The Forfeit of Dreams / Расплата мечтой

      Никки, надув губы, выкручивала помаду из тюбика, чтобы нанести ярко-малиновый оттенок, как вдруг распахнулась дверь. Она подскочила и едва не размазала по щеке цветную полосу. Раздражённо зашипев, она закрыла помаду колпачком и сердито обернулась, собираясь наорать на соседку по комнате — и осеклась.       В дверном проёме, тяжело дыша, стоял Брайан Харр, который выглядел так, словно готовился отдать богу душу. Сара висела на его плече, как ноша у пожарного. Её глаза были закрыты, и выглядела она полумёртвой.       — Господи Иисусе! — вскрикнула Никки, вскакивая на ноги. — Что вы такое вытворяли?       — Заткнись, Никки, — кратко бросил Брайан.       — Фиг тебе, не заткнусь! — возмущённо воскликнула она. — Что с вами стряслось, ребята? Вы оба в хлам!       — Что-то типа этого, — пробормотал он.       Кривясь, он сумел повалиться на кровать, прежде чем уронить брюнетку-соседку Никки. Сара благополучно приземлилась на свой матрас, слегка подпрыгнув на пружинах, но её веки даже не дрогнули. Брайан выдернул из-под неё плед, собираясь накрыть им девушку.       — Постой, постой, — прервала его Никки. — Сними сначала с неё обувь.       Они принялись за дело вместе, каждый расшнуровал по одному кроссовку Сары и забросил его под кровать, перед тем как удобно уложить бессознательную девушку под простыни и одеяла. Когда они закончили, Никки отошла назад и внимательнее присмотрелась к своей соседке по комнате.       Сара выглядела ужасно. Она не выглядела так, будто испытала какие-то физические мучения, — ни крови, ни пота, ни грязи — но она выглядела просто… ужасно. Лицо было слишком белым — его делали таким тёмные круги под глазами, выделявшиеся отвратительным контрастом и придававшие невыразимо истощённый вид. Она бормотала что-то во сне, слишком тихо, чтобы можно было разобрать, чуть-чуть вскидывая голову, словно не желая поддаваться цепким объятиям сна.       Брайан было начал красться к выходу, но Никки скачком обошла его и загородила дверь.       — Ну, нет, — категорично сказала она, преграждая ему путь раскинутыми руками. — Пока не скажешь мне, что происходит. Сара пошла забрать свой блокнот несколько часов назад. Было уже за полночь, ты в курсе? А я ждала, ждала и ждала, когда она вернётся… Я полностью прокинула моих друзей — так я волновалась. Вернулась немного поспать, а когда проснулась, её всё ещё не было дома! Господи, я чуть не вызвала из кампуса копов! А ты к себе не заходил, и твой сосед по комнате не знал, где ты…       — Мы оба в порядке, — грубо перебил Брайан. — Теперь можешь уйти с дороги?       Никки скрестила руки на груди.       — Знаю я это «в порядке», — съязвила она. — Вижу, как вы «в порядке». Хорошие же мы друзья. Вы двое — вы не «в порядке».       Брайан порывисто вздохнул, прислонившись к стене для поддержки.       — Слушай, Никки, — сказал он устало. — Мы правда в порядке… По крайней мере, теперь всё нормально. А в остальном… — Он беспомощно перевёл взгляд на спящую в постели девушку. — Мы влипли в драку, — сымпровизировал он. — Тяжело пришлось. Сара плакала.       — Ты ударил её? — спросила Никки опасным тоном.       — Нет! Чёрт, Никки, ты же меня знаешь!       — Тогда почему она в отключке?       Брайан избегал её взгляда.       — От стресса, — нашёлся он. — У неё завтра тест, я прав? А на следующей неделе — прослушивание, и вообще… это её первый семестр в колледже. У большинства крыша едет. Верно?       Глаза Никки сузились, и она одарила его жёстким взглядом.       — Да, — сказала она наконец. — Так и есть. Но когда она проснётся, я попрошу её рассказать свою версию истории.       — Меня это устраивает, — Брайан хотел было прошмыгнуть мимо неё, но засомневался. — Никки, — начал он, понизив голос. — Полегче с ней. Ей действительно… Ей действительно пришлось нелегко. Ну, знаешь, — подстраховался он, — домашние задания и всё такое.       Никки закатила глаза, отступая в сторону, чтобы он мог пройти.       — Ладно, ладно. Я не буду устраивать ей допрос с применением пыток и тому подобное.       Она следила, как Брайан идёт по коридору.       — Знаешь, тебе бы поспать немного! — крикнула она ему вдогонку, пренебрегая комендантским часом. — Выглядишь так, будто прошёл через девять кругов ада!       Она нахмурилась, когда он, не оглянувшись, начал спускаться по лестнице.       — Будто вы оба прошли, — пробормотала она. ________________________________________       У Сары всё болело. Каждый мускул в теле ныл, в голове пульсировало, а глаза воспалились. Понадобилось усилие, чтобы открыть их — они немного опухли и с трудом фокусировались, — но всё же она разглядела большие васильково-синие глаза, которые смотрели на неё.       — Эй, принцесса, — поддразнила Никки, и светло-белокурые волосы упали ей на лоб, когда она склонила голову набок. — Проснись и пой.       Сара провела рукой по глазам, щурясь от солнца, падающего через окна. Медленно ей удалось перевести себя в сидячее положение. Она до сих пор была в своей одежде. Из-за сна в джинсах и футболке всё тело зудело и остро нуждалось в душе.       — На.       Она бездумно взяла полистирольный стаканчик, который передала соседка, и уже почти вылила его содержимое себе в рот, когда почувствовала, что горячо. Осторожно отпила. Чуть не задохнулась, когда попыталась проглотить — горло было будто ободрано и чертовски болело. Но кофе прожёг дорожку тепла и уюта в её теле. Морщась, она сделала второй глоток.       — Я прихватила его для тебя в кафетерии. — Никки плюхнулась на край Сариной кровати, потягивая свой собственный напиток. — Не хочешь спросить меня, который час?       — Который час? — прохрипела Сара.       — Одиннадцать. Твой тест по химии закончился час назад.       Сара помедлила, копаясь в памяти.       — Точно, — сказала она слабо. — У меня должен был быть тест.       — Да, должен был. Я пыталась разбудить тебя, но… — Она легкомысленно пожала плечами. — Ты была в отрубе. Прости.       Сара мотнула головой.       — Это не важно.       — Да, я полагаю, один тест тебя не прикончит. Не понизят же они самый низкий балл на этом курсе? Или типа того. — Никки встала и потянулась. — Ну, приятно видеть, что ты встала и опять…       Её голос замирал, пока она смотрела, как Сара аккуратно ставит кофе на тумбочку, затем снова сворачивается клубком под одеялами.       — Хм, Сара? — Она наклонилась, чтобы заглянуть в лицо своей соседки, почти скрывшейся под одеялом. — Тебе не надо на занятия?       Глаза Сары были уже закрыты.       — Уходи, Никки.       — Гм, слушай, обычно бы ты от меня этим не отделалась, но это и впрямь на тебя не похоже. Ты себя нормально чувствуешь?       Ответа не последовало.       — Это из-за Брайана? Он сказал, что вы там подрались…       — Уходи!       Никки дрогнула и отодвинулась. Она открыла рот, чтобы резко ответить — но остановилась. Лицо Сары было напряжённым и опустошённым, и она выглядела потрясающе ранимой — словно грубое слово разобьёт её на миллион кусочков. Никки закрыла рот.       — Хорошо, — произнесла она неуверенно. — Хорошо. Просто… Зови, если что-то понадобится, идёт?       Ответа не было.       Закусив губу, Никки выскользнула за дверь. ________________________________________       Он услышал яростные удары по двери даже несмотря на орущий компьютер Дилана. Сорвав свои наушники, Брайан сердито шагнул к тонкой двери, отпер её и рывком распахнул.       Там стояла Никки с одной поднятой для стука рукой. Другая лежала на её вскинутом бедре. Она уронила обе руки и вошла в его комнату, как к себе домой, усаживаясь на кровать.       — Закрой дверь, — приказала она.       Брайан окинул её недоуменным взглядом.       — Думал, ты ушла со Стивеном, — сказал он, упомянув своего соседа по комнате и — периодически — бойфренда Никки. Она всё ещё была густо накрашена, веки и скулы мерцали. Ноги её — чопорно скрещенные — обтягивали блестящие чёрные сапожки высотой чуть ниже колен.       — Клуб — отстой. Диджей — ноль без палочки. Мы рано вернулись, и я хотела бы поговорить с тобой.       Брайан слегка пожал плечами.       — Хорошо.       Он закрыл дверь, а когда обернулся, то чуть не подпрыгнул от неожиданности — Никки слезла с кровати и стояла с ним лицом к лицу.       — Что за хрень случилась с Сарой? — прошипела она, нарочно вторгаясь в его личное пространство. — Ты немедленно рассказываешь мне, Брайан Харр, или я схвачу тебя за яйца и…       — Ладно, ладно! Боже, Никки, да что с тобой такое? — воззвал он, пытаясь отодвинуться подальше. Обычно она не была такой устрашающей, но эти её сапоги были на трёхдюймовых шпильках, и она казалась как раз того роста, чтобы надрать ему задницу при малейшей возможности.       — Со мной? Это с Сарой что за хрень?!       Он зевнул.       — Ла-а-адно, — протянул он. — Сдаюсь — а что за хрень с Сарой?       Никки плотно скрестила руки на груди, опираясь на шпильки.       — Она не вылезает из постели уже три дня, — призналась наконец она. — Просто спит всё время. Я уже начала таскать ей еду и всякое такое из кафетерия. Я из-за неё уже реально психую, сечёшь? Но она это не ест. Ну, съедает чуть-чуть — не до конца — и бросает остаток в сторону! — Ник топнула ногой, и Брайан увидел, что она была опасно близка к тому, чтобы разрыдаться. — Это пугает меня! Она не разговаривает, не говорит, что не так. — Она шмыгнула носом. — А последний, кто видел её вменяемой, был ты. Так скажи мне, какого хера происходит, живо! Я хочу знать.       Брайан вздохнул и привалился спиной к двери. Он задумался на некоторое время, а затем сказал:       — Я… я правда не знаю. В смысле, думаю, что знаю, но… Я ей позвоню. Ладно? Поговорю с ней, и тогда обещаю, ты узнаешь, что происходит. Договорились?       — Нифига.       — Никки!       — Сейчас не до твоей брехни в мачо-стиле Папа Бира! Ты меня слышал? У Сары серьёзные проблемы! Или ты сию же минуту выкладываешь всё в деталях, или я звоню её родителям.       — Нет! — Брайан бросился к ней, но она отступила назад. Он замялся, беря себя в руки. — Ты не можешь рассказать родителям — в смысле, они не будут знать, что делать. Пожалуйста, Никки, — попросил он. — Просто дай мне позвонить ей. Потом… Я не знаю. Мне просто нужно поговорить с ней.       Всю долгую минуту, пока Никки размышляла, он боялся, что та откажется. Наконец, она распустила руки на груди и двинулась прочь из комнаты.       — Хорошо, — сказала она, не оглядываясь. — Звони ей прямо сейчас. Мы со Стивеном собираемся сходить в кино. Я вернусь в общежитие через пару часов.       Он вздохнул с облегчением, когда она вышла, и сделал движение, чтобы закрыть дверь.       — Эй, Брайан!       Он вновь выглянул наружу. Никки приостановилась на верхней ступеньке.       — Будет лучше, если что-нибудь изменится, — сдержанно сказала она. — В противном случае, я лично сделаю твою жизнь такой, что и жить не захочется. — И затопала вниз по оставшейся лестнице.       Брайан жёстко захлопнул дверь, накинув задвижку. Он рухнул в кресло, тупо уставившись в экран компьютера перед собой. Затем протянул руку и взял сотовый телефон.       Он безучастно смотрел на него. Ему хотелось бы избежать этого. Слишком многое она могла ему сказать, что… было бы неприятно. Было бы справедливо, он допускал это, но не особенно приятно. Вздохнув, он набрал номер Сары, не давая себе возможности поразмыслить над этим.       Её телефон прозвонил пять раз, прежде чем ответил автоответчик. Брайан отключился, набрал снова — только, чтобы услышать автоответчик. С третьей попытки она, наконец, взяла трубку.       — Алло?       Брайан сообразил, что на самом-то деле никогда раньше не говорил с Сарой по телефону. Они обменялись номерами, но виделись друг с другом на ежедневной основе, так что в этом фактически не было никакой необходимости. Он сглотнул, поражённый тем, насколько ломким звучал её бестелесный голос.       — Это Брайан. Не вешай трубку, — быстро вставил он. — Слушай, мне просто нужно поговорить с тобой минуту.       — Я не собиралась вешать трубку.       — Не собиралась? О, хорошо, — парень нервно стал постукивать пальцами, пока искал что сказать. — Никки говорит, что ты не очень хорошо себя чувствуешь.       — Я в порядке.       — Ты ходила на занятия?       — Нет.       Он вздохнул и ссутулился.       — Сара, это не круто… Пожалуйста, скажи мне, что с тобой.       Пустота.       — Сара, я прошу прощения за то, что сделал.       Молчание.       — Мне правда жаль.       Это было хуже, чем слушать любые — законные — обвинения с её стороны. Становилось труднее откровенно признаваться во всём этом — каждое слово давалось с борьбой.       — Я приревновал, ладно? Это ты хочешь услышать? Я был придурком, — он сглотнул. — Я сожалею, что не позволил тебе подойти к нему, когда… когда всё произошло.       Лишь звук её дыхания.       — Господи, Сара, — вскричал он, вскакивая на ноги. Он зашагал к окну, глубоко засунув свободную руку в карман джинсов. Прислонился к стене, глядя на монотонно льющий снаружи дождь. — Мне очень жаль! Чего ты ещё хочешь? Почему ты наказываешь меня вот так?       — Я не наказываю тебя.       — А кого тогда?       — Я не знаю! — А затем слабым голосом: — Себя, наверное.       Он прижал руку к холодному и запотевшему оконному стеклу. Капли дождя косо били и струились по нему, затуманивая наружный мир в расплывчатые мазки огоньков и тьмы.       — Это… Ты бы ничего не смогла сделать.       — Не пытайся врать.       — Слушай, он загнал тебя в угол! Нас обоих! Какой ещё у тебя был выбор?       — Он умер по моей вине.       Брайан скривился.       — Ты этого не хотела.       Лёгкий, бездушный смех напугал его больше, чем ожидаемые рыдания.       — Это ничего не меняет.       — Он бы простил тебя! И, кстати, это и есть твой ответ?       — У всех бывают дни, когда невозможно смотреть на себя в зеркало, — сказала она прямо. — У меня просто их очень много. И не смей пытаться читать мне лекции — уж кто-кто, а ты…       Тихий гнев в её голосе привёл Брайана в замешательство, но от совершения грубой ошибки не уберёг.       — Сара, закрываясь от мира, ты его не вернёшь, — жестоко сказал он.       — Ни за что не вылезу из постели.       И она повесила трубку. ________________________________________       Никки тихонько приоткрыла дверь, не уверенная, спит ли ещё её соседка по комнате. Вошла на цыпочках, но тут же увидела, что предосторожность была впустую. Сара сидела на постели в серой футболке, которую носила последние три дня. Она согнулась, положив локти на колени, и спрятала лицо за руками, запустив пальцы в свои тёмные волосы. Телефон примостился рядом с ней.       — Ох. Ты встала.       — Да, — Сара подняла голову, показывая покрасневшие глаза. — Я встала.       — Это хорошо… Брайан тебе звонил?       — Да.       — А-а. — Никки втянула щёки. — Ладно.       Она подошла к своей постели, садясь, чтобы снять сапоги.       — Хочешь о чём-нибудь поговорить? — спросила она, стараясь быть тактичной.       Плечи Сары снова сгорбились, и она склонила голову, не отрывая глаз от покрывала.       — Нет. Вообще не хочу.       — Сара. Расскажи мне, что случилось.       Долгий, глубокий вздох, и завеса Сариных волос слегка заколыхалась. Когда она заговорила, её слабый, испуганный голос задрожал от непролитых слёз.       — Я не знаю. Правда не знаю. Просто… Кажется таким трудным встать на ноги.       Никки печально посмотрела на неё, забрасывая сапожки в узкий шкаф. Она повернулась на месте, подбирая под себя ноги и укладывая обе руки на колени.       — Однажды, — начала она торжественным, приглушённым тоном, который был дико нехарактерен для её обычной манеры поведения. — Однажды я была по-настоящему несчастна. Не в депрессии или что-то такое, просто — несчастна. Не спрашивай, почему, это длинная история. Короче, в течение долгого времени я была в плохой форме. А потом папа узнал о моей ситуации — в хорошем смысле. Думаю, он заволновался. Он сказал мне сделать то, что необходимо — всё, что угодно — чтобы преодолеть это. Просто решить, что необходимо, чтобы двигаться дальше, а затем сделать. Что бы это ни было.       Сара подтянула колени к груди.       — Звучит довольно просто.       — Это не так, — спокойно поправила её Никки. — Выяснить, что нужно сделать — да, это просто. Но сделать это на самом деле… — Она умолкла. — Требуется очень много усилий. Потому что непросто будет выбросить из головы. Понимаешь? — Она повернулась к своей соседке, которая наблюдала за ней широко распахнутыми зелёными глазами. — Просто подумай над этим, — попросила она, — обещаешь?       Сара кивнула.       — Обещаю.       — Хорошо, — Никки ухмыльнулась и снова вернулась к себе обычной. — Иначе придётся отправить тебя посылкой. И это будет полный отстой. В том смысле, где ещё я смогу найти соседку по комнате с твоими полукоматозными достоинствами?       Сара усмехнулась.       — Я всегда тебе говорила, что я особенная.       Никки фыркнула.       — Особенная она, как моя задница, — некультурно брякнула она. — Я прямо благодарна, что ты всё проспала.       — Почему? — подозрительно спросила Сара. — Чем ты занималась?       Никки лукаво усмехнулась.       — Ничем. Уже. О, эй, это напомнило мне, — оживилась она, подходя к комоду и начиная стирать макияж и блёстки с лица. — Ты мне снилась.       — Правда?       — Ага. Вообще-то, это было пару дней назад. Знаешь, вот делаешь что-то, и это ни с того ни с сего напоминает тебе о сне, который недавно снился? Это произошло сегодня во время моего занятия по европейской истории. Говорили о Венеции, инквизиции и всяком таком, и тут — бац! Я вспомнила целиком этот сон, где была ты.       Сара застыла. Пальцы, которые играли с длинными прядями волос, замерли и опустились на одеяло. Она словно не могла пошевелиться — только слушать.       — Это был прямо улётный сон. У меня были слуги и всё такое, а жила я в Венеции… Ты была там гостья или типа того. Не особо помню, — Сара услышала щелчок резинки для волос, когда Никки забрала свои белокурые локоны в хвост. — И были танцы и вечеринки… О, и тот парень! — Она обернулась с воодушевлённым от рассказа лицом. — Боже мой, он был так великолепен. То есть, выглядел довольно странно — причёска непонятная, и глаза у него были прямо поразительные. Ну, ты знаешь, как бывает во сне. Но он от этого только выигрывал.       Руки Сары так крепко вцепились в одеяло, что костяшки пальцев побелели.       — Единственное, что было отстойно, это что он не любил меня, — Никки повернулась к зеркалу, потянувшись за лосьоном, и остановилась. — В смысле, это было несправедливо… Это же был мой сон. Вот зачем тебе надо было прийти и испортить его? — поддразнила она.       После нескольких неудачных попыток Сара обрела голос.       — Испортить?       — Ты о том роскошном парне? Заинтересовав его только собой. То есть, мне было хорошо и так… Мне всё равно было весело. И, кроме того, ты бы видела, как он смотрел на тебя. Против этого у меня не было шансов, — подруга усмехнулась через плечо. — Пусть даже это был всего лишь сон.       Саре удалось разжать руки и поднять их, чтобы провести по глазам.       — Ник?       — Да?       — Твоё полное имя «Николь»?       — Хм, да. Хотя, не зови меня им. Оно стрёмное.       Сара сглотнула.       — Не буду, — пообещала она вполголоса.       Она откинулась на подушки, уставясь в потолок. Её зрачки изумлённо расширились. Долгое время она словно бы не решалась… А потом…       — Никки?       — Да?       — Кто-то из твоих друзей отключил тут сигнализацию, чтобы вы могли курить, так ведь?       — Да, — Никки обернулась. — Почему это тебя заинтересовало?       Но Сара не слушала. Она уже встала, откинув одеяло, и нырнула под стол. Она вытащила видавшее виды мусорное ведро из алюминия, лишь слегка заполненное выброшенными бумагами. Вытряхнув их, Сара вскочила на кровать, напряжённо потянувшись рукой к потолку. Она сорвала висевший там плакат, скомкала его и бросила в мусорное ведро. Потом наклонилась и сорвала со стены другой плакат, так яростно, что углы оторвались и застряли на стене. Швырнув его к товарищу, она сошла с постели и потянулась к своему столу — за букетом сухих цветов, который там стоял. Она добавила его к общей куче.       Никки заглянула в ведро. Помимо цветов, Сара, судя по всему, выбросила свой плакат «Гилей и нимфы», а также самодельный коллаж с драконами, который был приклеен к потолку. Она подняла глаза и увидела Сару, стоящую с коробком спичек из ящика.       — Сара, — осторожно начала Никки. — Что ты делаешь?       Сара чиркнула одной спичкой, пробуждая к жизни крохотный огонёк. Секунду она просто смотрела на него, бесполезно горящий между пальцев.       — То, что необходимо.       И бросила спичку.       — Иисусе! — вскрикнула Никки, когда содержимое мусорной корзины вспыхнуло пламенем.       Она была поражена — не только действиями Сары, но и тем, как быстро было поглощено содержимое. Это было неестественно, как быстро оно разрушилось, превращаясь в тёмный пепел. Она пнула мусорное ведро к окну, а затем приложила все силы, чтобы распахнуть створки. Наконец ей удалось поднять жалюзи и окно, давая дыму заклубиться в холодный ночной воздух.       — Сара, — яростно начала она, взмахами выгоняя дым на улицу. — В следующий раз, когда ты решишься на широкий жест, пожалуйста, вспомни, что наша комендантша не такая тупая, какой кажется. Тебя за это могут выгнать.       Ответа не последовало, и Никки прервала свою работу, чтобы обернуться.       — Сара?       Её соседка по комнате всё ещё стояла посреди комнаты, вперившись в пол. Почувствовав на себе взгляд Николь, она отвела голову, убирая волосы с лица, и ей удалась бледная улыбка.       — Я вспомню, — пообещала она. ________________________________________       — Господь-всемогущий-нам-рыбу-дающий, — бормотал Брайан себе под нос трясущимися, онемевшими губами. — Холодно же тут!       Он энергично притопывал ногами по тротуару, по которому шёл, заставляя приливать к ним замедленный кровоток. Парень ещё глубже зарылся лицом в ворот куртки, утыкаясь замёрзшей кожей в мягкую ткань, и засунул поглубже в карманы руки в перчатках. Ветер хлестал по ушам, тревожно воя в безлюдной ночи. Он пошёл быстрее.       Деревья тихо шелестели, когда он проходил мимо них, голые ветви стучали друг о друга на порывистом ветру. К счастью, улицы кампуса были худо-бедно освещены, но чернильные тени скользили по ногам Брайана, дрожащего в своём пуховике. Стуча зубами, он обходил темнеющие здания, шлёпая ботинками по холодному бетону. Он потёр рукой замёрзшие губы и засеменил в сторону общежития. Глянул вверх, к звукам смеха и музыки, которые доносились из светящихся над головой окон. Добравшись до железного домофона, вмонтированного в кирпичную стену, он набрал номер и сделал шаг назад, привставая на носки, чтобы согреться. Телефон дал гудки — один, другой, — а затем женский голос ответил:       — Алло?       — Эй, впусти меня наверх! — позвал Брайан в динамик. — Спаси меня, пока я не околел!       -…Ты уже купил билеты?       — Нет, — процедил он сквозь зубы.       Хихиканье.       — Ладно, думаю, ты мне ещё нужен. Поднимайся!       Замок на двери тихо щёлкнул, открываясь, и Брайан запрыгнул внутрь. С глубоким вздохом облегчения от того, что вошёл в тёплый дом, он потащился вверх по двум лестничным пролётам, чтобы попасть в комнату к Саре и Николь. Коридор был заполнен суетящимися людьми, музыкой с их компьютеров, и, пока он проходил мимо открытых дверей, то вдыхал запахи какао, кофе и различных обедов. Кивая знакомым, когда те проходили мимо, он пробирался по коридору в комнату № 3113. Упершись руками в дверные косяки, он заглянул внутрь помещения.       — Готова идти?       Сара сидела за своим столом, подпирая голову одной рукой, и изучала раскрытую книгу. Лампа бросала тёплый свет на её волосы и шею, создавая милую картинку. Она оглянулась на его голос и улыбнулась.       — Шутишь? Даже близко не готова, — засмеялась она. — Ник наносит макияж в ванной комнате. Ей нужно ещё как минимум десять минут, — и вернулась к учёбе.       Брайан скорчил гримасу, бросая быстрый взгляд на светящиеся красным цифры на часах у её постели.       — Мы опаздываем, — сварливо сказал он. — Сколько времени должно уйти на то, чтобы одеть свои полтора метра роста?       Сара усмехнулась, не отрываясь от книги.       — В данном конкретном случае размер не имеет никакого значения.       Брайан громко вздохнул, прислонившись к двери и скрестив руки на груди. Он мгновение смотрел на неё.       — Ты, конечно же, идти не хочешь? — неожиданно спросил он.       — Я бы рада посмотреть с вами фильм, ребята, но у меня слишком много уроков.       — Да ну?       — Не-а, — ответила она весело. — Просто не хочу быть третьей лишней.       Брайан поморщился. Он встречался с Никки пару недель. Это не было чем-то серьёзным. Фактически, они даже не встречались первые несколько дней; просто тусовались, ходили по клубам — наслаждались обществом друг друга. И только позже они решили, что раз уж проводят вместе так много времени, то было бы неплохо, если бы была какая-то динамика. Это было весело, он ухаживал за Никки. Но это не было любовью, и, скорей всего, никогда таковой не будет. А иногда парень ловил себя на том, что задумчиво смотрит через комнату на всё тот же бледный профиль и в тёмно-зелёные глаза, перед которыми был сейчас.       Но предполагалось, что с этим покончено.       — Ты знаешь, что не будешь, — резко сказал он.       Сара пожала плечами, по-прежнему не глядя на него. После минутного колебания он вошёл в комнату со старательной беспечностью. Неловко присел на кровать Никки, и пружины матраса протестующе заскрипели. Оттолкнув в сторону мятые простыни и несколько отвергнутых предметов одежды, чтобы было поудобнее, он устроился на кровати, опираясь на руки. И перевёл взгляд обратно на Сару. Она, казалось, не замечала, что её рассматривают — её глаза неусыпно бегали по страницам, губы чуть шевелились, пока она читала про себя.       — Эй, Сара.       Она моргнула, выжидая секунду, чтобы стряхнуть с себя магию слов перед собой. Затем повернула голову, чтобы посмотреть на него, обхватывая подбородок одной рукой, и улыбнулась.       — Эй, Брайан.       — Между нами всё в порядке, правда?       Она слегка нахмурилась.       — Конечно.       — Угу, — он бесцельно пнул воздух одной ногой. — Я так и думал, просто… ну, понимаешь, хотел убедиться. — Брайан сосредоточенно ковырял ковёр носком кроссовка. — Я имею в виду, из-за всего произошедшего.       Выражение её лица было безмятежным и бессодержательным.       — Понимаю.       Он метнул быстрый взгляд на её лицо.       — Да, думаю, ты понимаешь. — Он нервно покачал ногой. — Это просто — ты знаешь, это было уже давненько…       — Чуть больше месяца назад.       -… Да. И ты, вроде как… Не знаю. Не похожа сама на себя.       Сара опустила взгляд. Медленно откинулась на спинку сиденья, вытянув руки на коленях. Уставилась в пространство.       — Удивительно, что ты до сих пор веришь, что это произошло на самом деле.       Брайан чуть-чуть поёжился.       — Давай не будем. Я почти уверен, что этого не было, — но ты ведь не сумасшедшая, а ты тоже это помнишь. К тому же, — продолжил он тихо, — мне до сих пор снятся кошмары.       Сара бросила на него мрачный взгляд.       — Сочувствую.       — Я справлюсь. Но я беспокоюсь о тебе.       Она склонила голову набок.       — Обо мне?       — Да, — он облизнул губы. — Помнишь, когда я говорил с тобой по телефону? Когда я сказал тебе…       — Да.       Брайан проглотил свои невысказанные слова.       — Ну вот, Ник рассказала мне, что ты сделала потом.       Девушка замерла.       — Это наверняка было трудно. Я хочу сказать, ты порвала все связи, верно?       Она отвернулась резким движением, взмахнув волосами, чтобы скрыть своё лицо от посторонних глаз. Брайан закрыл рот, поджав губы и сделав глубокий вдох.       — Он говорил мне там, в ублиете, — сурово возобновил он разговор, — как всё действует. Приблизительно, но всё-таки я довольно много понял. Он взял вещи из твоей жизни, так ведь? И использовал их. Он положил их в основу — лабиринта, сна, или как оно там. Вот почему всё казалось знакомым. Безопасным. И ты не хотела уходить.       Брайан наклонил голову, пытаясь разглядеть её, но она надёжно скрывалась за тёмной сенью волос. Он снова откинулся назад.       — Я хочу сказать, — начал он с сомнением, — когда ты сожгла все те вещи, ты практически обрубила всякую связь с Джа…       — Это было трудно, — перебила Сара отрывисто. Девушка подняла голову, и её глаза запылали на бледном лице. — Это ты хотел услышать? Да, трудно. И больно.       Он посмотрел на неё, сомневаясь, как он должен продолжать.       — Это помогло?       Её губы скривились в усмешке.       — Нет, — призналась она. — Не совсем. Но, по крайней мере, я не думаю о нём каждую секунду.       Брайан неосознанно нахмурился.       — И как часто ты о нём думаешь?       — Каждую вторую секунду.       Он насупился, соединив подушечки пальцев.       — Дура.       — Улыбайся, когда такое говоришь.       — Я серьёзно! — Он всплеснул руками. — Сара, ты знаешь, сколько парней убили бы за то, чтобы пойти с тобой на свидание? Сколько моих друзей постоянно спрашивают моего мнения, есть ли у них шанс? Ты красивая, умная, милая — чёрт, да тебе только глаза закрыть и ткнуть пальцем! Ты можешь заполучить любого парня, какого захочешь!       Скопившиеся эмоции, казалось, исчезли из её взгляда, и Сара откинулась на спинку стула. С лёгкой грустью она посмотрела на друга.       — Я думала, ты встречаешься с Никки.       Он встал и отвернулся от неё, яростно зашагав по ограниченному пространству пола.       — Не о том речь.       — Нет?       Брайан остановился, глубоко вздохнув. Стоя с опущенными плечами, он пробурчал:       — И что теперь? Ты вечно будешь просто хандрить у себя в комнате?       — Нет.       — Тогда почему не я? — допытывался он. — Проклятье, я спас принцессу, прямо как в грёбаных сказках, и даже не подержал её!       — Ты… — Сара глянула на него, широко раскрыв глаза. Немного давясь от смеха, она отрицательно помотала головой. — Нет, забудь, не хочу даже касаться этой темы. — И вернулась к своей работе.       — Ладно, тогда я сам!       Он сел на пол прямо у её стула, сцепив на коленях руки. Ей некуда было скрыться от него с такого расстояния — и она также не могла его игнорировать.       — Сара, это смешно. Что бы у тебя с ним ни было, это было нереально! А я здесь — я хожу с тобой в колледж, Бога ради, я знаком с твоей семьёй! И я, — мятежно добавил он, — никогда не пытался убить твоего маленького брата. Сара, я помню Венецию. Ещё как помню — каждую распроклятую минуту. Там я даже не понимал, что, чёрт подери, происходит, и ты тоже! Как ты можешь называть это любовью? Это была иллюзия! Это было не настоящее!       Она повернулась на стуле лицом к нему, встретившись с ним взглядом напрямую. Душа отразилась в её глазах — и на мгновение он увидел, какая она на самом деле. Всё, чем она являлась. Девушка, которая взяла верх над лабиринтом жизни, перехитрив его — дважды. Девушка, которая подружилась с монстрами. Девушка, которая отказалась от своей мечты, чтобы сделать то, что было нужно. Девушка, которая страдала в саду из роз, что горели как жар и избавляли от сожалений. Та, что плавала с наядами. Та, что столкнулась с драконами. Та, что превратилась в безжизненный мрамор в нежном лунном свете. Та, что упала в море неуверенности в себе. Та, что смотрела, как умирает без мечты её любовь.       — Что такое? — просто спросила она.       Брайан захлопнул рот, сев обратно на пятки.       — Почему у меня такое чувство, — пробормотал он, — Что если бы он велел тебе перед смертью, ты была бы со мной.       — Потому что ты самонадеянный придурок, — ответила она жёстко. — Теперь оставь меня в покое, — и подняла книгу.       — Сара…       — Слушай, — сказала она, не взглянув из-за домашнего задания. — Мне так или иначе придётся двигаться дальше. Это факт, я права? Значит, в какой-то момент я должна буду это преодолеть, ведь так? — Руки, держащие книгу, немного дрожали. — Однажды я встречу кого-нибудь, и решу — это тот самый. Он сможет заставить меня забыть. Это должно произойти — в какой-то момент, — она судорожно вздохнула. — Но не сегодня. И не с тобой.       Брайан моргнул. Затем неуклюже поднялся на ноги, двигаясь так быстро, что чуть не пошатнулся и не потерял равновесие.       — Хм, мда, — неопределённо проговорил он, засовывая руки глубоко в карманы. — Точно. Короче, блин, интересно, где там Никки? Как тебе нравится такой способ испортить свидание, проведя всю ночь за макияжем?       Парень замолк. Он был уже за дверью, куда вышел, бесцельно слоняясь. Он спиной чувствовал Сару, которая сгорбилась на стуле. От напряжённости в теле её спина была как натянутый лук. Брайан сел на пол, прислонившись к дверному косяку.       — Прости, — сказал он тихо, — что продолжаю так себя вести. Просто… нет. Прости. Я не должен.       — Всё в порядке, — отозвалась она, голос её был жалким. Он мог поклясться, что она была близка к тому, чтобы заплакать.       — Сара, — начал он снова нерешительно, — ты мой лучший друг. Ты так много сделала для меня. Мне действительно очень жаль…       — Тебе не нужно продолжать твердить это.       — Просто мне бы так хотелось, чтобы я мог хоть что-то сделать! А я только лажаю и лажаю. Как бы я хотел, чтобы всё было как надо.       — Знаю, — промолвила она так тихо, что почти неслышно. — Ты мне тоже очень дорог. Просто мне ни к чему это прямо сейчас.       — Да, — сказал он печально. Брайан подвинулся так, чтобы быть к ней лицом к лицу, спиной к освещённому коридору. Нерешительно протянул руку, чтобы коснуться её затвердевшего плеча. Когда она не отпрянула в сторону, он подошел ближе.       — Сара? — ответа не было. Он легко провёл рукой по её волосам, ласково разделяя кончиками пальцев мягкие пряди. — Всё нормально?       Она машинально потянулась к нему. Обняв его за талию, она вцепилась пальцами в мягкую материю его свитера и уткнулась лицом в его живот. Он держал её, когда она начала неистово рыдать: сухие, мучительные стенания рвались на волю, но слёзы, которые бы их смягчили, не проливались.       — Боже, — выдавила она. — В первый раз в моей жизни я понимаю отца. Я просто хочу, чтобы что-нибудь — кто-нибудь — заставил эту пустоту уйти.       — Знаю, — успокоил он тихо. — Я знаю.       Её плечи задрожали под его руками, но свитер Брайана оставался сухим. Её бесплодная вспышка была недолгой. Через несколько мгновений она отстранилась от его робких объятий, потирая покрасневшие глаза тыльной стороной ладони. Изобразила дрожащую усмешку.       — Прости, — сказала она немного хриплым голосом. — Всё ещё пытаюсь… — Она замолчала и закрыла рот, пожимая плечами в жесте провала.       — Понимаю, — вдруг почувствовав неловкость, он зацепился пальцами за шлёвки джинсов и пристально уставился в пол. — Ты ведь и друзей тоже потеряла, да? В смысле, он говорил о них. Иногда. Ты же обращалась за помощью к друзьям?       — Да, — сказала она мягко.       Он покачал головой.       — Вот чёрт. Мне жаль. Я к тому — ведь ушло всё, верно? Весь тот мир был уничтожен.       — Нет, — тихо произнесла она.       Заправив в волосы выбившуюся прядь, она уселась на стуле так, чтобы быть лицом к столу. Она схватила отброшенные книги, возвращаясь обратно к роли прилежной студентки — восстанавливая высокие стены вокруг своего сердца.       — Гм, что?       Она наклонила голову, но продолжила говорить тем же спокойным, чужим голосом.       — Не всё было разрушено; только замок. Он теперь в руинах — рухнули стены, одиноко стоящие на скальном плато, в окружении обломков. Мхи уже крадутся по изъеденным ветром камням… Там всё растёт быстро. А больше никто не пострадал. Им удалось выбраться, когда я… когда замок стал трястись. Когда они узнали, что их Король ушёл, что поделать, они обратились к тем, кто победил его. Они не злые, понимаешь, не по своей сути. Они просто нуждаются в управлении — оно им необходимо после вечности, проведённой под его каблуком.       Сара перевернула страницу, и бумажные листы прошелестели в наступившей тишине.       — Так что теперь, — продолжила она через мгновение, — там четверо новых героев королевства; четыре новых короля. Учёный, садовник, рыцарь и… — она сделала паузу, — немногословный бард. Ты никогда не слышал, как Людо поёт — зовёт камни, — нет? Ты ни разу ни с кем из них не встречался. А я бы хотела этого, — она перевернула другую страницу. Он с трудом представлял себе, что она сосредоточена на своём задании, но её глаза всё так же непрерывно путешествовали по печатным словам. — Мне кажется, такие голоса у хороших правителей. А ты как считаешь?       Брайан уставился на неё с разинутым ртом.       — Сара, — начал он нерешительно, — ты не можешь знать — откуда тебе знать всё это? То есть, считать, что это правда на самом деле!       Сара наконец посмотрела на него. Её глаза утратили то пугающе дикое выражение — даже стали безмятежными. И она улыбнулась со всей сияющей радостью маленького ребёнка, у которого есть драгоценная тайна.       — Я представила это в мечтах.       В двери внезапно влетела запыхавшаяся Никки. Тонкие браслеты, которые покрывали её руку от запястья до локтя, мелодично звякнули, когда она подняла руку, чтобы привалиться к дверному косяку.       — Ладно, — сообщила она, всё ещё натужно дыша. — Я понимаю, что это, вроде как, законное основание, чтобы расстаться со мной, но я наконец собралась. Готов идти?       Брайан оглянулся на Сару через плечо, теперь полностью поглощённую тонкой книгой в её руках.       — Да, — сказал он. — Думаю, да.       Никки схватила его за руку, дёрнув, чтобы заставить его проследовать за ней в коридор, но ему удалось вырваться.       — Мы, наверное, ещё потусуемся после этого, — неловко обратился он к Саре. — Уверена, что не хочешь пойти?       — Угу.       -…ладно. Мы вернёмся поздно.       — Я не буду ждать.       Он продолжал смотреть на неё, пока Никки вытаскивала его за дверь — на одинокую фигуру, приютившуюся в единственном прибежище падающего света на фоне сгустившихся теней. ________________________________________       Они весело провели время в кино. Бросались попкорном в головы сидящих впереди в перерывах между смехом и поцелуями на заднем ряду. Держали друг друга за испачканные маслом руки, и Никки утыкалась головой в его плечо, когда фильм становился лишь чуточку напряжённее. Это было весело, и к тому времени, как стали крутить титры и они встали с мест, растягивая затёкшие мышцы, он снова почувствовал себя самим собой. Нормальным, обычным парнем. Человеком, каким и должен быть.       — Я ещё не хочу возвращаться, — сказала Никки, скорчив гримасу. — Хочешь поискать клуб или типа того?       — Конечно. Давай посмотрим, есть ли где-нибудь что-нибудь хорошее.       Они запрыгнули в заднюю часть автобуса, прижавшись друг к другу на пластиковых сиденьях, и стали петлять по тёмным улицам, следя за дорогой к кампусу. По пути они высматривали места, которые могли быть открыты — но их было не особенно много. Это был вечер четверга, и хотя большинство студентов могли позволить себе припоздниться из-за дневных занятий или вообще никаких по пятницам, колледж не был достаточно большим, чтобы поддерживать будничную ночную жизнь. Большинство баров, клубов и магазинов закрылись несколько часов назад.       Впрочем, всегда оставался «Кот». «Серый кот» был клубом — вход после восемнадцати, распитие после двадцати одного года, — прямо на краю университетского городка. Двухэтажное здание со сценой, баром и диджейской установкой в цокольном этаже ориентировалось исключительно на студентов. Оно находилось в ведении нескольких хиппи — выпускников колледжа, которые любили приглашать разнообразных неизвестных и эклектичных исполнителей: от джаз-пианистов до дэт-метал групп — кого они не считали отвратительным, тот мог сыграть на сцене. «Кот» открывался нерегулярно, в зависимости от таких приглашений. Этой ночью он был открыт — даже переполнен. Брайан встал в длинную очередь за дверями, а Никки выскочила вперёд, проверяя толпу и ища причину такого ажиотажа.       — Рок-группа, — незамедлительно проинформировала она, ныряя под его руку, чтобы быть ближе к его теплу. — Как бы кумиры — сами выпустили пару альбомов, и тэ дэ и тэ пэ. Так что их гастроли по клубам — удар по мейнстриму.       — Что, хороши?       — Народ, похоже, так и думает, — беззаботно высказалась она. — О, и Стивен там. Вообще-то, он вроде включал мне как-то раз их диск.       — И как, круто было?       — Ага, давай останемся подольше.       Им удалось попасть внутрь в течение нескольких минут. Люди двигались быстро, стремясь убраться с мороза. Деньги переданы, на тыльную сторону руки поставлены печати, и они, лениво переговариваясь, вошли внутрь рука об руку. Хаос оборудования — наполовину поставленная барабанная установка, не подсоединённая гитара и т.д. — по-видимому, обозначенная группа только начинала настраиваться, но, как ни странно, на низкой сцене никого не было. Не торопясь, Никки и Брайан пробились к столикам позади, поскольку область прямо перед сценой была битком набита взбудораженным народом.       — Я возьму соду, — сказала Никки, когда Брайан выдвинул для неё стул. — Хочешь что-нибудь?       — Не-а, мне и так нормально.       Едва она сделала шаг в сторону, как рука её парня внезапно удержала её за локоть. Автоматически издав раздражённый возглас, она попыталась вырваться — но его хватка только болезненно ужесточилась. Возмутившись, Никки повернулась.       Брайан был абсолютно белый. Кровь отлила от его лица, сделав глаза тёмными и поразительно большими. Он был в шоке, невидяще глядя вперёд, на сцену. Никки вздрогнула, поняв это, за исключением уверенной и жёсткой хватки на её предплечье. Он нещадно дрожал с головы до ног.       — Брайан? — Он даже не обернулся — ей пришлось тщательно отогнуть от себя его пальцы, один за другим. — Брайан, дорогой, — продолжила она медовым голосом, — хватит быть таким психом.       Он наконец оглянулся кругом — но на самом деле не похоже, чтобы он видел её. Он сосредоточился на какой-то точке за ней, как контуженный. Осторожно Никки взяла бойфренда за плечи и коротко встряхнула. От этого он собрался. Его лицо было необъяснимо осунувшимся, на побледневшем лбу — капли пота.       — Брайан?       Он закрыл глаза, издавая долгий судорожный вздох, который утихомирил дрожь, поразившую его тело. Оставив глаза плотно закрытыми, он облизнул пересохшие губы, сжав рот с неожиданно твёрдой решимостью. Осторожно, как будто это она была напугана, Брайан взял маленькие ручки Никки в свои. Всё ещё выглядя так, будто стоит одной ногой в могиле, он попытался обнадёживающе ей улыбнуться.       — Ник, — начал он ласково, — сделай мне одолжение.       — Чего? — недружелюбно спросила она.       — Ничего особенного, — он сделал ещё один успокаивающий вдох. — Мне просто нужно, чтобы ты вернулась в общежитие и привела Сару.       — А-а, — насмешливо сказала она. — Надоели блондинки? Так быстро?       — Никки, — продолжил он слегка отчаянно. — Я серьёзно. Пожалуйста — просто вернись и скажи ей прийти сюда. Это всего лишь в паре минут отсюда, так? Прошу. Это действительно важно.       Никки расслабилась, мило насупившись.       — Это десять минут ходьбы, — надулась она. — И там холодно. К тому же, она уже спит. Это не может подождать до завтра?       Она отвернулась, не дожидаясь ответа, озаботившись своей первоначальной целью. Но далеко не ушла. Её ухоженные руки, всё ещё лежащие в руках Брайана, внезапно были стиснуты сокрушительной хваткой, больно сдавившей кости вместе. С невольным писком от боли и неожиданности она повернулась к захватчику.       Брайан напугал её. Он всё ещё был чересчур бледным, а глаза дико горели — как будто из-под его ног выбили твёрдую почву реальности, и он до сих пор не мог восстановить равновесие.       — Никки, — потребовал он пронзительным шёпотом, голос его был хриплым. — Иди за Сарой. Быстро.       Она оступилась, когда он резким движением отпустил её руки. Рассеянно потёрла их друг о друга, пятясь с настороженным выражением.       — Ла-а-а-адно, — пробормотала она. — Буду позже.       Продолжая бросать подозрительные взгляды на него через плечо, она вышла за двери в ночь. ________________________________________       — Я его прибью, — бормотала Сара, припрыгивая на бегу от студёного воздуха. — На самом деле прибью. Без особых изысков — пожалуй, разбитой пивной бутылкой. Или чем-нибудь таким же поэтичным.       Никки разбудила её от тёплого и чудесного сна без сновидений грубой тряской, сопровождаемой громким ворчанием о поиске нового бойфренда.       — Слушай, — сказала Никки, тяжело садясь на свою кровать. — Я не знаю, что стряслось. Но Брайан взбесился не на шутку и потребовал, чтобы ты шла в «Кот».       Она принялась стаскивать ботинки, швыряя их в угол.       — Вот. Я тебя разбудила и сказала тебе, в чём дело. Я своё дело сделала.       — Разве ты не пойдёшь со мной? — сонно спросила Сара, полусидя в своей поношенной пижаме.       — Не-а. С меня довольно, — постановила Никки твёрдо, начиная переодеваться. — Довольно. Творите свои безумства без меня.       Всё еще полусонная, Сара вытаращилась на свою соседку по комнате. Потом, пожав плечами, накинула подвернувшуюся под руку одежду и затопала вниз по лестнице.       Теперь она бежала вдоль улиц кампуса, замерзая, потому что в спешке забыла надеть тёплую куртку и перчатки. Стуча зубами, она быстро шла к клубу по освещённым дорожкам.       Сара увидела Брайана сразу же, как только подбежала к знакомому зданию. Он ждал её снаружи, засунув руки в карманы куртки и ссутулив плечи, задумчиво опустив голову.       — Эй! — окликнула она, подбегая к нему, и видя, как он вскидывает голову. — Что случилось? — беспечно поинтересовалась девушка. — Никки сказала, это важно.       — Хм, да, — ответил он неопределённо, пристально наблюдая за ней, пока она взволнованно подходила к нему. — Сара, послушай, там… — он моргнул и словно бы только сейчас её увидел по-настоящему. — Боже, у тебя даже куртки нет!       Она улыбнулась, сильнее запахивая свой лёгкий жакет.       — Прогулка вполне меня согрела — но мы можем зайти внутрь? Пожалуйста? Если я останусь здесь, то превращусь в сосульку.       Он побелел как мел. Он не слишком хорошо выглядел, подумала Сара, нахмурившись; немного ненормально расширенные глаза метались по теням.       — Ты себя хорошо чувствуешь? — с подозрением спросила она.       — Прекрасно, прекрасно, — ответил он автоматически. — Не хочешь где-нибудь перехватить по кофе? Уверен, здесь где-нибудь должно быть открыто.       — Нет — и здесь сойдёт.       Не дожидаясь его ответа, она перепрыгнула разделитель, стремясь уйти с холода. Тут было лишь несколько человек, ждущих, чтобы войти. Видимо, шоу уже началось — они стояли достаточно близко к двери, чтобы услышать музыку, плывущую в зимнем воздухе. Сара слушала, как в тишине мягко тают аккорды, обозначая конец песни.       — Будешь должен мне десять баксов, — сказала она, напоминая о плате за вход. — Минимум, что ты можешь сделать после того, как вытащил меня из постели.       Брайан шагнул к ней, непривычно тихий и нерешительный. Загнанным взглядом он следил, как один за другим люди впереди передают свои деньги, а на их руки ставят печать. Сара смотрела на его задумчивое лицо. Изнутри послышался старт бас-гитары в следующей композиции, отдельные струны мягко перебирали, вызывая звенящее сердцебиение.       — О чём ты хотел поговорить? — тихо спросила она.       Его лицо потемнело.       — Где-нибудь в другом месте, — выговорил он наконец. — Я хотел бы поговорить об этом где-нибудь в другом месте.       Внутри клуба кто-то начал петь. Это был низкий, глубокий голос, что скользил среди приглушённых нот, обозначая паузы между строчками бесхитростно написанного текста. Противопоставленный топорности бас-гитары, голос начал умолять, уговаривать — песней возлюбленную, которая могла в любой момент испугаться и убежать.       Ты помнишь первый поцелуй?       — А здесь-то что стряслось? — растерянно полюбопытствовала Сара.       И звёзд на небе фейерверк…       — Ничего, — немедленно прервал её Брайан. — Ничего не стряслось. Просто… Сара, я правда не знаю, как сказать тебе это!       И в это место я приду -       — Сказать что? — спросила Сара, выходя из себя. — Брайан, да что с тобой?       — Деньги и удостоверение, — рявкнул охранник.       Мне не забыть тебя вовек.       Сара вытащила бумажник из заднего кармана, пока Брайан передавал деньги, хмурясь, покопалась в его содержимом. Брайан всё бубнил, бессвязно переливая из пустого в порожнее что-то о том, как сложно ему сказать ей это, и вот не могли бы они, пожалуйста, перейти куда-нибудь в другое место, и Сара, пожалуйста, выслушай меня…       Потому что она не слушала — совсем. Даже сейчас, когда она тщетно искала свой студенческий билет, она слушала музыку внутри. Песня ускорилась; барабаны выбивали нежную дробь согласно мягкой поддержке баса, добавляя мелодии неожиданной настойчивости. Когда ритм усилился, перейдя на другую скорость, певец замолчал на несколько мгновений.       — Чёрт, — пробормотала она. — Тут нет. Интересно… Вот, Брайан, можешь подержать это на минутку? — Она протянула ему свой бумажник, не глядя, начиная обшаривать все свои джинсовые и пиджачные карманы.       — Я не могу пропустить вас без удостоверения, — непреклонно сказал охранник.       — Я знаю, знаю, подождите минуту.       А тем временем голос вернулся снова — тот мягкий, текучий голос. Теперь он стал более уверенным, хотя и не гнался за медленным, выверенным исполнением песни. Он колебался от почти шёпота к полнозвучности: манящий, мелодичный звук.       Из-за стен, что меня окружили…       — Есть! — торжествующе объявила она наконец, поднимая неуловимый пластиковый листочек. Ухмыльнувшись, передала его. — Эй, — беззаботно спросила она Брайана. — Кто там, внутри? Мне кажется, я слышала их раньше.       Я смотрю, как снаружи ведутся бои…       — Слышала? — переспросил Брайан. Это едва ли был даже вопрос — скорее, больше как неизбежность, которую он решительно встречал.       — Да, — сказала Сара. — Звучит как… — Она прислушалась, как следует прислушалась на мгновение — и замерла.       Все ушли на войну в этом мире       Она резко развернулась, проталкиваясь через беспорядочно снующих людей прямо в двери клуба. Смутно она расслышала крик Брайана позади неё.       — Сара!       Всё, что мне нужно сейчас — это ты.       Ведущая гитара грянула в тот самый момент, когда Сара вошла, влетев через двойные двери и не обращая внимания на людей на своём пути. Всё сошлось в воплощении триумфа и чистого, совершенного восторга.       И она увидела его.       Он стоял на сцене — разумеется. Ноги расставлены на ширине плеч в позе такой знакомой, что её сердце сжалось. Он был единственным из группы, кто не прятался в тени. Яркий свет, падающий на его стройную фигуру, рассеивался на золотые нити через сияющую шапку его бледно-золотых волос, когда он, запрокинув голову, пел.       И нить я протянул легко       К сердцу твоему сейчас       Рваные края потёртых джинсов, грубые чёрные ботинки. Снежно-белая рубашка, что светились под яркими огнями, расстёгнутая манжета спала с худого, аристократического запястья, которое подняли, маня зрителя под его чары. Свет вспыхнул, и она заметила бриллиант, остро сверкнувший в одном ухе.       К сердцу твоему — от моего       Молясь, чтоб защитила нас       Одежда была другой, причёска была другой, даже его поведение было другим — удобство, ленивая уверенность и расслабленность, такие, каких у него не было рядом с ней. И лицо. Печаль, поражение, отчаяние — они не оставили на нём следов, разгладив кожу, но оставили отпечаток в глубине его глаз. Ничего из этого не осталось. Он не знал ничего этого теперь.       Песня сделала паузу, затаив дыхание, замедляя свой темп. Он лихо усмехнулся слушателям перед собой, мягко суля мир своими словами.       За все бессчётные восходы       Сара почувствовала, что Брайан подбежал к ней сзади, наконец-то найдя, где она стояла в этой очарованной аудитории. Но она не могла отвести взгляд от пылающего, сияющего создания на сцене.       За бесконечные года -       И он увидел её. Его голова поднялась, его глаза сосредоточились на ней, спрятанные в тени. Он повернулся и запел прямо ей.       Единственной была одна ты       Его голос словно двумя руками обвил её за корпус, выжимая всю жизнь и всё дыхание прямо из её тела.       Кто смог привести меня сюда.       Сара повернулась и бросилась бежать.       Она бежала прочь от Брайана, который кинулся слишком поздно, чтобы схватить её за руку и потянуть назад. Она бежала от него, от его взгляда, и его слова пронзали её сердце. Она даже не знала, куда идёт, но прокладывала путь через беспорядочную и податливую людскую мешанину вокруг, отчаянно пытаясь скрыться от голоса, который, казалось, искал в темноте.       И нить я протянул легко       К сердцу твоему сейчас       К сердцу твоему — от моего       Ту нить, что защитит нас.       Она нашла дверь. Открыла её, вывалившись на плохо освещённую лестницу, что обнаружилась за ней. Сара узнала её, узнала, в какой части клуба находится. Прошла по сырому, тёмному коридору, нашла женский туалет и спряталась внутри. Захлопнула за своей спиной дверь и прислонилась к ней, ловя ртом воздух, закрыв глаза от боли.       Но музыка верно следовала за ней. Даже сейчас, когда она забаррикадировала дверь своим телом от какой бы то ни было угрозы, таящейся в наружном мире, девушка смогла разобрать только эти последние, задержавшиеся слова.       Смотри, как странствуют звёзды       По небу в ночной этот час       Береги это чувство       Покоя сейчас…* ________________________________________       Сара не знала, как долго она простояла вот так, прижимаясь к двери, напряжённая и ждущая новой атаки. Но ничего не было — лишь тишина. Скорей всего, перерыв в программе. Она вздохнула, подойдя к одной из раковин. Включила холодную воду — мельком заметив своё усталое лицо в заляпанном зеркале, прежде чем намочить руки и брызнуть чудесно прохладной влагой на разгорячённую кожу. Она стояла так несколько минут, вцепившись руками в гладкую фарфоровую чашу раковины, прислушиваясь к успокаивающему звуку бегущей воды. Ещё раз вздохнув, она выключила её.       Что, похоже, послужило сигналом Брайану, чтобы ворваться в двери. Выглядел он немного хуже для своего обычного вида.       — Ты в порядке? — спросил он с тревогой, быстро шагнув внутрь и повернув её лицо к свету. Поморщившись от его грубой хватки, она вырвалась на свободу.       — Я в порядке, — тихо сказала она. — Мог бы предупредить меня.       — Я пытался! — возразил он запальчиво, глядя, как она подходит к бумажным полотенцам для своего мокрого лица. — Это же ты хотела здесь остаться, а я думал, что всё это дело можно было бы спокойно обсудить за кофе. — Он провёл рукой по волосам, заставляя их взъерошиться тёмными колючками. — Если бы ты смогла обсудить воскрешение из мёртвых спокойно, — пробормотал он. — Как, чёрт возьми, это произошло?       Сара замерла на движении, вытирая руки сухой, шероховатой бумагой, сминая её между пальцев. Она подумала об этом мгновение и улыбнулась. Из того, что представилось — ох, как давно это было — она вспомнила эхо того самого глубокого голоса в театре, обволакивающего её, и кристалл, который он держал…       «Помнишь это? Это всего лишь сосуд… Мне нужно настоящее».       — Я думаю… — Она колебалась, пробуя и проверяя свои слова, прежде чем преподнести их как истину. — Я… Кулон был чем-то вроде хранилища. Когда он сломался, его ранило не физически, он… Он выпустил то, что хранилось внутри. Освободил. И его самого, — она улыбнулась. — Как славно, — тихо сказала она себе. — Я рада этому.       Сара выбросила бумагу в мусорное ведро и пошла к двери.       — Ты идёшь? — спросила она. — Я знаю другой выход.       Брайан моргнул.       — Прости? Что?       — Другой выход — через подвал, — девушка указала на потолок, и они оба услышали гитарные аккорды, просачивающиеся через штукатурку. — Они вернулись на сцену, и мне точно не будет слышно так, будто прохожу мимо. Хочешь уйти или всё же хочешь остаться? — она криво усмехнулась: — Я пойму, если останешься. Это хорошая музыка.       — Что за фигня?! — взорвался Брайан. — Что ты несёшь? Что, вот так? Ты просто уйдёшь? А что — а что с ним?!       — Что с ним? — ответила она монотонно.       Он уставился на неё, раскрыв рот.       — Ну-у-у, нет, — сказал он, отступая назад. — Не вздумай. Даже не вздумай пытаться с этим тянуть. Сара, ты три дня убито пролежала в своей постели, потому что думала, что он умер! И теперь мы знаем, что это не так, так что тебе лучше пойти и, блин, что-то сделать! Поговори с ним! Пусть он узнает, где тебя искать!       — Нет.       Брайан совладал с острым желанием встряхнуть её.       — Что? Почему нет?!       Сара встретилась с ним взглядом.       — Потому что он меня не знает.       Брайан опустил кулаки, шокированный страдальческой обречённостью, которую увидел на её лице.       — Сара, — начал он мягко, — что ты такое говоришь?       — Он меня не знает. Он понятия не имеет, кто я. Я для него чужая. До сих пор не дошло? — Девушка начала слегка дрожать, но остановилась. Сделав успокаивающий вдох, она просто продолжала. — Он ничего не помнит — даже кто я такая. Ты это видел. Я это видела, когда он посмотрел на меня.       — И что это, чёрт побери, значит? — сердито спросил Брайан.       Она вздохнула и легко положила ладони на его руки, зажимая между пальцев мягкий материал куртки.       — Кулон содержал его мечту, Брайан, как в клетке. Там было то, что он хотел, и что сбылось. Человечность. Свобода. Свобода от всего, что делало его тем, кем он был — даже от памяти об этом, — руки Сары расслабились. Она разгладила ткань на его рукавах. — Даже от памяти обо мне.       Через мгновение она наклонила голову и замолчала. Потом, решившись, посмотрела вверх.       — Как я могу забрать это у него?       — Ну, ну, — с озабоченным выражением в глазах Брайан протянул руку, чтобы привлечь её к себе. Он успокаивающе гладил её по спине, поражённый, какими хрупкими казались её плечи. — Детка, он бы ни за что не забыл тебя нарочно. То есть, он мог — но, наверное, это входило в условия, ну, ты понимаешь? В смысле, почему бы ему не хотеть вернуться к тебе?       — Потому что я убила его.       Её друг застыл, руки остановились на гладком материале тонкого жакета Сары. Очень-очень осторожно он взял её за плечи и немного отстранил её от себя, убеждённо посмотрев ей прямо в глаза.       — Нет, — сказал он спокойно. — Это неправда. Помнишь? Человек на сцене со странными глазами? Я знаю, он сменил причёску, но это всё тот же ненормальный маньяк, которым ты вроде так увлечена… Сара, всё с ним нормально.       Странная улыбка изогнула уголки её рта.       — Может быть, и так, — допустила она. — Джарет получил свой счастливый сказочный конец. Но за мой поступок он «спасибо» не сказал бы.       Брайан со вздохом отпустил её.       — Сара, ты не должна продолжать казнить себя за это.       — Почему нет? — спросила она с вызовом, отступая назад. — Это произошло. Это правда.       Друг бросил на неё грустный взгляд.       — У тебя не оставалось выбора, Сара. Ты не могла спасти всех.       — Я должна была!       Крик был коротким и полным боли, и словно вырвался из её горла без её согласия. Она пошатнулась назад, тяжело дыша, и ушиблась об раковину за своей спиной. Потом обвила руками её холодную гладкость, безуспешно впиваясь пальцами в неподатливую поверхность.       — Я должна была, — повторила девушка, слишком тихо даже для шёпота. И закапали слёзы — первые слёзы, которые она позволила себе после возвращения в реальный мир. — Вот что я должна делать. Храбрая Сара, добрая Сара, — с трудом выдавила она. — Я думала, что смогу спасти всех, чёрт побери! И поэтому он чуть не умер!       — Но он не умер! — произнёс Брайан, почти умоляя её, вскинув руки как бы для защиты её от ненавистнических и обвинительных плевков в саму себя.       — Это не имеет значения! Разве не понимаешь?       Слёзы душили её. Ей пришлось сесть, упав из-за дрожащих ног, которые больше не удерживали вес тела, тяжело обрушившись на кафельный пол. Она сложила руки на коленях, посмотрев на него с какой-то надломленной непокорностью.       — Прежде, чем добраться до тебя, я должна была спасти моих друзей, — проговорила она с горечью, глотая слёзы, катившиеся в рот. — И прежде, чем даже подумать о Джарете, я должна была забрать тебя. Спасти тебя.       Она небрежно утёрла глаза одной рукой, надавив на них сильнее, чем было необходимо.       — И я сделала бы это снова, — с отчаянием сказала она. — Даже если бы не знала, что он вернётся, что это всё не реально — я сделала бы это снова. — Вновь зарыдав, она подтянула ноги и уткнулась лицом в колени, плечи безудержно затряслись.       Он встал на колени и подполз к ней. Обнял её, крепко сжимая в руках.       — Я знаю, — сказал он тихо, пока она рыдала. — Вот такая ты, Сара. И он тоже это знал. Конечно, знал. — Он вздохнул, окончательно сдаваясь. — Он любил тебя.       Дверь скрипнула, открываясь, и показала оробевшую женщину, одетую в парадный наряд — юбку на бёдрах, обтягивающий топ, в руке ридикюль. Её макияж несколько поплыл, и было очевидно, что она пришла сюда, чтобы его обновить. Увидев их двоих, она остановилась в дверях.       Брайан метнул в неё колючий взгляд.       — Что вам? — спросил он раздражённо, будто это не он обнимал безутешную девушку.       — Гм… — незнакомка в дверях отвела от него взгляд. — Это женский туалет.       — А я гей, — отрезал он. — Так что забейте на меня.       Вытаращив глаза, женщина попятилась из дверного проёма и позволила двери захлопнуться.       Слабый смешок обратил внимание Брайана обратно к девушке в растрёпанных чувствах в его объятиях. Сара улыбнулась ему, всё лицо её было в дорожках от слёз.       — Ты же не гей, — сказала она с нарочитой серьёзностью.       — Она-то не собирается это выяснять, — пробормотал он, и Сара снова хихикнула. Ободрённый этим, он отвёл волосы с её лица. — Тебе лучше?       Она кивнула, и Брайан поднялся на ноги. Взяв несколько бумажных полотенец, он включил над ними холодную воду, пока они не намокли достаточно, и передал их Саре, чтобы она могла вытереть лицо. Она так и сделала, всё ещё немного прерывисто вздыхая. Закончив, она смяла влажные полотенца в руке, сжимая их в кулаке, глядя в пол. Брайан присел на корточки, чтобы оказаться на её уровне.       — Вот в чём дело, — мягко продолжила девушка, как только он приблизился. — Допустим, пойду. Допустим, представлюсь. Он ведь жил совсем другой жизнью — что, если он совсем другой человек? — Она с трудом сглотнула. — Что, если он не полюбит меня больше? Что, если я не полюблю его?       Немного приподнявшись, она выбросила мусор в ведро яростным взмахом.       — А что, если, — тихо продолжала она, — мы поладим, и всё будет замечательно — и дальше не пойдёт. По дурацким, обычным причинам.       Она помолчала минуту.       — Здесь у меня нет гарантий, что будет счастье на веки вечные, — Сара проглотила ком в горле. — Я не выдержу, если потеряю его. Только не снова.       Друг рассеянно пригладил ей волосы со лба, обдумывая это.       — Значит, это всё? — спросил он, стараясь быть не слишком навязчивым. — Ты просто хочешь оставить всё как есть?       Она откинула голову к стене.       — Он счастлив. Он жив, — Сара закрыла глаза. — У меня есть это, по крайней мере. Этого достаточно.       — Ты уверена? Я имею в виду, Сара… Должна же быть причина, почему он живёт сейчас. Ну, понимаешь, здесь, с нами. С тобой.       Её лицо кратко передёрнулось, пока она справлялась с собой.       — Не проси меня пойти туда, Брайан, — прошептала девушка. Впервые он почувствовал, как ужасно она боится. — Пожалуйста.       — Я думаю, ты делаешь ошибку.       Сара вздохнула и вдруг словно стала меньше.       — Я это знаю, — сказала она, чуть вновь не расплакавшись. — Но я не могу пойти туда. Я… Я так боюсь, что снова всё испорчу. Я не могу сказать ему. Просто не могу.       Брайан провёл по её щеке одним пальцем.       — Никки сказала, что у Стивена есть их компакт-диски. Мы сможем выяснить, как найти его потом. Когда ты будешь готова.       Она склонилась к нему, расслабляясь на его сильном плече, как малое дитя.       — Хорошо бы.       Он подхватил её руками, бережно поднимая с пола. Потом обернул руками её плечи, она обвила своими его талию, и, обнявшись таким образом, они вышли в ночь. ________________________________________       Прогулка до дома была молчаливой. Они не особо разговаривали, просто прижимаясь друг к другу, чтобы согреться. Они добрались до общежития Сары за весьма короткий срок, где Брайан дружески обнял её напоследок и отделился.       — До машины дойдёшь без проблем? — спросила Сара.       — Да, — заверил он её, но театрально поёжился. — Просто сделай мне одолжение — позвони в службу спасения, если завтра не увидишь меня на занятиях. Найдёте меня на стоянке — я там буду замороженным куском льда.       Она усмехнулась.       — Спасибо, Брайан. За сегодняшний вечер.       Друг просто улыбнулся в ответ и начал отходить. Сара сделала шаг к своему зданию, когда внезапная мысль остановила её на полпути.       — Ох. Эй, погоди! — позвала она его. Он предупредительно обернулся. — Извини, я забыла забрать обратно мой бумажник.       — А, точно, — нахмурившись, он глубоко засунул руки в карманы куртки и стал копаться там. Его глаза расширились, и он неуверенно ей ухмыльнулся. — Э-э… ой?       Сара замерла.       — Что значит «ой»? — спросила она угрожающим тоном.       — Э-хе-хе, — он слабо улыбнулся. — У меня его нет.       Она застонала, падая к стене здания.       — Отлично, — несчастно сказала она. — Замечательно.       — Сейчас, подожди минутку, — успокоил её Брайан, размышляя. — Хм, ты дала мне его за дверями клуба… А потом вошла внутрь, и я… Я мог бы поклясться, что он остался у меня в кармане, но я, наверное, положил его куда-то… — Он вздрогнул. — Извини. Я вернусь и заберу его.       — Нет-нет, — Сара поднялась от кирпичной стены. — Мне ближе. Тебе всё равно нужно идти домой. Ты слишком устанешь, чтобы ехать, если задержишься ещё дольше.       — Но, Сара…       — Всё в порядке, — она отмахнулась от его заботы. — Дело-то пустяковое. Ещё же только?.. — девушка взглянула на часы. — Ого, ладно, три часа ночи. Если побегу, как раз застану, как они закрываются.       — Но, гм… Что, если…       Она просияла ему улыбкой, двинувшись прочь.       — Уверена, все уже собрались и ушли. Увидимся завтра в классе!       Она заспешила по бетонным дорожкам, петляющим вокруг высоких дубов и крохотных клумб, освещённых коваными фонарями. Кампус был поистине прекрасен, особенно ночью: достаточно далеко от кварталов мегаполиса, чтобы были видны звёзды, сияющие в небе высоко над головой. Сара держала сжатые кулаки в карманах жакета, пока бежала, немного злясь на себя, что не додумалась захватить что-нибудь потеплее, когда стояла у общежития, но теперь было уже слишком поздно. Кругом царила удивительная тишина — звуки нескольких проезжающих мимо автомобилей, когда она приблизилась к границе кампуса, да изредка она замечала беседующих друг с другом людей, которые засиделись перед общежитием, но тишину это только усиливало.       Она замедлила ход, когда завидела «Серый Кот». Быстрым шагом легко взбежала вверх по лестнице и к двери, которая была открыта. Осторожно прокралась внутрь, взявшись одной рукой за дверь.       — Эй?       Бармен протирал своё рабочее место, собирая оставленные стаканы перед своим уходом. Он улыбнулся, когда она попалась ему на глаза.       — Ты немного опоздала на шоу, милая.       Она улыбнулась в ответ и подошла к бару.       — Я не за тем. Я здесь уже была, и, кажется, потеряла где-то тут свой бумажник.       Бармен сочувственно наморщился.       — Извини, никто по этому поводу не обращался. Но охотно разрешаю тебе посмотреть вокруг.       — Так и сделаю, спасибо.       Слегка зардевшись, когда он подмигнул ей, Сара подошла к столикам на краю зала. Стулья ещё даже не составили, и пол был усеян рваными чеками и окурками. Пригнувшись, она опустила голову, чтобы заглянуть под столешницу, прищуриваясь, чтобы разглядеть что-то более важное, что лежало позабытым на стульях или на полу. Ничего. С порывистым вздохом она села на корточки, досадливо цокнув языком.       — Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт.       — Не это ищешь?       Её сердце подпрыгнуло. Её рука схватилась за поручень стула для равновесия и рефлекторно сжалась. Уже поднявшись на ноги, она знала, кто стоит за её спиной.       Конечно, она знала.       Он стоял совершенно спокойно, одна рука в заднем кармане джинсов, а другая протягивала её бумажник. Он выглядел так же, как был на сцене, только теперь был одет в тёмную кожаную куртку, которая сидела так ладно, словно он носил её в течение многих лет. Изысканно-белокурые пряди падали на его разные глаза, придавая ему странно мальчишеский вид, который не сочетался с резкими чертами лица. Но взгляд этих глаз был совсем не мальчишеским.       Не в состоянии подобрать слова, Сара молча протянула руку. Он бережно положил туда бумажник — кончиками пальцев намеренно задержавшись на её ладони, пуская будто электрический разряд по её руке и всему телу.       — Должен признаться, — сказал он мягко, отстраняясь. — Что я умыкнул его в перерыве между партиями в надежде, что ты вернёшься за ним.       — Между партиями? — спросила девушка немного глупо. Она покраснела, сказав это, и её руки чуть задрожали на своей добыче. Ей было тяжело смотреть на него прямо, и вместо того, чтобы превозмогать застенчивость, она боролась с желанием спрятаться за своими волосами.       Он улыбнулся, когда почувствовал её неловкость, стремясь успокоить.       — Ты и твой парень исчезли внизу лестницы. Я видел, как он положил его, — и он пожал плечами. — Думал, избавлю тебя от проблем с идентификацией.       — Он не мой парень. — Бессмысленно получилось. Но показалось очень важным это отметить.       — Не твой?       Он явно был в этом с ней солидарен — некоторое до этого момента неопределённое напряжение покинуло его тело, и он шагнул к столику с новым интересом, развернув стул кругом так, чтобы оседлать его и опереться сложенными руками на его спинку.       — Хорошо. Тогда мне не придётся ломать ему колени, — глаза блеснули из-под светлых волос, и он недобро ей ухмыльнулся. — Хотя признаюсь, какая-то часть меня с радостью бы это сделала… — Он откинулся назад на стуле, задорная усмешка тронула его губы. — Это тебе подсказка, чтобы резко отчитать меня и сказать мне, что я ужасный человек.       Сара могла только смотреть с открытым ртом. Он склонил голову набок, в глазах — любопытство.       — Ну? — подтолкнул он.       Она закрыла рот.       — Гм, спасибо за бумажник, — еле слышно сказала она. — Э-э… Я думаю, мне надо идти домой? — закончила Сара нетвёрдо, почти прося его разрешения.       Он положил свой подбородок на сложенные руки, бросая на неё печальный взгляд.       — Уверена в этом?       — Гм… Да? — слабо спросила она.       Он наклонил свою голову так, что его щека прислонилась к спинке кресла.       — Какая жалость. Я собирался ближе познакомиться с Сарой Уильямс.       Она замерла.       — Откуда ты знаешь моё имя? — слабо спросила девушка.       Он согнул палец в её сторону.       — Из твоего удостоверения личности. Которое внутри этого чудесного бумажника.       — Ты копался в моём бумажнике? — За шоком — который начинал сглаживаться — Сара ощутила робкие ростки знакомого возмущения.       Он был воплощением самой невинности с широко раскрытыми глазами.       — Ну естественно! — заявил он. — А если бы ты не вернулась? Как иначе я бы тебе его вернул?       Она упёрла руки в бока.       — Ты должен был ждать, пока я не вернусь, — лукаво сказала она. О, да. Определённо знакомое чувство.       Оттягивая время, он театрально откашлялся. Извлёк из своих джинсов пачку сигарет и вытащил одну.       — Да, пожалуй, — сказал он, ловко вкладывая сигарету в губы и продолжая легче. — Ты же не торопилась тратить на это своё драгоценное время, так? Мне было скучно, — он протянул пачку. — Будешь?       — Нет, — живо высказалась Сара. — Я не курю. И терпеть не могу находиться рядом с теми, кто курит. Отвратительная привычка, — беззаботно игнорируя тот простой факт, что у большинства людей, участвующих в театре, серьёзная никотиновая зависимость. Где-то внутри неё голос кричал: «Ты идиотка! Какого чёрта ты делаешь?» Но она просто не могла ничего с собой поделать.       — А-а, — он вынул сигарету изо рта, кинув на неё косой взгляд. — Ну, что ж, — вздохнул он. — Добавим себе десяток лет. — И моментально выбросил её и всю пачку в мусорную корзину за своей спиной.       Сара оторопела.       — Почему ты это сделал? — потребовала она.       Он элегантно выгнул бровь.       — Не догадываешься?       Она бросила на него жёсткий взгляд.       — Ты англичанин, да? — поинтересовалась девушка, отмечая его чёткий, интеллигентный акцент.       Он кивнул.       — Родился в Лондоне.       Сара наклонила голову, критически оценивая его.       — И сколько тебе лет?       — «Мне столько же, сколько моему языку, и чуть больше, чем моим зубам»**, если процитировать. Давай ещё какой-нибудь смешной вопрос.       Девушка скрестила руки на груди, пытаясь прикусить улыбку, которая отказывалась прекратить подёргивать её губы.       — Ты гораздо старше меня. Под тридцать, в лучшем случае, — она нарывалась на ссору. Но — ох, как же это было весело…       — Не клади меня пока в могилу.       Это заставило её дрогнуть, но только на секунду.       — Меня бесит, когда пожилые мужчины клеятся к молодым девушкам, — сказала она, искусно подражая его надменным манерам. — А тебя?       Он обаятельно улыбнулся.       — Ты всегда избавляешь меня от хлопот.       Это вызвало у Сары смех, но ей пришлось быстро его прервать — она боялась, что снова начнёт плакать. И тут реальность того, что она делала в течение последних нескольких минут, ударила её, и она похолодела. Девушка отвернулась.       — Мне нужно идти, — сообщила она коротко. — Спасибо.       Он быстро вскочил на ноги изящнее любой кошки. Молча проводил её прямо до двери, подхватив её под локоть, и они вышли на более холодный воздух снаружи. Он кивнул головой в одну сторону, и Сара впервые заметила мотоцикл, прислоненный к стене клуба.       — Прокатимся? — предложил он.       Сара отпрянула от его прикосновения. Оно было слишком желанным.       — Нет, спасибо, — сказала она, смягчая тон. — Мне идти только несколько минут.       Сара не была к этому готова. Знала, что не была готова к этому — он отнимал капля за каплей её самоконтроль, чтобы она не остановилась и не закричала миру, чтобы он замедлился. Она не понимала, что происходит, реально ли это. Она знала, что ей нужно: спокойно отойти от ситуации, пойти куда-нибудь в другое место и всё обдумать.       «Ситуация», однако, казалось, совершенно не намеревалась оставлять её наедине с самой собой.       — Я провожу тебя туда, — предложил он крайне доброжелательно, идя с ней нога в ногу.       — Нет, — пробормотала она. — Всё в порядке. Это безопасный кампус.       — Тогда я буду чувствовать себя приятно лишним, — сказал он, улыбаясь. — Я всегда стараюсь при самых низких ожиданиях.       Он изящно стряхнул плечами куртку, давая ей соскользнуть с рук, и поймал её, прежде чем она упала на землю. Взмахнул ею в воздухе и накинул на плечи Сары, не успела та и глазом моргнуть, укутав девушку в неё странно интимным жестом, перед тем как отойти на приличное расстояние.       Руки Сары машинально взлетели и схватились за поношенную кожу. Она пахла моторным маслом и сигаретным дымом, а под ней было темно, и от приятного, так хорошо знакомого запаха глаза девушки защипали слёзы. В гладкой шелковой подкладке осталось тепло его тела и впитывалось в её собственное тело. Она вздрогнула от блаженства, такого пронзительного, что почти болезненного.       — Зачем ты это сделал? — спросила она приглушённо.       — Тебе холодно, — просто констатировал он, по-прежнему шагая с ней вровень.       — А тебе?       Он пожал плечами, косо улыбнувшись в её сторону.       — Мне — нормально.       И правда — он, казалось, не чувствовал пощипывания морозного воздуха. Ветер хлестал вокруг его худощавой фигуры, приподнимая рубашку на хрупких ключицах с изяществом изогнутых крыльев, но он шёл легко и без всякого дискомфорта.       Сердце Сары билось как птица в клетке, бросаясь на рёбра с такой силой, что она засомневалась, не слышит ли он это. Так близко к нему она едва могла дышать.       — Я не хочу, чтобы ты провожал меня, — выпалила она, не обращая внимания на его слова, игривые нотки в его речи, которые так любила. — А вдруг ты — сумасшедший преследователь, кто тебя знает.       — Но я не такой, — он ответил уязвлённым взглядом. — И ты это знаешь — ты видела меня на сцене, в конце концов.       — Это могла быть подработка, — пробормотала она упрямо.       И была вознаграждена громом его изумлённого смеха. Ей так нравилось, как он смеётся. Он радостно запрокинул голову назад, откидывая волосы с глаз с восторгом, какого она никогда не видела в нём прежде. В нём не было страха, поняла она. Сара никогда не думала о нём раньше как об одержимом страхом, но теперь смогла увидеть разницу. Страх делал его сдержанным, суровым и жестоким — придавая острые защитные грани каждому его слову и капризу. Один и только один раз она видела его немного похожим на такого. И это было во сне, который она считала утраченным навсегда.       В остальном он был всё тем же — точно таким же. Даже в рваных джинсах и простой белой рубашке он всё равно выглядел как король. Что-то в том, как он шёл, наклон, под которым он держал голову; в ребяческой кичливости того, кто смотрел на мир и говорил: «Да. Это моё». Некая харизма, что заставляла смириться с его рафинированным, упрямым высокомерием — потому что оно было неумышленным. Даже сейчас, когда она таращилась на него с открытым ртом, тонкие губы лишь дёрнулись, пока он поддавался её изучению. Его нисколько не беспокоил внимательный взгляд её широко раскрытых глаз. Он просто ждал.       — Ну, — сказала она, слегка затаив дух. — Гм, чем я обязана удовольствию от твоей компании?       «Это безумие! — прошипел внутренний голос. — Не пытайся заигрывать со своей воскресшей потерянной любовью! Потому что так не бывает! В жизни так не бывает!»       Рассеянно она запихнула настырный голосок в мысленный чулан, заперла дверь и выбросила ключ.       Её спутник вдруг остановился, прислоняясь к дереву. Сара остановилась после него, всё ещё кутаясь в его куртку. Он улыбнулся, когда заметил это.       — Случалось ли тебе увидеть кого-то из другого конца комнаты, — начал он серьёзно, — и решить: «Мне нужно поговорить с этой девушкой. Я должен узнать, кто она». Ну, — продолжил он иронично, — надеюсь, у тебя были бы не именно такие мысли. Мне бы крайне не повезло, если бы без смены местоимения.       Она усмехнулась.       — Значит, — ответила Сара беспечно, — ты крадёшь её вещи? Преследуешь её до дома?       — А что такого? — спросил он оборонительно.       Сара пожала плечами.       — На мой вкус, это немного авангардно, — надменно сказала она. — Можешь назвать меня старомодной, но мне всё же ближе традиционные методы: взять её за руку, дать ей свой номер, может быть, даже сказать ей своё имя…       Он поцеловал её. Это произошло так стремительно, что она даже не поняла, что происходит, пока уже не была вовлечена в это с головой, целуя его в ответ со страстью, которая опровергала её сухой тон. Наверное, он сделал короткий шаг вперёд. Наверное, мягко положил руку на изгиб её челюсти в качестве предупреждения. Даже пробормотал: «Это достаточно традиционно?» мягко в её губы перед началом, — но она не могла быть действительно уверенной, что точно всё отметила.       И — о, боже — это было то самое. Это было именно то самое. То, как он прикасался к ней, как держал её, как его губы двигались по её губам — всё это было целиком и полностью то же самое. Это был самый прекрасный поцелуй в мире.       И отдал её сердце ему.       Сара снова заплакала. Она ничего не могла поделать, и тут же разозлилась на себя за это — но она действительно никак не могла остановиться. Все разочарования, радость и горечь, что накопились в ней в течение последних нескольких часов — последнего месяца — выходили мягким потоком слёз, что скользили по её щекам и попадали на их губы. Так что, когда он целовал её, он как бы пробовал на вкус её печаль и её болезненное счастье, смешавшиеся вместе в солоноватую сладость.       Вместо того чтобы отстраниться, он углубил поцелуй, словно вытягивая все эти запутанные и ужасные эмоции из её души. Словно яд из раны. Он сосредоточенно целовал её, пока не осталось ничего, кроме глубокого, всепоглощающего ощущения покоя. И правильности.       Наконец он оторвался от её губ, а она всё рыдала, слабо, беспокойно всхлипывая, что просто не поддавалось контролю. Его руки поднялись, чтобы обнять её.       — Ну вот, что-то новенькое, — пробормотал он ей в волосы, погрузив одну руку в их тёмную, непослушную мягкость. — Даже представить не мог, что когда-нибудь получу такой своеобразный ответ на какой-нибудь мой поцелуй. Заявление об обожании — вот наиболее популярный. Телефонный номер — тоже частый. Пара девиц даже хлопнулись в обморок на радостях, но слёзы…       Он поймал ее, когда она оступилась, её рыдания превратились в беззаботный смех от его вопиющего комментария. Он использовал это как предлог, чтобы обвить руки вокруг неё ещё крепче.       — Осторожно, — предупредил он мягко, — ты не пригодишься мне с трещиной в голове. Начнёшь нести всякий бред и тому подобное, и — все доказательства обратного — я думаю, что влюбиться в безумца — не самая завидная судьба во всех мирах.       — Собрался на попятный? — спросила Сара опрометчиво, всё ещё продолжающая бессильно хихикать.       — Никогда, — великодушно сказал он. — Тебе придётся придумать что-то посерьёзнее лёгкой истерики, чтобы напугать меня. Хотя я хотел бы знать, почему ты до сих пор плачешь, любимая…       — Я не знаю. Очевидно, потому что я сумасшедшая — разумно больше никак происходящее не объяснить. Нельзя объяснить. Я псих со справкой, — она склонилась к нему, прижимаясь щекой к его рубашке. — Почему ты меня так назвал? — поинтересовалась она тихо и робко.       — Что? — Он казался немного удивлённым самим собой. — О, — произнёс он медленно, — я не уверен, — он посмотрел вниз, где её голова покоилась на его груди, её пальцы сжались на мягкой ткани. Его глаза потемнели, обретая новую силу чувства. — Но не планирую останавливаться в ближайшее время.       — Правда? — спросила Сара, и не смогла удержаться от улыбки, как последняя идиотка. — Ты так предан каждой незнакомой девушке, которую встречаешь, или это я такая особенная?       Он озорно усмехнулся.       — Совершенно особенная. Откровенно говоря, женщины, как правило, гоняются за мной. Ну, честно, не грубовато ли это по отношению к твоим поклонникам — заставлять их бегать за тобой?       Сара внезапно похолодела, ухнув в ледяную воду реальности и шока. Она попыталась вывернуться на волю из его объятий, нехотя пытаясь сбросить с себя его руки. Он ослабил свои объятия, что позволяло ей двигаться свободнее — но не отпустил. Она остановилась, дрожа, волосы упали ей на лицо.       — Я думаю, что должна вернуться домой, — прошептала девушка. — Просто… Мне нужно идти домой. Пожалуйста.       Он колебался. Вздохнув, расслабил руки настолько, чтобы они не полностью упали с её тела — но из них было бы легко высвободиться. Почему-то Сара пока не могла заставить себя сделать это. Просто стояла, опустив голову.       — Я сожалею, — сказал он отстранённым голосом. — Ты испугалась. Я напугал тебя.       — Нет, — откликнулась она мягко. Её взгляд метнулся вверх. — Да. Я имею в виду, это просто… Зачем ты это делаешь?       Он улыбнулся, наклонившись вперед, чтобы прислониться лбом к её лбу.       — Я уже сказал тебе. Я увидел тебя. И захотел узнать. И поэтому следил за тобой, — он усмехнулся и слегка пожал плечами. — Довольно обыденно, на самом деле. Мы просто обошли глупые церемонии, не притворяясь, что они важны.       — Но ты даже не знаешь меня! — запротестовала она слабо. — Как ты можешь быть таким — то есть, ты не можешь по-настоящему… Всё просто не может происходить вот так…       «Обещай мне, что это настоящее. Обещай мне».       Он нежно положил палец на её губы, и успокаивающее прикосновение заставило угаснуть её невысказанные мольбы. Он наполовину улыбнулся, волосы упали на эти опасные глаза.       — Ты всегда жила по таким скучным правилам? — тихо спросил он.       Пятнадцать лет. Зов сказки. Ослепительный король в искрящемся плаще из тьмы, который пленил её сердце и разум с одного лишь взгляда. Предложивший ей целый мир — и получивший отказ.       — Нет, — прошептала Сара. Она была заворожена ощущением его — его руки на своей щеке, на своих губах; его сердцебиением под её рукой. Она говорила как будто в трансе, едва понимая, что сказала. — Не думаю, что когда-либо жила.       — Тогда сейчас не самое время начинать, как считаешь?       Сара застенчиво улыбнулась в ответ, и он очень крепко обнял её. Она издала нечаянный писк, когда добрая порция воздуха была вытеснена из её легких. Округлив глаза, девушка посмотрела на него — теперь в нескольких дюймах от её лица.       — В чём дело? — спросила она, немного задыхаясь.       Его рука переместилась, забираясь в её волосы и обхватывая затылок. Он немного отступил назад, как бы критически оценивая её лицо.       — Просто не хочу, чтобы ты что-нибудь себе придумала, — невозмутимо сказал он. — У тебя есть склонность к бегству, когда что-то начинает становиться интереснее, милая моя. Я не собираюсь позволить этому случиться снова.       — С чего ты это взял? — осведомилась она.       — У тебя не самый лучший послужной список.       — О, — промолвила она слабым голосом. — Точно.       — Вот-вот. Такого рода вещи, как правило, уничтожают уверенность в себе молодого человека, ну, ты в курсе. К счастью, я обладаю сверхъестественной способностью приходить в норму, — он лукаво усмехнулся. — И очень крепкой хваткой.       Сара покраснела, немного смущённая своим поведением в клубе.       — Дашь девушке второй шанс?       Он бросил на неё бунтарский взгляд из-под опущенных ресниц.       — Только если пообещаешь стоять спокойно.       Она улыбнулась, всё ещё слегка красная.       — У меня должны быть веские основания, — сказала она нежным и кокетливым тоном. — Что ты предлагаешь?       Он улыбнулся в ответ, кончиками пальцев мягко отодвинув прядь тёмных волос от её лица.       — Что-нибудь. Что угодно. Весь мир — как звучит? Мм, слишком банально. Что, если я переверну его с ног на голову?       «Я перевернул мир с ног на голову…»       — Это должно быть весело, — продолжил он, поглаживая её спину, не замечая напряжённости, которая завладела ею. — И переставим все созвездия по своему вкусу.       «Я ни для кого не двигал звёзды…»       — Перестань! — крикнула она. Её захлестнули воспоминания и ошеломительное ощущение двойственности бытия. — Перестань!       Он замялся, глаза его стали темнеть. Его руки поднялись, чтобы крепко сжать её локти.       — Сара, — сказал он ласково. — Скажи мне, что не так.       Она уставилась на него. Он был всё тем же — действительно был. Это был человек, которого она любила. Внезапным, стремительным порывом Сара поняла это, и что это было тем, за что она сражалась. Весь ужас, боль, горе и борьба — всё это того стоило. Вопреки всем ожиданиям, оно того стоило.       Потому что она выиграла.       Она получила счастливый финал.       Она ощутила невесомость, поддерживаемую оглушительным чувством удивления и радости. Это было похоже на свободное падение — осознание того, что всё наконец-то будет хорошо. Смех переполнил её, выплескиваясь изо рта, когда она откинула голову в необузданном праздновании чистого счастья. Мир накренился, помчавшись навстречу судьбе.       — Боже правый, — произнёс он с деланным отчаянием, силясь удержать их обоих в вертикальном положении. — Ты и впрямь безумна.       От этого Сара расхохоталась ещё сильнее, и в конце концов поскользнулась, увлекая его вниз за собой. Они растянулись вместе на холодном бетонном тротуаре. Он ошеломлённо глянул на неё, лежащую рядом с ним и сбивчиво хихикающую.       — Хорошо, что у меня нет родителей, — сказал он мягко. — Потому что они ни за что бы тебя не одобрили.       — А мне плевать, — смеялась она, едва осознавая, что говорит. — Мне теперь плевать! Мир сошёл с ума, и мне на это плевать! — Она широко раскинула руки, обнимая небо над головой, где мерцали звёзды.       Он перевернулся на бок. Они были слишком близко — или только достаточно близко, в зависимости от того, кого спросить — и свелось к тому, что он положил руки по обе стороны от её плеч, поддерживая себя. Линия его ног прижалась к её ногам, теплом контрастируя с зимней ночью. Он смотрел на неё сверху вниз; волосы падали на его разные глаза, на тонких губах — хитрая улыбка. Сара просто смотрела на него в ответ. Она резко вздрогнула одновременно от холода и нестерпимого возбуждения. Но ей было странно хорошо лежать здесь, пойманной между ним и мёрзлой землёй. Вдыхая его знакомый глубокий аромат, Сара слушала мир вокруг. Сверчки стрекотали, жалуясь на суровое время года. Голые ветви деревьев шелестели, скрипя друг с другом в темноте. А где-то не очень далеко кто-то включил радио. Была программа на рок-волне, и в это раннее утро там играли старые забытые хиты; полузабытые песни из её детства. Музыка была достаточно громкой, чтобы разобрать слова, слабые и лёгкие.       Никто тебя не упрекнёт       За твоё бегство от забот…       — Надо бы отвести тебя в помещение, — сказал он мягко. — Ты, должно быть, превращаешься в лёд.       — Давай, — прошептала она дрожащими губами.       Кругом лишь только отторженье —       И нет любви прикосновенья       Но никто из них не сделал ни единого движения — они только лежали, нерешительно прижимаясь друг к другу. Немного перенеся вес тела, его рука поднялась к её лицу — пальцы слегка обвели очертания её рта, линию щеки.       Жизнь может быть легка       Но интересна не всегда       — Не уверен, что должен выпускать тебя из виду, — светло сказал он. — Обещай мне, что ты не просто грёза.       В этом она была бессильна.       — Сначала ты.       Не говори, дитя, что правда ранит -       Она сжигает нас дотла.       Он немилосердно стал щекотать её, не обращая внимания на мольбы и протесты, интуитивно целясь в уязвимые места на животе и по бокам.       — Сдавайся и скажи, что любишь меня, — предложил он с весёлой злодейской усмешкой на лице.       Но там, глубоко под землёю       Есть тот, кто не предаст тебя       Ей удалось поймать его запястья, спасая себя от дальнейшего унижения.       — Я тебя прибью, — пригрозила она с дьявольским весельем. — Нет, лучше скажу Брайану тебя побить. Он большой, и он собирался, и я могу уже точно сказать, что ты ему не нравишься…       Он избавил её тело от напряжения, позволяя своей голове припасть так близко, что Сара смогла почувствовать на своей щеке его ресницы.       — Что, если вместо этого я тебя снова поцелую? — прошептал он, и его голос был низок и полон неясного обещания.       Там царство мира и покоя,       И хрустальная луна…       Сара замерла под его прикосновением.       — Ты разве уже получил свободный доступ? — спросила она, почти не дыша. — Мне не нравится, когда парни начинают воображать.       Это только лишь навеки,       Словно бы какой-то миг       Он помедлил, и их близость вдруг стала чуть-чуть неловкой.       — Ах, — придирчиво сказал он. — Признаю твою возможную правоту — я, безусловно, воображаю.       И с этими словами он отстранился.       Затерянный и одинокий       Подземный этот мир,       Молниеносно Сара обняла его за шею и снова притянула к себе. Она поцеловала его со всей сладостью и обещанием, на какие только была способна. Всей, в которой когда-то отказала.       Подземный Мир…       Над их головами пели холодные звезды.       Папа, папочка, спаси       (не знал, что место есть такое)       Я тут, под толщею земли       (больше никогда не будет боли)       Доселе я не знал, что место есть такое       (папа, забери меня)       Где больше никогда не будет боли       (я хочу в мир Подземелья)       Папа, папа, забери меня скорее       (я хочу в Подземный мир)       Я здесь, я в мире Подземелья       (возьми меня в Подземный мир)       Сестричка, умоляю, уведи       (хочу в Подземную страну)       Я зову из-под земли       (хочу в Подземную страну)       Хочу остаться в Подземелье! *** ________________________________ * Перевод песни PJ Harvey «One Line». ** В оригинале — «I’m as old as my tongue and a little older than my teeth» (Джонатан Свифт). *** перевод песни Дэвида Боуи «Underground».