С чистого листа

- Брааатик! Маленькой златовласое чудо крепко обнимало Артура. - Я дома, - тихо ответил он. Мягко поглаживая сестру по головке, Артур с грустью оглядел их ветхий домик и каменную ограду. В башнях по углам жили порождения тьмы, а из клеток иногда доносился лай церберов. - Я подогрею тебе ужин! Идём! - Спасибо, Мари. Девочка весело взбежала на крыльцо и скрылась за дверью. Артур ещё немного посмотрел на небо, надеясь поймать взглядом хотя бы лучик света... Пять лет назад они потеряли родителей в пожаре, учинённом ограми. Тогда Артур поклялся отомстить, и потому так смело вступил в отряд, который должен был отыскать столицу Локнесса. Но путь оказался гораздо опаснее, чем думали в столице, и из группы выжил лишь он. Прорубая себе дорогу через собственные кошмары, Артур каким-то чудом добрался до столицы, и теперь тайна местоположения Хорвела была под угрозой раскрытия. Тогда чёрные рыцари оперативно забрали его единственную сестру Марию и заточили здесь. Теперь она гарант того, что Артур будет молчать и верно служить высшим Демонам. Огонь в печи - единственный предмет, способный согреть в этом доме не только тело, но и душу. Всё остальное - жесткая кровать, серая мебель, скрипучие половицы - лишь нагоняло тоску. И глядя на маленькую Марию, которой лишь недавно исполнилось одиннадцать лет, Артур испытывал ужасные угрызения совести, ведь именно из-за его эгоизма это милое и светлое создание заперто в этой ужасной стране. - Братик, - обратилась к нему девочка, раскладывая ложки, - я сегодня от охранников слышала о боях на какой-то арене. А ты не участвуешь? Тебе же раньше так нравились все эти турниры. - Нет, - ответил Артур, нарезая хлеб. - А почему? - Мне... не нравятся местные турниры. И не нравятся - это мягко сказано. Эти бои, где победителям даруют свободу, могли бы стать для них спасением, но один раз увидев это со стороны, Артур решил, что подобный риск не стоит того. Да и не мог он больше ставить на кон собственную жизнь, ведь в случае провала его сестрёнка, его милая Мария, останется совсем одна в этой ужасной стране. - Братик. - А? - Артур не сразу заметил, что Мари его зовёт. - Что-то случилось? - Н-нет. С чего ты взяла? Артур чуть улыбнулся и стал накладывать себе ужин. - У тебя всегда такое страшное лицо, когда что-то не так, - глядя на него светлым, словно солнце, взглядом, сказала Мария. - Не беспокойся, - он отложил приборы чмокнул сестру в лоб. - Всё хорошо. - Тогда ладно. Тем временем охранники этой маленькой тюрьмы с упоением смотрели трансляцию боёв, ведь только сейчас начинается всё самое интересное. Дабы избежать неприятных случайностей, маги соизволили очистить песок от крови, и последний на сегодня боец вышел на чистую Арену. Это был молодой на вид эльф. Длинные светлые волосы, связанные в хвост, выглядели потрёпанно. Изысканные одежды были запачканы и местами порваны. Строгое лицо ещё хранило следы недавних избиений. Но даже так этот эльф сохранял черты своей природной строгости и красоты. А из другого выхода на Арену ступила обещанная Ринором трёхглавая гидра. Это мерзкое существо имело грязно-зелёный оттенок чешуи, а три головы с огромными клыками жадно изучали свою добычу. Эльф отказался от оружия и стоял на Арене, смело смотря на своего врага. Странная аура холодного спокойствия медленно распространялась от него и окутывало зрителей. Все голоса стихли не только на трибунах, но и в тавернах. Моне внимательно следил за эльфом. Его любопытством заразились и Мадлен с Дорном. Резен выглядел серьёзным, но так и не открыл прищуренных глаз. Лодот со скукой дегустировал алкоголь, а Ринор разглядывал гидру. Уже и судьи дали сигнал к началу боя, но никто не шевелился. Казалось, словно всех сковал холод, и вдруг, в этой страшной тишине, раздался голос эльфа. Мягко, и в то же время строго, он говорил слова молитвы-песни, с которыми каждый житель Фатасии жил. Никто уже не помнил, кто её сочинил, но эти строки всегда были на устах. Ими благословляли и с ними шли в последний бой... - Не важно, где, Не важно, сколько лет, Я буду вечность помнить О тех, кто меня всё ждёт. Они ищут во снах мою тень, Ждут в милых местах, Слышат в журчании ручья И скучают среди колосьев полей. Квинтет* богов, прошу, храни же их! Прошу! Среди сей тьмы, В холодном мире, Надежду дай им на покой. А я уйду и стану пылью, Осяду где-то на земле. И распустит надо мною Свои бутоны жизнь. И буду я хранить сей цвет, Покуда он не увянет. И цикл всемирный не прервать, Мой дух однажды возродится. И так за годом год Всё умершее вновь пояляется на свет, И жизнь дарует свои краски, Каждому из нас. Я буду вечен, как и ты. И каждый вечер, ночь и утро с днём Встречать я буду До скончания времён.** Эльф смолк. Тишина давила, отрезвила всех зрителей. Первым в таверне отошёл Лодот, и его голос, немного охрипший, неожиданно громко раздался в помещении, заставляя содрогнуться других от неожиданности: - Я же говорил, что он не будет ничего показывать. Мадлен чуть тряхнула головой. Змеи немного оживились, выдавая беспокойство хозяйки. - Какое странное чувство, - выдавил из себя Дорн. - Это и есть сила эльфов, - тихо произнёс Лодот. - Возможность подчинить себе чувства как живых, так и мёртвых - это Подавление. Немногие эльфы способны на такое... - Но ведь он не собирается ничего предпринимать, - раздался неуверенный голос где-то в таверне. - Верно, - кивнул полунежить, - это предупреждение. Предупреждение нам всем, что если сунемся к ним, то нас будет ждать кара. Тем временем город начинал отходить от странной выходки эльфа. Тихий шёпот наполнил трибуны и таверны. Три головы гидры резко дернулись и ухватили эльфа. Тот и не сопротивлялся. Его болтало, как тряпичную куклу, а головы монстра потихоньку ломали ему кости, хоть ещё не очень уверенно. Но ни стона не сорвалось с уст эльфа... - Ну и что вы об этом думаете? - спросил Велиар, глядя на терзаемого эльфа. Рядом с ним стояла маленькая изящная подставка с подушечкой. А на ней лежала небольшая круглая сфера, через которую высшие Демоны и переговаривались. - А что мы можем тут думать? - спросил Гамор. - Нам прямым текстом говорят - не суйтесь. - Хе, как будто кто-то когда-то слушал этих червей, - отметил Осо. - Хорошо, - кивнул Велиар. - Халфас, как там идут дела с постройкой укреплений. - Всё исполняется в лучшем виде. - Вот и славно. Велиар встал. Его высокое и крепкое тело было укрыто чёрной мантией, по краям обитой красным. Хитрое и умное лицо было похоже и, одновременно, непохоже на человеческое. Что-то страшное, злое, коварное было в этом демоне. Из тёмных коротких волос росли чуть загнутые назад белые рога, напоминая корону. Таков был лидер высших Демонов - Велиар. Другие демоны тоже начали покидать свои балконы. Халфас - широкоплечий человек с волнистыми чёрными волосами и серыми рогами поправил одежду и махнул своим плащом. И вместо демона остался голубь цвета его тёмных волос, который улетел с балкона, отправившись куда-то вдаль. Гамор накинул на голову капюшон, скрывая седины с совсем коротенькими рожками и тускло-голубые глаза, и вышел с балкона. В коридоре он встретил Делиптиору. Эта демонесса была единственной женщиной в их компании. Рыжие спутанные волосы и гордый взгляд заставляли смотреть на неё не отводя взгляд. Прямые рога бежевого цвета придавали ей какую-то нежность, но это было обманчивое впечатлние. Её крылья и хвост были спрятаны под багровой мантией, которой так гордилась демонесса. А у входа они пересеклись с Велиаром и Осо, который что-то воодушевлённо говорил своему лидеру. Его мантия имела синеватый оттенок, а русые волосы были как всегда взлохмачены. Маленькие золотые рога были закручены. Велинар выглядел немного устало, но внимательно слушал рассказ самого гениального в магии существа. Тем временем эльф уже был мёртв, но гидра продолжала развлекаться с новой игрушкой. Однако зрители чувствовали себя неуютно и начали покидать Арену и таверны. Весь город, казалось, стал каким-то настороженным, обеспокоенным чем-то. - Лодот, не забудь, что у тебя завтра аудиенция у высших Демонов, - напомнил у выхода Дорн. - Не забуду, - пробурчал тот из-под своего капюшона.