Через окно

- Я его не вижу. - Успокойся. - Я его не вижу!       Костя раздраженно вздохнул и стукнул по рулю так, что я подпрыгнула на месте и едва не приложилась лбом к стеклу в дверце автомобиля. - Если ты сейчас будешь вопить и психовать, я вышвырну тебя из автомобиля и будешь искать его сама как захочешь, - строго отрезал он. Машина повернула на вокзальную площадь, и я уставилась в окно, не упуская из виду ни одного здания, ни одной машины.       Мы проехали по кругу медленно, приглядываясь к припаркованным автомобилям, но машины Вадима не было видно.       Я заскулила. - Тихо. – Костя припарковался возле лестницы, ведущей к вокзальному центру, и я пулей вылетела из машины, как пробка из бутылки шампанского.       Тучи на небе сгущались, где-то вдали слышался гром. Погода за один лишь час испортилась не на шутку, словно бы поддерживала мое настроение. А меня паника накрыла с головой.       Не обращая внимания на высокие каблуки, которые то и дело проваливались в трещинки между плитками асфальта, я кружила в центре площади, не находя, куда себя деть. Меня окружало около двадцати машин, и не одна из них, как мне казалось, ничем не напоминала автомобиль Вадима. Честно говоря, я, кажется, вообще забыла, какого цвета и марки его машина.       Костя следовал за мной по пятам, оглядываясь по сторонам. Взгляд его был зорким, внимательным, но уже через секунду я поняла, что он тоже не видит ничего похожего.       Я шмыгнула носом и достала из сумочки мобильный телефон. - Шесть часов четыре минуты! Четыре! – взвыла я. На макушку мне приземлилась капля дождя. – Мы опоздали! - Четыре минуты многого бы не решили, - буркнул Костя и провел рукой по волосам, взъерошив каштановую шевелюру. – Если бы он тебя действительно любил, то ждал бы всю жизнь.       Я замерла, тупо глядя на него и хлопая ресницами. - Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени?!       Костя вздохнул и закатил глаза. - Это просто фраза. - Нет, это не просто фраза! Все наши слова и мысли материализуются! – голос мой сорвался и я, не сдержавшись, всхлипнула. На открытые участки кожи опустилось еще несколько невозможно холодных капель. - Слезами горю не поможешь, - резонно заметил юноша и крутанулся на месте, оглядываясь. Вокруг сновали люди, торопясь к зданию вокзала, машины, припаркованные вокруг, были безжизненными, а новых все не прибывало. Я почувствовала, как ком подкатывает к горлу, а на глаза выступают бусинки-слезы. Нижняя губа предательски дрогнула, и Костя, заметив это, подошел ближе. - Так, оставить панику. – я всхлипнула. – Отставить, я сказал! Успокойся, - он обнял меня за плечи. – Звони ему.       Я, как кукла-марионетка, последовала приказу и, крутя в дрожащих руках телефон, открыла журнал последних вызовов. - Не могу, - проскулила я, как раненый щенок. – Я удалила его номер!       Костя вновь вздохнул и я невольно подумала: как он меня вообще выносит? - На, - он сунул мне свой мобильник, и мне ничего не осталось, кроме как принять телефон. Я растерянно крутила его в руках, не зная, как разблокировать незнакомую мне модель. Костя возвел глаза к грязно-серому небу и помог мне. - А откуда у тебя его номер? – спросила я, глядя на смутно знакомые цифры в журнале вызовов. - Спросишь меня об этом потом, - отмахнулся парень. Мы встретились глазами и я увидела в его синих бездонных озерах немую решимость и приказ звонить.       Сделав глубокий вдох, я нажала на кнопочку вызова. Один гудок следовал за другим, а трубку так никто и не брал. Когда прозвучало шесть гудков, я всхлипнула и, не отключившись, сунула Косте в руки его мобильник и кинулась к машине, чтобы укрыться в тепле от начинающегося дождя.       Всхлипывая, я плюхнулась на сиденье и, сбросив туфли, поджала коленки к груди. Слезы так и лились, оставляя соленые дорожки на щеках. Что, если он, вернувшись в Москву, переедет? Что, если я уже никогда его не увижу? Отчаяние нахлынуло на меня с новой силой, перемежаясь с паникой и сожалением. Я вспомнила все, что между нами было, и плохое, и хорошее, и сейчас, сидя в одиночестве в машине, я ощутила себя полной дурой. Дурой, которая, возможно, потеряла свою настоящую любовь. Дождь разгулялся и по стеклу уже вовсю барабанили капли, а Кости все не было.       Я подняла глаза и посмотрела в окно. Парень стоял буквально в пяти шагах от машины и, словно не замечая дождя, что-то говорил в трубку телефона. Я не слышала его слов, но по лицу видела, что он в ярости. Какая-то глупая надежда забилась в моей груди раненой птицей. Неужели ему удалось дозвониться до Вадима?       Я выскочила из машины, оставив дверцу нараспашку открытой, но не успела даже дойти до Кости, как сзади подъехал темный автомобиль, едва не сбив меня с ног. Взвизгнув, я отскочила в сторону. Блеснул свет фар, ослепляя меня, и я закрыла глаза руками, не в силах смотреть на яркий свет.       Машина затормозила и остановилась, и кто-то вышел из нее, замерев в паре шагов от меня. - Ну наконец-то, - услышала я со стороны Кости. – Где шлялся столько времени?       Мужчина замер в нерешительности. Спустя секунду свет фар погас, и я разглядела силуэт высокого молодого человека. Костя мягко подтолкнул меня в спину. Спотыкаясь на каждом шагу, я приблизилась к парню, не находя слов. Все заготовленные фразы, казалось, ветер сдул, словно песок. Вся надежда была только на Вадима. Расстроенная, я ожидала каких-то романтичных слов, мягких объятий и признаний в любви. Но не тут-то было. - Ты опоздала, - холодно сказал зеленоглазый черт, но я видела, как дрогнули уголки его губ. Что же, вполне в духе этого парня. - Девушкам свойственно иногда опаздывать, - ответила я осипшим от волнения голосом. – А ты не соизволил подождать меня даже пять минут.       Мы молча пилили друг друга сердитыми взглядами несколько долгих, невероятно долгих мгновений, не зная, что сказать, что сделать. Я просто смотрела в зеленые глаза, на мокрые от дождя черные волосы, впитывая каждую черточку его лица. Я, наверное, выглядела сейчас ничуть не лучше, но… - Вы так и будете молчать? – на выдохе спросил кто-то рядом, пихая меня в бок, отчего я споткнулась. Вадим подхватил меня и обнял. Когда я почувствовала тепло его тела, мне показалось, что я в мгновение ока согрелась и уже не ощущаю пробирающего до костей дождя. - Но я ведь все-таки дождался, - прошептал мне одеялочный вор в самое ухо, обжигая кожу. Теплые губы коснулись виска, и я почувствовала, что медленно умираю от счастья. А соленые слезы все текли без остановки, подражая до невозможности холодному дождю.