Глава 7: Гроза
9 ноября 2014 г. в 14:37
Примечания:
Twelve Titans Music – Dust And Light
Вот вам сопроводительная музыка к части. Да, из нового трейлера к Хоббиту)
Александрия тихо закрыла дверь за собой и прошла в палату, чувствуя, как сердце заполняется свинцовой тяжестью. Патриция сидела на высоком стуле, время от времени накладывая на лоб больного мальчика влажную салфетку.
- Еще не очнулся? – участливо спросила сестра, подходя к кровати ребенка.
Пат отрицательно покачала головой и, тяжко вздохнув, поднялась в полный рост. Девушки переглянулись, словно этими взглядами могли передать друг другу поддержку и бескрайнее сожаление.
- Я так и думала… - прошептала Александрия.
Томас по-прежнему лежал без сознания. Рот его приоткрылся, испарина, выступившая на лбу, поблескивала в свете лампы, едва вздрагивали белесые ресницы. Жалость сковала сердце сестры и она, порывисто закрыв ладонями лицо, упала на колени, беззвучно рыдая.
- Сандра, успокойся, держи себя в руках! – бросилась к подруге Патриция, пытаясь поднять девушку с пола. – Все образуется, Том выживет! Доктор Уолкман говорит, что шансы есть…
- Но нет антибиотика! – голос Александрии тонул в складках платья. – Рой не сможет достать его, а если это у него и выйдет, то будет уже слишком поздно!
Пат крепко прижала подругу к груди, поглаживая ее голову. Видеть ее в таком состоянии были непривычно для нее. Девушка все время улыбалась и дарила окружающим светлые надежды на доброе будущее, Патриция даже не могла припомнить, когда она видела Александрию плачущей. И именно в этот момент она поняла, словно снег на голову ей свалилось осознание страшной действительности – Томас, вправду, может погибнуть, если даже его верная спутница пала духом, последняя нить была оборвана. Пат закрыла глаза, выгоняя слезу из-под ресниц: все очень плохо, если рыдает та, что обычно всех успокаивает.
Дверь скрипнула, на пол пролился поток света из коридора, и лицо сестры Ирмы, перекошенное гримасой гнева и возмущения, появилось в проеме.
- Немедленно прекратите сопли! – шипела она, словно змея, стараясь не закричать в палате больного мальчика. – Патриция, быстро иди в палату Лайтфуда, он заждался своих лекарств! А ты… - Она гневно сверкнула глазами на Александрию, вытирающую слезы подолом передника. – Смени напарницу и умойся! Что за бестактность?!
Пат в спешке скрылась за дверью. Александрия даже слышала, как Бавария отчитывала ее подругу в коридоре. Нет, нельзя думать о дурном.
- Но ведь это неизбежно, - тихо прошептала она, намочив салфетку в воде.
За окном давно властвовала ночь. Звезды сияли во мгле, а с запада тянулись тяжелые грозовые тучи. Все вокруг затаилось в звенящей тишине, ожидая гнева природы. Раскаты грома уже отдаленно доносились до госпиталя, а небо временами подсвечивалось неяркими всполохами. Сад маялся в предчувствии непогоды.
Задремавшая Александрия резко распахнула глаза, почувствовав себя под прицелом. Она поправила волосы и хотела было смочить салфетку на лбу у Томаса, но тут же отдернула руку, поймав на себе ясный взгляд голубых глаз.
- Том! Боже Милосердный, ты очнулся! – почти вскрикнула она от радости и принялась спешно вытирать со лба мальчика испарину. Но Томас отодвинул ее руку в сторону, пересохшие створки его губ распахнулись, и палату заполнил собой тихий, совсем ослабленный голос:
- Я знал, что ты рядом. Я так рад этому…
- Т-ш-ш... – Александрия провела ладонью по горячей щеке Тома. – Тебе нельзя много говорить.
- Мне так хочется дослушать историю о Черном Бандите и его помощнице… Но я, наверное, не успею…
Из глаз девушки потекли слезы.
- Не говори так! – зашептала она, чувствуя неминуемую развязку.
Александрии следовало позвать доктора или сестру Ирму, но сейчас она почему-то не могла заставить себя отпустить горячую ладошку маленького друга на секунды, чтобы выйти в коридор и истошно звать Уолкмана. Сердце билось в груди, как у перепуганного зайца – как ей не хотелось делить эти минуты, последние минуты, с кем-то еще. Это только их время!
«Ах, я не должна об этом думать!» - костерила себя девушка.
- Я тебя очень люблю, Александрия, очень-очень. Скажи сестре Патриции, что она похожа на принцессу из Королевства Снов. Помнишь, ты мне рассказывала?
Душа в себе громкий стон и до крови кусая губы, Александрия закивала, горячие слезы градом катились по щекам. Лицо мальчика, размытое из-за пелены, таяло. Яркий всполох молнии озарил комнату, и громовой раскат сотрясал небо. По окну ударяли крупные капли дождя.
- Прощай… - напоследок шепнул мальчик, светлые глаза его закатились.
Стекло затрещало и затряслось от оглушительного грохота, а до Александрии наконец-то дошел страшный смысл происходившего. Заметив, что грудь Томаса не вздымается, она, как ошпаренная, подскочила с места и бросилась к двери, уронив стул.
- Доктор Уолкман! – истерически закричала она на весь коридор. – Он умирает!
Из кабинета пулей выскочил врач, за ним на всех парах неслись другие сестры и еще пара докторов. Александрия подождала, пока все они забегут в палату, затем заскочила туда сама.
- Заведем сердце! – скомандовал один из хирургов, поднимая мальчика с кровати, чтобы унести в кабинет.
- Он умер? – Девушка, больше похожая сейчас на сомнамбулу, обратилась к доктору Уолкману.
- Остановка сердца, но спасти еще можно! Отойдите, сестра, вы мне мешаете!
- Это рискованно! – причитала Александрия, вцепившись в рукав халата доктора.
- Прекратите истерику! – в ярости закричал тот. – Покиньте палату, немедленно! Коллеги, выведите ее!
В ту же минуту в локти Александрии вцепились руки сестры Ирмы. Женщина с силой волокла сестру к двери.
- Ему нужен тот антибиотик! Я должна быть с ним, я обещала! – протестовала девушка, страх напрочь сковал ее ясное мышление.
- Тебе самой уже лечиться пора, - ехидно заметила Бавария. – Один джентльмен достал нужный препарат для этого выродка. Доктор Уолкман четверть часа назад принял антибиотик из его рук!
- Рой здесь! – чуть не задохнулась от переполняющих эмоций девушка, и дверь в палату в тот же миг захлопнулась прямо перед ее носом.
Поняв, что стоит в коридоре одна, Александрия бросилась на дверь и принялась неистово колотить по ней кулаками. Здравый смысл давно оставил ее, теперь остался только дикий животный страх за жизнь Томаса. Конечно, в профессионализме доктора она не сомневалась, а вот изрядно исхудавший за время болезни мальчик, его ужасное состояние не на шутку пугало ее. Известно ведь, что двухстороннее воспаление легких в редких случаях оставляет больному шансы на выздоровление. А Том… он на волоске от смерти, даже антибиотик может ему не понадобиться.
- Александрия, прекрати, успокойся!
Мужские руки яростно схватили ее, и девушка вдруг почувствовала себя прижатой к мокрому костюму. Рой. Вымокший до нитки под проливным дождем, он стоял с ней посреди коридора, прижимал загорелыми руками к широкой груди и покачивал, словно ребенка.
- Черт тебя побери, Рой, отпусти меня! – Александрия упиралась ему в грудь, не до конца понимая, что делает.
- Не чертыхайся, - улыбнулся мужчина, еще крепче прижимая девушку к себе, отрезав тем самым все пути отступления, - сестре милосердия не подобает так вести себя.
- Он мог умереть… - обессиленно прошептала она, рыдая у него на плече.
- Но теперь Том в надежных руках, - ответил ей Рой.
Александрия вдохнула запах его парфюма – древесный, пряный – и почувствовала, что ноги не держат ее. Перед глазами поплыли круги, лицо Уокера и серые стены госпиталя. Подхватывая обессилевшую от перенесенного потрясения девушку на руки, Рой добавил:
- И ты тоже…
Но Александрия этого уже не слышала.