Не случайно

— И давно ты так водишь? — поинтересовался Том. Я ухмыльнулась, не в тему так, и позже, секунд через пять, опустила глаза, стыдно. — Ну, так... Бывало, водила... Бывало... мой папа всегда помнил, когда я водила машину, так как все три раза я била его новый автомобиль. Первым был Мерседес, вторым Бентли, третий... его жалко больше всех, Хаммер. Я, помнится, врезалась в Камаз. Он стоял, а я не успела затормозить. Ба-бах, и на те. Перед сломан. Я сожалею... до сих пор. — Ясно. Сухо и в тоже время пикантно. Я, красавчик, машина, дом, мы одни. Замечательно. Я хочу спать. — Не хочешь прогуляться? — он невовремя задал этот фиговый вопрос. А я невовремя зевнула. Некрасиво получилось, некультурно, очень. — Как вижу, ты хочешь, чтобы я проводил тебя до ближайшей кровати! — засмеялся Каулитц. — Было бы прекрасно. Я себя не контролирую. Выдохлась за эти дни. Боссу надо позвонить, сказать, что я задержусь, а то зарежет, если появлюсь. Плевать, я хочу спать. Кровать, кровать, кровать!!! Солнце так бьет по глазам. Уже утро. Я лежу на кровати, но не на той, на которой спала вчера. Хотя, я несколько дней подряд сплю на разных кроватях. Рядышком со мной лежит еще кое-кто. А-а-а!!! — Ты кто?! — проорала я. Головка неизвестного повернулась ко мне. Это?.. — Ну, я тебе сейчас... Как ты мог этим воспользоваться? Негодяй! Бестолочь! Придурок! Извращенец! Психопат! Педофил! Озабоченный! — отдышавшись, я опустилась на кровать и плюхнулась на подушку. — Закончила? — удовлетворенно произнес Том. Говнюк!!! — Я еще не начинала! — Ну и хорошо! — Какого? — встав снова, я, опираясь на руки, нависла над ним. — Как ты мог со мной во второй раз так поступить? Как? — А разве первый был? — не припомнил он, делая загадочное лицо. — Ты оставил меня в доме Билла! И уехал! А второй был вчера. Думаешь, а что я делаю в твоей кровати? М? — А... — опять смеется, не надоело? — Ты ничего не помнишь! Вчера. — Томас! Я хочу спать, ты понимаешь меня? — посмотрев на него с очень серьезным лицом, я пыталась задеть его за живое. Плохо получалось, но я старалась. — Жен, ты что, чего-то обнюхалась? — скептически оглядел меня старший-Каулитц. — Чего я могу нюхать? Дурак что ли? — Наркоту, к примеру, много чего... Ой, как смешно. Еще оделся как куколка Барби. Весь в розовом. Дебил! Точно, дебил Каулитц-старший! Аха-ха-ха-ха!!! — Иди ты со своей наркотой в далекую глубину ануса! — не смешно? Мне тоже. — Иди выспись! — спроваживать собрался. Найн, не пойду! Требую продолжения банкета! — Иди лучше переоденься! — хохотала я, а то весь фиолетовый стал. Нет, зеленый, а может, розово-красно-зелено-желтый? — Хочешь сказать, что я плохо выгляжу? — Да! А что скрывать? Не пойму. — Скажи, сколько пальцев? — он показал мне ровно три, а потом их стало шесть, а их дети клонировались и они размножились. Нехило! — Мно-о-ого! — ничего себе, восемьдесят один пальчик! — Ох, ты, горе мое! — он мотает одной головой или десятью? Не, не. Их девять. Вот: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Говорю же, их девять! Ровно! — Томас!!! Дурында моя! — обнимаю мое солнышко. Мягкое такое. — Утю-тю-тю! Женя, а с тобой и вправду все нормально? Я никогда так не выражаюсь, а сегодня... — То-о-ом! — впившись ему в губы, я резко разорвала наш поцелуй и дала ему дерзкую пощечину. Что со мной? Я не понимаю. Когда я там лежала, мне ничего не дали случайно? — Ты что делаешь? — возмущался парень. Правильно. — Ты! Ты! Ты!!! — падаю, ба-банц, и вот я встала. — Прости меня, мне кажется, в том клубе что-то произошло. Неважно. Том, дай мне сегодня свои самые прикольные вещи, я оденусь в парня, мы, то есть ты, я потом вышлю деньги, купим мне... Нет. Телефон не у меня. Купим мне телефон! И поедем к Биллу! — Телефон?.. Можешь забрать мой, но к нему я не поеду! Не поедешь значит? Ну, смотри, ты сам меня вынудил. Спустя два часа. Крыша. — Женевьева, прошу, не надо! — надрывая голос, кричал Том. Ха-ха! Вот тебе! — Жен, не делай этого! Прошу! Жен!!! — Нет, я сделаю это!!! — Жен, не н-над-о!!! Надо или не надо. Подумаю. Посмотрим. — Если поедешь, я не буду прыгать! — умею же вести переговоры. Не так ли? Он вздохнул и крикнул: — Ладно, ладно. Только открой дверь! Я шантажистка! — Хм... А если ты мне соврешь? Не верю на слово, пиши! — Что писать? — выпучил он глаза. — Как что? Долговую расписку. Я, Том Каулитц, обещаю Жене извиниться перед Биллом и отдать свой телефон, — не могла про "это" забыть, никак, порода такая. — Если же я не сделаю, то сам пойду в полицию и расскажу, что я изнасиловал эту девушку два раза, — выговорив, я чуть не забыла сказать, — И еще, можешь дату написать! — мило улыбаясь, я наступила на конец крыши, чтобы понервничал. — Ладно, ладно, я напишу, только не прыгай. Поедем, телефон, статья - я молодец! Дерзай, Женек! Прорвемся! Но только тут проблемка появилась... дверь балкона не открывается, а на крышу не взобраться. А!!! Том!!!