Путь иллюмината

Уйти в себя и не вернуться, Захлопнув дверь на волю навсегда, Страданьем, болью может обернуться Такой уход. Обратно? - Никогда! ("Уйти в себя", неизв. автор). Д’Арни внезапно ощутил на своём плече чью-то руку. В это мгновение шпион был готов к любым решительным действиям, ведь последний разговор с Великим князем не предназначался для посторонних ушей. Маркиз нащупал в кармане сюртука маленький, но хорошо заточенный кинжал. - Слава Богу, я нашёл тебя! – послышался знакомый голос. - Черкасов, это ты? - Д’Арни выдохнул, спрятав оружие. Узнать Петра не представляло труда, ведь вместо карнавального костюма Черкасов был одет в повседневный мундир, маска тоже отсутствовала. - Весь в старшего брата, подкрадываешься незаметно, словно тень. Не стану спрашивать, как ты меня распознал в этой маске, потому что твои таланты мне давно известны. Но что случилось? На тебе лица нет. Пётр казался чересчур возбуждённым, в его широко распахнутых глазах читалась тревога. - Ксения пропала! - Как пропала? У вас произошла семейная ссора? - Кажется, так. Пётр был близок к отчаянию. Мысли его путались, и он никак не мог взять себя в руки, а уж подобрать подходящие слова и вовсе не представлялось возможным. - Постой, Черкасов, ты можешь внятно объяснить, что между вами произошло? - Ах, если б я мог ответить на этот вопрос! Ксения просто взяла и ушла из дома! Я уже весь город прочесал – нигде её нет! Д’Арни почувствовал, что в сердце начинает пробуждаться гнев. - Бьюсь об заклад, что здесь не обошлось без этой особы – бывшей жены дипломата Романа Столыпина! Ты опять за своё?- Д'Арни отбросил свою маску-венецианку прочь, вперившись в Петра испепеляющим взглядом. - И да, и нет. Д’Арни вскипел, схватив брата за грудки. - Я тебя предупреждал, что если сделаешь Ксении больно, на тебе живого места не останется! Тебе досталась лучшая женщина на свете, а ты не ценишь её чувств! Черкасову вдруг показалось, что вернулись прежние времена, и д’Арни совершенно не изменился с той самой ночи на одиннадцатое марта, когда они впервые повстречались на набережной холодной Невы. Маркиз снова казался таким же опасным, несущим смерть и разрушение. Будто и не было примирения… Но это был лишь мираж. Иван внутренне изменился, а сейчас он всего лишь волновался за Ксению. - Да подожди горячиться! Она сама так решила. Если тебе так будет легче, то это Ксения ушла от меня, а вовсе не я от неё! Кажется, на этот раз мы поменялись местами. Д’Арни нахмурился, ослабил хватку и несколько успокоился. - Быть такого не может! Она в тебя фатально влюблена. В своё время я с этим ничего не смог поделать, а теперь ты утверждаешь, что… - А вот и может! Тут Пётр рассказал брату все, что произошло между ним и супругой. - Понимаешь, я выбрал её, Ксению, но опять, видимо, сделал что-то не так. Никак не разберу этих женщин: уйдёшь к другой – подлец, останешься с нею – опять не хорош! Вот где её черти носят? Ночь на дворе! Ты знаешь Ксению лучше меня. Подскажи, куда она могла отправиться? - Откуда ж мне знать? Ты же её законный супруг, а не я! - Д'Арни бросил на Петра осуждающий взгляд. - Ну что ж, ради Ксении я помогу тебе в поисках. Поспешим. - Но я на службе, - Пётр заколебался, – и не имею права оставить императора Александра! – Я не хуже тебя знаю, что такое долг. Но если ты дорожишь своим браком, то тебе придётся покинуть свой пост. Возможно, Ксения в опасности. - Ты прав. Мои люди не допустят, чтобы в моё отсутствие во дворце что-то произошло. Пойдём. *** Экипаж медленно и сонно катился по мощёной дороге, всё увеличивая расстояние между сладким дурманом прошлой жизни и пугающей неизвестностью будущего. Мысли Ксении путались, а перед глазами так и стояла сцена расставания с Петром. В голове звучал его голос: «Я выбираю тебя, тебя, а не Ольгу!» Но к чему слова, если письмо всё сказало за него?.. - Останови тут, - обратилась Ксения к вознице. - Я желаю выйти. Ей захотелось немного пройтись, тем более что спешить было некуда - дома её никто не ждал. Молодую женщину вовсе не смущало то, что день плавно перешёл в холодный, по-зимнему тёмный вечер. Зажглись фонари, как по мановению волшебной палочки наполнив улицы тусклым призрачным светом. Несмотря на то, что петербургская модница была одета довольно легко, вся она пылала – эмоции переполняли сердце. Ей хотелось бежать – далеко-далеко, всё равно куда, лишь бы не было так мучительно больно, лишь бы не оставаться одной наедине с мрачными мыслями. Она ещё будет оплакивать свою судьбу длинными, одинокими ночами среди позолоты и блеска отцовского дома, но только не сегодня, не сейчас. Сегодня хотелось почувствовать себя кем-то другим, раствориться в этом городе, вслушаться в мерный, настойчивый пульс Северной Пальмиры, чтобы поддаться её властному влиянию, забыться и убежать от самой себя. Ксения быстрым шагом шла мимо ярких витрин, что предлагали в изобилии всё, что душе угодно - от модных шляпок и перчаток до французских булочек и кренделей. Затем она свернула в тёмную аллею, где было неуютно и безлюдно. Лишь только гипсовые статуи мрачно взирали на зеленоглазую красавицу, что была так печальна и одинока. Быть может, они жалели её? Что же делать? Как жить дальше, одной, без Петра? В чём найти новый смысл? За что уцепиться в безразличном и сером мире, где никто никому не нужен? И каково это – не зависеть от этой любви, не дышать ею, не ждать в ночи возвращения любимого, не жить только из-за одного-единственного прикосновения в темноте? Госпожа Черкасова ощутила, что впервые за долгое время не представляет, что делать и куда отправиться дальше. Раньше всё решали за неё. Сначала отец и д’Арни, затем - эта болезненная привязанность к Петру, в одночасье затмившая собою весь мир. Сейчас же Ксения ощущала пустоту, которая разрасталась как чёрная дыра, готовая вот-вот поглотить небо. Беглянка не заметила, как знакомые виды Петербурга сменились на чужие, непривычные глазу улицы, а она всё шла и шла, не останавливаясь. Ветер усиливался, принося с собою влажный воздух с Невы, а небо зловеще темнело. Звёзды казались пришитыми на тёмный бархатный купол небес и походили на яркие бусинки. Они хоть и приносили свет, но совсем не грели, как не грела и любовь Петра… Она присела на скамью, чтобы дать отдых ногам. Ей припомнилась первая встреча с поручиком Черкасовым – там, на балу, у князя Курагина. Играла музыка, даря веселье и кураж. В тот вечер развязная и легкомысленная барышня уж слишком поддалась светскому разгулу – глупая идея выпрыгнуть с балкона шутки ради едва не кончилась трагедией. А все полагали, что она блефует. Слава Богу, подоспел этот молоденький кавалергард – провинциальный мальчик с таким серьезным взглядом… Ах, как это было давно! Потом всё понеслось и закружилось, как меняется расположение разноцветных стёклышек в калейдоскопе… - Простите, мадам, вы позволите присесть с вами рядом? Приятный мужской голос вывел молодую особу из раздумий. Ксения подняла глаза. Дружелюбное лицо юноши в круглых очках и скромном пальто отчего-то показалось знакомым. Но где она могла его видеть? Случайно встречала где-то в гостях или на балу? Или, быть может, во снах? - Если пожелаете. – Ксения отвечала как-то механически, практически не обращая внимания на собеседника. - Быть может, я лезу не в своё дело, но вы, кажется, грустите? - Позвольте узнать, какое вам до этого дело? - Мне подумалось, что не может такая очаровательная дама в столь поздний час находиться одна в таком тёмном безлюдном месте, да ещё и быть столь печальной. Юноша улыбнулся, и Ксения почувствовала, что от этой улыбки ей стало чуточку теплее. - Должно быть, вы заблудились? - Заблудились… Какое верное слово вы подобрали. Именно так всё и есть, - сказала молодая женщина задумчиво. Ей вдруг захотелось открыться, поделиться своими несчастьями с кем-то, кто был бы незаинтересованным, кто никогда больше её не увидит, не станет осуждать или жалеть, а просто выслушает. - Я помогу вам найти дорогу. Василий Шаховской к вашим услугам! - Он вскочил со скамейки и по-солдатки вытянулся, звякнув каблуками. - Ксения. Она подала ему руку в элегантной кружевной перчатке. Вася поцеловал ручку даме, и вчерашняя госпожа Черкасова поняла, что против воли поддалась симпатии этого человека. - Подождите, подождите, уж не тот ли вы легендарный Василий Шаховской, о подвигах которого так любит рассказывать друг моего мужа - кавалергард Платон Платонович Толстой? Ксения вдруг рассмеялась. Стало как-то легко, хотя и не отпускало странное ощущение, будто она видит себя со стороны, и всё это происходит с кем-то другим. - Ну вот, вы уже улыбаетесь! Это очень хорошо! Да, это я – герой рассказов Платоши. Мы с ним давние приятели. - Как интересно, - красавица грустно улыбнулась. - А я представляла вас напомаженным бретером с лихо закрученными усами и непременно блондином! А вы оказались… - Другим? - Именно так. - Платон Платоныч любит травить байки про героя, придуманного им самим. Он пытается наделить меня качествами, коими я не обладаю и в помине, но которыми мать-природа щедро наделила его самого. Да что я вам просто так это говорю? Вот послушайте-ка историю, которая сама вам расскажет о том, кто такой Платоша Толстой! Однажды Платон попал… куда вы думаете? На необитаемый остров! И там его едва не съели местные аборигены! А они знаете какие? Ниже вас на голову и совсем-совсем чёрные! Так вот, наш Платон Платоныч их всех уложил одной левой и хотел было сварить из них похлёбку (ведь на необитаемом острове есть совсем нечего), но передумал, потому что дикари избрали его своим лидером и божеством и стали ему поклоняться! Ксения вдруг громко рассмеялась, но комок подступил к горлу, и вместо смеха получился сдавленный плач. Слёзы так и хлынули из глаз. - О-о-о! Да разве ж можно так, мадам? - Вася галантно протянул Ксении носовой платок. – Видимо, тут серьезная сердечная печаль! Расскажите мне всё. Кто знает, вдруг вам станет легче? Может быть, мы не просто так встретились на этой скамейке, и я смогу оказаться вам полезен. Тут Ксения рассказала Васе всю историю своей любви – от начала и до конца. Даже позабыла об осторожности и выложила всё об иллюминатах и д’Арни, чего никогда бы себе не позволила в иной ситуации. Вася слушал, а Ксении казалось, что постепенно боль уходит, и тяжёлый груз, что камнем давил на сердце, становится всё легче и легче. - Вот так история! Сюжет достоин настоящего романа! Слышал бы вас Карамзин! Его «Бедная Лиза» показалась бы господину писателю веселой сказкой на ночь! Мадам, а вам известно, что лучше всего на свете лечит сердечную тоску? - Нет. - Тогда слушайте вашего преданного слугу. Этому меня научил никто иной как Платоша Толстой! Конфеты и пирожные – вот лучшие помощники в такие минуты! Что, не верите? А давайте прямо сейчас это проверим? Тут рядом есть замечательная кофейня. Пойдёмте, я вас приглашаю. - Пойдёмте, - Ксения вытерла слёзы кружевным платком. - Проверим на практике теорию вашего друга. * * * - … И вот я решила, что больше никогда не вернусь к мужу. Я просто не могу так жить. Он ведь не любит меня. - Да не может этого быть! Такую красавицу просто нельзя не любить! Вот я с вами всего пару часов знаком, а уже попал под ваше обаяние. Вы словно солнце сияете! Рядом с этим сиянием всегда тепло. И не может ваш супруг этого не понять. - Вы так говорите, Василий, чтобы просто меня успокоить. В кофейне было тепло и уютно. Мягкий свет наполнял небольшое помещение. Сладко пахло ванилью и шоколадом. Ксения доедала уже второе пирожное – трубочка с потрясающим заварным кремом так и таяла во рту. Наша героиня расслабилась, ей стало легко и спокойно. Рядом с Васей она не чувствовала никакой робости и скованности, как будто они были знакомы целую вечность. - Если вы так убиваетесь по вашему мужу, то ведь всё ещё можно легко исправить. - О нет, это невозможно. Я сама сожгла все мосты. - Отчего же? Просто придёте домой и ляжете в постель, как будто ничего не было. Я уверен, что утром он будет вне себя от радости, когда проснётся и увидит вас рядом. Ксения задумалась. В словах Васи она уловила рациональное зерно. Он ведь прав! Собственно, что такого непоправимого произошло? Пётр ведь был ей верен и не собирался оставлять. А она? Ну не сдержалась, вспылила, ушла. Ну и что? В браке и не такое бывает! Но нет! Отчего-то совсем не хотелось возвращаться во вчерашний день. Может быть, она сама изменилась? - Нет, былого не вернуть. Если подумать, счастья у нас и не было, лишь одни трудности, которые приходилось постоянно преодолевать. Кажется, это никогда не кончится. Я устала от вечной холодности, как, наверное, и Пётр от этой навязанной ему любви. - Сдаётся мне, что дело тут не только в том, что Пётр не любит вас, а это просто невозможно, как я уже говорил. Женщине вдруг показалось, что этот молодой человек с пытливым взглядом знает её куда лучше, чем она сама. - А в чём же? - А на этот вопрос ищите ответ в своём сердце. - Спасибо вам большое, Василий, но мне пора. Думаю, я слишком злоупотребляю вашей добротой – раскрыла вам все свои секреты и выплакалась, как маленькая девочка. А ведь я давно уже не маленькая. Благодарю за угощение. Пирожные и шоколад были потрясающими. Ксения встала и направилась к выходу, но тут внезапно оступилась, потеряла равновесие и едва не упала. - Чёрт возьми, каблук сломался!- совсем по-мужски выругалась бывшая шпионка. Вася был уже рядом и помог своей спутнице сесть в плетёное кресло. - Одни несчастья сегодня! Что за день такой?! И куда я теперь пойду со сломанным каблуком? И тут сидеть долго нет смысла – скоро уж и кофейню закроют. Домой я не вернусь, а особняк моего отца далеко. - Вот так незадача, - Вася почесал затылок. - Знаю, что в другой ситуации моё предложение показалось бы вам слишком вольным, но в данном случае не могу придумать ничего лучше, чем пригласить вас ко мне на съёмную квартиру. Тут совсем недалеко, буквально в двух шагах. Мой денщик - мастер на все руки. Он непременно починит поломку! Ксения задумалась. Ей показалось, что новый знакомый - человек честный и не перейдёт рамки дозволенного. - Обещаю вести себя как подобает дворянину. Слово благородного человека! – уверил её Шаховской, будто прочитав мысли. - Что ж, пойдёмте, - Ксения с вызовом тряхнула рыжими локонами. *** Маленькая комната была заставлена старой разномастной мебелью: широкая, грубо сбитая кровать, стол, накрытый выцветшей скатертью, огромный комод тёмного дерева – вот и вся нехитрая обстановка. Сразу чувствовалось отсутствие женской руки в этой сугубо холостяцкой обители. Настоящие кавалергарды, видимо, не нуждаются в особом комфорте. И Толстой таков, и Лугин, и её Пётр. Хотя, уже не её… Несмотря на все опасения Ксении, в действительности на квартире Васи Шаховского с ней ничего дурного не произошло, да и не могло произойти. Её новый знакомый вёл себя как истинный джентльмен: сразу же уступил даме свою постель, сказав, что сам уйдёт ночевать на диван в гостиной, а чашечка горячего чая, любезно предложенная хозяином дома, оказалась весьма кстати, так как приятно согревала замёрзшие с улицы руки. Ксения лежала в кровати, укрытая простым лоскутным одеялом – холостяцкая постель не отличалась особой изысканностью, к которой привыкла избалованная дочь военного губернатора. Но ей было здесь уютно, несмотря на то, что дрожь во всем теле никак не унималась. Она чувствовала себя героиней странного затянувшегося приключения, которое всё никак не хотело кончаться: этот неизвестно откуда взявшийся Вася, каблук, что сломался в самый неподходящий момент, а теперь ещё съёмная квартира, где придётся провести остаток ночи… А Пётр… Думает ли он сейчас о ней? Или, быть может, только рад, что так всё вышло? И что станет завтра, когда этот длинный день, с его разочарованиями и сюрпризами, закончится? Все эти вопросы вконец измучили молодую женщину, и она задремала. * * * - Ну где же она может быть? Будто сквозь землю провалилась! – Пётр потерял всякую надежду отыскать Ксению. Тревога в его душе росла подобно снежному кому. Братья Черкасовы выбились из сил, у обоих уже начинали ныть ноги от бесплодных поисков. - Хотел бы я это у тебя спросить, да что толку? Тебя всегда больше интересовала служба нежели собственная жена, - фыркнул лжемаркиз. Черкасов зло посмотрел на д'Арни. Терпение мужчин было на исходе. - Прости, сорвался – нервы. Хлопотливый день выдался. - Ну правда, Иван, я волнуюсь. Мы уже посетили всех приятельниц Ксении, а их совсем немного. Она практически не водит дружбу с женщинами. И никто, никто о ней ничего не знает! - Да не любила Ксения делать визиты знакомым дамам. Это не в её характере. У меня есть одно предположение насчёт того, где может находиться твоя жена. Не исключено, что она решила отправиться в Черкасово. Более мне ничего не приходит на ум. Хотя, конечно, в этом городе человек может затеряться как иголка в стоге сена, - иллюминат пожал плечами. – Нам нужно держать путь на почтовую станцию. Бог даст, ещё успеем перехватить её экипаж. - Хорошо, не будем терять время. Отправляемся немедленно.