Ум и счастье.

Природой правил Февраль, он ждал скорый приход марта. Снег таял, бежали ручейки по мощеным улицам и мостовым, с сосулек капала ожившая вода. Во дворце жизнь приняла быстрый темп. Появление приемного сына Темного Лорда не осталось незамеченным - Криса знали уже все. Это был смышленый, резвый, дружелюбный мальчишка пяти лет. Он был невысок, изрядно конопат, имел зеленые глаза и чем-то напоминал шустрого воробушка. Часто за углом королевской кухни виделся его смешно задранный вверх веснушчатый носик, который искал, что бы вкусного съесть, не дожидаясь обеда. Лукреция любила детей, она воспитывала всю королевскую семью у себя на родине в несколько поколений, она играла с крестьянскими детьми и иногда посещала школы в качестве учителя истории и литературы. Поэтому с Крисом у неё не было проблем, она быстро сошлась с мальчиком и научила его читать. Но пока он не называл альвийку мамой, он-то точно знал, что она с чужих земель, и как бы хорошо к нему не относилась эта девушка - Крису было сложно доверять. Так же он не мог назвать хоть раз Конрада "своим отцом". Да и сам Сам Лорд не знал, как относиться к мальчику. Таких ситуаций не было никогда. И этот приемный сын был вовсе не знаком ему. Я не могу сказать, что Темный не любил Криса! Нет-нет! Напротив, мальчик вызывал в нем самые теплые, отцовские чувства. Но именно эти чувства упирались в странное препятствие, стенку или какой-то засор, мешавший выйти этой заботе наружу. За завтраком пришла почта. Лукреция получала её каждую пятницу. Тонкими пальчиками она умело разорвала толстый конверт и развернула письмо с родины. Крис перестал уплетать овсяные хлопья с фруктами, орехами и взглянул на Регину. То же сделал рыжеволосый Лорд. - Это из Альвии... - искренне радуясь, общалась с воцарившейся тишиной Лукреция. Она быстро прочитала письмо и счастье в её глазах как будто бы попало в клетку, но не исчезло, - они приглашают меня навестить родные края. У нас скоро традиционный праздник - День Истории, и я просто обязана быть там. Ты можешь не ехать, я могу взять Криса и съездить одна... - Ой, я не хочу! Эта Альвия... я лучше съем мертвую мышь, - отвечал патриотизм в Крисе. Нибелунги были воспитаны так, что даже их рабы предпочитали сидеть в стране и никуда не выезжать по собственной воле. - Крис! Не смей так говорить со своей матерью, - грозно прикрикнул Лорд (хотя и гордясь за патриотизм мальчика) и перевел взгляд на жену, - ты никуда не поедешь. - Почему? - Спокойно отвечала она. Крис в это время сбежал на кухню, попросить десерт. - Я так сказал. Ты - нибелунгская женщина, ты - моя женщина. Я даю тебе свободу здесь, в моих землях, но не в тех, которые мной не завоеваны. - С каких пор - нибелунгская? Ты забыл, какая кровь во мне течет? - Лукреция холодно смирила мужа взглядом, чувствуя власть над ним и его чувствами. Он ей нравился, но любовь - это слишком громкое слово для тирана, который присваивает себе человека. - С тех пор, как ты легла ко мне в кровать и я овладел тобою. Скоро ты родишь мне сына, Лу, - Конрад встал из-за стола и грозно наклонился над ним, показав, что её чары не действуют, - я люблю тебя и мне тяжело видеть, как ты делаешь из меня дурака и помыкаешь мною налево и направо. Я поддавался, боясь испугать тебя, но, видимо, это не то, что ты ценишь в мужчине. Я боюсь за твою безопасность и за нашего ребенка. - Я не беременна, - сузив глаза, отвечала альвийка, - и у нас же есть ребенок - Крис. Я не хочу родить такого тирана, как ты. Лукреция покинула столовую и направилась в покои. Конрад рассерженно опустился на кресло и осушил бокал вина, хмуро глядя вслед жене. Из всех женщин мира он выбрал ту, которая никогда не полюбит его и будет думать до конца жизни о своей родине. В плаще Лукреция выбралась через черный ход кухни. Все слуги во дворце без ума любили её и были готовы помочь, ведь каждый верил безропотно, что она вернется и тоже их любит. Да кто же знал, что сердце этой девушки зарыто на её родине. В походной сумке болтался Священный Вестал. Лукреция перебежала сады и скрылась за широким дубом. Там её ждала заложенная повозка. - Ты же вернешься? - Горько раздался детский голос в режущей тишине. Лукреция испуганно обернулась, уже сидя в повозке, и увидела Криса. Мальчик стоял босыми ногами на траве, в одной шелковой пижамке. - Конечно, солнышко, я обещаю, - она поцеловала его в лоб. - Держи обещание, - Крис обнял тонкими ручками девушку за шею и поцеловал её в щеку, - все мамы держат обещание. И ты тоже, мама, держи его. В горле поднялся комок, и Лукреция была готова остаться, но какой-то гадкий голосок изнутри сказал кучеру: - Поехали! И повозка помчалась к мостовой. Фигуру Криса съела темнота и Регина устремила взгляд вперед. Кучер изо всех сил гнал лошадей. Когда они поднялись под голубое небо, ночное спокойствие нарушил пронзительный свист. Дворцовая гвардия во главе с молодым Лордом мчалась за повозкой Лукреции где-то вдалеке. - Поднажми, миленький! - Просила она. И впереди показался порт. Средних размеров корабль, в синих и зеленых цветах - вот что было целью альвийки. Через три минуты она уже поднималась на борт. Свист приближался, уже можно было разглядеть фигуру Темного Лорда. Пыль от табуна лошадей в лунном свете казалась огромным облаком, что проглотит весь мир. Лукреция схватила кучера за руку и взяла его с собой на корабль. Судно отчалило. В эту же минуту муж Регины уже стоял на прибое. Корабль отплыл примерно на тридцать метров, но Лукреция отчетливо поймала взгляд Конрада. Он с неимоверной тоской и болью глядел на неё, как будто видел в последний раз, зная что она не захочет вернуться. Он просил прощения и видел, что его не простят. Тогда Конрад глубоко вдохнул и закричал что есть силы на родном языке Лукреции: - Я люблю тебя, и неважно, взаимно ли это! Ты должна знать, что моей сердце бьется в твоей руке и защищает тебя! Если ты не вернешься до следующего полнолуния - лучше убей это сердце, чем мучить его еще тысячи лет своим холодным взглядом! Лукреция все прекрасно расслышала, удивилась родной речи и отвернулась, чтобы Конрад не видел в её глазах ответа: "Я вернусь". Корабль исчез за горизонтом.