Don't look inside

Обратно в гильдию «команда Теней» едет в полном молчании. Леви размышляет, а Джет и Дрой, прекрасно понимающие, что ей лучше не мешать, перекидываются выразительными взглядами. В черном авто царит тишина, изредка прерываемая глубокими вздохами. Наконец, Леви нарушает ее. - Джет, слушай... А отвези меня сразу домой. Пожалуйста. Дрой пытается было возразить, но Джет послушно кивает, одновременно делая взмах рукой рукой в сторону второго опера. - Хорошо. Тогда обсудим все завтра? - Да. – бесцветно отвечает девушка с заднего сидения. – А сколько времени? - Пять двадцать. – быстро отвечает Дрой, пытаясь хоть как-то поучаствовать в разговоре. Джет зыркает на него, но быстро переводит взгляд обратно на дорогу. Леви кивает, не особо заботясь о том, видят ее жест напарники, или нет. Сегодня и погулять, наверное, можно. Дела делать уже не хочется. Да и тут надо на свежую голову все делать, а не так, с нахрапа. Так только испортишь. - Джет, Дрой... У вас есть еще какие-нибудь дела на этот вечер? – Синеволосая поправляет повязку на волосах. Надо дойти, наконец, до магазина, стирку затеять... - Ну... Нет, вообще-то нет. – Кажется, Дрой улыбается. Леви, отвернувшись от окна, поворачивает голову в его сторону. Дрой сидит немного покрасневший, а в зеркале заднего вида ясно видно, что и Джет примерно в таком же состоянии. Ох, ну да... Как же она могла забыть. МакГарден, улыбаясь, качает головой. - Уже почти Рождество, а я с самого начала зимы не гуляла. Можно сказать, снега не видела. Да и в магазин надо зайти, продуктов дома совсем нет. Поможете? - Конечно! Несомненно! – в один голос заверяют ее напарники. Леви снова улыбается. Вот они вернулись со своего задания – и жить сразу стало как-то веселей. Активней, что ли. С этими двумя как-то не вспоминается о коляске, ногах, и маме. А вспоминается только об улыбке. Да и как тут не улыбнуться. Еще несколько поворотов, за время которых и Джет, и Дрой наспорились до засохших языков, и вот они все у дома Макгарден. - Куда сначала – в магазин или домой? – спрашивает Джет, раскрывая коляску, в то время, как Дрой осторожно, будто хрустальную, вынимает девушку из машины. Это именно то, что каждый раз поражает синеволосую в этих двоих – неустанное внимание и бережность, с которой они к ней относятся. Порой даже излишняя бережность. - Давайте сначала в магазин, чего время тратить? – Леви кладет руки на колени, а Джет – на ручки ее коляски. Дрой идет рядом. В городе инвалидам не слишком-то хорошо живется – город не приспособлен для таких вот, как Леви. Самостоятельно передвигаться на улице практически невозможно – тут тебе и бордюры, и пандусы, которые, хоть и должны обеспечивать безопасный съезд, на деле лишь маскируются под таковой. В реальности же съехать по нему практически невозможно – слишком крутые. Без друзей не особо погуляешь. Синеволосая запрокидывает голову вверх, всматриваясь в небо, уже начавшее темнеть. Сейчас где-то полшестого, может, чуть больше, а небо уже потихоньку становится иссиня-черным, с проблеском убывающей луны на боку. Но, к счастью, снег компенсирует отсутствие дневного света, отражая имеющийся. - Леви... – протягивает Дрой, идущий рядом. Кажется, не первый раз уже. – Снова задумалась? Синеволосая поворачивает голову в его сторону. - Ага. – Из ее рта вылетает облачко пара. Вот и продуктовый, уже прямо по курсу. Самый ближайший к ним круглосуточный магазинчик, в двери которого может проехать коляска, и не застрять в процессе передвижения. И есть там почти все. - Сюда? – спрашивает Джет сзади. Леви кивает, дыша на руки – все-таки варежки не слишком согревают. Хотя ноги мерзнут куда больше – без движения их не спасают даже три пары носков и сапоги на меху. Дрой хватается за ручки коляски, на пару с Джетом приподнимает ее, преодолевая две крутые ступеньки крыльца, и все трое входят в магазин. - О, Сади! – приветствует их продавщица, называя девушку одним из вымышленных имен. Синеволосая девушка на коляске слишком приметна. Лучше не разбазаривать свое имя, дабы не засветиться потом где-нибудь. То есть, если это будет кто-нибудь наподобие «Призрачных», то ее все равно раскроют, какое бы имя она не взяла, но все равно. Уж продавщицам-то в магазинах настоящее имя знать не стоит. – Давно тебя не видно было. Неужели закупалась где-то еще? Эта полненькая женщина уже давно знакома с МакГарден. Они познакомились, когда Леви только переехала, и еще не сидела в коляске – месяцев этак шесть-семь назад. - Здравствуйте. – улыбается синеволосая, тормозя колесами и вынуждая напарников остановиться. – Да нет, просто все времени не было зайти, извините. - Но ты же уже недели две не заходила. Где ты ешь? – задает риторический вопрос продавщица, смеясь. Леви легко усмехается в ответ, пожимая плечами, смазывая весь разговор в шутку и подталкивая коляску вперед. Джет понимает правильно, и троица углубляется в ряды продуктов. - Две недели? – задает вопрос Дрой. Леви пристыженно кивает. - Как-то времени не было. Да и всегда – то дела, то не с кем... - То есть ты опять только кипятком питалась? - Привычка не ходить в магазины за едой у Леви закрепилась еще с до-колясочного времени, так что «инвалидность» положение только усугубила. – То-то отощала вконец. Леви смущенно краснеет, протягивая руку в сторону хлопьев для завтрака, но Дрой внезапно толкает коляску вперед. - Эй, вы чего? – возмущается Леви, оборачиваясь. - Мы едем за мясом. - И овощами. - И крупой. – по очереди дополняют список парни. Леви пару минут ошеломленно наблюдает, как они, оставив коляску в проходе, по очереди сгружают ей в руки то колбасу, то помидоры, то еще что-то, явно относящееся к «здоровой пище». МакГарден улыбается. Действительно. Так даже лучше – меньше времени она проведет за своим ноутбуком, меньше времени наедине со своими мыслями... - Ребята... – Парни одновременно оборачиваются к подруге, и сразу же замирают. Леви широко улыбается, глядя на них. – Спасибо. Первым отмирает Дрой, поворачиваясь обратно к полке с сыром. - Да не за что... – отвечает ей Джет, тоже отворачиваясь и потирая нос. Леви наблюдает за ними обоими. У нее в коляске уже и творожки лежат, и мюсли. Наконец парни успокаиваются, и все трое едут к кассе. Продавщица что-то щебечет, пробивая товары и складывая их в целлофановые пакеты, Леви тоже что-то отвечает, прекрасно зная, что через пару минут уже и не вспомнит этого разговора. Джет и Дрой стоят совершенно спокойно, забирая пакеты. Несколько особенно тяжелых – с картошкой, консервами и бутылками с молоком – отдают Леви в руки, еще парочку вешают на ручки коляски. Джет берет меньше пакетов, вешая их на запястья – ему еще катить коляску. МакГарден непрерывно улыбается. Джет тоже, но не от непринужденного разговора с женщиной за прилавком, а просто от того, что улыбается Леви. Наконец, все продукты упакованы. Пакетов вышло штук восемь – кажется, чего они такого купили-то? Леви расплачивается, не реагируя на предложения Дроя помочь с деньгами. Впрочем, того быстро одергивает Джет. Коляска снова выезжает на холодную улицу, где уже стало еще темнее, а с неба теперь падает легкий снежок. Леви снова дышит на свои руки, надевая варежки. Пар от ее дыхания развеивается в воздухе. Напарники молча идут рядом, глядя на снег вокруг. Леви тоже смотрит, а потом, поддаваясь неожиданному порыву, откидывается назад и задирает голову к небу, высовывая язык. Снежинки редко падают ей в рот, изо рта валит пар, но девушка не возвращается в обычное положение. Дрой рядом смеется и проделывает то же самое. Синеволосая и сама уже смеется, радуясь даже непонятно чему – то ли снегу, то ли зиме, то ли просто своему настроению. - Джет, слушай. – внезапно затихает она. Парень сзади неощутимо для него самого прибавляет шаг, Дрой тоже. – Вы меня любите? – она смотрит на парня снизу вверх, но, прежде чем он даже успевает набрать в грудь воздух для ответа, она внезапно мотает головой и отворачивается. – Нет, извини. Воцаряется тишина. Вся троица идет по тротуару, но ни один из них не роняет ни одного слова, пока они не доходят до дома Леви. Девушка сжимает в руках пакеты, уже жалея о том, что задала это вопрос. Зря, и чего это вообще у нее с языка сорвалось? «Команда Теней» входит в квартиру Леви, и девушка, отряхнув колеса от снега, прямо в пальто, шарфе и сапогах проезжает на кухню, разгружать продукты. Через несколько секунд к ней присоединяется Дрой. По-прежнему в полнейшем молчании. Первым его нарушает Дрой, в который уже раз ломая неловкую паузу, затянувшуюся больше нужного. - Леви, понимаешь... Ты мне очень дорога. И Джет бы сказал то же самое. Но... – Он открывает холодильник, заодно прячась за его дверцей. - ...но мы просто хотим, чтобы ты была счастлива. Так что... - Дрой... – откликается девушка, неловко краснея. – Не стоит... так распинаться. Я поняла. – Дрой выглядывает из-за дверцы, успевая увидеть улыбку синеволосой. Тут даже слов не надо. Они все в баре – одна большая семья. Дружная и любящая. И за друзей готовая убивать всех подряд. И остаток вечера они проведут у Леви дома, распивая чай и играя в карты. МакГарден будет подбивать парней на игру на раздевание и раз за разом поддаваться, а парни – отбиваться от такой возможности, и пытаться уверить девушку в собственной нравственности и морали. У каждого здесь есть свои раны и свои скелеты в подвалах и шкафах. И, несомненно, у каждой любящей семьи есть враги. Тайные и явные. *** За окном постепенно темнеет, оставляя светлой лишь узкую полосу над домами. Закат сегодня красный, почти что кровавый. Женщина сидит перед окном, иногда протягивая руку и аккуратно беря кружку с остывшим чаем, но не делая глоток, и ставя ее обратно. В ее руках по-прежнему вязание, которое она достала уже несколько часов назад. За дверью слышится какой-то шорох, потом звяканье ключей. Скрип двери. - Мам? Женщина вздрагивает, но не поворачивается. - Анри? Это ты? – слабо говорит она, слегка поворачивая голову в сторону коридора. - Ну а кто еще-то, ма. – в его голосе сквозит улыбка. – Пойдем со мной, гулять. Ты, кажется, совсем засиделась дома. Мариам улыбается, прикрыв глаза. - Я знала, что ты придешь. – она делает большой глоток холодного чая. – То письмо... Оно ведь было предупреждением, так, Анри? Парень за ее спиной смеется. Она права, эта женщина. Она все поняла с самого начала. Только все равно попыталась дергаться, как несчастная мошка в паутине. И, естественно, сделала только хуже. Мошки всегда так делают. - Да, конечно же. Так ты пойдешь гулять? Вставай, я провожу тебя. Женщина встает, опираясь о стол. И почти сразу же чувствует странную боль в животе. Режущую. Она падает, даже не пытаясь удержаться. Или вынуть нож из живота. Лица ее сына не видно. Только вязанный зеленый свитер, его нелюбимый. Помнится, он никогда не носил вещи, что она вязала для него. А на руках – перчатки. Женщина закрывает глаза, стараясь не чувствовать боли в животе. Анри присаживается рядом с ней на колени. - Приятной прогулки, ма. Очень скоро она истечет кровью. Гажил Редфокс, ухмыляясь, подходит к бару, в котором уже давно погасли огни. Рядом с ним словно из тени возникает Сол, или, как его еще называют, Хамелеон. - Ми-стер Ред-фокс. – «Железному» не нравится манера речи этого верткого человека, но так он говорит со всеми. Да и, к тому же, ему даже врезать нельзя – за такое шеф не погладит по головке. - Эта курица мертва? – осведомляется Гажил, выплевывая изо рта гвоздь. Дурная привычка. - Ко-не-чно, ми-стер Ред-фокс! И-на-че я бы здесь не сто-ял. – Хамелеон омерзительно четко выговаривает каждое слово, каждый слог, выбешивая пирсингованного парня. - Отлично. То есть я тоже могу начинать? – уточняет он. У Сола все же больше связей с руководством. Порой многим из «Владыки» кажется, что он способен быть в двух местах одновременно. - Ко-не-чно, мистер Ред-фокс. Кривая улыбка искажает лицо черноволосого.