Девушке на корабле не место

Время тянется предательски медленно, особенно когда чего-нибудь ждешь. Так и для Вир, оно, словно специально, растягивалось, не давая больше ни о чем другом думать. С того самого момента, как на горизонте появился Пурген, Вир в одиночестве сидела на марсе, свесив ноги и, подперев руками голову, наблюдая за приближающимися холмами, начинающими медленно проявляться разноцветными домишками городка. Даже с такого расстояния она могла различить свой дом, который находился выше других и был украшением всего острова, его было видно сразу, он, как огромный глаз, светился на фоне зеленеющих холмов летом и весной, а зимой, он блестел не хуже бриллиантов, укутанный снежной шапкой. Уже издалека он выглядит невероятным, а сейчас, когда лес за домом отдавал золотом, он выглядел еще краше, краше, чем всегда. Спустя столько лет он совершенно не изменился, остался таким же, каким его запомнила Виргиния, когда, прячась в бочку, взглянула на него в последний раз. Она и не могла представить, что вернется сюда, что найдется повод сорваться и вернуться. Она вообще не думала, что доживет до следующего дня рождения, когда попала на корабль, сбежав из дома. Столько раз она была на волоске, но смерть все не принимала ее, а теперь, она забрала того, кого девушка так любила. Человека, который, буквально, вырастил из ничего не умеющей малышки - настоящего моряка, более того – пирата, бесстрашного, гордого, достаточно сильного, чтобы выдержать любой, порой непосильный, труд. - Вир... – позвал девушку Кот, останавливаясь рядом, лапами поправляя ремень меча, с которым он обычно не расставался. – Вир, - вновь позвал подругу кок, - скоро уже... - Я знаю, - перебила его Виргиния, собираясь подняться, но, из-за неожиданно накатившей морской болезни, она не смогла сделать этого без поддержки. - Ты когда ела последний раз? – спросил фурри, внимательно вглядываясь в бледнеющее лицо. - Не помню, - созналась Вир, оглядываясь на остров и свой яркий дом. – Я так сильно... – она не смогла договорить, закусила губу, чтобы не заплакать. За эти дни она выплакала уже слишком много, чтобы вновь давать выход чувствам. - Я понимаю. Давай спустимся вниз, не хочу, чтобы ты свалилась отсюда. Виргиния лишь кивнула и последовала за другом, который быстро полез вниз, но, даже внизу она не могла отвести взгляда. Все смотрела на родные холмы, которые малышкой излазила вдоль и поперек, смотрела на маленький мирок, который когда-то она считала единственным на всем свете. Столько воспоминаний с ним связано... Морган видел, как любимая пустыми глазами смотрит вперед. Он, как и все, знал, что произошло, и ему было больнее всех смотреть, как девушка увядает с каждым приближающимся дюймом. С каждой минутой она бледнела все сильнее и сильнее. Ему казалось даже, что еще немного и она упадет, сначала на колени, а потом и вовсе ляжет, прямо здесь, на палубе. - Вир, - позвал он девушку, обнимая ее за плечи, - мне больно на тебя смотреть. Зачем же ты себя изводишь? - Ты же знаешь, что иначе я не могу. Морган лишь вздохнул и отстранился. Он ей ни чем не поможет, да и сама Вир помощи сейчас не примет. Парень обернулся на Кота, который держался чуть вдалеке, и наблюдал за ними. Фурри тоже был обеспокоен состоянием подруги, слишком уж сильная у нее была депрессия, такая же сильная и непробиваемая, когда она была опечалена смертью старика Гумпа. Для нее это действительно было тяжело и все это понимали. Даже Прик, который сначала крутился у ее ног, решил оставить девушку в одиночестве, и вновь куда-то убежал, чтобы не мозолить всем глаза. Капитан в это время сам руководил кораблем, Вир этого даже и не замечала, так глубоко она была в себе. Берт незаметно для многих, подозвал к себе нескольких пиратов. А именно: Моргана, Кота и Крысу. Вместе с пиратами подлетел и Бэбэ, который последние несколько дней, из-за того, что Вир не обращала на него внимания, поселился на широком плече Крысы, но, мужчина знал, что только все станет, как было, малыш улетит, и вновь будет находиться рядом с хозяйкой, не покинет ее. - Я хочу, чтобы вы пошли с ней, - сказал Капитан. – Проследили, чтобы все было хорошо. Вы – ее товарищи, лучшие, среди многих других, и ваша поддержка, пусть и со стороны, будет для нее много значить. Я знаю Вир, потому что сам такой же, и, поверьте мне, чувствовать, что рядом есть те, кто никогда от тебя не отступится – самое главное в жизни, особенно в такие трудные дни, - Берт сам себе кивнул, распуская пиратов, и посмотрел на напряженную спину преемницы. Он видел, что она плачет. Плачет без слез, он знает, каково это, находиться на ее месте и поэтому он ее не осуждает, ведь терять близких и любимых, труднее, чем простых знакомых. Он так же знал, что этот день станет для нее не только одним из самых печальных, но и одним из счастливых. На пристани корабль встречали люди. Куча обычных зевак, которым было нечем заняться в этот осенний день, но каждого человека, ребенка, Виргиния знала, правда они не могли вспомнить этой незнакомки, которая с высоко поднятой головой спустилась по трапу, внимательно оглядывая каждого. Вир не верилось, что когда-то, с некоторыми она играла, будучи малышкой, вместе с мамой ходила в гости, многим она помогала. Кому присмотреть за домом, кому за детьми, когда-то, на этом острове она была нарасхват, пусть и не владела магией как мать и младшая сестра. Да, от многих сверстников она слышала оскорбления в свой адрес только из-за того, что ее семья достаточно обеспеченна, но взрослые в свое время всегда ее хвалили и радовались, если вдруг ей что-то удавалось. Сейчас эти люди ее не узнавали. Она сильно изменилась за эти годы. Девушка прошла сквозь толпу, которая расступалась в стороны, за ней, чуть поодаль шли друзья. Они не могли перечить Капитану, но, даже если бы он не отдал им приказа, они бы все равно пошли за ней. Виргиния крутила головой, вспоминая каждый домик, каждую лавку. Вот показалась лавка кондитеров, где детьми сначала Алексис покупал сладости и угощал сестер, затем, после того, как брат пропал, этим стала заниматься Вир. Надо же было ей радовать малышку Кристин, которая сильно скучала по брату, его заботе. Виргиния помнила, как заходила внутрь, как звякал колокольчик, как из-за прилавка показывался щуплый, но такой крепкий мужчина, с козлиной бородкой, вечно заплетенной в тонкую косичку, он и сейчас там. Его Виргиния заметила, пока стояла напротив, заглядывая внутрь, через стеклянную витрину. Мужчина ее заметил, но, как и многие другие не узнал, хотя и чувствовал в ней что-то родное, знакомое и, стоило Вир улыбнуться от воспоминаний, хозяин кондитерской все вспомнил. На его лице отразилось такое удивление, что даже из его больших рук посыпались монеты, которые мужчина пытался пересчитать. Девушка лишь усмехнулась и, махнув ему рукой, опять пошла вперед, где по левую руку, уже виднелась старенькая таверна, которой заправляла Аннет. Вир обернулась на друзей, словно спрашивая разрешения, может ли она войти внутрь. Ей был необходим этот толчек и пираты его ей дали. Кот, быстро подойдя, чуть подтолкнул ее лапой вперед, улыбаясь одним единственным красным глазом. - Иди, мы подождем, - промяукал фурри, пихая девушку еще сильнее, пока та не смогла сделать шаг и не скрылась внутри. Кок вернулся к друзьям, внимательно взглянул на них. – Кажется, она начинает приходить в себя. Как же иногда все-таки влияют на людей родные пенаты. - И не говори, - произнес Крыса, присаживаясь на деревянные ступеньки перед таверной, которая чуть возвышалась над землей. Вир медленно прошла внутрь, огибая несколько столиков. - Я тебе сотый раз говорю! – кричала высокая девушка на какого-то низенького мальчишку, видимо новенького, девушка, по старой привычке вечно откидывала в сторону русую косу, которая, кажется, стала лишь длиннее и толще. Аннет как всегда была не сдержана, Вир видела, что у девушки уже начинают подрагивать руки, так хотелось ей треснуть мальчишку подносом по голове, надеясь, что так она вобьет в него необходимые знания. - Аннет, - позвал официантку мужчина за стойкой – дядя девушки. Эта таверна передавалась из поколения в поколения, и, еще черт знает, сколько простоит на этом месте. - Что?! – крикнула разъяренная девушка, тут же оборачиваясь на дядю, который лишь кивнул в сторону Делагарди, стоявшей посреди, пока еще, пустой таверны и, наверное, так глупо улыбающейся, что только по этой глупой улыбке мужчина и узнал в ней ту малышку, что вечно, после ссор с матерью, прибегала к ним и искала своеобразного убежища за столиком в углу. Аннет резко обернулась и на секунду замерла, тут же узнав Вир, но вдруг лицо официантки ожесточилось, она со всей силы ударила подносом по столу, крича: - Виргиния Делагарди!.. Как смеешь ты заявляться спустя только лет в мою таверну?! – она откинула поднос в сторону, и быстрым шагом направилась к подруге, которая от страха сжалась в комок, даже закрыла глаза, боясь, что Аннет не сдержится, ударит, но, место удара, девушка сжала Вир в крепких, но таких нежных объятиях. – Святая Тамалия, Виргиния... – прошептала Аннет. – Виргиния, как я волновалась, когда узнала, что ты пропала... – девушка всхлипнула, прижалась щекой, по которой уже бежали слезы, к виску подруги. Аннет все еще была выше Вир, которая уже достаточно за столько лет вытянулась вверх. – Я так переживала... Как же я рада, что ты в порядке, что ты вернулась. Хвала небесам, Виргиния. Аннет вдруг отстранилась и начала с широкой улыбкой утирать все не останавливающиеся слезы. Они не прекращали бежать по ее щекам, и девушка бросила это бесполезное занятие. Крепко сжала руку Вир, смотря ей в глаза. - Ты так изменилась, Виргиния. Так сильно изменилась... Но ты все та же, - Аннет опять обняла Вир, - все та же малышка, привыкшая сдерживать слезы. Ах, как же я рада, что ты здесь. Как же я рада, что ты жива, - повторила девушка. – Виргиния, твоя мать... - Не надо, - перебила Делагарди подругу. – Я хочу сама все увидеть. - Вот дура я, - хохотнула Аннет, опять пытаясь утереть слезы. – Как же я не догадалась, что ты вернулась на Пурген из-за Старой Чайки. Совсем ты обо мне забыла... - Ты ведь знаешь, что это не так, - улыбнулась Вир, проводя рукой по щеке официантки – хозяйки таверны. – Ты знаешь, что я никогда никого не забываю. - Врунишка ты, Делагарди. Ладно, Тамалия с тобой. Иди скорей, пока я не передумала и не заперла тебя в своей комнате. Поверь мне, еще раз так пропадешь, я тебя найду и, уж точно не выпущу! Ни к какому морю я тебя и близко не подпущу, поняла?! - Аннет щелкнула Вир по носу. – Обещай, что заглянешь ко мне перед отъездом. Я хочу проводить тебя. Хочу увидеть, как счастлива ты с теми людьми, - Аннет выглянула из-за спины Виргинии, взглянула на пиратов, которые, чуть ли не сидя друг у друга на шее, наблюдали через небольшое оконце за драмой, развернувшейся внутри. И в тот момент, как взгляды Аннет и кока столкнулись, Кот оступился и вместе с другими завалился внутрь, вызывая у хозяйки таверны неконтролируемый смех и улыбку у Виргинии. – Виргиния, - все еще улыбаясь, произнесла Аннет, - обещай мне, что заглянешь и еще кое-что, - девушка нежно провела по кудрявым волосам подруги, - обещай, что не будешь волновать друзей своим поведением. Только то, что ты разрешаешь им так таскаться за собой, говорит, что ты им доверяешь. Так доверяй больше, подпусти ближе и тогда, поверь мне, не только тебе будет легче, но и им. А теперь – иди! – девушка подтолкнула Вир к дверям. – Твоя семья ждет тебя. Ты нужнее им, чем мне. Виргиния помогла подняться пиратам, когда они вышли, она остановилась прямо напротив дверей и, так же, как делала это раньше, низко поклонилась, чем заставила Аннет отвернуться, прижимая ручку ко рту, крепко закрыв глаза. - Спасибо, Аннет, - прошептала Вир и вышла, быстрым шагом, уже не смотря по сторонам, направляясь прямиком к своему дому, но, чем ближе он был, тем короче и медленней становился шаг Виргинии. Она остановилась у подножия холма. Осталось пройти совсем немного, чтобы оказаться прямо перед дверьми дома, но у девушки не было сил. - Вир? – позвал ее Морган, подходя ближе, но, не касаясь, хотя ему и хотелось обнять ее. - Я не могу. Не сейчас. Лучше сначала повидаю деда, - девушка молча взглянула на пиратов. - Нам остаться здесь? - по-своему растолковав этот взгляд, спросил Крыса и, увидев слабый кивок девушки, он схватил сопротивляющихся Кота и Моргана и потащил вверх к дому. Ему тоже не хотелось оставлять девушку одну, но с этим она должна была справиться сама. Их не должно было быть рядом в тот момент, когда ей захочется поплакать, вернувшись в детство. Со слабой улыбкой на губах, слушая глупые протесты любимых, Вир медленно пошла вдоль подножия, и, стоило ей чуть вдалеке увидеть старую каменную лесенку, построенную дедом уже давным-давно, она не сдержалась и побежала, замирая рядом с ней и смотря вверх. Там, где лестница заканчивается, на самой вершине холма, откуда видно все, и море, и лес, и конюшню, и городок, и поместье, находилась семейная могила Делагарди. Не смотря под ноги, девушка побежала по каменным ступенькам, по обе стороны от которых росли уже пожелтевшие, но все еще цветущие маленькими, светло-голубыми цветами, распространяющими приторный запах, деревья. Бабушкины любимые, специально высаженные дедом в память о ней. Виргиния бежала не останавливаясь, лишь на вершине она замерла, жадно глотая воздух ртом. Одна, две, три, четыре. Четыре могилы, лишь две из которых поросли сифонией. Черные цветы ковром покрывали старую могилу бабушки и только недавно выкопанную, могилу деда. Вир подошла к памятникам, опустилась на корточки, касаясь пальцами совместной фотографии родных. На эту фотографию дед все время смотрел. Внимательно смотрел в глаза покойной жены и вспоминал, напоминал себе о том, что не уберег единственного сына. Именно у этой женщины, которую он так нежно целовал и до сих пор целует на выцветшем фото, он просил совета. Как жаль, что Вир ее не знала. Девушка медленно поднялась, коря себя за то, что не купила в памяти о них букета, что стоит перед их могилами с пустыми руками. - Прости... – прошептала она, смотря на черные цветы. Вдруг девушка почувствовала руку на своем плече, резко обернулась и, вздрогнув, замерла, как и малышка, что стояла у ступенек. Небольшой букет выпал из ручки Кристин, девочка без лишних слов сорвалась с места и кинулась к сестре на шею, обнимая так крепко, что у Вир перехватило дыхание и вместе с сестрой, она упала на колени. - Виргиния, Виргиния, Виргиния! – шептала девочка, еле дыша и прижимаясь к сестре все крепче. – Виргиния! Не верю! Это правда ты... Правда ты... – шептала Кристин, громко всхлипывая и роняя слезы, градом бежавшие по порозовевшим щекам. – Я так много раз представляла, как встречу тебя... Почему ты раньше не пришла?! – вскрикнула девочка. – Почему ты не пришла? – она спрятала лицо на плече сестры, не в силах больше говорить. Вир же, дрожа всем телом, цеплялась за сестренку, как за соломинку, роняя слезы на темную, кудрявую головку. Не было смелости сказать, что она сожалеет. Так сожалеет, что оставила ее одну, и оставила в такой не простой момент. Стыдно признаться, что все эти годы она не писала, не давала и намека на то, что она жива и в полном порядке. - Прости меня... – сломанным, не своим голосом, прошептала девушка, поднимая взгляд от подрагивающей сестры, на каменные ступеньки, где, словно не своя стояла мать. – Мама... Кристин тут же отстранилась, подскочила и громко зашептала: - Мама, прошу, не кричи на нее! Не надо кричать!.. Виргиния сама поднялась, мягко надавила на плечико сестренки, смотря, как прозрачные слезы катятся из ее карих глаз по щекам, подбородку и капают на светло-бежевое платье, которое, скорее всего, заставила ее надеть мать. - Мама... – сказала Вир, делая шаг к женщине, которая побледнела не хуже листа бумаги. - Не подходи! – крикнула она, делая шаг вперед и падая на колени, закрывая глаза и сжимая руками голову. – Не подходи, - уже тише сказала женщина, роняя слезы на траву. – Пожалуйста, исчезни... Это все не правда. Неправда... – шептала она, крепко сжимая голову и покачиваясь то вперед, то назад, потому что раньше она уже ошибалась. В приступе белой горячки ей мерещилось, что старшая дочь вернулась домой, что она стоит прямо перед ней, но, стоило мигрени пройти, как все рассеивалось и от радости не оставалось и следа, лишь сильное опустошение и горечь. Гертруда только начала все забывать, даже смирилась с мыслью, что может больше не увидеть дочери, перед которой была так виновата. – Пожалуйста, исчезни... Женщина вздрогнула, когда Вир коснулась ее плеча, резко подняла голову, не веря своим глазам. - Виргиния... – прошептала она, осознавая, что девушка перед ней – настоящая, не иллюзия. – Виргиния... – вновь прошептала она, перехватывая тонкую девичью руку и крепко целуя мозолистую ладонь. – Виргиния... Правда ты... Жива... – лицо женщины исказилось до неузнаваемости. Такой плачущей навзрыд и одновременно счастливой мать Виргиния не видела никогда. – Милая, родная... Прошу, прости меня. Я такой дурой была. Прости меня, солнышко ты мое... Я так виновата перед тобой. Так виновата... - Все в порядке! – воскликнула Виргиния, прижимаясь к матери, к которой раньше даже боялась подойти и просто взять за руку. – Мама, все хорошо. Я никогда не злилась на тебя. Просто не могла. Сможешь ли ты меня простить? Простить за то, что я сбежала, не писала? - Я давно простила, Виргиния, давно, – женщина подняла руку, подзывая младшую. Кристин быстро подошла и тоже, упав на землю, обняла обеих. – Девочки мои, как же я люблю вас. Хвала небесам, самой Тамалии, что вы сейчас со мной. Обе живы и здоровы... Да простят меня небеса, за все мои поступки, за все те слова, что я говорила. Вы – самое дорогое, что есть в моей жизни. - Не только мы... – прошептала Вир, поднимая покрасневшие глаза. – Мама, Кристин - Алексис жив... Гертруда долгое время отказывалась поверить словам Виргинии, но, осознав, она не прекращала плакать от счастья. Столько радости не видела Вир и на личике сестры, которая так сильно выросла. - Милая, ты так изменилась... – сказала мать, оглядывая дочь с ног до головы, когда та шла на несколько ступенек ниже, поддерживая женщину под руку. – Ты так сильно выросла. А Алексис? Он тоже сильно изменился? - О, да. Например, у него появилась пара плавников, - хохотнула Вир, а мать аж оступилась, чуть не покатилась кубарем по лестнице. – Осторожней. Не волнуйся, он в порядке. Просто, как ему сказала Тамалия, это был единственный способ сохранить ему жизнь. - Ну, чего вы так долго?! – крикнула снизу Кристин, не в силах устоять на месте, пританцовывая, переминаясь с ноги на ногу и сияя от радости. - Потерпи, цветочек! – в ответ крикнула малышке Вир, искренне улыбаясь и медленно спускаясь дальше. – Мама, насчет Тамалии... – девушка не знала, как именно стоит такое спросить. – Мам, когда я только сбежала, Тамалия пришла ко мне во сне. Ее объятия... Мне почему-то показалось, что я уже раньше так обнимала ее. Даже поймала себя на мысли, что подумала о бабушке, но ведь я ее не знала. Гертруда понимающе улыбнулась, смотря дочери в глаза. - Оно и ясно, Виргиния. Когда ты была малышкой, и я увидела на твоем животе метку, она тогда очень беспокоила тебя, и ты не могла спать, я проклинала все на свете. И Чайку, и Джен, и Роджера, и море, и даже саму Тамалию и тогда, она пришла. Я вошла в детскую и увидела, как она держит тебя на руках. Никогда не забуду, как я перепугалась, но, ты так спокойно спала, а сама Тамалия так бережно прижимала тебя к своей груди. Ее силуэт напомнил мне твою бабушку – Джен, та когда-то так же бережно носила на руках Алексис и, может быть, поэтому объятия Тамалии, которые ты, спустя столько лет помнила, навеяли тебе воспоминания о бабушке. Помню, ты даже, уже когда подросла, спросила меня: «А бабушка когда придет?». Я тогда так удивилась, потому что ни одной бабушки ты не знала, но, стоило тебе описать Тамалию, я поняла, что ты имела в виду. Ты задавала этот вопрос мне несколько раз, и я никогда не могла тебе на него ответить. Уже с детства ты была необыкновенной. Это все так странно, Виргиния... Так странно. - Ну, скоро вы?! – уже надувая щеки, позвала мать и сестру Кристин. - Идем! - Морган! – позвала врача Вир, когда заметила того у дома. Парень тут же обернулся и широко улыбнулся девушке, которая с улыбкой добежала до него и кинулась в объятия. - Как ты? – прошептал парень любимой на ухо. - Лучше, чем могла представить. - Виргиния! – разнесся девичий голос на всю округу. - Не кричи, Джейн, - сказала Вир, отстраняясь от врача и обнимая старого врага. – Я ведь никуда не исчезну. - Ты, почему мне так и не написала? Я ведь переживала, думала уже, что от тебя и мокрого места не осталось. - А ты была бы рада. - Только не начинай опять! Ты же знаешь, как я переживала из-за этого. Этот старый... – Джейн крепко сжала кулаки, вот-вот и из ладоней пошла бы кровь. - Джейн, - Вир бережно взяла руки старой подруги. – Все хорошо, я ведь просто шучу. Прости, что так и не написала. Я рада видеть тебя и рада, что на этот раз нам нет необходимости враждовать. - О, Вир, я такой дурой была! Никогда себе не прощу. Следующим на «очереди» был Энди. Парень так крепко сжал девушку в объятиях, что чуть не задушил. Он же и представил Виргинии свою сестру. - Сложно, наверное, жить с ней в одном доме? – спросила Делагарди, кивая в сторону чуть покрасневшей от накатывающих слез Джейн головой. – У вас ведь практически одинаковые имена. - О, что вы, нет! – тут же воскликнула Джени. – Мне нравится Джейн. Она часто помогает мне вместе с Кристин. - Правда? Это здорово, - младшая сестра Энди мило покраснела от улыбки Вир и за смущением не заметила, как перед ней возник Невгуд, он поднял госпожу над землей, как делал это еще давным-давно. - Наша госпожа так выросла! Эх, жаль Триши тут нет, она бы зацеловала вас до смерти и глаза бы все выплакала. - Я тоже рада видеть тебя, Невгуд. Мужчина поставил девушку на землю, и она на несколько шагов отошла, оглядывая всех. Она и представить не могла, что так сильно по всем скучала, что сейчас, лишь оттого, что находится рядом с ними, она готова заплакать. Столько воспоминаний осталось здесь, рядом со всеми этими людьми. Вир вспомнила, как играла с Энди, пряталась от него в саду, а он все время находил ее, как таскала с кухни, прямо из-под носа Невгуда фрукты и угощала ими сестру и брата, как подтрунивала над Тришей. И все это происходило здесь, в этом доме, на этом острове и все это было так давно... До ушей девушки вдруг донеслось лошадиное ржание, и откуда-то из-за дома Кристин вывела кобылу серой масти с голубым отливом и такими умными глазами. - Пина... – прошептала Вир, прикрывая рот руками. Кобыла тоже увидела Виргинию и вдруг встала на дыбы, громко и пронзительно заржав. Рядом находившийся Крыса успел подхватить Кристин, которая могла попасть под крепкий удар. Пусть кобыла и была стара, она могла сильно навредить. – Пинетта! – воскликнула девушка, кидаясь вперед и обнимая лошадь за мускулистую шею, зарываясь руками в светлую гриву. Окружающим даже показалось, что лошадь заплакала, она сильно прижимала свою большую голову к плечу Виргинии, что даже казалось, что девушка может переломиться пополам. Только когда Делагарди обняла любимую кобылу, она вспомнила про деда, с которым так нормально и не смогла попрощаться. Да, он всегда говорил, что только ей нравится эта «старая кляча», но это было не так. Пина всегда была дедушкиной любимицей и, только поэтому он не мог с ней расстаться. Кобыла, почувствовав слабость в ногах хозяйки, опустилась на землю вместе с осевшей девушкой, которая не могла открыто плакать, показывать слабость перед теми, кого называла друзьями и даже семьей. Это было выше ее сил, особенно сейчас, когда все так счастливы и рады тому, что она вернулась. Вир почувствовала, что Пинетта мелко вздрогнула, подняла свою голову с ее плеча, чем заставила девушку поднять заплаканное лицо и посмотреть за спину, где, словно живой, прямо перед ней стоял дедушка. Все такой же. Седой, с залысинами, но длинной, пышной черной бородой, в которой все так же было от силы несколько седых волосков. Старик дохромал до внучки и нежно провел по ее голове, улыбнувшись, растворился, словно его и не было. Делагарди прикрыла глаза и, с неимоверным облегчением вздохнув, поднялась. Больше не осталось ни жалости, ни обиды, ни сожаления, словно Жорж забрал их с собой. Словно он позволил своей внучке, смотреть дальше, продолжать идти и не останавливаться на достигнутом. Ей казалось, что он до сих пор, вместе с отцом, стоит у нее за спиной и поддерживает, дает силы, чтобы сделать шаг, вновь обнять мать и сестру, сказать, как сильно она любит их, как она счастлива, что сейчас находится рядом с ними и как ей жаль, что Алексис, пока что, не здесь. - Все хорошо, милая, - тихо произнесла Гертруда, поглаживая дочь по спине. - Простите, что прерываю, - услышали все и, вместе обернулись, смотря прямо на мужчину. - Капитан! – воскликнул Кот. Мужчина учтиво поклонился, улыбнулся, смотря в счастливые глаза Виргинии. - Вир, Кот, Крыса, Морган, вам необходимо вернуться на корабль. Мы отплываем. Я понимаю, что такой скорый отъезд никак не поспособствует улучшению отношений в твоей семье, Вир, но обстоятельства требуют. Глаберт все никак не уймется. - Вот старый маразматик! – выругалась Джейн, за что тут же получила подзатыльник от Невгуда и Энди. - Виргиния, что-то серьезное? – обеспокоено спросила Кристин, на что Вир лишь улыбнулась и, присев перед сестрой на одно колено, сказала: - Цветочек, тебе не стоит волноваться, просто из-за этого мне придется уплыть раньше, чем планировалось. Но это не значит, что вы не можете проводить меня, верно? Кристин, бери Пину и скачи в городок, предупреди Аннет, что я отплываю. А то она меня никогда не простит. Девочка быстро кивнула и, подбежав к кобыле, влезла на нее, прямо как Виргиния когда-то, по появившейся привычке, ударила каблуками сапог по бокам и быстро пустила вниз по склону. Малышка уже так уверенно держалась в седле, что даже Капитан был от части поражен. - Давайте поторопимся, - сказал он, подавая Гертруде руку и отпуская остальных вперед. - Ты вырастила прекрасных детей, Гертруда, - произнес мужчина, когда остальные отошли на достаточное расстояние. - Не ожидала дожить до этого момента, Берт. Я думала, что ты забыл меня. - Я и забыл, но, сегодня увидев, вспомнил. Надеюсь, что ты не обижаешься за это на меня, ведь ты должна помнить, как я отношусь к женщинам. - Да, но это не помешало тебе полюбить мою сестру. Алиэн была счастлива с тобой, я это знаю. Какое же все-таки это великолепное совпадение... Берт, береги мою дочурку. - Обязательно. Спасибо, Гертруда, - Берт бережно поцеловал руку женщины и, быстро взашел на корабль, где Виргиния уже достаточно громко и четко отдавала приказы. - Отдать швартовы! – гаркнул Капитан, кивая Виргинии головой в сторону причала и давая ей понять, что сейчас он все сделает сам. Девушка быстро подошла к фальшборту, смотря на собравшуюся компанию: Аннет, Джейн, прислугу дома, все семейство Делагарди. Они смотрели на нее и улыбались, мать вот-вот заплачет, но пытается сдержаться, Аннет уже во всю давится слезами из-за такого скорого отъезда Вир, но поделать с этим ничего нельзя. На горизонте уже виднелись корабли Глаберта, который, видимо так и не оставил попытки расквитаться с королевской семьей. Делагарди напряглась, смотря на горизонт и быстро пересчитывая количество кораблей. И это количество как-то совсем не радовало. Не оставалось выбора, как прибегнуть к магии. - Виргиния! – отвлеклась она на зов подруги-официантки, тут же замечая, что Волк отплыл уже достаточно далеко. – Удачи там! - Да! – крикнула Кристин. – Встретимся в море! Вир громко засмеялась, смахнула слезу и замахала сестре рукой, которая уже слезла с лошади и, крепко сжимая руку матери, усиленно махала в ответ. - Встретимся, Цветочек! Еще как встретимся! – в ответ закричала Виргиния, чувствуя, как корабль сотрясается от пушечного выстрела. – Это все точно не последний раз... – прошептала она, на миг, прикрывая глаза. – Ну! – крикнула Вир на пиратов, резко оборачиваясь и уверенным шагом, доходя до середины палубы. – И кто тут говорил, что девушке на корабле не место?! Бэбэ, ко мне! Мы сваливаем из этой дыры куда-нибудь в теплые страны! Не прошло и секунды, как Северный волк пропал. Где он появился – не известно, но это сейчас и не так важно. Главное, что он до сих пор бороздит моря Тамалии, и на нем, не всегда конечно, но царит мир и покой. И довольно часто раздается голос единственной девушки, не способной до конца удержать свой характер.