Клинок Армагеддона. Асхан

Потоки магии Асхана изменились, меняя свои русла и ища новые источники. Как компенсация миру, стихия огня перешла от ослабевшего Арката к Ургашу, наполняя его древние вены новой жизнью. Долгие тысячелетия после Битвы Творения спал Ургаш, заточённый в своём теле без возможности влиять на мир. Он наблюдал, как его племянники и племянницы один за другим появлялись на свет, упорядочивая созданный им хаос стихий и наполняя пустоту магией и жизнью. И с каждым новым вылупившимся драконом его собственные силы и память убывали, пока Дракон Хаоса не забыл, кто он есть на самом деле, почти полностью развоплотившись и превратившись в кусок мёртвого камня. Но неведомым образом его разбудил обычный мальчик по имени Белех, завладевший о воле случая самым могучим оружием в мире. Пока Ургаш судорожно пытался вспомнить, кто он и зачем существует, Карм стал тянуть из Арката жилы, заставляя того покинуть астральный план и вернуться в реальный мир: обессилевшего и без сознания. Теперь Аркат представлял собой просто луну, покрытую красноватой пылью, очертаниями ландшафта немного напоминавшую свернувшегося клубочком дракона. А вот Дракон Хаоса, впервые за семь тысячелетий, открыл глаза и зорко посмотрел на тело своей сестры по другую сторону чёрной пустоты: прекрасные моря, каменная чешуя, вся изрезанная растительностью и реками, а по самой чешуе в великом множестве ползали букашки. Большие и малые, с разумом и без, букашки заполонили тело Асхи, строя на нём свои смешные поселения и вгрызаясь в её плоть, ища драгоценные металлы и пуская по своим механизмам её кровь и слёзы. Ургаш вспоминал, кем он был и что делал, пытался осознать, сколько именно прошло времени и что случилось за время его сна. Его чешуя содрогалась и наполнялась невидимыми смертному глазу потоками чистой магии, давая Дракону Хаоса власть над огнём и камнем. Раскрывались и зарастали старые раны и шрамы, воздвигались новые шипы и восстанавливалась чешуя, состоявшая из крепчайших минералов и металлов, которые не встречались на Асхе. По лику дракона текли реки расплавленной серы, а из его ноздрей вырывались клубы ядовитых газов, мгновенно убивших бы всё живое на своём пути, случись Ургашу вновь обрушиться на сестру всей своей непредставимой мощью. А далеко-далеко по другую сторону от пробуждавшегося древнего зла, в пещерах под Хребтом Таллана, которые позже будут называться "Игг-Шайл", остатки войска эльфов возвращались в Ироллан, спешно снявшись с лагеря у Листмура. Компания из трёх друзей - Сиэль, Гильраэна и Аларона – шла посередине войска и обсуждала случившееся. - Ургаш проснулся, что же нам теперь делать? – спросила Сиэль, поправляя за спиною свой колчан, который еле держался на шерстяном шнурке, так как кожаный ремешок сгинул где-то в бою, срубленный с её плеча каким-то ретивым скелетом. – Я прожила сотню лет и ни разу за всё время я и помыслить не могла, что доживу до конца света. - Сражаться, что же ещё? – Гильраэн спокойно ударял своим посохом по камням в такт своим шагам. Его длинные серебристые волосы были заплетены в небольшую косичку, которую друид украсил парой цветов с поля боя на память. Карие глаза смотрели вперёд с уверенностью прожившего несколько сотен лет существа. – Я старше тебя, Сиэль, и знаешь, при такой долгой жизни начинаешь поневоле готовиться к любым вариантам развития событий заранее. Я уже давно разработал несколько особо мощных заклятий на самый крайний случай. - Что же ты не применил их у Листмура? Ха! – весело поддел его Аларон, поправляя свои рыжие кудри и проверяя сколько зазубрин осталось на его рунном клинке, подаренным Туидханой. – Может я и младше даже Сиэль, но, как мне показалось, крайний случай был тогда, когда Умертвия чуть не сокрушили всех нас и не стёрли армию Ироллана в порошок. - Дело в том, мой дорогой друг, что эти заклинания вступают в силу только после моей смерти. Поверь, она бы значительно усилила защиту Ироллана в случае чего. - О, ну тогда я могу быть спокоен. - Куда планируете отправиться, когда мы вернёмся? – поинтересовалась Сиэль. Друид пожал плечами: - Я не знаю. Куда вы, туда и я. - Я тоже, - положил на плечо девушки руку Аларон. – Куда наш красавица-командир, туда и я, хех. Сиэль неловко-иронично улыбнулась и стряхнула с себя его руку. - Вот и не лапай командира. - Да, сэр! То есть мэм! – Аларон вытянулся в струнку и стукнул себя кулаком по нагруднику, пародируя людскую церемонию присяги. - Идиот, - шутливо огрызнулась Сиэль и зашагала вперёд, убыстряя шаги. – Догоняйте! А в сотне километров к северу от эльфийского войска, гномы Гримхайма возвращались к своим родным очагам, одержав над нежитью, как они говорили между собой, сокрушительную победу, при этом мало упоминая заслуги эльфов, что очень злило Вульфгара и прочих сознательных гномов. - Да как вы можете! – спорил ярл с одним из старейшин, его рыжая борода топорщилась во все стороны от возмущения, как это обычно бывало, а глаза вылезали из орбит. - Потише, ярл, - с нажимом произнёс Гунгнир, один из столпов Совета Вождей. Это был очень низкий седой гном, которому было не по себе, когда громада Вульфгара нависала над ним как скала над домом. – Присядь и успокойся. Вульфгар грохнулся на пол высокого походного шатра подобно тяжелому молоту о наковальню. - Мне не нравятся разговоры, которые ведёт твой клан. Он один из самых многочисленных и поэтому влияет на мнение других гномов, - ворчливо и очень сердито бурчал ярл. – Никто не смеет умалять роль эльфов, чья жизнь намного драгоценней, чем наша! Они стояли там три ужасных дня, а мы пришли на готовенькое! - Тебе может не нравиться что угодно, Вульфгар, - равнодушно произнёс Гунгнир. – Наше общество, если ты ещё не забыл, базируется на воле господина нашего Арката. А все его знаки говорят о том, что победу одержали всё-таки мы. - Откуда я знаю, что жрецы не привирают? Я ведь не видел ни алтарей, ни гадальных костей с тех пор, как мы вернулись в пещеры… Старейшина вскочил со своего стула и закричал: - Да как ты смеешь сомневаться в жрецах огня! Я велю скормить тебя лавовым драконам! - Подавятся. А у тебя лично нет такого права. Решение о наказании ярлов принимает тинг, а не ты, - спокойно ответил Вульфгар и вышел из шатра. На душе у него было очень неспокойно. Но не от страха перед возможным наказанием, а от того, что среди очень многих гномов всё дальше и дальше распространялись разговоры о Великой Победе как победе именно гномов, а не вынесших все первоначальные тяготы эльфах. Из одной из пещер подул ледяной ветер, заставив гнома поёжится от холода. - Погодите-ка… Что? – недоумённо заметил вслух ярл. – Мне холодно? Сыну Гримхайма? Наверное, это нервная дрожь… Да… Пойду лучше в таверну, эль меня согреет. - Эй, Вульфгар, чего бормочешь себе под нос? – хлопнул его по спине здоровенной ручищей другой ярл, который проходил мимо. – Пошли, выпьем за победу! - Да, ты прав… За победу… Нашу общую победу. Вульфгар вновь поёжился от холода.