"Спорим, я их перевоспитаю?"

На следующее утро я встала поздно. Очень поздно. И решила, что пришла пора действовать. Еще в начале своей «карьеры» я набросала пару заметок о том, кого и как перевоспитывать. Ну, а по мере прибавления опыта в моей тетрадочке, сшитой Диокелем, прибавлялось записей. Я отыскала эту тетрадку в одной из сумок, разбирать которые я посчитала нецарским делом (ну да, мне просто лень), и стала пролистывать ее в поисках похожих случаев. На первой же странице я наткнулась на такую запись: «15 февраль 865 г. Клатус Кривый, 14 лет. Очень ленив, не делает ничего по дому, целые дни лежит на кровати. Лечение: обряд, изгоняющий леников». Я откопала еще одну тетрадку и нашла в ней обряд изгнания леников. Положим, я найду живую воду, есть у меня где-то пара бутылок, но как мне протереть принца этой водой, настоянной на корне полыни, листьях калины и на его крови? Я живо представила, как я, пряча глазки, подхожу к Триллу и предлагаю ему сходить со мной в баньку. Ладно, подумаю об этом потом. В конец тетрадки я записала: «28 май 869 г. Триллиан Роанский, 22 года. Вспыльчив. Ленив. Лечение:…» Я твердо решила приняться за старшего принца, а для этого надо что сделать? Правильно! Пойду, постараюсь познакомиться с ним поближе. Я надела лиловое платье с крупными желтыми цветами на подоле и бисером на лифе, выпила зелье, чтобы случайно не превратиться в Виру, и отправилась покорять сердца принцев. В столовой никого не оказалось. Конечно, ведь принцы не спят так долго, как я! Вздохнув, я отправилась на поиски комнаты принца. Если я не ошибаюсь, то она где-то на третьем этаже. Я постучалась в первую попавшуюся дверь, и мне повезло. - Заходи, Ассай, – раздался из-за двери растягивающий слова голос, от которого прямо разило ленью. Я огляделась. Среднего принца нигде не было, значит, обращались ко мне. Я что, так похожа на этого… на этого… - Ассай, ты зайдешь, или мне выйти и самому тебя завести?! – за дверью явно злились. Я поглубже вдохнула и зашла. - Ну, и что ты хотел? Трилл валялся на кровати и даже не повернул голову на звук открывшейся двери. Я кашлянула. Принц лениво посмотрел на меня. - А, Левина, это вы. Почему вас не было на завтраке? Вот тебе на. А как же встать и поклониться, а как же «добрый день, очень рад вас видеть, проходите, присаживайтесь»? Я решила, что от Трилла гостеприимства не дождешься, и села в глубокое кресло в углу комнаты. - Я проспала. Я не знала, что вы так рано встаете. - А, – махнул рукой принц, – на кухне всегда еда есть. Для Селинии. Нет, вы представляете, эта обжора ест практически всегда! Она не ест только когда спит или когда выносит мозги моему младшему братишке. «Карион, я снова потолстела, – пропищал принц, подражая голосу сестры. – Карион, мне не подходит это платье. Карион, на мне вчера порвалось то…» Внезапно принц замолчал, поджав губы, а потом сел и выпалил своим обычным недовольным тоном: - Жрать меньше надо, вот что я вам скажу, Левина. Левина, вы правда решили выйти замуж за кого-то из нас? А оно вам надо? Я не понимаю, зачем вам муж? Я вот уверен, что никогда не женюсь. Жена! – фыркнул принц. – Она же вечно будет вертеться под ногами, говорить «сделай то, сделай это», а я не хочу ничего делать, я хочу просто лежать, целыми днями лежать на кровати и бездельничать! Я не понимаю этого дурака Кариона. Вы знаете, ведь вчера приехала Лина Фрилова, лемцова дочь, вместе со своим папашкой, а приехала она, чтобы свататься к Кариону. А Карион, дурак, доволен. Лина и богатая, и послушная… Вы знаете, к ним ведьма недавно приезжала, говорят, из-за нее Лина так изменилась. На этом фонтан слов принца иссяк, и он повалился на кровать. Я растерялась. Значит, Трилл вовсе не хочет на мне жениться? Мда, с ним сойтись будет не так просто, как с Ассаем. Принц приподнялся на кровати и пристально посмотрел на меня. - Да, Левина, а зачем вы ко мне зашли? - Я… – что же ему сказать? – Я хотела прогуляться с вами по саду. - В таком случае, вы выбрали неправильного кандидата, – Трилл вновь повалился на кровать. – Позовите Ассая. Он уж точно не откажется. Он никогда не отказывает девушкам, если, конечно, не считает золотые монеты, запершись у себя в комнате. Позовите Ассая. Вы ему нравитесь. Впрочем, ему нравится все, на чем надета юбка. А теперь уйдите. - Но почему… - Левина, если вы сейчас же не выйдете из комнаты, то я встану и вытолкаю вас отсюда. Хотя нет, не встану, я слишком ленив для этого. Убирайтесь к черту, Левина. Я вскочила. Лицо мое пылало. Я еле удержалась от того, чтобы наслать на принца проклятие, да посильнее. - Я хотела вам помочь, а вы, – я задохнулась от гнева, – чертов лентяй! Да ни одна девушка по доброй воле не станет вашей женой! Я хотела помочь вам, я хотела избавить вас от лени, от вспыльчивости, сделать вас прежним принцем, чтобы вы могли жениться на этой вашей Зарилле, а вы… Да иди ты сам к черту! Я выбежала из комнаты принца прежде, чем он успел произнести хоть слово, и помчалась куда глаза глядят. Я очнулась от того, что упала, запнувшись о ступеньку длинной лестницы, наверху которой я находилась. Поднявшись и отряхнувшись, я обнаружила, что за мной наблюдают. Маленькая кареглазая и темноволосая девочка и, по-видимому, ее мать – симпатичная, светловолосая и зеленоглазая, но неуловимо напоминавшая девочку, – смотрели на меня с картины, висевшей над моей головой. В женщине я узнала королеву Лазарию, а девочкой, похоже, была принцесса Селиния. Я огляделась. Та часть замка, куда меня занесли гнев и быстрые ноги, была необитаемой. Везде висели клочья паутины, а пол покрывал толстый мягкий ковер из пыли. По бокам от меня вверх поднимались узенькие лесенки, казалось, прорезанные прямо в толще стены. Назад идти мне не хотелось, а следы, отпечатавшиеся в слое пыли, не дадут мне заблудиться. Я пошла по левой лесенке. После пятидесяти (или шестидесяти?) ступенек я очутилась перед дверью. Хм, зайти? Я толкнула дверь – она открылась с жутким скрипом, и я очутилась в богато убранной комнате. Да, комната была убрана богато: на толстом ковре эльфийской работы (а какие еще могут быть в Королевском Дворце?) лежал такой же толстый ковер пыли, покрывавший, казалось, любую горизонтальную поверхность в комнате; на окнах висели бархатные портьеры, которым мыши придали причудливый узор из дырок разной величины и формы; стол, кровать, шкаф оплетала паутина, ставшая последним пристанищем для тысячи мух и мотыльков. Воздух был тяжелый, спертый, дышалось с трудом. В углу что-то зашуршало. Я побыстрее вышла из комнаты и закрыла дверь. Ненавижу мышей. Я стала подниматься дальше. Лестница уперлась в стену. Я подняла голову и уткнулась взглядом в деревянный люк. Поднатужившись, мне удалось его открыть, а затем я взобралась на чердак. Это был… не совсем обычный чердак. Знаете, в моем понимании чердак – это такая комнатка под крышей, куда сваливают ненужные вещи, а здесь… Просторная комната с кучей шкафчиков со стеклянными дверками, столы с какими-то пробирками, книги, лежащие везде, где только можно: на полу, на столах, на стульях… Очень похоже на кабинет алхимии в нашей школе. Так что же это за комната? Я подошла к ближайшему шкафу, протерла слой пыли, осевший на стекле, и с трудом прочитала названия книг: «Теория ядов», «Лечебные свойства растений Ставруссии», «Противоядия в домашних условиях». Тут что, алхимик жил? Как только я подошла к письменному столу, на котором волшебным образом не лежало ни одной пылинки, в канделябрах, стоявших по краям стола, зажглись огарки свечей – по полвершка каждый. Пламя было ровное, не пляшущее, и света оно давало ровно столько, чтобы можно было читать и писать. Я пригляделась и вздрогнула: хотя огарки составляли всего полвершка длины, они и не думали уменьшаться. Что-то мне подсказало, что пламя может гореть вечно, а длина свечей не изменится. Я бросила взгляд на стол. Он был совершенно пуст. Хотя нет, не совершенно. В центре стола лежал запечатанный свиток. Могу поклясться, что, когда я подошла к столу, никакого свитка на нем не было. Неплавящиеся свечи, внезапное появление свитка… неужели это комната волшебника? Свиток призывно мигал мне восковой печатью. Чужое трогать нельзя, но ведь никто об этом не узнает, правда? Я развернула сверток и наткнулась на надпись на каком-то непонятном языке: «Aviear, milla cure Aliness-ter-Portai! Mei vaest, tuh tei faere oj roanel qyosi. Niy, tei kroastelle, lommei semhe tei fivane, mei kourne fe neweda , lasse pou helda: “Tilla nesstoi fivan’oia, jella berne coneal’oia pogeka. Ollei-haersu, ollei dernolai ckopo. Ollei fonhu oj kolua giojle des strane, lommei-muare” Milla cure nesstoi, mei geadu’oia tilla barem terhe helda, mei semhe, pei moralo lesse niy tei haersu. Velle joyter inea vasde meulte, bolestere vasda kolute resaed. Tei loade biuhe ren gepia seller/ Е anlor, tella maddeo, creona Lazar-lon-Anlor». Эээ… И что это такое? Ладно, забудем. Я тряхнула головой, положила свиток на стол, взяла канделябр и пошла осматривать комнату. Обнаружилось, что комната была полна разными алхимическими приспособлениями. Там и сям стояли реторты и пробирки, на стенах висели пучки целебных трав. О, а это что за дверь? Я толкнула массивную дверь и оказалась на площадке высокой башни. Передо мной раскинулась Долина Цветов, а за ней стальной змейкой сверкала Гравера. Красота-то какая… Я вдохнула пьянящий аромат тюльпанов и раскинула руки. Ветер трепал мои волосы, рукава развевались по ветру. Я еще раз вдохнула и внезапно разревелась.

***

Когда я пришла в свою комнату, меня уже ждали. Два голубка, белый в красно-малиновую крапинку (Дарлины) и темно-синий с белыми и голубыми разводами (Диокеля), сидели на подоконнике. Я открыла окно. Вестники влетели в комнату, покружили под потолком, сбросили на стол свитки и с хлопком исчезли, окропив меня разноцветными брызгами. Я подошла к столу и стала разглядывать свитки. Письма от Дарлины и Диокеля. Та-а-ак, и с чего же мы начнем? Эники-беники… «Дорогая сестренка, уехать ночью было, конечно, очень умно. Но зачем ты увезла с собой Диокеля? Ты же научишь его плохому!..» Что? Это еще кто кого научит. «… У нас в школе все как обычно, нового ничего не происходит. Все сейчас готовятся к празднованию Ферстня. Ринна сказала, что они придумали что-то очень необычное. Вира, знаешь, по Школе ходят слухи, что ангелийцы собрались на нас войной. Говорят, это из-за того, что какой-то из наших принцев не захотел жениться на ангелийской принцессе. Мне это не нравится, сестренка, очень не нравится, потому что сначала нападут на нашу Школу. Ты уж вправь там принцам мозги, хорошо? Вира, мне пора идти на урок. Обязательно напиши мне ответ. Пока, твоя сестра Дарлина». Так, а теперь диокелево. «Привет, гадюка, как дела? Я только что получил письмо Дарлины, где она костерит тебя последними словами, говорит, что это ты виновата в том, что я уехал, что ты на меня плохо влияешь. Думаю, она и тебе уже написала. Ты, наверное, думаешь, что я тут целыми днями валяюсь на печи и плюю в потолок, но это не так. Ариса находит для меня все новые и новые задания: вскопать грядки, починить забор, сколотить полку… Так что я не скучаю. Дарлинка еще написала, что Ангелия хочет идти на нас войной и причина этому – твои принцы. Поэтому, давай, перевоспитывай их поскорее, я не хочу воевать. А если у тебя не получается исправить принцев – наплюй на гордость и на то, что ты пойдешь со мной на выпускной, и позови на помощь. О боже, Гриния пришла, сейчас опять скромно глазки потупит и позовет меня на ярмарку, на каруселях кататься и пряники с медом есть. Я пока отказываюсь, но, может, мне согласиться? Как ты думаешь, гадюка? Ладно, пора мне, еще картошку сажать надо. Пока!»