тебе-то техника работы порталов известна, — как можно более ехидно сказала принцесса. Расчёт был прост: начни она врать, Дракула легко вывел бы её на чистую воду. Значит, нужно было просто дать ему возможность самому создать картину произошедшего. В конце концов, она не соврала: она же не говорила, что они пользовались порталом. Владислав вздохнул, поймал её руку и потянул на себя, заставляя девушку сесть к нему на колени. Она дёрнулась, ожидая, что сейчас он возьмёт её за подбородок и заставит посмотреть себе в глаза, но этого не случилось. — Так как-то глупо всё вышло, — наконец сказал он, обвивая руками её талию и зарываясь в густые каштановые волосы. — Пусти, — сердито сказала Анна, вспыхнув румянцем. — Не хочу, — лениво отозвался Владислав. — Да мало ли чего ты там не хочешь, — прошипело её высочество, пытаясь вывернуться, но он был по-прежнему сильнее. Руки только плотнее прижали её к себе, а губы коснулись мочки уха. Девушка сильно вздрогнула. Он ожидал, что сейчас она продолжит вырываться, и ему таки придётся отпустить, но она внезапно издала что-то похожее на истерический смешок. — Что? — не понял он. — Ничего. Просто я так привыкла бояться, что ты вцепишься мне в горло, что до сих пор постоянно забываю, что это мне уже точно не грозит, — фыркнула Анна. — Ну, теоретически, я могу, — сообщил Владислав, проводя пальцем по нежной коже шеи. — Но какой в этом смысл? Принцесса не ответила. Гордость и старые счёты требовали попробовать провернуть с ним что-нибудь из того, что было на арене, но она не могла. Её личность разбилась на две части. Одна Анна, гордая цыганская принцесса, была охотницей на нечисть, католичкой, достойной дочерью своего рода, а ещё напуганной и одинокой загнанной в угол девочкой. Эту Анну знал Гэбриел, её же считал сестрой Велкан. Другая Анна — вампирша-цимисх, неудержимая, отчаянная, дерущаяся на арене и интересующаяся оккультизмом. Её знал Гархольд, к её созданию приложила руку Мэй Лин Аои. Эти две личности постоянно спорили между собой, доставляя тем самым муки своей обладательнице, но они не могли существовать друг без друга. Те, кто знал прежнюю Анну, не могли понять нынешнюю, а она сторонилась их, считая себя безнадёжно испорченной, иррационально опасаясь, что часть её скверны передастся и им. Те же, кто знал нынешнюю, не считали важной прежнюю. И только в присутствии Владислава эти две личности складывались в единое целое. Потому что он был единственным, кто знал прежнюю и понимал, что происходит с нынешней. Это не означало, что рядом с ним ей было комфортно, но это был перерыв в бесконечной войне с самой собой. Анна терпеть не могла прикосновений Гэбриела, Велкана и прочих, ей казалось, что она заразная. Знали бы они подробности искусства метаморфоз — сами бы побрезговали к ней прикасаться. А Владислав всё знает. И ему всё равно. И ему ничего. И это состояние передаётся и ей. Поэтому она и оставалась сидеть у него на коленях, прижавшись к нему тёплым боком и пристроив свою голову ему на плечо. Дракула, находясь под властью очарования момента, просто осторожно поглаживал её по талии кончиками пальцев. Очарование момента, впрочем, было быстро прервано: из коридора донёсся страшный грохот, громкий хохот, отборная матерщина и гневное мяуканье. — Гархольд, — констатировало её высочество, не отрывая, впрочем, головы от плеча Владислава. — Надо узнать, что там за труп на помойке был, — лениво заметил вампир, вспоминая обстоятельства знакомства с котом, поведанные цимисхом. Анна сделала над собой усилие, отлипла от его плеча и встала. В этот раз он не стал её удерживать, понимая, что ему тоже пора идти. Она выскользнула из спальни и спустя мгновение её собственный голос присоединился к гаму в коридоре. — Гархольд, ну какого чёрта? — Это случайно вышло, я просто попросила показать, — раздался виноватый голосок Сирены. — Я сейчас уберу. Госпожа останется сегодня у нас или вернётся завтра к празднику? — Вернусь завтра к празднику, — отозвалась Анна. — А вы? — Цотон сохрани, я что, похож на того, кто вырядится в пафос и пойдёт на бал? Я бухать иду, — бодро отозвался Гархольд. Владислав вышел в коридор, когда все кроме Сирены уже разошлись. Малокровная собирала в ведро осколки люстры. — Представляете, хозяин, он без крыльев летает, — сообщила она, узрев Дракулу. — А что по трупу? — Я уточнила. Труп с ножевым ранением. К детям ночи отношения не имеет. — Хоть что-то хорошее, — буркнул Владислав. Бал в честь Йоля был организован с ещё большим размахом, чем хэллоуинский. Или в прошлый раз Анна слишком нервничала, чтобы глазеть вокруг? Все стеклянные и зеркальные поверхности в зале были будто подёрнуты инеем, красиво искрившимся в электрическом освещении. Традиционных украшений вроде ангелов или рождественских венков по понятным причинам тут не было, зато была потрясающая ёлка, наряженная разноцветными шарами, а на столах между закусками змеились гирлянды из припорошенных искусственным снегом и украшенных какими-то красными ягодами еловых веток. То тут то там стояли низкие широкие овальные вазы из прозрачного стекла, наполненные подёрнутыми инеем сосновыми шишками, свечами, веточками. Это выглядело бы красивой сказкой, если на минутку забыть о том, что собравшиеся в этом зале — дети ночи, пьющие человеческую кровь. Владислав рассчитывал прийти вместе с Анной, но она предпочла условиться встретиться с ним прямо на месте возле входа, и в этот раз он не стал настаивать на своём. Её желание стало понятным, как только она вошла в зал, а половина присутствующих потеряла дар речи. Костюм её высочества был… равно далёк и от того, что ожидал увидеть Владислав, и от каких-либо рамок приличия. Это были чёрные очень тонкие и просто неприлично облегающие штаны, и такая же чёрная облегающая атласная туника с красно-серебряным китайским драконом, вышитым на груди. Она была под горло, с узкими рукавами на две трети, прикрывающими локти, и могла бы считаться очень даже закрытым нарядом, но длина… Длиной туника не доходила даже до колен, и с каждого боку у неё красовалось по разрезу до бедра. Первым делом Владиславу подумалось о том, как бы смотрелся этот наряд на её высочестве, не будь на ней штанов. Вторым делом он понял, что о том же самом подумала вся мужская половина присутствующих и часть женской. Анна Валериус полюбовалась выражением лица своего спутника, широко улыбнулась, демонстрируя идеально подобранную в тон дракону на груди красную помаду и поинтересовалась: — Ну что, идём? — Ты нарочно? — тихо поинтересовался Владислав. — А что, тебе не нравится? А я так старалась… — с откровенным ехидством и налётом искусственного трагизма сообщило её высочество. В целом, Владиславу наряд понравился. Только на балу он был в высшей степени неуместен, а так… Стоило отметить, девочка выросла: пакость мелкая, но хорошо продуманная. Раскиданные в её спальне платья создавали иллюзию, что её высочество придёт в одном из них. С Владиславом она договорилась встретиться в бальной зале, поэтому шансов заставить её переодеться уже не было. Внешний вид, требующийся от своей спутницы, Дракула не оговаривал. Вот и получил. Теперь весь вечер на них будут пялиться просто все. Ещё бы. Виданое ли дело, спутница господаря Валахии пришла на бал в штанах и в… Владислав не знал, как ёмко охарактеризовать одним словом эту облегающую тунику с драконом. Вампир тяжело вздохнул, понимая, что устроить сейчас разборки на тему внешнего вида её высочества равносильно признанию поражения и выставлению себя идиотом перед окружающими, и подал своей спутнице руку. Принцесса вложила в неё свою, в короткой чёрной перчатке, едва доходящей до запястья, и позволила увести себя от дверей в середину зала. Несмотря на показную браваду, Анне Валериус было крайне неуютно. Как-то раз Гархольд заявил, что лучший способ избежать чего-то, что требуют сделать, но не хочется, — сделать это один раз так, чтобы тебя об этом больше в жизни не попросили. Следствием этой стратегии, собственно, и являлся странный наряд её высочества. Не учла она только одного: что стремясь досадить Владиславу, сама себя посадила в зоопарк как редкое животное. На неё пялились все, а кое-кто при этом тихонько перешёптывался. К тому же Дракула уверенно вёл её в круг вальсирующих, и теперь то уж то, что она плохо танцует, заметят все. — Может не надо? — робко спросила она своего спутника. — Ну что ты, невежливо отказывать в первом танце хозяину мероприятия, — ехидно отозвался вампир, с удовольствием наблюдая её смущение, просвечивающее сквозь маску показной самоуверенности. Её разум для него по-прежнему был недоступен, будто обнесён высокой стеной, через которую не пробиться. Взять её под контроль он теперь не мог, равно как и помочь ей расслабиться и двигаться с ним в такт. Первый круг вышел нервным и дёрганым. Анну нервировали любопытные взгляды, чужая рука, по-хозяйски покоящаяся на её талии, да и вообще всё. Владислав прижимал её к себе куда ближе, чем было дозволено этикетом, вспоминая о том, как в своё время трепетало под его руками это юное тело, будучи обнажённым. Судя по тому, что её высочество старательно избегало смотреть ему в глаза, а так же по румянцу на её щеках, она это тоже прекрасно помнила. Второй круг пошёл лучше, Анна наконец перестала пытаться идти куда-то сама и подстроилась под неспешные шаги вампира. — Итак, ты хотела познакомиться, — вкрадчиво мурлыкнул в её ухо его голос, щекоча чувствительную кожу. — На одиннадцать часов от тебя стоит глава вентру Альвах Игрейн. Он что-то вроде негласного главы совета. Негласного — потому что у совета старейшин формально не может быть одного главы, но у него достаточно влияния, чтобы с ним никто не хотел ссориться, поэтому все его инициативы всегда поддерживаются большинством. Женщина рядом с ним — Летха Вьятт, приехала из Англии представлять клан тореадор. Под видом недалёкой куколки удачно прячет интеллект и проницательность. Долго разглядывать госпожу Вьятт было чревато для любой женщины зарабатыванием комплекса неполноценности. Даже Алира, которую Анна при всей своей неприязни считала красавицей, смотрелась бы рядом с ней просто вульгарно. Совершенство форм было удачно подчёркнуто одеждой в достаточной мере закрытой, но при этом сидящей так, что декольте и обнажённые плечи прочих дам интереса не вызывали. Чёрные как смоль волосы водопадом рассыпались по плечам, создавая резкий контраст с белым шёлком платья. Совершенные черты лица не нуждались в ярком макияже, их обладательница просто подкрасила ресницы и мазнула губы чем-то блестящим цвета вишни. В отличие от многих присутствующих дам, госпожа Вьятт бриллианты не носила. Тонкое из золота высшей пробы колье в виде переплетающихся листков какого-то растения подчёркивало белоснежную кожу шеи и идеальные ключицы. — Говорят, первые тореадоры были во многом обязаны своей красотой цимисхам, — голос Владислава отвлёк Анну от рассматривания Летхи Вьятт. — На четырнадцать часов от тебя сейчас Фредерик Лоуп, глава гангрел. Очень завидует моей способности управляться с оборотнями. Гангрелы любят лесные местности и часто имеют много хлопот в полнолуние. Человек в полумаске — Карл Ленц, старейшина носферату. Если ты видела носферату, понимаешь, почему он предпочитает не светить лицом в приличном обществе. Анна почувствовала к незнакомцу что-то вроде сочувствия: наверное, это очень непросто, будучи обезображенным проклятьем носферату находиться в зале, где присутствуют такие образчики совершенства как Летха Вьятт. — А сейчас, когда мы повернёмся, прямо по курсу ты увидишь самую занимательную фигуру нашего сборища — старейшину бруджа и князя Австро-Венгрии Вильгельма Нанна, которого мы негласно подозреваем в связи с демонопоклонниками, с которыми ты так нелюбезно обошлась. Владислав достаточно прокружил в танце Анну, чтобы она успела найти глазами и рассмотреть всех действующих лиц. — Ну что, я выполнил твою просьбу познакомить тебя со всеми? — от шёпотка, коснувшегося уха, у Анны пошли мурашки по всему телу. — Выполнил, — тихо сказала она. — Хорошо, а теперь слушай внимательно. Не афишируй свою клановую принадлежность. Главы кланов узнают от регента в том ключе, в котором нужно нам. Если до этого объяснения станет известно, что в прошлый бал моя спутница была человеком, а в этот — уже вампир клана извергов, могут пойти некоторые слухи, которые могут осложнить мне жизнь. Я и так не очень популярен среди камарильцев. Ты тут в качестве моей игрушки и доказательства, что я красиво решил проблему с семьёй своих врагов. Взгляд цыганской принцессы полыхнул гневом, и она попыталась вырвать руку, но Дракула, как обычно, оказался сильнее. — Не глупи, ты ведь не хочешь, чтобы твой брат узнал о том, кем ты стала. И совсем не хочешь, чтобы Васерия стала такой же разорённой деревней, как остальные, что встретились на пути шабашитам. Играй по моим правилам. Анна с тоской поняла что опять дала Владиславу прекрасный повод для шантажа. В голове мелькнула шальная мысль всё-таки опробовать на нём после бала пару свежевыученных приёмов. Затем пришла уж совсем недостойная мысль наябедничать Гархольду. От последней её высочество отмахнулось как от недостойной: подписать на разборки с Владиславом своего брата в ночи означало признать, что сама она бессильна и относится к породе тех самых женщин, которые чуть что — прячутся за мужскую спину. — Ты прекрасна, когда сердишься и замышляешь пакость, глаза так и сверкают, — заметил Владислав, прерывая её внутренний диалог с собой. — Ты поэтому выводишь меня из себя? — раздражённо спросила Анна. — И поэтому тоже, — легкомысленно отозвался вампир. Владислав отлично понимал: слишком многое было между ними, чтобы в какой-то момент Анна не попыталась опробовать свои новые возможности на нём. Угроза Шабаша и боязнь за брата пока держат её в узде, но новообращённые вампиры импульсивны, рано или поздно её высочество предъявит свои когти и попытается огрызнуться. И тогда Дракуле будет очень интересно пощупать предел её возможностей, потому что исходя из этого можно делать предположения о возможностях сира. Анна прикусила губу. Роль была унизительная, а самолюбие требовало отмщения. — Мы протанцуем ещё два круга, затем я отведу тебя к столику с напитками и вручу одному из своих людей, чтобы тебе не докучали, а сам удалюсь переговорить с главами кланов. Не скучай, я быстро вернусь. — Уж я-то по тебе точно скучать не буду, — пробормотала принцесса. — Не зарекайся, — ухмыльнулся вампир. Два круга прошли, и Владислав уже увёл свою спутницу из центра зала, когда навстречу им двинулась женщина с волосами цвета воронова крыла и потусторонним взглядом. Она просто встала на их пути, внимательно глядя на спутницу господаря Валахии. Дракула мысленно чертыхнулся и напрягся, понимая, что сейчас можно ожидать чего угодно, вслух же учтиво сказал: — Госпожа Кина Саммет, глава клана Малкавиан. Это… — Любимица фарфоровой госпожи Востока, — задумчиво проговорила вампирша, глядя на Анну и не обращая никакого внимания на Владислава. — Тьма может быть губительна, а может исцелять, помни об этом, когда позовёшь её. Принцесса удивлённо замерла, поражаясь, как удивительно чётко уловила Кина её собственную ассоциацию — кожей и изяществом Мэй напоминала фарфоровую статуэтку. Они знают друг друга? — Нет, но шёпот грядущего рисует за твоей спиной её тень, — малкавианка будто услышала её немой вопрос и ответила на него. Анна не нашлась что сказать, но Кине Саммет это было и не нужно. Как ни в чём не бывало она развернулась и пошла прочь от них, оставив растерянную принцессу и глубоко задумавшегося Владислава позади. Дракула вручил её кому-то, кого представил как Алексея Дебрэ. Тот уточнил, намерена ли дама продолжать танцевать. Дама же, проводя своего кавалера взглядом, не сулящим тому ничего хорошего, мстительно ответила, что танцами сыта по горло, а вот шампанского с удовольствием выпьет, особенно ежели здесь найдётся ежевичный ликёр, который можно туда добавить. Алексей постарался не выказать никакого изумления предпочтениям гостьи и снарядил официанта на поиски вышеупомянутого ликёра. Анна сникла, потому что надеялась таким образом отвязаться от навязанного спутника. Вообще, всё это сборище расфуфыренных кровососов раздражало так, что очень хотелось выкинуть что-нибудь этакое. Принцесса не знала, куда направился Гархольд, но полагала, что уж он то время проводит куда веселее. — Вот ты где, — раздался рядом мелодичный девичий голосок. Анна вздрогнула. Интересно, так подкрадываться у них — это семейное или вампирское? — Скучаешь? — непринуждённо спросила Катерина. — Скучаю. И злюсь, — честно ответила принцесса. — Танцевать, я так понимаю, ты не собираешься? — уточнила вампирша. — Дались вам всем эти танцы, — буркнула Анна. — Тогда пойдём в гостиную, там веселее. — Владислав сказал… — начал было Алексей. — … присматривать за нашей гостьей. Иди с нами и присматривай сколько тебе влезет. Катерина ловко взяла Анну под локоток и повела к выходу. Дебрэ с несчастным видом последовал за ними. В гостиной обстановка оказалась и правда приятнее: кофе с ликёрами, полумрак, удобная мебель. Несколько карточных столиков были оккупированы игроками. Анна попыталась определить, во что играют, но издалека не смогла. Катерина утащила её на низенький диванчик. — Что тебе нужно? — спросила принцесса. — Ничего. Просто ты стояла там такая несчастная и раздражённая, а на твой экстравагантный наряд пялилась половина зала, и мне показалось, ты будешь рада уйти куда-нибудь из центра внимания. Анна почувствовала себя неловко. Бесшумно материализовавшийся рядом официант предложил дамам ликёр, и те не стали отказываться. Алексей, между тем, занял место за карточным столом, решив попытать счастья, пока девушки беседуют. — Не знала, что у Владислава есть сестра, — сказала принцесса, пытаясь как-то поддержать беседу. — Про меня толком никто не помнит. Сразу после этой истории я отправила свою семью в Англию, а затем переехала туда сама. — После какой истории? Катерина поморщилась: — Истории четырёхсотлетней давности. — Расскажи… — Некрасиво это как-то, рассказывать про отношения Владислава и Гэбриела, когда один не слышит, а другой не помнит. — Почему он не помнит? — Не знаю. Может быть, последствия ритуала. Может быть что-то ещё. Владислав мог бы вернуть ему память, но Гэбриел в жизни не разрешит ему копаться в своих мозгах. — Я бы тоже не разрешила на его месте. — Понимаю. Но вообще-то Влад правда хороший менталист, умеет филигранно работать с чужими памятью и сознанием. — Я знаю. Он помогал мне, когда… Там была история… — С поместьем Андрея. Я знаю, наслышана. Анна кивнула. Это было первого ноября? Совсем недавно, а кажется, будто вечность назад. Как же быстро в одночасье может перемениться жизнь. Из коридора раздался какой-то шум и лязг. Катерина тотчас отлипла от спинки дивана и глаза её загорелись. — Кажется, вечер перестаёт быть томным! Гархольд, тем временем, проводил время весело: за недолгое время своего хождения по кабакам он оброс массой новых знакомых и был приглашён на костюмированную рождественскую вечеринку. Идея для костюма пришла сразу же: плащ у него был свой, массивное распятие он свистнул из дома Валериусов — оно теперь висело на шее, шляпу, кол и арбалет он стащил у Гэбриела Ван Хелсинга. Замотавшись шарфом до глаз, как охотник на плакатах о собственном розыске, Гархольд пришёл к выводу, что является обладателем отличного чувства юмора (вампир, наряженный охотником — это же очень смешно, жалко, что гости — обычные люди и не оценят). В таком виде он и прибыл на маскарад. Прибывающих гостей дворецкий объявлял по имени тех, в кого они были одеты. Перед Гархольдом прошли Наполеон Бонапарт и Джек Потрошитель, поэтому сам он ничтоже сумняшеся назвался Ван Хелсингом — разыскиваемым наёмником, чокнувшимся на религиозной почве. Судя по реакции окружающих, дурная слава Гэбриела докатилась и до Будапешта. Зал встретил овациями высокого и статного юношу с арбалетом, цимисх с удовольствием раскланялся и уверенным шагом направился к столику с напитками, не замечая, что вслед ему вперилось две пары внимательных глаз. — Думаешь, это он? — тихонько спросил неприметный мужчина в костюме святого отца у своего спутника, одетого трубадуром. — А кто же ещё? — ответил тот. — Его разыскивают в нескольких странах, было бы верхом наглости заявиться сюда под своим именем. — Ты не понимаешь. Он всё продумал. Лучший способ что-то спрятать — оставить это на виду. Это маскарадный бал. Никому и в голову не придёт, что пришедший в костюме Ван Хелсинга — и есть сам Ван Хелсинг! — Но что он здесь делает? — Полагаю, то же, что и мы. За ним много промахов: разбитое стекло в соборе Нотр-Дам, потерянный монстр Франкенштейна, непонятно, что там с девчонкой из рода Валерия, к тому же у Рима есть повод сомневаться в его лояльности Ордену. Если он найдёт грааль и привезёт его в Рим — это искупит все его прегрешения на пару лет вперёд. — Он обосновался в этих краях уже несколько месяцев, а мы прибыли буквально на днях. К тому же он лично знаком с Валериусами, которым этот грааль завещан. — Едва ли это ему поможет. Госпожа инквизитор говорила, письмо, пришедшее от Велкана Валериуса не содержит ни намёка о священной реликвии, зато полно намёками на то, что присланный орденом охотник вместо уничтожения нечисти крутит с ней какие-то мутки. — А то Велкан Валериус дурак и захочет расставаться со священным граалем. — Да он с чем угодно расстанется, чтобы спасти свою семью от чистилища. Скорее всего, он просто не знал на тот момент. Мне говорили, этот масон, рассказывавший про грааль, сам не мог найти Велкана. — Может, в Васерию съездить, с наследничком поговорить? — С ума сошёл? Там оборотни Дракулы рыщут. Нас там сожрут. — И какого чёрта мы не взяли подкрепления? — Потому что нам не нужны конкуренты! Грааль должен быть наш! — Этот чёртов масон как в воздухе растворился! Ищи его теперь! — Значит, надо следить за Ван Хелсингом. — С чего ты вообще взял, что грааль ещё не у законного наследника? — А с какого рожна тогда наш охотничек торчит в Будапеште, если грааль был бы в Васерии? — Это всё-таки точно он? — Да конечно он, его рожа в Париже на каждой стене висела, я её везде узнаю. — Здоровый какой... Ладно, я слежу за ним, а ты берёшь на себя эти подкисшие сливки будапештского общества. На этом собеседники разошлись в разные стороны: трубадур направился к стайке скучающих дам, а святой отец пошёл к столу с напитками, возле которого планомерно напивался Гархольд, понятия не имевший ни о том, во что вылилась его дурацкая шутка, ни о том, что умудрился дважды надуть свиту инквизитора Исидоры и её саму лично. Негласное заседание глав кланов прошло как и планировал Владислав. Вильгельм смотрел волком, но помалкивал. Кина улыбалась отрешённо-доброжелательно и тоже молчала. Соглашение о выдвижении в Карпаты объединённой армии Камариллы было достигнуто. Одной из её частей было вверено командовать Владиславу. Тот мысленно отметил, что самой малочисленной и плохо подготовленной, но никак это не прокомментировал. Он вышел из кабинета уставший, но удовлетворённый, и к нему тотчас подбежал Дебрэ с видом крайнего раскаяния. Дракула выслушал торопливую и сбивчивую речь Алексея, и от былого удовлетворения не осталось и следа. Владислав вихрем влетел в комнату. Девушки сидели на диване с видом гордым и независимым. Алексей встал рядом с видом крайне виноватым. Дуэли ради развлечения были среди воинов обычным делом. Да и дамы порой приходили посмотреть. Но чтобы дамы принимали участие! — Чем вообще надо было думать, чтобы бросить вызов гвардейцам армии Камариллы?! И как я должен объяснять Альваху Игрейну, что командиру его отряда набила морду моя сестра?! — вопросил господарь Валахии, падая в кресло напротив. — Попрошу заметить, во время дуэли и по всем правилам, — вставила Катерина. — Ой, да там у них такие дуэли... — фыркнула Анна. — Больше на танцы похоже. — Что вас обеих я на свою голову научил, это я уже понял! — рявкнул Владислав. — О, тебя он тоже научил? То-то я смотрю, движение один в один, — радостно заметила сестра. — И очень в этом раскаиваюсь! — Да ладно. Дуэлянты из вентру паршивые, а гонору — целая телега. Мы просто дали им пару советов. Над нами посмеялись и сказали «попробуйте, мадемуазели». — И вы, конечно, попробовали! И теперь у меня скандал с тремя помятыми гвардейцами и их битым командиром. — Ой, да какой скандал, кому они пожалуются. Им самим стыдно станет признаться, что им девушки всыпали, — беззаботно отозвалась Катерина. Анна восхитилась тем, как беспечно она держится, пока её брат рвёт и мечет. Владислав просто махнул рукой, не найдя, что ответить, переводя взгляд с одной на другую. Кто из них на кого оказал дурное влияние сказать было трудно, обе друг друга стоили. Хвала дьяволу, в рукопашную перешла только Катерина, Анна ограничилась саблей. Если бы с кем-то из гвардейцев случилось то же, что с баалями… Скандал был бы грандиозный. — Вы с кем-то подрались? А меня почему не позвали? — оживлённо спросили из коридора и через мгновение в дверном проёме появился Гархольд собственной персоной. — А я тоже хочу… — А ты что тут делаешь? Ты же сказал, что пойдёшь в город пьянствовать, — удивилось её высочество. — Я был там почти всю ночь. Потом пришёл домой. Обнаружил, что там скучно, пить нечего, да ещё и не с кем. Вспомнил, что вы все здесь. Решил, что раз вы здесь вместе — то у вас явно веселее и есть выпивка, и пошёл к вам. По пути зашёл к Гэбриелу в трактир вернуть вещи. Думал взять его с собой, но он так орал, что я передумал. — Из-за чего орал? — устало спросил Владислав, готовясь услышать ещё какую-то гадость. — Да там была костюмированная вечеринка, и я пришёл на неё в его костюме, а он почему-то обиделся, — пояснил цимисх, валясь на соседний диван. — Подумаешь, свистнул шляпу с арбалетом. Я же вернул потом. И вообще, я с этим арбалетом бешеный успех имел. Владислав представил себе Гэбриела, который перерывает всё в поисках пропавшего арбалета, а потом ему возвращает его вампир, поясняющий, что ему просто нужен был костюм для вечеринки, и не смог сдержать смешок. Гархольд интерпретировал это по-своему. — Вот и я считаю, что вампир в костюме охотника — это смешно, и всё у меня с чувством юмора в порядке, — продолжил он. — А он почему-то так не считает. — Твоё чувство юмора — это вообще отдельный разговор, — фыркнула Анна. — У меня оно хотя бы есть, — не остался в долгу тот, задерживаясь взглядом на хрустальной бутыли. — О, вискарик! Будь человеком, подай стакан. Появление Гархольда разрядило обстановку, Катерина сочла момент подходящим, чтобы испариться подальше от всё ещё злого из-за битых гвардейцев брата и Анну прихватила с собой. Алексей ещё раз принёс свои глубочайшие извинения за то, что не смог предотвратить безобразия, и тоже испарился. Владислав остался наедине с Гархольдом и понял, что, кажется, вот и настал случай, когда можно расспросить другую сторону о событиях последних полутора месяцев, чтобы потом сравнить рассказы. Естественно, в лоб этого делать нельзя... Дракула взял со стола второй стакан и налил себе. Алкоголь располагает к беседе, а притворяться более пьяным, чем ты есть на самом деле, чтобы разговорить собеседника, — легко. Цимисх сам пришёл в поисках общения и выпивки, глупо не воспользоваться ситуацией. — Могу предложить ещё кальян, — светским тоном радушного хозяина предложил Владислав. — О, здорово, — оживился гость. — Я, кстати, сам умею его забивать. На воде или на вине будем? Дракула удовлетворённо улыбнулся. Жертва заглотила приманку.