Новая пациентка

Профессор ещё долго рассматривал историю болезни, массируя виски пальцами. "Ты не виноват в том, что с ней случилось. Ты не можешь ничего изменить в этом мерзком и уродливом мире. Нужно, сколько есть сил, исправлять то, что случилось не по твоей вине" Лицо его исказила гримаса страдания. Потом он поднялся и, пролистав страницы её дела, вновь прошёл в палату, где лежала Алиса, снова пытался найти в ней что-то живое, но безуспешно. Через неделю Редклифф смог добиться того, чтобы у неё появилась сиделка, которая должна была неотлучно находиться при ней, постоянно следить за её состоянием и докладывать о малейших изменениях. Персоналу больницы мужчина объяснил, что это очень интересный медицинский случай и он берёт его под особый контроль. Но оказалось, что вылечить девочку было не так-то просто. Хотя Уилтон не переоценивал свои возможности, он свято верил, что её состояние небезнадёжно. Профессор пробовал то один метод, то другой, но ничего не получалось - Алиса была как будто наглухо заперта в своём безумии. Шли дни, недели, месяцы. В состоянии Лиддел ничего не менялось. Врач был близок к отчаянию. И даже так он знал, что не успокоится, пока не исчерпает все возможности помочь больной. Да и врач он или не врач? Давал ведь клятву Гиппократа. И поэтому должен испробовать всё. Пока Алиса жива, есть шанс. А физическое её состояние, несмотря ни на что, вроде нормальное, с телом всё в порядке, только мозг покорежен. Значит, есть надежда... На следующий день Уилтон снова отправился к юркому человечку. - Не надоело вам? - усмехнулся Джек. - Знаете, не надоело. Тем более что меня тут посетила одна любопытная мысль... - Мы несколько раз с вами это обсуждали. Кататонический ступор и шизофрения. Ничего нельзя сделать. Ваши усилия бесплодны, только себя мучаете. - Нет у неё никакой шизофрении, - вспылил Редклифф. - Скорее всего, такое состояние - результат того, что ей в огромных дозах вводили "новые" препараты, тормозящие психические процессы. И об этом в истории болезни нет ни слова. Судя по всему, ей прописывали какие-то экспериментальные лекарства... Я правильно понимаю, что над ней, по сути, кто-то ставил эксперименты, зная про и без того тяжёлое состояние? - Что вы как маленький? - пошёл неожиданно в наступление заместитель. - Будто и не знаете - многим психически больным прописывают пробные лекарства, дают в таблетках или колют. Ни для кого это не секрет. Я думал, вы адекватно воспринимаете свою должность. Вам ведь тоже раньше поручали решать экспериментальные задачи на таких вот больных. Они - непригодный для чего-то другого материал и должны послужить науке. *** Уилтон находился в палате у Алисы со стандартным еженедельным обходом. Она как всегда лежала в койке, глядя перед собой. Профессор поднялся с кровати и оторопел. Он заметил, что во взгляде Лиддел появилось что-то новое - она не только безучастно смотрела перед собой, теперь она видела. Взгляд её сфокусировался на блестящей шишечке кровати. Врач понял, что дело сдвинулось с мёртвой точки - появился прогресс. Первый успех не вскружил ему голову, до полного излечения ещё далеко. Но главное, мужчина понял - она небезнадёжна. Всё чаще во взгляде девочки мелькало осмысленное выражение. В нём уже можно было увидеть слабые проблески чувств. Потом она стала смотреть на него. А вскоре и узнавать - когда он заходил к ней в палату, она слегка поворачивалась к нему. Вскоре он понял, она слышит его, даже понимает смысл слов. Но ни речь, ни двигательная активность не восстанавливалась - девочка (теперь уже подросток) не могла говорить или взять ручку и написать что-либо. Для её психики это была ещё неподъёмная задача. Уилтон стал подолгу сидеть с ней, читать ей книги, рассказывать о новостях своей семейной жизни. О родителях и сестре он не упоминал, чтобы лишний раз не травмировать её. Кто знает, как отреагирует Алиса - вдруг опять замкнётся? А ему так не хотелось спугнуть признаки улучшения. - А знаешь, что сегодня за дата? - как-то спросил Редклифф, заходя к пациентке и радостно улыбаясь - У тебя день рождения! Подумать только, 6 лет пролетели так быстро! И он поставил перед Алисой маленький кремовый торт, в который было воткнуто несколько горящих свечей. Взглянув на торт, она как-то нервно и шумно вздохнула. Профессор с тревогой вгляделся в её лицо, но ничего подозрительного не заметил. - Ладно, сейчас организуем чаепитие. Он сходил за чашками и блюдцами и отослал сиделку с каким-то поручением. Потом он попытался покормить Лиддел с ложки. Но, съев пару кусочков, она вдруг чуть мотнула головой. - Как хочешь, - нарочито бодро произнёс Уилтон. - Может, ты не любишь такой крем? А мне нравится. - Она скоро умрёт, - раздался в комнате хриплый, какой-то замогильный голос. У врача от ужаса зашевелились волосы на голове, он неловко задел чашку с горячим чаем, и она упала на пол. - Кто умрёт, Алиса? - Королева. Она разгромила мой мир. Я убью её, обязательно убью, - так же безжизненно продолжала она. - И Страна Чудес станет прежней. - Ты можешь говорить?! - воскликнул в изумлении Редклифф и тут же подумал, что она бредит. - Какая королева?.. Но Алиса снова плотно сомкнула губы. - Я прошу тебя! Скажи ещё хоть слово! Пожалуйста! Я так долго бился над твоей болезнью. Ты хочешь услышать про свою игрушку - маленького кролика? Неужели не хочешь? Скажи хоть что-нибудь, я умоляю! Но он уже знал, что она, хоть и слышит его и понимает, о чём он говорит, но больше ничего не скажет. Радость, что он, по сути, одержал победу над её болезнью, что ему удалось невозможное, была омрачена тем, что Алиса после своих слов опять замолкла и, судя по всему, надолго. Кроме того, никто не слышал, как она говорила, и если бы у него в ушах до сих пор не звучал её нездешний, но разумный голос, он сам бы засомневался. "Да, праздновать нечего..." Понять причину её молчания Редклифф не мог, как ни силился. Физиологически она могла говорить, но почему-то не хотела. Может, её психика всё же не до конца оправилась от болезни и мотивация к общению ещё слишком слаба? Прошли 3 года прежнего молчания, и история вновь повторилась. Профессор как всегда зашёл к девушке, придумывая новые поводы для разговора. Лиддел безжизненно глядела в окно, а из глаз ручьём лились слёзы. - Что случилось? - равнодушно спросил он. Пациентка повернулась, бледная и испуганная. Такого растерянного выражения на её лице он не видел никогда. - Кролик умер, - так же беззвучно ответила она. - А Шляпник сошёл с ума, он ставит опыты над своими друзьями, - и сразу послышался оглушительный крик. Алиса яростно била руками по кровати, неприлично выражалась о королеве и шептала что-то вроде "Отрубить ей голову". И с каждым днём Алиса всё больше говорила с Уилтоном о Стране Чудес, приступов больше не случалось. Только теперь, когда Лиддел начала вести себя, как здоровый человек, он мог сказать себе: "Алиса вылечилась".