Пташка ранняя

Бартон не мог припомнить, ждал ли он чего-нибудь с таким же оживлением как эту полуденную встречу. Он уже в который раз взглянул на циферблат висевших на стене часов, убеждаясь, что время летит не так быстро. Проследив взглядом за однообразным бегом секундной стрелки, мужчина уныло вздохнул, поднялся и принялся бесцельно бродить по дому, выжидая необходимый миг. Вскоре он вышел на улицу, посмотрев на безоблачное небо, и непринужденно улыбнулся. При продвижении он уже издали заметил девушку, облаченную в ярко-зеленую футболку. Она стояла у обочины, глядя себе под ноги. Любому могло показаться, что она очень расслаблена, но Клинт обратил внимание на сильно оголенные ноги, мышцы которых были напряжены. Несколько раз переступив с ноги на ногу, Кэлэндра уверенно пошла навстречу мужчине, стараясь не смотреть по сторонам. При встрече она лишь натянуто улыбнулась Бартону, жестом руки пригласив того за собой. Уже знакомый лес, мшистые деревья, хруст поломанных веток под ногами – и вновь речка с ее прозрачной водой, рьяно бегущая куда-то вперед. Пока агент исследовал взглядом картину природы, отыскивая что-то особенное, брюнетка присела на угловатый серый камень возле воды и стала смотреть. Поначалу она ерзала и бросала мимолетные взгляды на спутника, но после все же расслабилась, все глубже и глубже зарываясь в себя и свои мысли. Мужчина долго стоял, явно чего-то ожидая, но девушка всем видом дала понять, что беспокоить ее не стоит. Тогда он просто присел неподалеку, стараясь подчиниться волне спокойствия и красоты, найти ту точку гармоничного соприкосновения с природой, однако мысли постоянно уходили в сторону. Ему хотелось движения, нового заряда эмоций, а тут была лишь тишина. Его новая знакомая продолжала статично сидеть, словно скульптура: вся тоненькая и хрупкая, с широко распахнутыми глазами, она излучала поток энергии и эмоций, ничего не делая. Лишь смуглая кожа выдавала в ней человека. Поднявшись с земли, Клинт обратился к девушке: - Я, наверно, пойду. Во взгляде глубоких синих глаз он уловил укор и некую досаду, но все равно удалился. Кэлэндра лишь пожала плечами и продолжила созерцание. Чуть позже, развалившись на удобной кровати, Бартон начал сокрушаться о своем неподобающем поведении. Этот маленький поход должен был показать, как девушка научилась рисовать, и все эти гляделки в одну точку наглядно продемонстрировали ее метод: метод глубокого и длительного созерцания, «фотографии памяти» как позволил назвать это мужчина. Однако это не впечатлило Клинта, а лишь разозлило. Разозлил небывалой простотой. Ближе к вечеру Клинт решил прогуляться до магазина, чтобы обзавестись новой порцией продуктов. К его радости, там было безлюдно, никто бы не смог отвлечь его гулом голосов. Запросив необходимые продукты, он стал ждать. Продавец, улыбающийся сквозь густую поросль бороды и усов, действовал крайне медлительно, бросая короткие и колючие взгляды на своего посетителя. - Нечего якшаться с этой ведьмой, - произнес хриплый голос. Бартон не сразу догадался, откуда исходил звук, настолько он был приглушенный. - Она не ведьма, - спокойно ответил Клинт, укладывая продукты в сумку. - Вечно таскается куда-то ранним утром, а по вечерам колдует в своем доме. Вот вокруг нее и происходят неприятности. Все из-за демонской сущности… - словно не слыша Бартона, мужчина продолжал бормотать, коверкая некоторые слова на свой лад. Пропустив это мимо ушей, агент расплатился, вышел и направился домой. Нелестный отзыв о Кэлэндре странным образом подействовал на Бартона: странное щемящее чувство укора жителям, перешептывающимся за спиной, не знающим истинной природы девушки. Но опять же он почувствовал, что виновен хотя бы за то, что сам не постиг ее, не смог узнать истинных целей, не смог сделать новый шаг вперед. А это было необходимо в размеренной текучести итальянской жизни, необходимо, как пресловутый дождь во всей этой засухе. За тесной пеленой своих мыслей он и не заметил, как дошел до дома. Днем на улицах деревушки было заметно крайнее запустение, несмотря на выходной для всех день. А дело было в невыносимой духоте: палящие лучи солнца подпекали округу, не предвиделось даже малейшего дуновения ветра, да и температура в тени мигом подскочила, так что жители прятались по домам, находя свое спасение в вентиляторах и холодных напитках. Бартон, обливаясь потом, полулежал в кресле, измученно прикрыв глаза. Он ощущал давление этой знойной атмосферы вокруг, отчего хотелось просто закричать, выпустить наружу негодующего монстра. Издав протяжный стон, мужчина поднялся, пробежался взглядом по помещению и, видимо ничего не отыскав, надел шлепки и вышел на солнцепек. Сегодня он решил зайти к девушке не столько ради успокоения души, сколько для выяснения одного вопроса. И этот вопрос был задан как только Кэлэндра осторожно выглянула из-за приоткрытой двери. - Привет! – было видно, насколько мучительно Бартону дается улыбка. – Я хотел спросить, есть ли здесь поблизости река или озеро, где можно искупаться. Девушка во время раздумий закусила губу, после впустила гостя внутрь и скрылась в одной из комнат. Не успел он одуматься, как брюнетка вновь появилась, передавая ему листок с написанной информацией: - Есть, только придется далеко идти. - Я готов, - быстро произнес Клинт. После Кэлэндра посоветовала ему найти обувь чуточку удобнее, прикрыть чем-нибудь голову и запастись водой. Мужчина быстро убежал, вооружился необходимым и вернулся обратно. Девушка стояла все в том же легком сарафане, на ногах были простые белые балетки, а в руках такой необходимый атрибут – листы бумаги и какая-то непонятная лента. Бартон вновь улыбнулся, он заметил в своей новой знакомой перемену, но не мог объяснить, в чем же она заключалась. И это явное умиротворенное выражение лица, и внимательный взгляд в его сторону заставляли насторожиться. Сегодня они держали путь по дороге в сторону выезда из деревушки. Вскоре девушка нашла небольшую тропу, отходящую вниз по склону. Она уверенно пошла вперед, легко шагая по притоптанной траве. Бартон, почувствовав прилив позитивного настроения, тоже шел, свободно оглядываясь и не зарываясь в ненужные мысли. Поле закончилось, сменяясь плотной стеной леса, и тропинка исчезла, словно ее и не бывало. Кэлэндра пошла между деревьями, внимательно оглядываясь по сторонам и прислушиваясь. Бартон насторожился только тогда, когда она резко остановилась, передала ему листы и завязала повязкой глаза. - Что ты делаешь? – он не мог не спросить. В ответ девушка лишь приложила палец к губам, приказывая молчать. Знойная тишина леса неприятно действовала на мужчину, как и вся ситуация в целом. Он пристально наблюдал, как спутница стоит и внимательно вслушивается, как дергаются ее ноздри, что-то упорно вынюхивающие, как плавно двигаются кисти ее рук, словно ища невидимую нить, способную провести к необходимому месту. Далее Клинт заметил, как девушка и правда извлекла из кармана катушку ниток, привязала ее к веточке и пошла вперед уверенной и мерной поступью. Это путешествие утомило мужчину, так как заняло довольно много времени, а молчание еще больше нагнетало состояние печали. Он успел удивиться, как же молниеносно меняется настроение. Но когда впереди нарисовалась безмятежная гладь озера, все мысли тут же испарились, оставляя только бурное удовольствие. - Наконец-то, - буркнул он, подойдя к девушке и стянув с нее повязку, - Я побежал. В подтверждение своих слов, он скинул обувь и метнулся к воде. Из воды Клинт вылез не скоро, зато был жутко доволен. Он прямо в сырой одежде лег на мягкую зеленую траву рядом с девушкой, закинув руки за голову. Долго находиться в таком положении мужчина не смог, поддеваемый хорошим настроением и свежестью, он решил выяснить для себя некоторые моменты. Перевернувшись на живот, он взял листы и начал писать. - На днях я услышал, что тебя тут считают ведьмой. Почему? Кэлэндра, принявшая сидячее положение, из-за плеча посмотрела на запись, шумно выдохнула и решила написать ответ: - Ты обещал не верить тому, что говорят. - Я не верю. Но всегда есть повод... Или они это выдумали? - Просто я чуждаюсь людей. И меня всегда окружают неприятности. А остальное людям додумать не так сложно. - Ты закрыта от них, поэтому так происходит. Попробуй быть с людьми, тогда все изменится. - Мне нельзя быть с людьми. Просто потому, что с рождения несу с собой смерть. - Расскажи мне свою историю, - Клинт долго смотрел на ее печальное лицо, пока девушка собиралась с силами. Написание истории давалось ей с трудом, можно было заметить наворачивающиеся на глаза слезы, легкое дрожание губ и рук. Но история была окончена: - Мне нечего рассказывать. История эта коротка и печальна… До моего появления, по рассказам брата, в семье все было идеально. Отличные родители, стабильный доход, атмосфера любви в доме. Но тут родилась я, та, которая так и осталась без голоса. Мама, мечтавшая о дочери-певице, сразу оградилась ото всех, сетуя на игры судьбы. Отец, опечаленный такой сменой настроений, пытался ее приободрить, но увидел, что все безуспешно. Только брат отдавал мне должное, заботился и любил до последнего дня жизни. Все началось, когда мне исполнилось шесть. Единственного верного друга, что у меня был, сбила машина. Наша собака тоже попала под колеса. Отец умер, когда мы переехали сюда. Он подхватил какую-то заразу. Мама долго держалась, хлопоча по хозяйству, но в один день, когда она вновь сорвалась на меня из-за этой немоты, у нее произошел инфаркт. Врачи помочь не успели. Мы с братом остались вдвоем, старались выжить, работали, но люди уже тогда начали нас чуждаться, прослышав обо всех этих смертях. И вот недавно мы ездили в Америку. Нико, так его звали, всегда хотел, чтобы я показала картины всему миру. Все бы получилось устроить, если бы не та армия пришельцев, налетевшая сметающей все волной. Брат получил шальную пулю, а я до сих пор жива. Теперь каждый, кто желает со мной общаться, подвержен риску. - Это все предрассудки, - смело заявил Бартон, когда дочитал. - Я так не думаю. Не хочу быть повинной в смертях. - Меня просто так не сломить. Доверься. Я знаю человека, который захотел бы купить твои работы. Я бы смог помочь тебе обжиться в мегаполисе, - он хотел взять Кэлэндру за руку, но там мигом ее отдернула, заметно отстраняясь, но не переставая смотреть ему в глаза. - Спасибо тебе, но этого не нужно. Когда-нибудь я осуществлю свой план сама и уеду из этого ненавистного места. Просто каждое происшествие учило меня чему-то новому, но все они содержат одну общую деталь – я должна все делать сама. - Мне жаль, - быстро написал он, чем вызвал бурный протест брюнетки. - Не надо меня жалеть, ведь я сама ни о чем не жалею. Запомни это. Клинт внимательно смотрел на нее без улыбки, пытаясь одним взглядом прочесть всю ее. Это не понравилось девушке, она тут же встала, собрала вещи и направилась обратно через густые заросли, следуя проложенному ниточкой маршруту. Агент поспешил за ней, больше не произнося ни звука. Лишь, дойдя до поселения, он спросил: - Зачем ты завязывала глаза, когда мы шли к озеру? Этот вопрос показался Кэлэндре крайне любопытным, если судить по озорству, зажегшемуся в ее глазах. - Все очень просто. У меня есть правило: я должна научиться говорить без голоса, видеть без глаз и слышать без ушей. От этого перевернется восприятие мира. Прочитав эти строки, Бартон был крайне удивлен. Такого положения вещей он и представить не мог. Однако данная затея пришлась ему по вкусу, ведь на бойцовском поприще было бы выгодно пользоваться развитой интуицией. - Я тоже хочу научиться этому. - Боюсь, я не лучший учитель… - Можно я просто буду с тобой? Буду наблюдать, перенимать знания. В один день все получится! - Не забывай о том, что уроки начинаются в пять утра! – написала брюнетка, отдав листок, и поспешила к своему дому.