Совершить почти невозможное.

Утро началось с того, что за завтраком в Большой Зал прилетели совы, которые принесли какие-то синие конверты. Одна из них опустилась перед Поттером и протянула лапу. Гарри отвязал конверт, и сова, не дожидаясь ни денег, ни угощений, взлетела. Молодой волшебник подумал, что так и не решился этим летом купить сову. Еще чувствовалась боль из-за смерти Хедвиг, ведь он хотел отпустить ее, она прилетела бы сама туда, где хозяин. Но Муди запретил. Гарри распечатал конверт и прочел: Магическая Великобритания Министерство Магии Управление Министерством Магии Уважаемый мистер Поттер! Магическое сообщество ожидает важное событие – принятие Вассальной клятвы Глав Родов Министром Магии. В связи этим Министерство планирует провести следующие мероприятия: Собрание Глав Родов Магической Великобритании, которое состоится 5 сентября 1998 года в 10 часов дня в зале №6 на первом уровне Министерства Магии. Индивидуальные консультации и разъяснения будут даны юристами и адвокатами Министерства Магии после собрания Глав Родов: Сальвано Отиль – кабинет 13 (1 уровень) Джереми Смит – кабинет 12 (1 уровень) Астор Уоллер – кабинет 16 (1 уровень) Принятие Вассальной клятвы Глав Родов Министром Магии состоится 6 сентября 1998 года в 12 часов дня в зале №6 на первом уровне Министерства Магии. Министр Магии Кингсли Бомани Алекс Шеклболт - Что там, Гарри? – спросил Рон. - Собрание Глав Родов в субботу. А в воскресенье Вассальная клятва. Надо у МакГонагалл спросить, как добираться? Я так понимаю, не я один. Хорошо, если бы через камин, я лицензию на апарацию так и не получил. - Не до того было. Интересно, а долго получать эту лицензию? Может, после собрания… - Наверное, можно. Что у нас сейчас? - Зелья. А потом сразу Гербология, а после обеда библиотека, мы вчера за Чары даже не брались. И Гермионы нет. - Они с Ханной и Сьюзен пошли в Больничное крыло вместе с МакГонагалл. - Вчера после того, как Луис Лорса отправился в Больничное крыло повидать внука, девчонки обступили директрису, что-то объясняя, обещая. Хорошо, если они с Шарлоттой подружатся. - А, ну правильно. Она что – на зелья не пойдет? – испугался Уизли. - Пойдем, Рон, в конце концов, если действительно поступать в Школу Авроров, в зельях придется разобраться. Помнишь это дело, с зельеваром Маризини, я тогда очень пожалел, что без Гермионы сам ничего почти не могу. ************* Несмотря на решимость, Зельеварение так сразу не удалось постичь. Слагхорн перехватил руку Гарри: еще секунда - и котел бы расплавился и горячее нестабильное зелье окатило бы студентов. Преподаватель охал и сетовал на то, что вчерашние события потревожили любимого студента слишком сильно. И лишь ехидно улыбавшийся Малфой всем видом показывал, что никакой зельедельческой одаренности у Поттера нет. На Гербологии студенты извлекали лирный корень из бочек, в которых для него были созданы идеальные условия – болото. Школьную мантию Гарри измазал так, что снял ее, едва вошел в школу. Рон с Гермионой ушли куда-то гулять, а ведь кто-то говорил про библиотеку. Почистив Тергео ботинки, иначе по следам его Аргус Филч нашел бы и в Гриффиндорской башне, Поттер пошел в спальню переодеваться. Молодой волшебник сложил грязные вещи на стул и уже надел свежие брюки и свитер, подаренный миссис Уизли. Раздался громкий хлопок и рядом возник домовой эльф в полотенце с гербом Хогвартса. - Донни не хотел потревожить, Донни пришел забрать мантию Гарри Поттера, чтобы почистить ее. - Спасибо, Донни. - Нет-нет, это Донни должен благодарить Гарри Поттера за то, что он победил темного волшебника, что выгнал из школы Пожирателей смерти, директору Снейпу было очень тяжело защищать учеников. А ведь я помню Гарри Поттера еще младенцем. Директор Дамблдор разрешил заботиться о Гарри Поттере после того, как погибли его родители. У Гарри Поттера были стихийные магические выбросы. Очень-очень сильные. Как-будто магию Гарри Поттера пробудили насильно. - Донни, ты хочешь сказать, что я был в Хогвартсе после смерти родителей? Расскажи мне, пожалуйста. - Конечно. Донни хорошо помнит. Хагрид привез Гарри Поттера ранним утром. Донни хотел накормить Гарри Поттера, но Гарри Поттер не успокаивался и кричал все громче, а потом случился выброс. Страшный выброс. Но Донни справился, отвел выброс Хогвартсу, мадам Поппи Помфри и Донни ухаживали за Гарри Поттером. Гарри Поттера навещали волшебники. Донни видел авроров Аластора Муди и Кингсли Шеклболта, оборотня Ремуса Люпина, родителей Рональда Уизли, приходил даже Аберфорт Дамблдор. Они все брали Гарри Потерра за руку и что-то шептали. Мадам Поппи Помфри очень ругалась, говорила что магия Гарри Поттера нестабильна. За этот день случилось еще два выброса, Гарри Поттер укрепил своей магией замок. Потом пришел директор Снейп, он дал Гарри Поттеру зелье и магия успокоилась. Директор Снейп просил не отдавать Гарри Поттера маглам, он говорил, что они не справятся. Гарри Поттер так спокойно спал на руках директора Снейпа. А потом директор Дамблдор взял Гарри Поттера на руки, чтобы отправиться к маглам, и Гарри Поттер через минуту проснулся, и снова случился выброс. Донни отвел выброс и Гарри Поттеру снова пришлось пить зелье. Директор Снейп сказал, что это не только Щит Любви. Альбус Дамблдор тогда позвал Хагрида и попросил доставить Гарри Поттера маглам, а сам отправился порталом. - Донни, почему ты называешь Снейпа директором? - Директор Снейп настоящий хранитель школы. Эльфы видели, эльфы уважают директора Снейпа, он защищал учеников. - Понятно. Спасибо Донни. А ты не знаешь, где он? - Донни не знает. Директор Снейп, наверное, очень далеко. Донни пойдет. - Громкий хлопок известил о том, что Поттер остался один. Гарри сел на свою кровать. Воображение рисовало сюрреалистичные картины. Снейп с малышом на руках просит Дамблдора не отправлять ребенка маглам. Наверное, это сразу после той истерики в кабинете директора, которую Поттер видел в воспоминаниях Снейпа, когда Дамблдор сказал, что ему нужна будет защита. И члены Ордена Феникса, навестившие его в Больничном крыле Хогвартса. Что же такое они шептали? Магия нестабильна, как будто ее пробудили насильно. Из-за хоркрукса? Или Щит Любви, как его назвал Снейп. Дверь открылась, и в спальню вошел Невилл. - О, Гарри, МакГонагалл просила передать, что со следующей недели ты можешь начинать отбор в команду по квиддичу. В понедельник после обеда жеребьевка очередности тренировок. - Да, это хорошо. Только метлу купить надо, я так и не выбрал время. Чем я занимался? Метлу и сову не купил, лицензию на апарацию не получил, как теперь добираться до Министерства в субботу? - Ну так отпросись у МакГонагалл и смотайся в Министерство сегодня, после обеда же у тебя занятий нет, на обратном пути и метлу, и сову купишь. - А журналисты? - А маскировочные чары? Ты волшебник или кто? - Я, Невилл, скорее всего, или кто. Я не умею. - О, это просто на самом деле, смотри, - и Невилл направил палочку на свое лицо, - Инцертум Персона, - и облик гриффиндорца словно потерял свои индивидуальные черты, он как-будто стал чуть ниже, плечи немного сошлись, словно он сутулится, волосы потускнели, как будто подернулись сединой, яркие синие глаза потускнели и цвет их стал тоже каким-то неопределенным, лицо и руки состарились. - Видишь? - Да, круто, я бы тебя не узнал. - Гарри был в восторге. - На самом деле, узнать можно, если приглядываться. Если волшебник понимает, что кто-то может быть под маскировочными, достаточно Фините Инкантатем - и перед тобой снова тот, кого ты ищешь. – Невилл принял свой обычный облик. - Но чтобы пробежаться по Диагон-Аллее этого будет достаточно. В банке тебя узнают, гоблины видят через маскировочные чары. Попробуй Инцертум Персона, лучше перед зеркалом, чтобы ты знал, кого будут видеть волшебники. Гарри встал перед зеркалом. Непослушные черные вихры, ярко-зеленые глаза, шрам, неужели все это исчезнет? Гарри направил палочку на лицо. - Инцертум Персона, - и облик Гарри так же подернулся и начал свои изменения. Волосы сттали каштановым, отрасли, пригладились и убрались в низкий хвост, шрам потерялся в глубоких морщинах на лбу, глаза утратили свою яркость и стали почти серыми, а вот в росте Гарри немного прибавил, и плечи стали шире. Ладони погрубели. Но если у Невилла чары коснулись только его самого, то у Гарри свитер вытянулся в длинную рабочую темно-коричневую мантию. Хотя Гарри чувствовал именно чуть колючий свитер. - Видишь, не сложно. Вопрос только в том, что эти чары будут давать именно этот облик. Наверно, ты так видишь облик среднего волшебника. А еще если добавить отводящие глаза чары, то тебя и не особенно кто-то заметит. Только в магазине их придется снять, потому что продавцы будут тебя игнорировать. Респиче Праетеритум я бы советовал набросить на себя на обратном пути, у тебя будет метла и клетка с совой. Чтобы ты стал не так заметен – самое то. - Снимается тоже Фините Инкантатем? - Да. Мы так никем не замеченные до кабинета Снейпа добрались в прошлом году, когда хотели меч Гриффиндора украсть. Ты на обед идешь? – вдруг сменил тему Невилл. - Иду, - Гарри направил палочку на себя, - Фините Инкантатем, - несколько секунд - и Гарри увидел в зеркале свое родное отражение. - А пока будем обедать, эльфы заберут грязную одежду чистить. – Невилл вышел из спальни, Гарри следом за ним. - О, а мою мантию эльф уже забрал, много интересного рассказал. Оказывается, сразу после гибели моих родителей Хагрид принес меня сюда. Меня члены Ордена Феникса навещали, шептали что-то. Снейп зельями поил и просил не отдавать меня маглам. Эльфы его, оказываются, очень уважают, я спросил, где он, но Донни сказал, что не знает, директор Снейп очень далеко. Ты чего? – Гарри врезался в спину резко остановившегося Невилла. Лонгботтом медленно развернулся, его глаза округлились от удивления. - Еще раз, что тебе сказал домовик? Только тише, - в гостиной было несколько студентов четвертого и пятого курсов. - Что Донни не знает, где директор Снейп, а что? - Если бы Снейп был мертв, он сказал бы что не знает, где его могила. А значит, Гарри… Это значит, что Снейп жив. - Но как? Я сам видел, как он умер. - Гарри, он шпион, легилимент, окклюмент и зельевар, знакомый с темной магией, может, ты увидел то, что должен был увидеть? - Но он сказал «Посмотри на меня» и его взгляд остановился. - И что? А если он выпил противоядие? В это момент могла начаться… ну как… яд Нагини и противоядие в организме… может это больно, я не знаю, может он просто отключился. - Глаза остались открытыми… - Ой, Гарри, это вообще не показатель, моя тетя Энид когда падала в обморок во время беременности, у нее оставались открытыми глаза, бабушка первый раз вообще решила, что она притворяется, и только через десять минут вызвала целителей из Мунго. Так бывает. Это ничего не значит. Значит, жив. Мерлин, вот только где он? - Ты правда думаешь?.. - А что тут думать, эльфы такое чувствуют. И возможность не подчиняться приказам – одно из таких свойств. Как ты думаешь, Дамблдор велел, чтобы эльфы не говорили, что ты был в Хогвартсе? Думаю, да. Тебя же он не просветил, в том числе о магии, пробудившейся насильно. Но его нет, теперь Донни может подробно это рассказать. А когда ты спросил где Снейп?.. - Сказал, что не знает, где он, и сразу сбежал… Невилл, не может быть! – чувства, которые испытывал Гарри, можно было сравнить с закипевшим зельем – со дна души поднимались разноцветные пузыри эмоций – радость, страх, благодарность, ужас, изумление, злость на того, кто, возможно, удерживает Снейпа, досада, что сам не понял всего этого, восхищение талантами этого невозможного волшебника. - И портрет, который так и не появился. Дело не в желаниях Снейпа, просто он жив, - прервал эмоциональный фейерверк Невилл. - Так, пошли есть, силы нам видимо еще понадобятся. Может, его тоже спасать надо. - Или от него спасаться придется, - засмеялся Невилл, - он такой, он может! В Большом зале Рон с Гермионой так и не появились, а Гарри так хотелось поделиться своими открытиями. Но воодушевление не покидало. И тут к ним подошел Теодор Нотт. - Невилл, ты тоже получил приглашение в Министерство на Собрание Глав Родов? - Да. И тебе пришло? Значит, пойдем в субботу вместе, не переживай. Я отправлю сову с уведомлением в аврорат, заодно и сентябрьскую проверку закроем, чтобы потом не ходить. Ты как? - Нормально. Не думал, что стану главой рода так рано. Это… нервирует. - Не переживай, к этому просто стоит привыкнуть и все. Я всегда знал, что стану главой рода, едва достигну совершеннолетия, и поначалу это тоже нервировало. Кстати, присядь-ка. Нотт оглянулся на стол Слизерина, но сел напротив Невилла и Гарри. - На тебя там не обозлятся в вашем серпентарии, что ты посреди Большого зала со мной разговариваешь? - Так в газетах писали, что ты меня на поруки взял, - чуть улыбнувшись, сказал Тео, - так что я должен тебя слушаться. Нормально все. - А ты не думал принести Вассальную клятву с ограничением Вечного протокола, и судимость аннулируют. В конце концов, ты просто реализовал мечту многих в этом зале – Круциатус в могилу Беллатрикс – я бы тоже не отказался, если честно. - Ты думаешь, Министр позволит? - засомневался слизеринец. - А почему нет? Ты глава рода, уж если Люциусу разрешили, то чем ты хуже? А сын за отца не отвечает. Подумай, на собрании можно этот вопрос поднять, - Невилл говорил уверенно. - Хорошо, подумаю. Лаванде привет, - слизеринец улыбнулся, поднялся одним плавным движением и направился к своему столу под зелеными знаменами. - Лаванде? Он… Она что… - Поттер хватал ртом воздух. - Гарри, ты же сам ратовал за дружбу факультетов. А тут, может, даже любовь! - Ты так спокойно это говоришь, Нев! - Лаванда, она знаешь какая, она этого слизеринца в бараний рог, если надо будет, свернет. - Тебя послушать, так девчонки… - Настоящие воины, которым не страшно свою жизнь доверить. Лаванда в самом начале сентября сцепилась с Алекто, когда та на девочку с третьего курса Рейвенкло начала орать, Браун сказала, что они такие смелые только со слабыми, с малышами, которые не могут отпор дать. И здесь дуэль началась. Алекто с ней справиться не могла, так братец в Лаванду Круцио запустил, Симус тогда ее собой заслонил, тут и Снейп подоспел. Симуса в Больничное крыло, нас на отработку к Хагриду, а на на них наорал – а если бы пострадали чистокровные волшебники? Так они весь первый семестр нас только поодиночке достать старались, в Большом зале все чинно было, словно это просто школа. Это после инспекции Беллатрикс самое страшное началось. Хотя тогда нам казалось… Да, кажется, это так давно было, а вроде и недавно. Так, хватит о прошлом. У нас впереди собрание глав родов. А там не только молодой Нотт и знакомый Малфой будут, и я думаю, тебя спросят, чего ты ждешь от этой клятвы. - Ну, чтобы все соблюдали закон. - Так вроде собрание – это, я так понимаю, для того, чтобы основные направления обозначить. Многие же не согласны были с политикой Министерства, поэтому собрание и проводят, я так думаю, чтобы договориться. Вот тебя спросят, ты считаешь, что нужно разрешить кровную магию? Что ответишь? - А ты как думаешь? - А я сам думаю, Гарри. Отправляйся-ка к Малфою, зря мы что-ли его из лап дементоров вытащили. Ты ведь не получил ответа на самый главный твой вопрос – почему чистокровные пошли за Волдемортом. В субботу или в воскресенье метлу купишь, это важнее. Сегодня поговоришь с Малфоем, завтра обсудим с тем же Ноттом, он из темного чистокровного рода. - Ты прав. Только как предупредить его, что я приду? Не хочется вламываться. Он, конечно, сказал, что камин для меня откроет, но… Вдруг его вообще дома нет. Ограничений на перемещения у него нет. - Так пошли ему говорящего патронуса. - Я даже не пробовал ни разу… - сказал разочарованно Гарри. - Пойдем, найдем пустой класс, я тебе покажу. Невилл поднялся, и в следующие полчаса Гарри увидел, что Невилл - замечательный преподаватель, терпеливый и понимающий. Наконец Гарри удалось отправить оленя с сообщением. «Надо поговорить, желательно сегодня.» Буквально через две минуты в классе приземлился призрачный ястреб и сказал голосом Люциуса: «Через час. Камином. Адрес Малфой-Мэнор, кабинет главы рода». - Спасибо, Невилл. А… - А Джинни я скажу, что ты пошел добывать информацию в логово белобрысых, она поймет. - И… - И Рону с Гермионой скажу, что Снейп жив, подумаем, как его искать, чтобы не навредить, не переживай. - Ты… - Я не легилимент, просто понимаю, что тебя может тревожить. Мы справимся, я твой хороший заместитель, - Невилл рассмеялся. - Иди уже, пока МакГонагалл на урок не ушла. Поттер развернулся и пошел к директрисе, она разрешила воспользоваться камином. Пока Гарри принимал душ, переодевался, выбирал мантию (все-таки черную), он все думал о том, как Невилл повел себя с ним. Еще летом он заметил, что Джинни рассказывает о Лонгботтоме с восторгом. Тогда даже была какая-то ревность, но девушка сказала, что это так же глупо, как ей начать ревновать к Гермионе. Просто Невилл – это скала, за которой они все прятались последний год. А ведь, если бы не Невилл, он сейчас не отправился бы к Малфою и потерял бы время. Видимо, устал и эмоции захлестнули: домовик, Снейп, квиддич, новые чары, и собрание ушло куда-то на край сознания. А Невилл понял это. Почувствовал? А ведь он тоже не отдыхал этот месяц, и эмоций у него не меньше. «Хороший заместитель». Действительно, хороший. ************* Удачно прибыв в кабинет Люциуса Малфоя, Гарри протянул руку хозяину кабинета. Рукопожатие было крепким, но без намека на власть. Когда-то Сириус рассказал, что пожать руку мужчина может очень по-разному, и по этому, казалось бы, простому жесту можно многое узнать. Кабинет главы рода Малфой был обставлен, казалось, просто, но даже Гарри было понятно, что вокруг очень дорогие вещи. Слева большой письменный стол и стул за ним оббиты черной кожей. Над столом портрет, но он пуст. В центре под окном небольшой столик, а вокруг четыре кресла, накрытые шкурами неизвестного животного, как и диван, стоящий справа ровно напротив письменного стола. Стен почти не видно, все заставлено книжными полками. Только у письменного стола приоткрыт бар, в котором стоит батарея бутылок. И все же видно, что здесь все не так просто. Чернильница и перьевая ручка, явно золотые. Сам Малфой выглядел явно лучше, чем в день суда. Гладко выбрит, волосы собраны в низкий хвост, серая мантия с серебряным узором по воротничку. На левой руке обручальное кольцо, на правой - перстень главы рода. - Добро пожаловать, мистер Поттер. - Здравствуйте. Скажите, как правильно сказать, чтобы вы перестали называть меня по фамилии? - Можете называть меня Люциус. Это стандартная формулировка разрешения. - Можете называть меня Гарри, – у Поттера это вышло несколько просительно. - Могу поправить? – спросил Люциус, и после того, как Гарри кивнул, продолжил: – Из формулировки выброшено «Вы», то есть подразумевается – «вы можете называть меня Гарри», смысл такой, что всем остальным это не дозволено. Все они не близки, не заслуживают доверия. А тот, кому вы это говорите – стал ближе, и вы даже разрешили называть себя по имени. По имени мы называем детей, но когда вы попадаете в школу – вас называют уже мистер Поттер, подчеркивая принадлежность к роду, если мы говорим о волшебном мире. Минерва МакГонагалл в личной беседе может называть вас по имени, в это момент она показывает, что не чужой вам человек и к ней следует прислушаться, но на уроке снова будет называть вас мистер Поттер. Теперь вы. Вы – победитель. Вы сделали то, о чем волшебный мир грезил еще до вашего рождения, и они все, в том числе и я, не очень-то вам помогли. И если вы разрешаете мне называть вас по имени, значит, хотите доверять той информации, которую я вам дам. И ваше разрешение – это не братание, а скорее аванс мне, уверенность в том, что я не подведу вас. Аванс, который мне стоит оправдать. Поняли? Попробуйте еще раз. У Гарри в сердце поселилась такая уверенность, словно прибавилось сил от слов Люциуса. - Можете называть меня Гарри, - и сам услышал, что сказал правильно. - Замечательно, Гарри, налить вам что-нибудь выпить? – Люциус указал на кресло, стоящее ближе к окну и лицом к письменному столу. - К сожалению, я не разбираюсь в спиртных напитках. - Гарри сел в кресло, предложенное хозяином. - Это несложная наука, на самом деле. Я налью вам эльфийского вина, надеюсь, вам понравится. Не крепкое, мы же собрались говорить, а не напиваться. Через минуту Гарри аккуратно взял бокал, поданный Люциусом. - Скажите, зачем эти этикетные игры придуманы, мне кажется, без них было бы проще, – спросил Гарри после того, как сделал небольшой глоток вина. Действительно, изумительный вкус. - Может быть, давайте поговорим об этом лет через десять, когда вы сами во всем будете разбираться идеально. Нарушать можно только то, что вы хорошо знаете, и осознаете риски. Ведь можно сказать леди Забини: «Эй, Забини, отойди от окна, ты мне свет загораживаешь», - и не успеть понять, за что она вас отравила. Или если вы, как победитель Волдеморта и представитель аврората, подходите и говорите: «Значит так, Забини, мне нужно с вами поговорить», - это уже означает, что у вас на нее такой компромат, что любые яды стоит прятать прямо сейчас. Это как в шахматах – у каждой фигуры свое место и свой путь. – Люциус смотрел серьезно, словно уговаривая понять, и, может, даже принять правила игры. - Вы так интересно об этом говорите, что я согласен изучить эту науку, - Гарри решил, что, возможно, Люциус прав. - Но об обучении мне снова придется просить вас. Единственный близкий мне человек, который в этом что-то смыслил, погиб в Министерстве. - Это кто это погиб в Министерстве? – прозвучал с портрета скрипучий голос. Гарри увидел пожилого, но, видимо, очень сильного человека. Пронзительные серые глаза приковали внимание Гарри. У Люциуса волосы белые, а у мужчины на портрете – седые. Неширокие седые бакенбарды, спускающиеся к подбородку. Изумрудная мантия, расшитая серебряным узором с правой стороны. Они чем-то очень похожи, отец и сын, но Люциус… моложе? Изящней? Аристократичней? Люциус встал. - Познакомьтесь, Гарри, это мой отец, Абраксас Малфой. Перед тобой, отец, глава двух родов, победитель Волдеморта, человек спасший меня от смерти, а наш род - от бесчестия, первый человек магического сообщества – Гарри Джеймс Поттер. - Это что, мальчишка выше Министра? – По интонации Гарри не понял, Абраксас удивился или шутил. - Если бы первым человеком был Министр, я был бы уже мертв, отец. – Люциус словно покаянно склонил голову. И вновь поднял ее: - Ты что-то хотел? Мне нужно поговорить с мистером Поттером. - Ну, сначала, ответ на свой вопрос – кто ж там погиб в Министерстве? – уже серьезней спросил Абраксас и посмотрел на Гарри. - Сириус Блэк, мистер Малфой, - сказал Поттер, - мой крестный. - Сириус? Это кузен нашей Нарси? – Казалось, он действительно расстроен, Гарри еще не до конца доверял своему впечатлению. - Ох, ты! Получается, из Блэков никого не осталось? - Мистер Поттер унаследовал род Блэк, он теперь глава двух родов, - сказал Люциус. - Что ж, ждем от вас двух сыновей, мистер Поттер. Лордство еще не принял? - Ему восемнадцать, отец. – Люциус говорил спокойно, но Гарри не покидало ощущение, что он раздражен тем, что их прервали. - Ровесник нашего Драко? Силен. Как же ты убил Волдеморта, мальчик? - Экспеллиармусом, - просто ответил Гарри. Мужчина захохотал, Люциус позволил себе лишь чуть улыбнуться. - И что привело вас к нам, членам пожирательского клуба, победитель? - Я ищу ответ на вопрос, надеялся, что Люциус расскажет мне, почему богатые чистокровные волшебники пошли за Волдемортом, чтобы постараться избежать этого в будущем. - Могу рассказать, если ответ старого Пожирателя смерти вас устроит. - Конечно, мистер Малфой. Абраксас уселся в кресле, и, разгладив несуществующие складки на мантии, начал свой рассказ: - Сейчас я могу рассказать все как было, уже понимая, что явилось источником наших проблем, и как образованные чистокровные волшебники оказались в подчинении у полукровки. Началось все с того, что мы слишком долго жили мирно. После введения Статута о секретности и принятия магического законодательства, главы родов расслабились, они решили, что каждый род сам будет заботиться о развитии своих Даров. Они не хотели делиться секретами, как с маглорождёнными и полукровками, так и друг с другом. И Тёмная магия была выведена из системы обязательного образования в Хогвартсе. Главы родов тогда не знали, что уже родился Том Реддл, и история повернет против чистокровных волшебников. Эта реформа прошла в начале тридцатых годов. Я поступил в Хогвартс в сорок втором году, о Дарах родов и Тёмных искусствах почти не рассказывали. Да и зачем, о них говорили дома. То, что о Тёмных искусствах не знают маглорожденные и часть полукровок, глав чистокровных родов не просто не беспокоило, но и радовало, они надеялись обеспечить себе преимущество. Об этом постоянно говорил мой отец, и я верил ему. В сорок пятом. Дамблдор одержал победу над Гриндевальдом, и ему предлагали стать Министром в сорок восьмом, но он отказался, согласившись при этом быть советником министра. Кто бы тогда мог подумать, что он станет серым кардиналом на много лет. Пришедшая на этот пост Вильгельмина Тафт только что в рот Альбусу не заглядывала, советовалась по поводу почти каждого принимаемого решения, а Дамблдор с умным видом давал мудрые советы, но ответственности не нес. Вильгельмина и её сын Игнатий проводили политику отказа от Тёмных искусств, ведь Дамблдор победил Гриндевальда не используя их, он был фантастически даровит в трансфигурации и чарах и смог победить величайшего Тёмного чародея. В газетах было открыто обсуждение, нужны ли волшебникам Тёмные искусства. Авроры рассказывали, что огромное количество смертей приносят именно Тёмные проклятья и артефакты, целители из Сент-Мунго говорили, что работать с последствиями Тёмной магии очень сложно. Главы родов посмеивались, им и в голову не могло прийти, что от Тёмной магии можно отказаться вообще. Но это произошло в шестьдесят четвертом. Тёмные искусства попали под запрет. И в шестьдесят пятом наследники Тёмных родов присоединились к Тому Реддлу для изучения и развития Тёмной магии. До этого у него было не так много сторонников. Так как организация была противозаконная, было принято решение объединить сторонников Протеевыми чарами, чтобы избежать предательства. Изначально, держателей чар было трое. Но буквально в течении одного месяца двое товарищей Лорда Волдеморта погибли и управляющая нить осталась в его руках. Так мы оказались практически рабами этого полукровки. Хотя, тогда нам так не казалось. Нахальство и талант сильного и уверенного в собственной правоте волшебника действительно вызывало уважение наследников родов. Мы помогали ему по собственной воле, и если нужны были дорогостоящие ингредиенты для зелий или артефакты, мы не скупились. Он смело раздвигал границы магии и смеялся над ограничениями. Почти со всеми он занимался сам, оттачивая умения. При этом требовал соблюдения жёсткой дисциплины. И жестоко наказывал за неповиновение. Но в организации все конкурировали за право не только исполнять его указы, а иметь право голоса, потому, что получали его лишь избранные, те кто был удостоен его доверия. Мы с готовностью брались за любую работу, будь то подготовка дуэльного зала или уничтожение семьи маглов. Души наши развращались, мы все меньше ценили жизнь, все больше добивались его расположения. Для того, чтобы подняться по иерархической лестнице, многие привели к нему своих сыновей. А в семидесятом году мы уже начали полномасштабные боевые действия с Министерством и магическим сообществом. Моя мать обладала Даром предвидения, незадолго до своей смерти она сказала, что он убьет меня, конечно, я ей не поверил, я тогда уже входил в ближний круг. А потом Трелони произнесла свое знаменитое пророчество, и тогда все изменилось. Он словно обезумел. Мы занимались выслеживанием и вычислением беременных волшебниц, но это довольно сложно, ведь они могут прикрыть живот чарами, и никто ничего не увидит. Никто уже не занимался Тёмной магией, и я имел неосторожность сказать ему об этом. Абраксас замолчал. К Гарри повернулся Люциус и продолжил: - Отец был убит незадолго до вашего рождения. Мы пустили слух, то он умер от драконьей оспы. - Хозяин кабинета сел в кресло напротив Поттера. - Это было странно, Тёмный Лорд всегда с пренебрежением относился к прорицаниям, считая обманом и надувательством. Он отправил Северуса устраиваться в Хогвартс, чтобы рядом с Дамблдором был наш шпион. Наш Тёмный зельевар пришёл с повинной, рассказал, что у него ничего не вышло, потому что в этот момент Трелони что-то вещала Дамблдору, и даже сказал то, что ему удалось подслушать. Никто и подумать не мог, что Тёмный Лорд не накажет его. И вдруг услышав обрывок пророчества, Волдеморт развил такую бурную деятельность. Перечить ему больше никто не стал, урок моего отца был усвоен, а через полтора года Тёмный лорд был развоплощён. Напряжённую тишину, казалось, можно потрогать руками. Абраксас поднялся со своего нарисованного кресла: - Ладно, разговаривайте, что Нарси-то передать, мальчик ужинать останется? - Останусь, мистер Малфой. - Зови меня Абраксасом, победитель Волдеморта. Только не груби, я этого не люблю, могу и с портрета по шее настучать, - и Малфой старший покинул портрет. - Продолжим урок этикета. Еще небольшое пояснение, если позволите, - начал Люциус, сев напротив Гарри с взяв свой бокал. - По этикету, представляют всегда сначала младшего, а затем старшего. Но в случае, если младший обладает более высокими титулами, его представляют последним. Об этом надо помнить. - А если мне надо представить равных? – Гарри сделал еще один глоток вина. - Равных почти не бывает, приведите пример. - Например, представить друг другу Рона Уизли и Невилла Лонгботтома. - Мы говорим о волшебном мире? – Бровь Люциуса приподнялась. - Да. – Гарри уверенно кивнул. - Тогда первым вы представите Рональда Биллиуса Уизли, во-первых, он наследник рода, во-вторых, его род под печатью предателей крови, а уже затем Невилла Фрэнка Лонгботтома, главу рода. - Хорошо, а профессора Флитвика и профессора МакГонагалл? - В данном случае первым представляют мужчину, женщина по этикету выше по статусу. Первой женщину будут представлять только вам или Министру, остальные мужчины будут представлены первыми. - Хорошо, а если профессор Спраут и профессор МакГонагалл? – Гарри это напоминало игру. - Первой следует представлять профессора Спраут, она младше, и только потом профессора МакГонагалл. - Понятно, жаль, что в школе не изучают такую науку. - Раньше изучали. Дамблдор убрал этот предмет как ненужный. – Гарри услышал раздражение в голосе хозяина кабинета. - Так о чем ещё вы хотели поговорить? – спросил Люциус уже ровно. - Собрание глав родов. Невилл сказал, что там будут обсуждать, как он сказал, общие направления магического законодательства. А я ведь так и не разобрался в тёмной магии, светлой, кровной. Что можно разрешать, а что нельзя и главное - почему. Чтобы не разрешить все и сразу и не погрязнуть в темных ритуалах, темных лордах и хоркуксах. Или запретить, и через десять-пятнадцать лет снова появится какой-нибудь темный маг, обещающий разрешить все, что запрещено. Люциус посмотрел, словно признал рассудительность Поттера. Это хорошо. - Давайте по порядку. Светлая магия, чары и заклинания, которые не зависят от эмоционального состояния заклинателя. Я не имею в виду эмоцию, заключенную в Ридикулус или Экспекто Патронум. Эта магия доступна любому маглорождённому волшебнику. – Люциус сделал паузу, словно давая информации улечься в голове гриффиндорца. – Тёмная магия – это магия, которая берет свою силу в намерении. Простейшие из них – Непростительные – намерение причинить боль, подчинить волю, убить. Простейшие, потому что их могут освоить и маглорожденные. Но вот например заклинание Хоркрукса маглорождённому не удастся никогда, как бы он ни был силен магически. – Спокойствие ушло, Люциус говорил эмоционально, убеждённо. - Кровь не позволит. Без поддержки рода по крови волшебник просто погибнет. А чистокровный и не прибегнет к нему, потому что у хоркрукса такое количество ограничений, что чистокровный прибегнет к нему в самом крайнем случае, и то постарается избежать. - А какие ограничения? – Гарри слышал впервые о каких-то ограничениях, это в магии-то. - Во-первых, хоркрукс может быть создан только один, иначе осколок души, обретя носителя, убьет наследника рода, во-вторых, работа носителя должна быть должным образом оплачена, носитель должен получить половину состояния рода, иначе наследника рода может убить откат магии. В-третьих, в час совершеннолетия наследника рода хоркрукс погибает и род обретает истинного главу. И самое главное, если не соблюдены все условия, род теряет все свои Дары и возможности развития на сто лет. – Люциус говорил так, что Гарри стало понятно, то подобный исход пугает самого Люциуса. - То есть если появится маглорождённый волшебник, и при построении дерева рода у гоблинов окажется, что он наследник Слизерина, он и его дети, и даже внуки или правнуки уже не будут змееустами, не будет Дара зельеделия, не будет способностей к Тёмным искусствам, как и Дара герболога и Дара укрощения животных. Все эти Дары, тщательно взращиваемые родом Слизерина, забрал откат магии. И наследнику придется начинать все с нуля и род будет трудиться несколько столетий, чтобы достичь чего-то. Гарри допил вино и спросил: - То есть если бы у Волдеморта родился ребенок, в час его совершеннолетия все хоркруксы погибли бы? - Да, именно поэтому он избегал любых связей, а если ему доставляли в молодости маглу для утех, она погибала сразу после употребления ее по назначению. После возрождения эта сторона жизни его вообще не интересовала, я думаю, магия откатила его до полной импотенции, чего с волшебниками младше ста лет не бывает. – Люциус встал, принес бутылку с вином и налил еще немного в опустевший бокал. - Вы должны понимать, это заклинание было создано тогда, когда не принято было оставлять женщину регентом рода. - А кто такой регент? - Ответственный принимать решения. – Люциус приподнял брось, словно удивляясь, насколько все запущено. - Представим такую ситуацию: у меня малолетний Драко, например, ему лет пять, меня отравили ядом, у которого не противоядия, или такой длительный период приготовления, что я его просто не дождусь. Нарциссу я регентом рода оставить не могу, у меня нет братьев или других родственников, которых я могу оставить регентами. Я прошу своего друга быть носителем моего хоркрукса, заключаю с ним магический контракт. Это обязательно, иначе Дары рода окажутся под угрозой. Создаю хоркрукс, желательно в бою какой-нибудь войны, чтобы опять же не получить откат магии за преднамеренное убийство. Тогда войны шли постоянно, из истории магии вам это должно быть известно. Носитель надевает хоркрукс и становится почти мной, так как магия объединяется. Если хоркрукс только один, он не теряет душевности и не будет манипулировать носителем. Представители других родов признают носителя как меня. Носитель до совершеннолетия заботится о моем сыне. И в день его совершеннолетия хоркрукс погибает, носитель освобождается от обязательств и получает половину состояния Драко. Но! Драко сохраняет все Дары рода, и уже сам может развиваться. – Гарри словно услышал «Неплохо придумано». - А по современному законодательству я не только Нарциссу могу оставить регентом рода, но и вас, представителя родственного рода, которому доверяю. За оговоренную плату, конечно. Так что нам, чистокровным, сейчас это не нужно. Вообще чистокровных волшебников так воспитывают – главное не я, главное род. - Понятно. То есть все Темные искусства вот такие разумные и обоснованные? - Конечно нет, – возмутился Люциус. - Есть целый раздел Темной магии – Месть Последнего из Рода. Направлены они на долгую, мучительную и самое главное - неизбежную смерть обидчика. По сравнению с ними Авада Кедавра – это милость. Применялись они тогда, когда по вине одного человека погибал целый род. Полностью. Когда некому передавать Дары, и поэтому о них уже не думают. Кстати, практически все эти заклинания вошли в книжонку «Темнейшие искусства», написанную только с одной целью – показать Темную магию страшным монстром. – Гарри услышал в этих словах брезгливость и злость. - Хотя по большей части это не так. Ведь в этой книге записаны только формулировки, описания ритуалов и ни слова об ограничениях, о возможных откатах, об условиях применения. Например, раздел Темной магии «Артефакты», лишь вскользь упоминающийся в «Темнейших искусствах», содержит не только оружие, которое, как вы знаете, может не только убить, но и защитить. Туда входят кольца, браслеты, амулеты защитного свойства, предупреждающего действия, сохраняющие, стабилизирующие магию, поддерживающие магическое ядро, даже убирающие злое намерение. – Гарри заметил, что Люциус говорит убежденно, словно это касается лично его. - Так получается, Темные искусства все-таки нужно разрешить? – с сомнением спросил Гарри. - Частично. Конечно, нужен контроль за творящими Тёмную магию. Обязательно. Вот только кто будет его осуществлять? В магической Британии одна серьезная проблема, магические дары не развиваются, знания и умения не оттачиваются. Некому создавать, значит, не надо никого контролировать. Одной проблемой у Министерства меньше. – А вот это очень похоже на истинное положение вещей. Гарри казалось, что для Министерства самая большая проблема – наличие волшебников вообще. - Можно спросить, Люциус, а у вашего рода какой Дар? - Дар создания артефактов, Дар зельеварения и Дар укрощения животных. У моей бабушки был Дар предсказания, но ни в ком из наследников он пока не проявился. У Гарри в памяти всплыла картинка: Драко на камне, а рядом маленький единорожек. - Здорово, а я не знаю, есть ли у рода Поттеров какие-то Дары, – сказал Гарри расстроено. - Ваш прадед и дед были гениальными оружейниками, а значит, им был доступен Дар создания артефактов, у вашего отца был Дар в трансфигурации, поэтому ему была доступна анимагия. – Люциус говорил спокойно, даже задумчиво. - Ваша мать также была исключительно талантлива в трансфигурации, а вот ее успехи в зельях – это результат дружбы с Северусом. Сама она в них ни черта не понимала. – Хозяин кабинета задумался, словно вспоминал что-то. - Сириус Блэк был исключительно даровит в чарах и трансфигурации. Дары ритуалистики и Магии Земли пробуждены не были, это тёмные дары, – и тут Малфой посмотрел Поттеру прямо в глаза. - А у вас редкий Дар, Гарри. Дар защитника. Только Дамблдор его не развивал, а скорее гробил. Именно поэтому Дар начал стремительно развиваться после его смерти. Ведь для вас это важно – спасти всех. - Да, - с твердой уверенностью ответил Гарри. - Попробуйте догадаться, у кого еще из тех, кто вам знаком, или был знаком Дар защитника? – Люц словно проверял его, сможешь? Или нет? - Невилл Лонгботтом? - Да, у него есть этот Дар, этим Даром обладала его мать, а еще? - Дамблдор? - Это тот директор, который позволил Мародерам мучить семь лет Снейпа? Что бы вы сделали на его месте? - Тряс бы за шкирки всех четверых, если честно. Это нужно было остановить еще на первом курсе! – Действительно, поведение директора с его-то властью вызывает сомнения в адекватности. - Может, Люпин? - Ремус молчал, когда видел, что ваш отец и Блэк издеваются над Снейпом. - А мама? Да, она же заступалась за Снейпа! - Но стоило ему один раз назвать ее грязнокровкой, и она торжественно обиделась. Мы же с вами сражались в Министерстве, имели массу разногласий, были по разные стороны в этой войне, и стоило вам обнаружить несправедливость, как вы ринулись в бой с Министром, спасая меня. Хотя, Северус говорил, что зачатки этого Дара у нее были, не спорю. Так что этот дар – ее наследие. Но уж точно не Джеймса. Кто же еще, Гарри, вы ходите вокруг да около. У Гарри в голове всплыли слова, когда-то сказанные Хагридом: «Я тогда подумал, мол храбреца из себя корчит. В марте и без теплой мантии». - Снейп? - Браво! Действительно, Северус обладал просто гениальным Даром защитника. Гарри услышал прошедшее время в словах, его это задело и он сказал: - Люциус, вы только не волнуйтесь, но мы тут выяснили, что Снейп жив. - Жив?! Но как? Где? – Малфой вытянулся, словно натянутая струна, будто сейчас нужно бежать куда-то, причем срочно. - Этого мы пока не знаем, - сказал Гарри грустно, - но, во-первых, в кабинете директора Хогвартса не появился его портрет, нам МакГонагалл сказала, что возможно магия учла, что он… ну… не хотел. А сегодня домовик Донни пришел забрать мою мантию, и когда я спросил, не знает ли он где директор Снейп, он сказал такую фразу: «Донни не знает, наверное, далеко» и сразу сбежал. Невилл говорит… - Что это может означать только одно – Снейп жив. Прав Лонгботтом. – Малфой застыл, словно принимая решение. - Вы не против, если к нашему разговору присоединится еще один человек? Это темный артефактолог, великолепно разбирается в тонкостях темной и светлой магии и всех ее разновидностях, у него вы можете почерпнуть массу полезной информации. А самое главное, он может дать направление, где искать Северуса Снейпа. - Нет, не против. – Поттер решил, что хуже не будет. Люциус взмахнул палочкой, и передним возник уже знакомый призрачный ястреб. - Абайбл, мне нужно тебя видеть срочно, жду у себя. – Затем Люциус хлопнул в ладоши и перед ним возник домовой эльф. - Тронни, передай хозяйке, что с нами будет ужинать мистер Сайке. - Абайбл Сайке? Это тот эксперт, который свидетельствовал на суде? – Гарри оживился, вот уж не думал, что снова встретится с ним когда-нибудь. - Да, Гарри, насколько хорошо вы с ним знакомы? - С ним общался мистер Отиль, я просто знал, что он хорошо понимает, что такое кинжал Беллатрикс и перстень Метка Убийцы, его я увидел только в зале суда. - Что ж, у вас будет прекрасная возможность познакомиться поближе. В камине взвилось зеленое пламя и из него вышел высокий мужчина. В этот раз на нем была серая мантия, длинные черные волосы, разбавленные седыми прядями, были распущены. Высокий лоб, аккуратный гладко выбритый подбородок, прямой породистый нос, тонкие губы, кривящиеся в ехидной усмешке. Гарри поднялся для приветствия и впервые смог разглядеть глаза – такого цвета глаз он еще не видел никогда – темно-зеленые. - Позвольте вам представить, Гарри, артефактолог магической Германии, наследник рода, мой друг Абайбл Сайке. А это – глава двух родов, победитель Волдеморта, первый человек магического сообщества Великобритании – Гарри Джеймс Поттер. Мистер Сайке протянул руку и Гарри ответил на рукопожатие. - Можете называть меня Гарри, - уверенно сказал Поттер после такого представления. - Что ж, это честь для меня. Можете называть меня Байб. – И он развернулся к Люциусу. - Люц, что за срочность? В прошлом году меня Северус дергал, теперь ты? - Северус жив. - Жив? Но в газетах писали… - Сайке повернулся к Поттеру. - Гарри, ведь вы говорили… И Поттер подробно пересказал разговор с домовым эльфом и Невиллом. Мужчины ловили каждое слово, переглядываясь, словно что-то было понятно им и не понятно самому Гарри. - Так, о том, что рассказал домовик, мы поговорим позже, очень интересная информация, теперь о главном. Эльфы не помогут, если есть приказ не говорить, где директор, они умрут, но не скажут. - Байб, а если поисковое зелье? - спросил Люциус. - У тебя есть волосы Северуса? - Есть, слизеринец я или кто, на всякий случай лежит, есть-пить не просит. - А магия защитника? Такого защитника, как сам Северус, искать надо, кто ритуал-то проводить будет? Я не защитник, ты если только для Драко защитником можешь быть, но где твой сын, я так понимаю, нам известно. - А чем тебе Гарри не подходит? Дар защитника еще в становлении, но есть, магически силен, чистокровный. Мать его маглорождённая, но в роду и отец чистокровный. - Ты мне про мать-то его не рассказывай. - О! Извини, ну да. Тогда вообще все хорошо. - Так, я ничего не понимаю, вы что-то знаете про мою маму? - решился спросить Поттер. - Знаю, - отозвался Байб, - и даже расскажу, но сейчас давайте узнаем, где Северус, хорошо? Так, Люц, с тебя карта, волос и сфера, я за зельем и ритуальным ножом. Малый Ритуальный зал? - Да, - и после того, как артефактолог отбыл камином, Люциус произвел какие-то манипуляции, за портретом Абраксаса оказался сейф, из которого хозяин извлек довольно большую шкатулку и принялся по одному доставать какие-то свертки, наконец, найдя нужный, вернул все остальное на место в сейф и достал из него шар размером с крупный грейпфрут. С полки снял большой фолиант, открыл его, это оказалась шкатулка, замаскированная под книгу, а в ней большой сверток, сложенный в несколько раз. Затем Малфой подошел к Гарри и присел в соседнее кресло: - Гарри, сейчас мы отправимся в Малый Ритуальный зал Малфой-Менора. Ощущения там немного другие, это почти двадцать метров под землей. На этой глубине не срабатывают чары, опознающие Темную магию, так что авроры нам не грозят. Но иначе Северуса не найти. В этом ритуальном зале в первый раз обязателен обмен клятвами. Я пойду первым, вы за мной. Ни в коем случае не выходите из камина, пока я не подам вам руку. Вы возьмете ее вот так, - и Люциус взял Гарри за предплечье, так, что ладонь Гарри легла на предплечье Малфоя. - Перешагнете решетку и произнесете формулу «Клянусь не причинять вреда хозяину в этих стенах». Остальное обсудим там. – Люциус хлопнул в ладоши и перед ним возник уже знакомый домовой эльф. – Тронни, передай хозяйке, что мы спустились в Малый ритуальный зал. - Понятливый домовик кивнул и исчез. Люциус встал в камин и громко произнес: - Малый Ритуальный зал Малфой-Менора. Гарри повторил адрес, бросив щепоть летучего пороха и провалился вниз. Никаких каминов Гарри не видел, только темнота, пока Гарри не подхватили чары, смягчающие падение, и он мягко опустился на дно. Первое, что увидел, – протянутая бледная рука. Гарри взялся за предплечье Люциуса, как было показано, и хозяин поместья обхватил руку Гарри и слегка потянул. Поттер переступил решетку и торжественно произнес: - Клянусь не причинять вреда хозяину в этих стенах! - Клянусь не причинять вреда гостю в этих стенах! – услышал он в ответ. И его руку отпустили. Через минуту глаза привыкли к факельному освещению, Гарри осмотрелся. Зал представлял собой круглую комнату по размерам с его спальню в Хогвартсе. Посреди зала – большой камень, похожий на стол, на котором Люциус раскрыл сверток и развернул довольно большую карту. Никакой мебели не наблюдалось. Каменные стены от пола до потолка прошивали серебряные прожилки, они продолжались на потолке и сходились в одну точку над ритуальным камнем. - Гарри, послушайте меня. Сейчас вам предстоит провести ритуал поиска. Это Темная кровная магия. Помните, что я вам говорил, Темная магия берет свое начало в намерении. А значит, вы сами должны хотеть найти и защитить Северуса. - Я действительно хочу этого. Сработал камин, из него вышел Байб. В одной руке у него был совсем небольшой фиал, такой-же, как тот, что он выиграл на первом уроке зельеварения шестого курса. Только зелье в нем было не золотое, а серебряное. В другой руке была небольшая глиняная пиала. Байб поставил ее на карту и достал из кармана ритуальный нож, такой-же, какой хранился у него в одном из сейфов Гринготтса. - Сейчас мы активируем ритуальный камень, вы перельете зелье в пиалу, опустите в нее волос, затем прислушайтесь к себе и делайте так, как вас будет вести магия, Дар защитника подскажет, что нужно сделать. Ничего не бойтесь, - сказал мистер Сайке. Люциус подал Поттеру сверток, и, развернув его, молодой волшебник увидел прядь черных волос. В голове зазвучал голос Снейпа: «Соберитесь, мистер Поттер!». Он взял один волос и положил его прямо на карту, остальные завернул и отдал Люциусу. Мужчины подошли к камню и приложили ладони к его боковой поверхности. Камень засветился изнутри. Гарри вынул пробку фиала и перелил зелье в пиалу. В нос ударил пряный запах, сознание словно изменилось, карта оказалась живой, по морю бежали волны, горы стали выше, города чуть засветились, словно он видел Британию с очень большой высоты. Гарри взял волос, и перед внутренним взором увидел умирающего в Визжащей хижине Снейпа. «Где же ты?» - прозвучал в голове вопрос. Со дна подсознания поднялось желание найти его, помочь, даже ценой собственной жизни, возмущение тем, что его не наградили, хотя он больше всех был достоин награды. Гарри опустил волос в пиалу, зелье слегка запузырилось и зашипело, а затем свернулось и превратилось в небольшой шарик. Гарри взял ритуальный нож, и, сделав небольшой надрез на ладони и сжав ее в кулак, начал капать кровью на этот шарик, повторяя слова, пришедшие в голову. - Покажи мне! Покажи мне! Покажи мне! Шарик словно ожил и покатился по чаше. Прежде чем отпустить шарик на поиск, он провел раной по карте и обратился к ней: - Покажи мне! Кровь впиталась в карту мгновенно. Гарри наклонил пиалу, и шарик начал метаться по карте. Сначала это было беспорядочное движение, а затем, попав в какую-то точку в Шотландии, метнулся в Лондон и затем ринулся в море и замер там. Гарри поднял глаза на стоящих напротив мужчин. - В море? Это какой-то остров? - Это Азкабан, Гарри, - отозвался Люциус. - Что? А что он делает в Азкабане? – У Поттера перехватило дыхание от возмущения. - Гарри, спокойней! – слова Байба немного приглушили ярость. - Сейчас посмотрим, Люц, дай сферу. Байб приложил сферу к почти впитавшемуся в карту шарику, и в нем Гарри увидел лицо Снейпа. Мужчина явно находился без сознания, сфера засветилась синим. - Состояние стабильно, но он почти на грани смерти, – сделал вывод Байб. - Все, - и он поднял сферу, шарик зелья окончательно впитался в карту. Камень уже не светился, и Гарри заметил, что карта снова стала плоской. - Вы все сделали правильно, Гарри! Все трое отправились снова в кабинет. Гарри сел в кресло, напротив опустился Байб. Люциус отправился к бару. - Огневиски? - Да, - отозвался Сайке, Гарри лишь кивнул. Люциус подал толстостенный стакан с янтарной жидкостью. Гарри сделал глоток и вдруг понял, что его трясет. Он поставил стакан на стол. - Получается, Шеклболт знает. Знает! Сука! А мне казалось, он понял меня! А он! Вот же тварь! Люциус сидел, опустив лицо на руки, крепко вцепившись в свои волосы, словно желая их выдрать. - Гарри, спокойней. - Байб единственный сохранял относительное спокойствие. - И ты, Люциус, прийди в себя, скоро ужин, жену напугаешь. - Байб, если бы не он, погиб бы мой сын, – не поднимая головы почти простонал Малфой, Гарри понимал, что это – что-то настолько личное, что ему даже стало страшно, как далеко он проник в мир Малфой-Менора. - Если бы у руля был Фадж, Снейп бы уже через пятнадцать минут был в Мунго, а сейчас… что я могу сейчас?! Ярость, притихшая в стенах ритуального зала, поднялась в Поттере с новой силой. А Сайке практически зарычал: - Блядь, да не истери ты! У тебя первое лицо государства в кабинете сидит, думайте! Он жив! На грани смерти, но жив же! Включили мозги! Оба! - Я пойду к Кингсли! – уже был готов встать Поттер. - Пойдешь, - осадил его Сайке, - только что ты ему скажешь? Что провел Тёмый ритуал на крови? – Кажется, Байб разозлился. - Как два малолетних придурка, ножками потопайте, помогает! От этой ехидной фразы Поттер словно чуть успокоился и в голове закрутились мысли, с бешеным темпом одна сменяя другую. - Но кто-то кроме Кингсли должен знать, что он жив, охранники, кто-то должен следить за его состоянием, может, целители, может, Сметвик знает. Ну не мог же он его просто бросить в одну из камер и забыть о нем! Кто-то его туда доставил! Даже если охранники под Неразглашением, но не может быть, чтобы… чтобы не было лазейки! - О, первые разумные слова. Гарри, у вас Дар защитника, обратитесь к нему, оставьте эмоции на потом. Будет время их проявить. - Ты думаешь… - в голосе Люциуса слышалась надежда. - Люциус, успокойся, ради Мерлина, – теперь голос Байба звучал успокаивающе. - Ты же сам еще час назад был уверен в Даре Гарри, ты видел, как он ритуал провел? Дар не слабый. Иначе, чем Северус, но тот проводил ритуал два раза в неделю. И если Дар привел его сегодня сюда, значит, все будет хорошо. Вы ведь могли так и не заговорить о нем. И домовой эльф появился только сегодня, может, эта лазейка как раз и появилась. Он четыре месяца ждал! - А кого искал профессор Снейп? – вдруг у Поттера включилось любопытство. Мужчины переглянулись, словно понимая – что он не знает. - Вас, Гарри. Должен же он был знать, что с вами все в порядке, – ответил Байб, - ну и какое-то время Рональда Уизли. - А откуда у него мои волосы и Рона? – недоумевал гриффиндорец. - Собирал в течение последних двух лет. Домовой эльф по его просьбе брал волосы с ваших подушек в Хогвартсе, – пояснил Люциус. - А если бы там оказался не мой волос? – Но ведь есть риск… Байб посмотрел удивленно: - Что случилось, когда вы взяли волос Северуса… - Увидел его, последнее воспоминание о нем. – Точно, это же входило в ритуал. - Северус говорил, ошибиться невозможно. Я вам ничего сказать не могу, Дара защитника у меня нет, но я видел, как работает профессионал, – с достоинством произнес мистер Сайке. - А кто ему помогал? - Не унималось любопытство. - Я, Люциус или Нарцисса. Северусу было достаточно и одного из нас. Вот оно как. Малфои еще в прошлом году сделали выбор, Нарцисса и Люциус помогали Снейпу, Драко - Армии Дамблдора. В кабинете с громким хлопком возник домовой эльф. - Хозяйка спрашивает, готовы ли господа ужинать? - Да, идем, - ответил Люциус и обратился к гостям: - Не стоит заставлять хозяйку ждать. Мужчины прошли в столовую. Там их встретила Нарцисса. Голубое платье в пол очень ей шло, она словно была воздушной, изящной. Первым к хозяйке подошел Байб. - Нарси, дорогая, ты как всегда прекрасна. - Он взял ее руку, наклонившись, поцеловал пальцы. - Рада тебя видеть, Байб, ты теперь редко у нас бываешь. Здравствуйте, мистер Поттер, - хозяйка протянула руку молодому человеку. - Леди Малфой, - он поцеловал ее изящные пальчики и взглянул в голубые глаза, - для вас просто Гарри, пожалуйста. – Слова сложились сами, наитие. - В таком случае зовите меня Нарциссой, или просто Нарси, как вам удобно, Гарри. - Для меня это честь, Нарцисса. Гарри взглянул на Люциуса, тот едва заметно кивнул, подтверждая, что он справился. Хозяин дома сел во главу стола, указал Гарри на стул справа от себя, Нарцисса села напротив Поттера, а рядом с ним разместился Байб. Ужин у Малфоев хоть и проходил по этикету, но особых сложностей не вызвал. Гарри внимательно смотрел, какими приборами пользуется Люциус, и старался повторять. К счастью, подано было мясо с овощами, так что особых трудностей не возникло. Гарри даже сносно поддерживал разговор. - Что привело вас к нам, Гарри? – задала вопрос леди Малфой. - В субботу предстоит Собрание Глав Родов, а в моей полупустой голове недостаточно информации, Нарцисса. Люциус любезно согласился просветить меня. - Некоторые утверждают, что ваша голова совершенно пуста, Гарри, - Поттер услышал и намек на Снейпа, и провокацию, словно полетевший в него бладжер – поймаешь? Уклонишься? Отобьешь? Или позволишь себе упасть, впав в обиду? - Уверяю вас, они ошибаются, как минимум Экспеллиармус в ней есть, а в остальном – надеюсь, вы меня просветите, Люциус, – вернул «любезность» Поттер. - И что преподаете, профессор Малфой? – ехидно спросил Байб. - ЗоТИ? - Практическую Магию, мистер Сайке. Как дела в школе, Гарри? - Как сказать, пока не слишком хорошо. Вчера отравили студента, Эмиля Лорса, не беспокойтесь, отравительница найдена, она, к сожалению сама приняла тот же яд. – Увидев встревоженный взгляд Нарциссы, поспешил успокоить: - Сегодня утром все уже выписаны из Больничного крыла. Лорса дед забрал на домашнее обучение. А Шарлотта, надеюсь, подружится с Ханной Эббот и Сьюзен Боунс. - Что же заставило девочку так поступить? – спросила женщина. - Личная драма. Лорса был лучшим учеником Кэрроу, очень любил использовать Круциатус. – Гарри вспомнил слова Слагхорна о развращении души. - Ну, Луис поставит ему мозги на место, – уверенно сказал Байб. - А еще вчера ваш сын победил меня в магической дуэли на уроке ЗоТИ, - вспомнил Поттер. - Как посмел? – улыбнулся Люциус. - Кто в этом году преподает Защиту? - Профессор Киаран Шакли, аврор. Рон от него в восторге. - Хороший преподаватель? – озабоченно спросил Люциус. - Мне кажется, да. Рассказывал о балансе магических ядер, а я не знал, что их три, – честно признался в своем незнании Поттер. - Совсем обучение скатилось, нам это рассказывали на первом курсе, - недовольно вставил Байб. - Так скажите о реформе образования на Собрании Глав Родов, Байб, – предложила мистеру Сайке Нарцисса. - Так я не глава рода, приглашен мой дед, а он, подозреваю, не в курсе, – недовольно пояснил мужчина. - Мы с Гарри поднимем этот вопрос, Нарси, действительно, с образованием надо что-то делать. - А вы тоже заканчивали Хогвартс? – спросил Гарри мистера Сайке. - Да, на три года старше Люциуса. Был старостой этого хулигана, - Байб кивнул в сторону Люциуса. - Не правда, я не был хулиганом! Я всегда был прилежным ответственным студентом! – возмутился Малфой. - Эти сказки ты Драко рассказывай! Как вспомню ту дуэль с Шеклболтом! Видишь седые пряди – с тех пор! – Гарри пришло в голову, что они не в первый раз так подтрунивают друг над другом. - Вообще, если бы ты не ворвался, я бы его победил! – спорил Люциус. - Это со сломанной левой рукой? – возмутился Байб. - Он же дрался не только палочкой, но и руками, и ногами! Капоэро! - Пояснил мистер Сайке уже Поттеру. И снова обратился к Малфою: - Кстати, ты слышал, магловский евросоюз собирается переходить на единую валюту. - Да, знаю, но пока сокращать магловский бизнес не буду, посмотрим, как будет работать, – ответил Малфой - Эксперты обещают в связи с этим финансовый кризис в две тысячи пятом, – в словах слушалось «Будь осторожен!». - Посмотрим, мне для того, чтобы закрыть магловский сектор, нужна неделя, не думаю, что так срочно нужно выводить деньги. К тому же, гоблины с евро собираются работать, – гнул свою линию Малфой. - А недвижимость? – поднял глаза Байб. - У меня? В центре Лондона и Глазго, она всегда в цене, продам, если что, – уверенно ответил Малфой. - А вы, Гарри, не занимаетесь капиталом? – мистер Сайке заметил, что Поттер не участвует в разговоре. - Нет, у меня вклады только в Гринготтсе, мне же еще учиться год. – Если честно, всевозможные бизнес-проекты пугали. - А дальше чем собираетесь заниматься? – спросил Байб. - Школа авроров, а потом в аврорате хочу работать. - Что ж, удачи вам на этом поприще, Гарри. Думаю, у вас получится, - сказал Байб, а Поттер подумал, что он имеет в виду Дар защитника. Гарри и не заметил, как ужин почти закончился. Тарелки и приборы убрали расторопные эльфы. Подали ароматный чай и колотый темный шоколад. Байб рассказывал о прогнозе погоды на сентябрь. Люциус жаловался на бригаду гоблинов, которые обещали начать реставрацию Менора, но опаздывают уже на два дня. Отдав должное ужину, мужчины поднялись. - Спасибо, дорогая, - Люциус взял в свои ладони изящную руку жены и поцеловал ее. - Мы пойдём. - Благодарю вас, Нарцисса, все было великолепно, - сказал Гарри. Он подумал, что если скажет, что все было вкусно, то это будет касаться только еды, а он должен сказать что-то большее. Байб положил руку на плечо Гарри и сказал: - Присоединяюсь. Все трое снова вернулись в кабинет. Ужин и общение с Нарциссой подействовали умиротворяюще. Конечно, желание отвернуть голову Шеклболту никуда не делось, но в нем уже не было такой срочности, пару часов можно было подождать. Гарри заметил, что и Люциус с Байбом стали более спокойны, что ли. Гарри решил, что пришло время задавать вопросы, их уже немало накопилось. - Байб, вы обещали рассказать про мою маму. - Для того, чтобы дать вам полную информацию о том, что с вами произошло, расскажите о своем детстве и об испытаниях, с которыми вам пришлось столкнуться в школе. У нас об этом обрывочные сведения, и они наталкивают на определенные мысли, но только вы можете их подтвердить или опровергнуть. Мне не хотелось бы врать первому лицу Магической Британии. Домовик сказал, что подумал, что вашу магию пробудили насильно, сколько вам было? - Год и три месяца. Я почти ничего не помню. Но в прошлом году я проник в воспоминания Волдеморта… - Как вам это удалось? – спросил Байб. - Насколько я понимаю, сознание Тёмного Лорда было очень крепко защищено. - Я был его хоркруксом, часть его души проникла в меня, и поэтому наши сознания были связаны. – Люциус кивнул, словно подтверждаю слова Поттера. - Я увидел, как он убивал моих родителей. Отец был внизу и первым увидел Волдеморта, он закричал маме, чтобы она брала меня и бежала. Он убил его Авадой, а потом пошёл на второй этаж. Мама загородила меня собой и повторяла: «Только не Гарри, убей лучше меня.» Он предложил ей отойти, но она его не послушала. Он убил её. Он хотел убить меня – как он думал, необъяснимую угрозу, и когда произнес Авада Кедавра, был повержен сам. Он стал меньше, чем тень. Дамблдор говорил, что она своей жертвой создала Щит Любви, так его потом назвал Снейп. Дамблдор отправил меня к родной сестре мамы, потому что только там я находился под кровной защитой. Тетя Петунья магла, как и ее муж, и мой кузен Дадли, они ненавидели всё, что связано с волшебством. Мне казалось, они ненавидели меня, только сейчас понимаю, что скорее ещё и боялись. Я не смел даже думать, что волшебник, правда, было несколько необъяснимых случаев. Когда меня подстригли почти налысо и я боялся, что меня будут дразнить в школе, волосы за ночь отросли. Когда меня хотел побить мой кузен с друзьями, я взлетел на крышу, чтобы скрыться от них. А потом я в террариуме разговаривал со змеёй, кузен оттолкнул меня и я упал. Стекло исчезло и змея выползла, напугав посетителей, но больше всех Дадли. Меня тогда сильно наказали, ведь я испортил кузену день рождения. Гарри взял со стола стакан и сделал глоток огневиски, напиток обжёг горло, вернув Поттера в реальность. - А потом пришел Хагрид и рассказал, что я волшебник и буду учится в лучшей школе чародейства и волшебства Хогвартс. Он привёз меня в Диагон-Аллею, чтобы купить учебники и палочку. Через месяц я поехал в Хогвартс и в поезде подружился с Роном Уизли и поцапался с Драко. Во время обучения мы выяснили, что Дамблдор спрятал в школе философский камень, и думали, что Снейп собирается его украсть для Волдеморта. Только в самом конце я узнал, что это Квирелл, в котором находился Волдеморт, охотился за камнем. Но знаете, - Гарри поднял глаза на мужчин, - Снейп не производит впечатления человека, который будет кому-то помогать, кроме слизеринцев. Весь такой ехидный, ни слова в простоте. Байб откровенно улыбался, а Люциус смотрел внимательно, ведь предстояло описание второго года. В его глазах Гарри не нашел ни предостережения, ни упрека. - Перед вторым годом ко мне явился домовой эльф Добби, который утверждал, что против меня в школе готовится что-то страшное. Вход на платформу 9 и ¾ для нас с Роном Добби закрыл, и мы прилетели в школу на летающем автомобиле. Потом кто-то написал на стене «Враги наследника, трепещите, вход в тайную комнату открыт» и кто-то заколдовал кошку завхоза. Потом я начал слышать голос, который говорил: «Иди ко мне, дай мне разорвать тебя». В Дуэльном клубе Снейп показал Экспеллиармус и Драко наколдовал змею, с которой я начал разговаривать у всех на глазах, но я не понял, что говорю на другом языке. Все почему-то решили, что если я змееуст, то именно я и есть наследник Слизерина. Отстали только после того, как под заклятье окаменения попала моя подруга Гермиона Грейнджер. Директора отстранили. Мы изо всех сил искали, кто же может быть наследником Слизерина, даже Драко подозревали. – Гарри посмотрел на Люциуса. - А потом подслушали, что чудище Слизерина утащило Джинни Уизли в Тайную комнату, и спасать ее отправили Локхарта. Тот, конечно, решил сбежать, ну, мы с Роном взяли его с собой. До Тайной комнаты я добрался один, в ней был Том Марволо Риддл и Джинни. Том сказал, что он ожил из-за дневника, в котором писала Джинни. Феникс Дамблдора Фоукс принес распределяющую шляпу. Я убил василиска мечом Гриффиндора, который смог вытащить из шляпы, но поранился о клык. Фоукс залечил эту рану. Но моя палочка была в руках Риддла. И я воткнул клык василиска в дневник, Том исчез, а Джинни очнулась. - Хоркрукс? - Байб спросил у Люциуса. - Да! Я просто не подозревал, что он может им быть, – ответил Малфой. - Лорд постоянно говорил о том, что пошел по пути бессмертия дальше всех, но мне даже в голову прийти не могло, что он сделает это отаким образом! Ну, вещь Волдеморта, явно темная, самому использовать? Не понятно как. И да, я злился на Уизли, я тогда пытался Драко амулет сделать, и Тёмную магию засекли, замучили обысками. Я, чтобы отомстить Уизли, подбросил дневник в стопку учебников. – Люциус поднял глаза на Гарри. - Но вот почему змееуст Дамблдор не уничтожил василиска сам? И эльфы, которые чистили одежду Джинни Уизли, явно же сообщили директору, кто перебил петухов. Да и краска, которой она писала, значит, директор всё знал. Почему не следили за девчонкой? И в школе постоянно кто-то подвергался окаменению, я злился, что амулет не сделал. - Дамблдор змееуст? – Гарри был удивлён. - Конечно, он говорил с русалоидами, а их язык может понять и изучить только змееуст, – ответил Байбл. – На самом деле змееустов гораздо больше, чем кажется. Это довольно редкий дар, но в Британии не меньше десяти человек, просто об этом не принято говорить. Это же Тёмная Магия! - Ну, да. Я именно поэтому побоялся признаться директору, что слышу голос. - А сейчас вы понимаете язык змей, Гарри? - Наверное, нет, я же больше не хоркрукс, Волдеморт уничтожил его, сам того не подозревая. - Ну, так давайте проверим, что проще? – Люциус отошел к камину, прицелился на стол и произнес: – Серпенсортиа! – Из палочки вырвалась змея и ударилась о крышку стола. Хвост змеи свился в кольцо, голова поднялась и раскрыла капюшон - настоящая королевская кобра. Она, не заметив Гарри, развернулась к Байбу и приготовилась к броску. - Не трогай его! – крикнул Гарри. - Не приближайся к нему! – несколько долгих секунд ничего не происходило, затем змея развернули к нему свою голову и он услышал: «Не указывай мне, говорящий». -Випера эванеско ! – И змея исчезла. - Поздравляю, Гарри, Дар остался вам. – Байб, кажется, не был удивлён. - Не беспокойтесь, на самом деле ничего тёмного в нём нет, но у вас будет возможность спасти кого-то, если ему будет угрожать опасность. - Подождите, но ведь хоркрукса больше нет! – Поттер был уверен, что эта способность должна была исчезнуть. - Я объясню, почему магия могла оставить Дар вам, Гарри, – задумчиво произнес Байб. - Вы ведь совершили непреднамеренное убийство, вы произнесли заклятие разоружения, намерение убить было у Тёмного Лорда. Поэтому Дар был отдан вам. Владейте с умом. Но продолжим. - На третьем курсе ничего особенно не происходило, кроме того, что я столкнулся с дементорами. Все же верили, что Сириус предал моих родителей и собирается убить меня. Люпин научил вызывать патронуса и выяснилось, что крыса моего друга Рона – это Питер Петтигрю, Пожиратель смерти и слуга Волдеморта. И узнал я всё это только в самом конце. Рона вместе с крысой Сириус в облике Нюхлза утащил в проход под Дракучей ивой, мы с Гермионой пошли его спасать и выяснилось, то Гримм, который мне мерещился – это мой крёстный и охотится он не за мной. Потом пришёл Люпин, и они вместе решили убить Питера, я сказал, что не надо этого делать, ведь Питер – это свидетельство того, что Сириус невиновен. Но когда мы возвращались, Ремус перекинулся оборотнем и Сириус кинулся на него, Петтигрю схватил палочку Люпина и, обратившись крысой, сбежал. Сириуса схватили, и его ждал поцелуй дементора. Нам никто не поверил. Дамблдор отправил нас с Гермионой во временную петлю. Нам удалось спасти Сириуса. А, ну и мы спасли Клювокрыла, который был ни в чем ни виноват, - Гарри обратился к Люциусу. - Я узнал об этом много позже. Первый Дар, который пробудился в Драко – Дар укрощения животных. Еще до Хогвартса ему удавалось дрессировать все, что шевелится. Поэтому я не мог даже подумать, что это он повел себя как-то не так. А перед седьмым курсом Беллатрикс объявила мне, что обучила моего сына окклюменции. Первое, что я увидел, прорвав его ментальный блок, – сцену с гиппогрифом. Только тогда мне стало известно, что даже мой даровитый сын может так оплошать. - Кстати, я видел, как он может, - и Гарри рассказал об уроке по Уходу, на который отправили всех студентов седьмого повторного курса, - так что волосы у него чуть короче ваших, Люциус. - Ты возьмёшь его в ученики, Байб! - воскликнул Малфой. - Нет! Мне и тебя много, а еще одного Малфоя я не переживу! - Возьмёшь, ты сам сказал, что сделаешь это, если будет знак, а это как раз он и есть! Кентавр сказал – случилось то, что предсказано! Что тебе ещё надо? - Ладно, я подумаю. - Байб задумался. - Но никаких поблажек ему не будет! Я тебе не Северус! Это он носился с твоим сыном как с писаной торбой, всё боялся ранить его тонкую душевную организацию, у меня он будет круглосуточно раненый ходить! И внуков семь лет не жди, или ищи другого. - Семь – не двадцать, подожду. – Люциус был рад. - Расскажите, Гарри, как вам удалось оказаться четвертым участником турнира трёх волшебников, - задал вопрос раздосадованный Сайке. - А это Крауч-младший Конфундусом заколдовал кубок и опустил мое имя в него. Все же думали, что это Аластор Грюм. Я не хотел участвовать. Когда вылетело моё имя, я, если честно, испугался. А потом, ничего особенного я не сделал, летал на метле, вытащил Рона и сестру Флер из озера, а в лабиринте сразу все пошло нечестно. Крауч-младший наложил Империус на Крама, и тот вывел из игры Флер, напал на Седрика, но мне удалось его защитить, потом я помог ему спастись от пауков и вывернул ногу. Кубок должен был достаться ему, но он решил поступить благородно, и мы взялись за кубок вместе. Так моя кровь попала к Волдеморту. Я все думаю, что ведь он хотел, чтобы я взял кубок, если бы я согласился, он бы остался жив. - Это не ваша вина, Гарри. Убил его Волдеморт. - Ну да, Хвост по приказу Волдеморта и его палочкой. А я снова остался жив. На пятом курсе явилась Амбридж, тогда мы и организовали Армию Дамблдора, чтобы изучать ЗоТИ. Я все время попадал в сознание Волдеморта, и когда он напал на мистера Уизли, я был вместе с ним в сознании змеи. Снейп занимался со мной окклюменцией, но это не помогало. А потом Том показал мне ложное видение, и мы отправились в Министерство. Там погиб Сириус. Дамблдор сражался с Волдемортом, а потом Том проник в мое сознание, и что-то его напугало. Альбус потом говорил, что любовь. Это была надежда увидеть Сириуса. Поэтому на шестом курсе Волдеморт ко мне в сознание не лез и свое, видимо, оградил, Дамблдор рассказал мне про хоркруксы, и все бы ничего, если бы Драко не пытался убить директора, хотя сейчас я понимаю, что выбора у него не было. Я потерял Сириуса в один миг, от меня не зависело – будет он жить или нет. Не представляю, что Драко пришлось пережить. Дамблдор взял меня в с собой, чтобы уничтожить хоркрукс. Он был спрятан в пещере, посреди озера на островке в чаще с зельем. Директор выпил зелье и ему стало плохо, он был как безумный. Ему нужна была вода, но Аргуаменти не срабатывало. Я взял воду из озера, и на нас напали инфери. Дамблдор пришёл в себя и отогнал их огнём. А когда мы вернулись в школу, над Астрономической башней уже висела Метка. Директор велел надеть мантию-невидимку, и тут пришёл Драко, Дамблдор обездвижил меня, а ваш сын, Люциус, применил к Дамблдору Экспеллиармус. Но больше ничего не сделал, а потом пришёл Снейп и убил Директора. Ну а в прошлом году – мы разгадывали загадки. Бродили по лесам. Но это, я так понимаю, вам известно. Потом Битва, и вот в общем-то все. Расскажите про маму. - Вам наверное не раз уже говорили, что все чистокровные волшебники друг с другом в родстве. Так вот у моей бабушки по материнской линии было двое братьев, и они жили не в Британии, а в Швеции. Старший выступил против Гриндевальда в Дании в тысяча девятьсот сорок третьем году и погиб вместе с семьей, как он там оказался, только Мерлину известно. Младший, опасаясь преследования, скрылся с женой и сыном сквибом, никто не знал где он. Но если честно, его и не искали, мужчина взрослый, если жив – объявится, решили мои родственники и успокоились. Так вот, девичья фамилия моей бабушки – Эванс. В Хогвартсе я с вашей матерью разминулся, закончил школу в шестьдесят девятом, а она поступила в семьдесят первом. Сразу после школы я уехал в Германию, там частично разрешена Артефакторика, в том числе Тёмная, я нашёл учителя и усердно занимался, а потом работал. Отношения поддерживал с несколькими слизеринцами, знал о Волдеморте, но меня это не касалось. О Лили Эванс мне никто, конечно, не рассказывал. Позже я узнал, что погибли Лили и Джеймс Поттеры, а ребенок уничтожил Волдеморта. Мое обучение длилось десять лет, а потом работа, так что я стал наведываться к старым друзьям в середине восьмидесятых. Тут и познакомился с Северусом Снейпом. Имя Лили Эванс я услышал после вашего поступления в Хогвартс, Северус злился, что вы не унаследовали рассудительности Лили, хоть и маглорождённой, но очень талантливой волшебницы. Тогда я поспешил к родовому гобелену и увидел, что мой троюродный брат сквиб Антуан Эванс произвел на свет девочку Лили Эванс, а у нее родился сын Гарри. Северус рассказывал о том, что у Лили была старшая сестра Петуния, но никакой сестры я не обнаружил. Тогда я посмотрел магловские архивы. И оказалось, что, когда был заключен брак четы Эвансов, у Амелии была дочь Петуния, а у Антуана дочь Лили. Петуния Эванс была удочерена Антуаном. Девочки были очень маленькие, Лили была еще младенцем, поэтому их растили как родных сестер. К тому же, Петуния была очень похожа на мать, Лили на отца, так бывает. Так что ваша тетя к вам никакого кровного родства не имеет. - А как же кровная защита? - Щит Любви защищает ваш дом, то место, которое вы считаете своим домом, если бы вас на воспитание взял Люциус, в Малфой- Меноре вам бы ничего не грозило. Идете вы вечером по улице и думаете: «Надо идти домой», вот тот дом, который всплывает в ваших мыслях, и будет вашей защитой. Рассказ о кровной защите был для вашей тети, ну и для вас, конечно, ведь в таких тонкостях вы не разбираетесь. Дамблдор называл вам Щит Любви? - Нет. - А о нем можно прочитать, если искать. И сотворить его маглорождённая ведьма не могла бы, обращение о защите идет к роду. Понимаете? - Да. - Теперь о том, почему Авада вернулась Волдеморту. К сожалению, Щит Любви не способен защитить ребенка от Непростительного. Иначе развоплощение Волдеморта случилось бы задолго до вашего рождения. Волдеморту доставляло особое наслаждение уничтожать семьи, в том числе и с маленькими детьми, и ваша мать не первая пыталась защитить свое дитя, закрывая собой и даже создавался Щит Любви, но он не срабатывал, если был один. Северус рассказывал, что видел Джеймса на собраниях Ордена Феникса, и когда стало известно, что Дамблдор отказался стать Хранителем Тайны Поттеров, и всем было объявлено, что им стал Блэк, очень испугался. Однажды он тряхнул бывшего неприятеля в коридоре и спросил, стал ли Поттер мужчиной, сможет ли защитить жену и сына, на что Джеймс вызверился и сказал, что его сын будет жить. Северус не поверил ему. Но когда эту историю рассказывали мне, я задумался. Существует древний Тёмный ритуал – «Защита последнего из рода». Цена ритуала – добровольная жертва. Я думаю, что Джеймс провел его, поставив жертвой себя. И в тот момент, когда Волдеморт убил вашего отца, Защита была активирована. А вместе со Щитом Любви они и отразили Аваду. Ритуал Защиты насильственно пробуждает магию ребенка, сколько бы ему ни было. Именно поэтому хоркрукс потянулся к вам, единственному существу, в котором он почувствовал магию. Но именно Защита, данная отцом, смогла оградить вас от влияния хоркрукса, потому что в защиту вплетена защита сознания. Я думаю, что поэтому Дамблдору было в общем-то все равно, как вы живете у маглов, если он знал о защите - а я уверен, что знал - то даже если бы вас там избивали каждый день, это не изменило бы почти ничего. Из-за защиты убить вас маглы не могли, а то, что обращались с вами плохо – так это даже хорошо, вы потянитесь за первой ласкающей рукой. И рука пособников Волдеморта ей не станет, потому что дом накрыт Щитом Любви. В школе – все говорит о том, что Дамблдор был уверен в защите, потому что отправлять одиннадцатилетнего ребенка на встречу в Волдемортом защищать философский камень – ну, как минимум неразумно. Вот вы отправите на этого какого-нибудь первокурсника? Даже если все уровни защиты рассчитаны на студента первого курса? - Нет! - А значит, Дамблдор точно знал, что вам ничего не грозит, был абсолютно уверен в этом. В Тайную комнату не спустился сам, а отправил феникса. И знал, что хоркрукс ничего сделать вам не может, а ведь едва не убил чистокровную волшебницу, пусть и маленькую. Отправляя вас во временную петлю к оборотню, был уверен, что с вами ничего не случится. Не разоблачил Барти Крауча-младшего и точно знал, что возрождение Волдеморта не за горами, метки ведь потемнели, и Снейп рассказал ему про это. Не удивлюсь, если узнав Питера в крысе вашего друга, рассказал Уизли и про так называемую кровную защиту матери, и про ритуал, с помощью которого ее можно обойти. Питер ведь не только нашёл Волдеморта, но и принес какую-то важную информацию. Люциус кивнул, подтверждая слова Байба. - Вы думаете, что Дамблдор уже тогда знал, что Петтигрю анимаг? - Уверен в этом. На моем курсе учился паренек с Рейвенкло, он уходил в Запретный лес и там учился обращаться орлом. Странно, что не вороном. Ему это удалось. Через неделю его вызвал Дамблдор и сказал, что видел удивительного орла на территории школы и подробно описал его анимагическую форму. И сопроводил его в Министерство магии, чтобы анимага поставили на учет. Так неужели если три подростка изучали анимагию, это прошло мимо внимания директора? Эльфы, приведения и даже полтергейст подчиняются директору. Вы думаете, что он своих гриффиндорцев он проглядел? Олень, пёс и крыса вместе с оборотнем отправляются гулять про Запретному лесу, и директор не знает? Не смешите меня. Кровь врага – это мне как раз понятно, это единственное, что могло вас спасти от повторной Авады, ведь Щит Любви не защищал вас, логово Волдеморта – не ваш дом. То, что вы постоянно проваливались в сознание Тёмного Лорда на пятом курсе, это понятно, душа сплетена эмоциями, любая сильная эмоция привлекала ваш хоркрукс. Насколько мне известно от Северуса, после сражения в Министерстве Лорд начал принимать зелья, притупляющие эмоции. Действительно, его напугала ваша эмоция, но я думаю, что это не любовь, а желание умереть для того, чтобы увидеть вашего крёстного. Хотя… и это можно назвать любовью. То, что Дамблдор взял вас с собой в пещеру – тоже объяснимо, что вам сделается с вашей-то защитой? И обездвижил вас на Астрономической башне, чтобы вы не помешали Северусу убить его. Из всего этого можно сделать вывод – Дамблдор знал, что ваш отец провел ритуал Защитника последнего из рода. И чтобы об этом никто не узнал, отправил вас к маглам. Там никто не заметил остаточной магии ритуала и никто не узнал бы о насильно пробужденной магии. Логика понятна. - Может быть, а человеческое отношение? Почему он ничего не рассказал мне? - Выбор стоял между человеческим отношением и победой над могущественным волшебником. Вы его победили, и весь магический мир, в том числе и я, и думаю, семья Малфоев вам благодарны. Такова цена этой победы. Цена оплачена, теперь вы сами можете строить свою жизнь. - Спасибо, Байб. Моя жизнь очередной раз перевернулась с ног на голову. - Скорее с головы на ноги, теперь вы можете посмотреть на все иначе и понять Дамблдора. Кстати, данные о регистрации брака вы можете найти в архиве в мэрии Коукворта, а вас хоть с друзьями, хоть с аврорами, если угодно, я могу пригласить в мой дом и показать родовой гобелен. - Получается, вы – мой родственник? - Да. Троюродный дед по материнской линии, вредный и ворчливый. Еще не советую вам знакомиться с моим отцом и матерью, с моим дедом увидитесь в субботу. По сравнению с ними Северус – розовая фея с прозрачными крылышками. - А Дамблдор знал, что мама не сестра тёте Петунии? - Спросите у него, думаю, что нет. Но даже если бы она была ее родной сестрой – не кровь защищала вас, а дом. - Да, я понял. Вы знаете, кто был моей настоящей бабушкой? - Нет, знаю лишь ее имя – Элли Шоу, данных о том, была она маглой или волшебницей, я не нашёл, но даже если маглой, то ваша мать – полукровка. Сквиб – носитель магической крови. - Так, еще один вопрос, пока я помню. Люциус, вы сказали, что Дамблдор не развивал мой Дар, а скорее гробил, но ведь я все время кого-то спасал. - Вина, Гарри, вина за смерть Седрика, Сириуса и даже Дамблдора, да и смерть ваших родителей была вам преподнесена как долг, который вы должны оправдать – это то, что может выжечь Дар из магии, а вы постоянно ее чувствовали, и никто не разубедил вас в том, что вашей вины в этих смертях нет. Волдеморт чувствовал вашу вину и радовался ей, он знал, что это лишает вас уверенности, именно поэтому он обвинял вас в том, что вы прячетесь за спинами друзей. - Дамблдор пытался… - Плохо пытался, – уверенно ответил Малфой. - Если Дамблдор чего-то хотел, он добивался цели. - Люциус прав. Не вина, а сила и уверенность развивают Дар. Именно поэтому я говорю вам - обратитесь к Дару, пусть он ведет вас, и вы сможете спасти Северуса Снейпа. А теперь, как вредный и ворчливый дед, хочу спросить – не пора ли вам в школу? Уже поздно, а вам еще до Гриффиндорской башни добираться, – ехидно улыбался Байб. - Конечно, дедушка Байб, сейчас пойду. Гарри встал, поблагодарил мужчин за беседу и отправился камином в Хогвартс. Кабинет директора был пуст, как и портрет Дамблдора. Это даже хорошо. Надо подумать.