Фиалка

- Смотри, какое у нее вульгарное платье! – Иззи бесцеремонно показывает пальцем куда-то в пустоту и резко, неприятно смеется. Сама она, конечно, одета по последней моде и с отменным вкусом. На ней короткое красное платье без рукавов, совершенно простое на вид, если не знать, за какие деньги оно куплено в Париже на Елисейских полях. Изящная золотая цепочка на шее, тоненький витой браслет, небольшие серьги в виде гроздей винограда дополняют ее незатейливый, но эффектный наряд. Да и сама она выглядит неплохо. Правильное питание, дорогая косметика, праздный образ жизни способствуют тому, что внешне Иззи застыла в возрасте 18 лет (хотя в действительности ей лишь немногим больше). Правда, сейчас лицо ее раскраснелось, аккуратная прическа, на укладку которой в элитном салоне в центре Москвы было потрачено три часа, уже растрепалась, координация движений явно нарушена, а голос стал высоким и нервным – все это признаки того, что его жена переборщила с дегустацией различных коктейлей. Он сидит, подперев голову обеими руками. На чересчур бледном лице правильной формы, словно выточенном из мрамора, застыло выражение едва сдерживаемой смертной скуки. Светло-серые глаза привычно осматривают компанию, собравшуюся в ресторане. - Иззи, прошу тебя, тише. И хватит пить. Тебе. Уже. Хватит, - произносит он тихо и твердо, бросая на жену полный усталого презрения взгляд. Изольда обиженно надувает свои итак чересчур пухлые губы, но умолкает. На самом деле она просто плохо переносит алкоголь. Ей достаточно выпить совсем немного, чтобы опьянеть. Много раз он намекал ей, что минеральная вода намного полезнее для здоровья. Но убедить жену невозможно. Она невероятно избалованная, потому что, будучи единственным ребенком богатых родителей, с младенчества привыкла получать все, что бы ни захотела. Он же за три года семейной жизни привык равнодушно смотреть на все, что бы ни делала жена. Он считал, что она вольна транжирить деньги, бездельничать, вконец морально деградировать, да пусть хоть убьет кого-нибудь, лишь бы это не касалось лично его. В конце концов, никакой любви, по крайней мере, с его стороны, нет и никогда не было. Изольда красива и богата, ее отец выгодный партнер по бизнесу. Все просто. Вот и сейчас она сидит, гордо выпрямив спину, но накрашенные алой помадой губы ее предательски кривятся в нервной усмешке. Если не уйти с вечеринки в ближайшее время, не миновать какой-нибудь пьяной выходки с ее стороны. Но ему все равно, он слишком устал. Ни беспомощное положение жены, ни вероятность позора его не трогают. Георгию Ивлеву всего 28 лет. Талант профессионального дельца проявился в нем еще в детстве, когда он продавал одноклассникам якобы автографы знаменитостей, сочиняя красивые истории о том, как он встречался с той ли иной «звездой». С тех пор он успел окончить школу с золотой медалью, экономический факультет с красным дипломом, завести свое дело и разбогатеть на этом. Да, и еще он женился. Именно последний факт стал определяющим в его биографии. Ивлев предпочитал думать об этом как можно реже, ибо подобные размышления наносили непоправимый ущерб его гордости. Изольда Выхоревская была подарком судьбы. Когда он только начинал свой бизнес и требовались значительные капиталовложения, эта двадцатилетняя избалованная дурочка умудрилась влюбиться в него. Конечно, он выгодно отличался от ее многочисленных кавалеров: умный, физически развитый в отличие от этих сыночков богатеньких родителей. Он умел преодолевать любые препятствия и добиваться всего своими силами. Ну, почти всего. Если бы отец Иззи не отнесся благосклонно к идее их брака и не дал бы своих денег на раскрутку бизнеса Ивлева, то… Последний не сидел бы сейчас со скучающим лицом здесь, в одном из лучших ресторанов столицы на набережной Москвы-реки. Он скучающим взглядом окидывает публику, собравшуюся в зале. Все это сливки общества, все богаты и известны в определенных кругах. Пьяны из них лишь немногие, большинство даже подобные вечеринки рассматривает как способ провести деловые переговоры. Взгляд Ивлева равнодушно скользит с одного лица на другое. Вот замдиректора одной крупной компании по продаже автомобилей. Он пьян еще похуже Иззи, развалился на стуле и лепечет что-то бессвязное, пытаясь привлечь внимание молоденькой блондинки, расположившейся слева от него. А справа сидит его секретарша – очень красивая женщина с бесконечно усталым лицом, что ей сейчас не нужно скрывать, ведь ее босс пьян и все равно ничего не заметит. Ходили разные слухи по поводу их отношений, в обществе любили смаковать пикантные подробности бурного романа замдиректора и его секретарши: какие дорогие подарки он ей дарил, в каких отелях они проводили ночи, куда ездили вместе отдыхать… На самом деле (это знал не только Ивлев) она была для недалекого бездельника (который, кстати, был заместителем у собственного отца) больше, чем просто любовница. Она была его нянькой. Сколько сил стоило бедной женщине контролировать его пьяные выходки, напоминать ему обо всех важных встречах и переговорах, о семейных и корпоративных торжествах. Он следила за чистотой его костюмов, за его питанием, за манерой говорить, напоминала, что нужно слушать собеседника, а не плевать в потолок, что отвечать нужно хотя бы с элементарной вежливостью, а не используя исключительно лишь бандитский жаргон 90х годов. Вот и сейчас наблюдая за тем, как эта поистине героическая женщина, сама одетая как с иголочки, абсолютно трезвая, безупречно владеющая собой (если не считать усталости, проявлявшейся у нее на лице) пытается мягко урезонить своего начальника, уже пустившего в ход руки для покорения злополучной блондинки, Ивлев задавался вопросом: «А стоят ли все ее старания хоть чего-нибудь?» Могут ли высокая зарплата, дорогие подарки и путевки на Канары окупить ее бесконечные унижения, бессонные ночи, расшатанные нервы? «Нет, с ней явно не все в порядке», - заключил Георгий Ивлев. Взгляд его переместился дальше вдоль стола. Вот владелец небольшой сети ювелирных магазинов беседует с сыном депутата. Он так унижается перед этим юнцом только потому, что его отец контролирует торговлю отечественными бриллиантами. Противно же! Вот мирно ведут беседу два извечных конкурента: на вид они лучшие друзья, хотя каждым словом один стремится потопить другого. Ивлеву наскучило, наконец, созерцать своих «друзей», и он повернулся к большому окну во всю стену, которое выходило на набережную. По узкому тротуару перед рестораном как раз проходят женщина средних лет и девочка. В руке у последней зажат поводок, на котором она ведет красивую белую пятнистую собаку. Ивлев тут же вспомнил любимый в детстве мультфильм и стал рассеянно наблюдать, как далматин присаживается делать свои дела прямо на ухоженном газончике перед рестораном. Ивлеву это показалось даже как-то уместно, он довольно усмехается. Девочка и женщина о чем-то оживленно переговариваются, первая свободной рукой эмоционально указывает на окно ресторана. «Интересно, о чем она говорит?» - подумалось Ивлеву. Он знал, что девочка не может видеть то, что происходит внутри ресторана, в окна которого вставлены тонированные стекла. Но все же ему показалось, что он даже встретился с ней взглядом, причем она добродушно ему улыбнулась. Тут к счастливым обладателям далматина приблизилось еще одно действующее лицо. Это Макс – привратник ресторана, двухметровый широкоплечий парень, один из известнейших московских вышибал. Благодаря ему можно не опасаться, что в заведение проникнут посторонние. Однако сейчас он оставил свой пост у дверей. Ивлев видит, как женщина о чем-то с любезной улыбкой спрашивает у Макса, а тот отвечает ей с добродушным смехом. Эта бытовая сценка все больше интересует Георгия. А Макс же продолжает увлеченно вести светскую беседу, позабыв о своих прямых обязанностях. Именно отсутствием в дверях Макса был по-видимому вызван тот факт, что в ресторан неожиданно вошла невысокая стройная очень бедно одетая девушка. Поначалу только Ивлев и обратил на нее внимание, все остальные были настолько заняты спиртными напитками, либо общением, либо настолько уверены в непоколебимости славного Макса, что и не подозревали, что в их избранной компании недавно появился кто-то посторонний. Те же, кто заметил странную девушку, наверняка подумали, что это кто-то из служащих ресторана, возможно, уборщица или официантка. Георгий Ивлев сразу почувствовал, что это не так, что назревает что-то интересное, поэтому не сводил глаз с девушки, медленно и бесшумно следовавшей через зал. Она была словно привидение, призрак иного мира. Очень странно смотрелась она здесь в блеске огней, украшений, среди смеха, разговоров, звона бокалов. У нее светлые волосы, очень коротко и неровно остриженные. Одета она в серую кофточку и потертые синие джинсы. Двигается эта девушка-видение очень странно, будто во сне или под гипнозом: медленно и монотонно, смотря прямо перед собой остановившимся взглядом. Девушка умудрилась пройти без препятствий весь ресторанный зал, вызывая лишь редкие и недоуменные взгляды у телохранителей, которые, впрочем, не предпринимали никаких попыток, чтобы ее задержать. Полуобернувшись, через плечо Ивлев отметил, что Макс все еще продолжает манкировать своими обязанностями: девочка что-то увлеченно рассказывает ему, рискуя потерять равновесие, ибо ее красивая собака, не удовлетворившись теснотой ресторанного газончика, тянет ее куда-то еще. Женщина (скорее всего мать девочки) вполне благодушно наблюдает за этой сценой, не осознавая, что вообще-то они отвлекают человека от важной работы, за которую ему платят большие деньги. За это время загадочная посетительница уже приблизилась к небольшому возвышению в конце зала, где стоит рояль. Она легко и даже как-то профессионально садится за инструмент, словно находится на концерте, а не там, где ей совсем не положено быть. Тут уже девушку заметили почти все. «Кто это?» - недоуменно шепчет Георгию Иззи, обдавая его крепким запахом алкоголя. Он прикладывает палец к ее ярко напомаженным губкам; ему интересно, что произойдет дальше. А девушка… начинает играть. Ее тонкие бледные пальцы легко и быстро забегали по клавишам. И вдруг все стерлось и исчезло – и эта нелепая кричащая нарочито роскошная обстановка вокруг, и ее бедный грязноватый наряд, неровно остриженные волосы, скука Ивлева, нерадивый Макс и эмоциональная девочка с далматином за окном. Осталась только музыка. Она уносила вдаль, чаровала неведомым волшебством, преображала реальность. Ивлев с некоторым самодовольством узнал в исполняемом фрагменте сонату №17 Бетховена, называемую также «Буря» или «Шекспировская». Но и чувство гордости за себя прошло, уступив место совсем иному – непонятному и никогда ранее неизведанному. Музыка увлекала Ивлева за собой, вот он уже поддался звукам, вот они унесли его… Уже не ресторанный зал перед ним, не изумленные лица богатых конкурентов! Он видит словно знаменитую картину Дж. Уотерхауза «Миранда»*. Только вместо героини Шекспировской «Бури» на пустынном берегу стоит вот эта самая девушка, играющая сейчас сонату. Ветер слега лишь шевелит ее короткие волосы, треплет серую невзрачную кофточку, которая ей явно не по размеру. Девушка с болью и бесконечной тоской смотрит на тонущий в бурных волнах корабль. И вдруг – с криком неизбывного горя и отчаянной мольбой протягивает к нему руки! Видение пропадает… Ивлев, очнувшись от полусна-полуяви, замечает, как через зал быстро продвигается Макс. За окном, непринужденно болтая, женщина и девочка удаляются по набережной. Макс подходит почти вплотную к роялю, но он сам находится под властью чар, он не в силах остановить молодую музыкантшу. Ивлев с удивлением обнаруживает, что Иззи всхлипывает, прижавшись к его плечу, и вздыхает: «Как красиво». Несгибаемая секретарша, оставив своего подопечного, поднимается с места, словно загипнотизированная, подходит к Максу, предупреждающе берет его за руку, качая головой, безмолвно призывая его не прерывать волшебство. Но девушка сама останавливает игру. Она поднимается из-за рояля и с тихим «извините» проскальзывает мимо Макса по направлению к выходу. Все настолько поражены, что никто не решается ее задержать. Владелец сети ювелирных магазинов подходит к Ивлеву и спрашивает: - Кто это? Что это было? Ивлев недоуменно пожимает плечами. - Вы так на нее смотрели! У меня создалось впечатление, что вы знакомы, - с едва уловимой ноткой раздражения в голосе произносит любитель красивых камушков и возвращается к сыночку депутата. Разговор о якутских бриллиантах неистребим. Однако Ивлева, внешне равнодушного, тоже волнует вопрос о том, кто эта девушка. Он поспешно встает с места. - Ты куда? – испуганно почему-то смотрит на него Иззи. - Покурить. Сейчас вернусь. Он выходит на крыльцо и оглядывается по сторонам. Девушка растворилась в прохладном ночном воздухе, как сон, как Миранда на морском берегу, как 17 соната Бетховена. Вдали на набережной еще можно различить три фигуры – две человеческие и одну собачью. Больше никого. Ивлев с досадой выбрасывает пачку дорогих сигарет в урну и возвращается в ресторан. ____________________________________ * Картина знаменитого прерафаэлита, которую представляет Г. Ивлев: http://prerafaelit.ru/gal5/1_1_22-14.htm