Лагерь имени Фикбука

      На следующий день мы проснулись не от рока, а от включённой на весь лагерь пожарной тревоги. Какое разнообразие! Я вскочила с кровати и только хотела бежать, как тут — голос Маши:       — Насть, у меня нога застряла!       Я обернулась и увидела, что она лежит на полу, её нога застряла в одеяле, а само оно зацепилось на стул. Ударив себя по лбу ладонью, я подбежала к подруге и отцепила одеяло от стула, и мы вместе выбежали из комнаты в одних майках и шортах.       Во дворе стояли такие же полураздетые и злые фикрайтеры. На улице ведь дождь, а все выбежали кто в чём спал! Это было ещё полбеды. Оказалось, что это была учебная тревога!       — Ну всё, сейчас я взорву этот лагерь! — сказала я Маше и двинула к начальнице.       Но на полпути к цели меня очень некрасиво повалили на землю и связали. Маша, увидев это, бросилась ко мне с воплем: «Отпустите Мориарти!» Я, конечно, была благодарна ей за помощь, но обязательно было открывать свету одну из моих кличек? Но за то, что она не назвала меня Ханом, я была ей чрезмерно благодарна.

***

      В этот день нам разрешили идти на зарядку. Когда все делали упражнения с палками, мы бегали за дядей физруком и кричали: «Сегодня племя полакомится свежатиной!»       На завтрак нам дали блинчики, и мы, вместо того чтобы съесть, кидали их во всех присутствующих в столовой. В общем, обезьянничали. Один блин, который я намазала сгущёнкой, прилип к потолку, а когда все собрались уходить — упал на пацана из отряда «Гет». И мне пришлось прыгать из окна. Со второго, блять, этажа!       Вместо линейки нам устроили мероприятие, которое было посвящено правилам оформления текста. И пусть они бы нам не повредили, мы уснули.       Разбудил нас громкий топот — все бежали строиться на прогулку. Мы побежали самые последние, поэтому встали в конец строя. Но нам и там было неплохо. Мы брали камни и швыряли их в впереди стоящих ребят.       Так как недавно закончился дождь, все были грязные и сразу бросились в озеро. Оно почернело, будто туда нефть вылили. Через полчаса пошёл дождь, и нам пришлось идти обратно. Нам нужно было занять чем-нибудь полчаса, и нам разрешили писать конкурсные работы. Мы решили доканывать вожатую, подбегая к ней каждые десять минут, мы спрашивали:       — А как правильно: «один» или «адин»? «Пять или «Пядь»?       На обед нам дали йогурт, а объяснили это тем, что продукты кончились. А этот день тихий час действительно прошёл спокойно. Потому что мы с Машей спали!       Полдник мы с ней тоже проспали, а вот потом были готовы терроризировать лагерь. Когда все расселись и стали писать конкурсные работы, мы с Машей нашли кактус и сели на диван вместе с ним. Прошло пять минут, и мы подошли к парню, который следил за нами, и сказали:       — А у кактуса к вам вопрос.       Парень на нас внимания не обратил. Мы проделали ещё три попытки и сели обратно на диван. Прошло ещё десять минут, и я вскочила с дивана с криком:       — Кактус, как ты мог меня подставить?!       Вот тут парень не выдержал и сбежал, оставив нас в полном одиночестве.       Ужина у нас не было по причине, которую я уже описала. Поэтому все сразу отправились продолжать свои творения. Мы же решили так: если развлекаться — так по полной программе. Мы сели на стулья и стали раскачиваться туда-сюда, держась за голову. К нам подошла вожатая и спросила:       — Что с вами?       — Мы снова слышим эти голоса!       Глаза вожатой стали размером с тарелку, и она, нервно хихикая, отошла от нас. Тогда мы решили порисовать на стенах. Маша где-то раздобыла мел, и мы нарисовали на стенах большую жопу. Когда нас попросили это стереть, мы взяли три вёдра с водой, просто вылили на стену и ушли, оставив всё это стекать.       На втором ужине мы напились кефира и с полностью выполненным на этот день планом пошли спать.