Играя чью-то роль, мы платим безвозвратно, Ту цену, с насмешкой что взяла сама Судьба. И эта роль, не сразу пусть окажется приятна. Достойно неизбежности ты посмотри в глаза…
~§§§~
Бывают в жизни моменты, когда хочется забыться и окунуться в одиночество с головой. Чтобы ни с кем не разговаривать, никого не видеть и никого не слышать, а просто выйти в сад и, спрятавшись в тени дерева, предаться чтению любимой книги или же просто закрыть глаза и погрузиться в сон без сновидений. Но, как это часто бывает, не всегда мы можем поступать согласно нашим желаниям. Хината давно привыкла к подобному. «Не опозорь. Веди себя достойно. Будь хорошей девочкой в глазах окружающих». Три предложения с самого раннего детства были той молитвой, которую её заставили выучить. Именно поэтому в этот невероятно душный августовский вечер, она, как старшая дочь семьи Хьюго, должна была составить компанию своему дяде на военном авиашоу за городом. Не сказать, что дорога до авиабазы была долгой. Её, как раз таки, Хьюго даже не заметила. Что лишь на некоторое время привлекло её внимание, так это довольно громкий и слишком уж радостный голос радиоведущего, который брал интервью менеджера какой-то музыкальной группы. И название у этой группы было знакомое. Красная… Нет, Хината не помнила, где могла его слышать. А совсем скоро водитель поймал другую радиоволну, на которой играла классическая музыка. Из головы все не выходил разговор с Карин. И вроде не было в нем ничего такого, о чем вообще стоило задумываться. Как и всегда Вайрида не скупилась на слова, доказывая свое мнение. И, как и всегда, её слова задевали за живое. Наверное это просто дар Карин – видеть людей насквозь и безошибочно находить их слабые места. «Гордость, смелость, – размышляла Хьюго, устало прикрывая глаза. – Эти качества мне не присущи. Все что есть во мне лишь их отголоски». И не то чтобы девушка была таким уж трусливым и забитым созданием. Просто она словно находилась не на своем месте, не до конца понимая, кто она есть, хоть уже и знала, кем должна будет стать. Теплый ветерок немного остудил кожу, но общее самочувствие у Хьюго так и не улучшилось. Чтобы хоть как-то отвлечься, девушка решила осмотреться по сторонам. Сегодня состоится открытие нового аэродрома, который способен принимать не только любые военные самолеты и вертолеты, но также и любые воздушные суда, в том числе самолеты с большой грузоподъёмностью (раньше это мог делать только военный аэродром вблизи Нары). Взлётно-посадочную полосу построили на территории действующей военной базы, которая уже давно не соответствовала требованиям современной авиации. И это была не просто реконструкция. Аэродром, ангары, блоки для сервисного обслуживания и целый комплекс зданий пришлось строить практически с нуля, пригласив для этой работы специалистов из Германии и Франции. Строительство и полное переоснащение базы заняло четыре года. За это время парк авиатехники существенно обновился. Чего только стоят новые вертолеты модели Sikorsky UH-60 и Boeing AH-64*. Также коллекцию военной техники пополнила дюжина «Ночных охотников» Ми-28Н. Особое внимание было уделено закупке новых истребителей. И, если Хьюго правильно поняла, то сегодня в авиашоу примут участия боевые самолеты, закупленные в России. Правда, она не была в этом точно уверена. – Хината-сама, – Хизаши окликнул свою племянницу, которая уже некоторое время ни на что вокруг не реагировала. – Хината-сама, – вновь повторил он, когда попытка не увенчалась успехом. Девушка легонько вздрогнула, будто только что очнулась, и посмотрела на сидящего рядом с ней мужчину. Тот мягко улыбнулся, но все же опустил глаза, чтобы не сталкиваться взглядом с будущей главой клана. – Мне жаль, что Вам здесь скучно, – произнес он. – Наверное, мне стоило настоять на том, чтобы ехал Нейджи. – Дядя, – девушка положила свою ладонь на руку Хизаши, – я…я очень рада, что вы взяли меня с собой, – на несколько мгновений задумавшись, добавила: – В детстве, помнится, Вы… часто брали меня на…парады. И это было..., – она прикрыла глаза, на короткое мгновение окунаясь в те времена, когда была маленькой девочкой. – Это было очень весело. Мужчина после этих слов испытал не свойственную ему неловкость. Доброта старшей дочери главы клана сбивала с толку очень многих. И даже он, родственник, не всегда мог правильно реагировать на её слова. Кажется, что в них и не было ничего особенного. Просто заверение, что она рада поездке. Но то, с какой интонацией они были преподнесены, то, как она сформулировала предложения, – все это для посвященного открывало их истинный смысл. Она была благодарна Хизаши за доброту и участие в её жизни. С самого детства, она, будущая глава семьи Хьюго, в силу традиций рода, была лишена родительской любви. «Она должна сама научиться бороться за свое место под солнцем. Никто не будет нести ответственность за её будущее. И если она сломается, то это будет только её вина». Эти слова, сказанные властным, не терпящим возражения голосом, принадлежавшим Хиаши, надолго засели в голове его брата. Он понимал, что эти спартанские условия необходимы для того, чтобы воспитать силу духа будущей главы. Он, как младший из близнецов, избежал такой участи, хоть ему также приходилось работать до седьмого пота, чтобы соклановцы признали его. Но Хиаши пришлось еще хуже. И он справился, хоть и не до конца ему удалось оправдать возложенные на него ожидания. Возможно именно по этой причине, он стремился реализовать все, что не удалось сделать ему, через Хинату. Быть сильнее, быть жестче, быть совершеннее – вот какие требования он поставил перед ней. Она обязана сама добиться того, чтобы её уважали, чтобы её признавали как личность. И почему-то единственным верным способом, который должен помочь ей в этом, стала полная изоляция девушки от её семьи. «Но когда одиночество помогало стать сильнее?» Хизаши никогда не задавал это вопрос вслух. Для него ответ был очевиден. И своего сына он воспитывал совершенно иначе. В итоге Нейджи, представитель побочной ветви, сейчас куда больше подходил на роль наследника, нежели старшая дочь Хиаши. – Я рад, что общество такого старика, как я, Вам все еще по душе, – добродушно произнес он, про себя подмечая, что вновь переходит черту в отношении Хинаты, разговаривая с ней не как с наследницей, а как со своей маленькой племянницей. – А то мой сын уже не так сильно жаждет появляться со мной в одной кампании. Не ровен час, когда и Вы последуете его примеру, и перестанете… – Это не так, – горячо возразила девушка и тут же смутилась, наткнувшись на веселые огоньки в глазах своего дяди. – Вы…Вы вновь подшучиваете надо мной. – Приношу свои извинения, – быстро произнес он. – Полагаю, нам стоит поспешить. Он жестом указал в направлении большой (такую впору было бы поставить на стадионе) сборной трибуны с подъёмом и навесом. Что примечательно, навес и боковые ограждения были сделаны из прозрачного материала, чем-то напоминавшего даже не пластик, а стекло. Так же, с помощью этого стекла постарались скрыть нижние балки конструкции, визуально придавая трибуне не такой громоздкий вид. А часть не скрытую пластиковым стеклом просто завесили камуфляжной сеткой. Несколько представительных людей – одни были в костюмах, другие в военной форме, – уже заняли места. Солдаты расположенные по периметру, стояли по стойке «смирно» и, казалось, даже не дышали. Перед трибуной ходили военные среди которых особо выделялся немолодой, но довольно привлекательный мужчина с длинными, убранными в хвост, седыми волосами. Хината хоть и была сведуща в чинах и званиях, особо не присматривалась к его погонам. Ведь по его манере держаться не трудно было понять, что он был здесь главным. – Хината-сама, – вновь обратился к ней Хизаши, – пройдемте… Девушка кивнула. Охрана также последовала за ними. Стоило им подойти к трибуне, как сидевшие люди встали, а военные тут же отдали честь. Хината вновь почувствовала неловкость от происходящего, невольно дотронувшись рукой до кулона. Её дядя был заместителем министра обороны. Поэтому его присутствие было обязательно на мероприятиях подобного рода. Конечно, как правило, министр также присутствовал, но уже некоторое время он находился в Китае. – Уместно ли мое присутствие здесь? – почти шепотом спросила девушка. – Я...я не уверена, что…, – она нервно провела взглядом по смотревшим на них людям. – Все в порядке, Хината-сама, – заверил он её. – Сегодня Вы, – последнее слово он особенно выделил интонацией, – сопровождаете меня, – и уже чуть тише добавил: – Ваша тетя было со мной почти на всех мероприятиях. И это придавало мне сил. Хината понимающе кивнула, наконец позволив себе немного расслабиться. Заняв место около самого края, девушка устало вздохнула, чувствуя как головная боль вновь усилилась. «Неужели будет дождь? – это предположение заставило девушку посмотреть на небо. – Но даже облачка нет». В эту самую минуту военный оркестр закончил последние приготовления. С первыми аккордами началась торжественная часть. Девушка не вслушивалась в то, что говорил полковник, под руководство которого перешла эта военно-воздушная база. К своему стыду, она даже не обратила внимание на слова, которые произнес её дядя, толкая речь. Она не заметила и как он сел рядом с ней. Головная боль будто выкинула её из реальности. Единственное, что смогло её отвлечь – легкое касание руки. Встрепенувшись, девушка вопросительно взглянула на своего родственника, а тот кивком головы заставил её посмотреть вверх. Семь истребителей рассекли небо, красуясь в лучах солнца. Ведущий пилотажной группы немного вырвался вперед и стал поворачиваться вокруг своей горизонтальной оси на триста шестьдесят градусов, образуя многократную бочку. Остальные истребители с равным промежутком времени последовали его примеру. Два истребителя, которые находились перед теми, что замыкали ряды, синхронно сделали боевой разворот-полубочку в верхней части полупетли, оказываясь выше и позади своих товарищей, которые также сделали трюк, следуя за ведущим самолетом. «Смена замыкающих самолетов, – мелькнула шальная мысль в голове Хинаты. – Так…это очень опасно делать!» Тут же самолеты пошли на снижение по крутой нисходящей спирали небольшого радиуса. Девушка невольно задержала дыхание. Истребители были похожи на парящих в небе птиц, выслеживающих добычу. Как хищники они выполняли свои маневры, внушая всем, кто видел это – страх, восхищение и зависть к их мастерству. – Это был плоский штопор, – шепнул Хинате её дядя. – Да…, – почти с придыхание произнесла она, не в силах отвести взгляд от очередного маневра. – Когда смотрю на них, у меня дух захватывает. Хизаши удивленно вскинул бровь. На миг ему показалось, что тот тон, которым она произнесла последнюю фразу, сильно отличался от её обычной манеры разговора. Но он тут же вновь переключился на полет истребителей. «Джирая выбрал достойных пилотов, – подумал он, наблюдая за мертвой петлёй, а после, и за коброй, которая была выполнена просто с феноменальной синхронностью. – Прекрасное исполнение». Хината не могла оторваться от того действа, что развернулось в небе. Никаких слов бы не хватило для того, чтобы описать ту гамму чувств, которая охватила её. Но тут её внимание привлек человек, который стоял недалеко от трибуны. Как бы Хьюго не пыталась абстрагироваться от тех эмоций, которые царили вокруг, почему-то чувства этого мужчины она не могла игнорировать. Переживание, сильнейшее напряжение, даже страх – вот что испытывал он. Но, стоило лишь взглянуть на него, как девушка тут же засомневалась в собственных ощущениях. С виду он был довольно молод и высок. Его пепельные волосы были растрепаны, создавая на голове воронье гнездо. Взгляд его был цепок – он зорко следил за самолётами, выполняющими в небе все новые и новые фигуры. Одет был в военную форму и, если девушка не ошибалась, то был в звании подполковника. А еще…у него был шрам на лице? В общем и целом, его вид был крайне безмятежен и, если не присматриваться, даже напряжение в глазах было сложно разглядеть. Тут же эмоциональный фон резко изменился. Буквально паника и ужас исходили от мужчины. Он дернулся, словно собираясь бежать, но с места не двигался, напряженно вглядываясь в небо. – Вот это да, – произнес Хизаши. Хината вернулась к просмотру шоу. И сделала это ровно в ту секунду, когда истребители вновь начали делать бочку. Один из них – предпоследний из правого ряда – когда пошел на маневр, словно значительно потерял скорость, ныряя вниз. В этот момент, летящий за ним пилот проскочил вперед, и «акробат» оказался у него на хвосте. – Они снова сменили замыкающего, – прокомментировал Хизаши. – И… это что? Он отделяется от группы. Пилот, который до этого выполнил маневр, снизил скорость, позволяя второму замыкающему закрыть два ряда. – Что он делает? – не сдержала вопроса девушка, прекрасно понимая, что ответа не получит. В считанные мгновения, набрав скорость и взметнувшись ввысь, самолет, резко сбросив скорость до нуля, поднял нос к верху, после чего опрокинул его вниз, будто имитируя движения языка колокола. После он вновь набрал скорость, присоединяясь к новому маневру своей группы. – Молодец, – произнёс Хизаши, невольно испытывая уважение к пилоту. – Это было очень рискованно, но он молодец. – Почему рискованно? – тут же поинтересовалась девушка, сбитая с толку своими собственными ощущениями от увиденного и эмоциями, которые исходили от того подполковника. – В большинстве стран выполнение этой фигуры на реактивных истребителях запрещено, – последовал ответ. – Слишком высокая степень риска неудачного исхода, Хината-сама. – Тогда, почему его включи в программу? – Не могу знать, Хината-сама, – с извинением в голосе произнес Хизаши. – Единственное, что мне известно, что Джирая-сан – глава этой базы – несколько раз встречался с министром, обсуждая это мероприятие. И министр утвердил план его проведения. Тут краем глаза Хината увидела, как подполковник быстро ушел. И, судя по его эмоциональному фону, он был в ярости. – На этом шоу закончилось, – произнес кто-то из зрителей. И в самом деле, самолеты вновь приняли строгое построение, заходя на посадку. Гости стали подниматься, покидая свои места. – Сейчас мне необходимо зайти в штаб, – проинформировал племянницу Хизаши. – Будет экскурсия по части для остальных гостей. Если хотите, то можете пойти с ними. Девушка невольно сжалась, не желая себе представлять эту картину. Она не имела ни малейшего желания находиться с этими людьми. Тем более, даже не смотря на головную боль, она все же улавливала их эмоциональное состояние. – Не…не хочу, – как-то по-детски произнесла она. – Я…я могу подождать Вас…здесь. Если это будет уместно. Хизаши только коротко кивнул, оставив девушку и направившись к главе части, который, вместе с остальными гостями и военными уже ждали его. Сказав ему что-то и получив ответ, мужчина повернулся к ней, вновь кивая. Дождавшись, пока все разойдутся, Хината вновь опустилась на сидение, упершись локтями в колени и положив на руки голову. Сколько она так просидела – сложно было сказать. Казалось что мгновение, но она слышала и как зашли на посадку самолеты, и как несколько раз проходили солдаты караула, которые старательно – это она также знала по их эмоциям – делали вид, что не видят её. «Должно быть им отдали приказ, чтобы меня не беспокоили, – мелькнула мысль. – Не могу, как же больно». Шум в голове иногда перебивался странными эмоциональными всплесками, исходившими из одного из ангаров, что находились неподалеку. Может в метрах ста пятидесяти-двухсот. Воздух стал нестерпимо сухим и, кажется, стало намного темнее на улице, чем было ранее. Хината подняла голову, вдруг с удивлением увидев, как небо заволокли тяжелые грозовые облака. «Еще несколько минут назад их не было же». И тут первые капли упали на землю. Девушка нервно подскочила с места, будто силясь уйти куда-то, но уже спустя несколько секунд начался не просто дождь, а ливень, который становился все непрогляднее и мощнее. Сердце Хьюго ушло в пятки. Нервно попятившись назад она зацепилась за ступеньку, падая, но в последнее мгновение смогла удержаться за спинку сидения. После она поднялась на верхний ряд и, обойдя его, села на самом крайнем месте, буквально забиваясь в угол между пластиковыми стенами. Дождь все не утихал. Хьюго беспокойно смотрела на то, как её и без того светлая кожа приобрела почти белый оттенок. Уловив свое слабое отражение в стекле, Хината со смесью отвращения и неизвестно откуда нахлынувшей апатии наблюдала за тем, как её зрачки сперва очень сильно расширились, а после, за несколько мгновений буквально выцвели. – Влажность, – тихо произнесла она, – очень высокая влажность… Брюнетка устало посмотрела наверх, наблюдая за тем, как тяжелые капли ударяются о пластиковое стекло. А небо, кажется, стало еще мрачнее, чем было до этого. Дождь лил стеной. «Клетка». Одно единственное слово крутилось в голове. Но… какой смысл несло оно? «Храни секрет, – думала она, чувствуя легкий холод. – Стоит мне сделать шаг… и секрета больше не будет. Секрета о том, что я есть». Вампиру буквально с самого его рождения внушают мысль о том, что никто и ни при каких условиях не должен распознать в нем демона. Ведь сущность демонов ночи не столь чарующе-прекрасна, как принято об этом писать в мистических романах. И вовсе не солнце для них является заклятым врагом, а вода – источник жизни в этом мире. Стоит влажности сильно повыситься, как и так очень светлая кожа приобретает практически фарфоровый оттенок, а в глазах пропадают зрачки. Но это еще самая малая из тех бед, что приносит с собой жестокая стихия. Как только хоть капля воды попадает на вампира, место её соприкосновения с кожей тут же опоясывают темно-синие вены. И выглядит это просто… «Отвратительно». Но даже на этом не останавливается вода. Она делает вампиров слабее, лишая того дара, которыми они были наделены с первого дня своего рождения. Именно поэтому во времена средневековья было уничтожено несколько десятков кланов по всему миру. Возможно потому, что Япония находилась долгое время в изоляции от влияния остальных стран, клану Хьюго удалось выжить и укрепить свое могущество. Её прадед и дед отдали слишком многое за то, чтобы последующие поколения могли жить в безопасности. Именно по этой причине большинство представителей главной ветви и части побочной занимали руководящие государственные посты. Ни её отец, ни её дядя не были исключением. А природный магнетизм вампиров, который с возрастом проявляется все больше и больше, играл демонам на руку в современном обществе. Легкий кратковременный гипноз позволял им получать практически все, что они хотели. А более острые слух и зрение, вместе с силой десятерых человек, делали представителя ночной расы идеальным демоном, чья жизнь течет в века. Но, временами, даже в таких кланах рождались те, кого в пору можно было назвать выродками. И Хината могла себя причислить к их числу: силой она не блистала, а ведь клан Хьюго издревле славился своими боевыми навыками, которым учили с самого детства; а гипноз…она им практически не обладала. Вместо этого гены предков сыграли с ней иную шутку. Эмпатические способности, которых, в силу её природы, быть попросту не могло ни у кого из представителей клана Хьюго, порой начинали выходить из-под контроля, вынуждая девушку считывать состояние тех, кто находится с ней рядом. По прошествии нескольких лет, – а этот дар у неё появился в двенадцатилетнем возрасте, – Хината смогла научиться контролировать их и, что самое главное, не выдавать себя. Она и так не оправдывает ожиданий своего отца. А если бы он узнал о подобной «мутации» чистого гена… нет, она не желала об этом даже думать. Хьюго немного озябла, да и вообще чувствовала себя крайне плохо. Головная боль просто убивала, а перед глазами все плыло. Хината посмотрела на свою руку, с отвращением замечая, как побелели её ногти. Подавив тяжелый вздох, она в очередной раз пожалела и о своем решении поехать сюда, и о том, что она не принадлежит к побочной ветви. Тогда бы на неё поставили печать – татуировку, не видимую человеческому глазу, – которая блокирует почти все присущие вампиру признаки, делая его неуязвимым даже для водной стихии. Но и цена за это соответствующая. Срок жизни не превышает двухсот-двухсот пятидесяти лет. – Но…но зато они могут жить так, как сами считают нужным. Да, Хината завидовала своему дяде, своему брату. Она завидовала почти всем из побочной ветви. В её понимании, они жили куда более полноценной и яркой жизнью, чем она. И это было… – Это не справедливо. Если бы не гордость, то Хьюго непременно начала бы жалеть себя. Но вместо этого она просто продолжала идти по выбранной для неё дороге. И эта самая дорога была правильной, ведь это был её жизненный путь. Хотя она не была уверена, что делает по ней верные шаги. А еще девушка продолжала холить надежду, что когда-нибудь она сможет поступить правильно, сможет сделать то, за что отец будет ей гордиться. Вдруг внимание Хинаты привлекло сильное эмоциональное напряжение, которое не могла перебить даже стена дождя. И с каждым мгновением оно становилось все сильнее, от чего и без того болевшая голова девушки стала практически раскалываться на части. В одну секунду появившийся звон в ушах сменился сбивчивой речью на повышенных тонах, смысл которой Хьюго не могла разобрать. Но эмоции…эти эмоции были такими яркими, что абстрагироваться от них просто не получалось. Обида, злость, раздражение, ярость, а потом…потом было что-то странное. Казалось, что все эти эмоции будто в разы усилились, и с каждой минутой она ощущала их все отчетливее, а за ними, словно фоном, мелькали иные, и самой яркими из них были страх, облегчение и…сожаление? В это время чуткий слух улавливал чьи-то тяжелые шаги. Хината невольно сжалась. Сбитая столку чужими переживаниями, она с каким-то паническим страхом смотрела на непроглядную стену дождя. Наруто был зол, чертовски зол. Хотя нет, он был в бешенстве. Как, как, скажите на милость, такое вообще могло произойти? Ведь все начиналось просто замечательно. Извращенец, – которого судьба явно из вредности послала Узумаки в родственники, – договорился о том, чтобы программу шоу утвердили. Ребята из группы согласились не говорить Какаши-сенсею о том, что Наруто в конце выполнит «свой трюк». В том, что у него это получится парень даже не сомневался. А вот Хатаке был против подобного, поэтому все держалось в секрете от подполковника. И вот, когда шоу имело грандиозный успех, когда сам замминистра обороны пожал Узумаки руку, Какаши был готов его просто убить. И это он еще слабо выразился. У подполковника явно была какая-то паранойя. Должно быть, он все еще не мог забыть смерть отца Наруто, который разбился во время полета. Но ведь Наруто не Минато. Конечно, риск есть всегда, но Узумаки был уверен в своих силах. И сегодня он в очередной раз доказал, что является лучшим! Правда Какаши на это было наплевать. Бывший учитель не бил Наруто, не орал на него. Просто была фраза: – Ты больше никогда не сядешь за штурвал, пока я жив! А на все попытки парня разобраться во всем, Хатаке коротко приказал к завтрашнему дню подготовить рапорт об увольнении. «Да блядь, как это вообще называется?» – Черт! – выкрикнул он, подходя к трибуне, которую до завтрашнего дня решено было не убирать с площадки. Из-за проклятого дождя Узумаки вымок до нитки, но так и не достиг цели, ради которой вообще вышел на улицу. Злость все еще не отпускала его. Она наоборот только усилилась. Не желая возвращаться, парень решил переждать дождь в этом нелепом сооружении. Зайдя под крышу, он провел рукой по лицу, стряхивая с него холодные дождевые капли. Ему нужно успокоиться. Вздохнув, парень хотел было подняться на верхний ряд – туда точно этот злосчастный, неизвестно откуда взявшийся ветер не будет доставать своими порывами вперемешку с дождем. Тишина и одиночество – вот что сейчас было нужно Узумаки. Правда, как только он поднял глаза кверху, все планы резко полетели в тартарары. С неким недоумением он уставился на сидевшую девушку, которая буквально сжалась в комок. Откуда? Кто? Что вообще здесь делает? Узумаки сильно сомневался, что это кто-то посторонний. Конечно, было крайне странно, что она осталась здесь, ведь все другие гости сейчас находились на «экскурсии» по новой базе. Но раз караул, который должен был уже несколько раз пройти мимо трибуны, её не согнал, значит так надо. – Здравствуйте, – парень широко улыбнулся, подумав о том, что наверняка беседа сможет отвлечь его от собственных проблем. Девушка ничего не ответила, подняв на блондина взгляд и тут же его опустив. – Здравствуйте, – вновь повторил Наруто, решив списать молчаливость своей собеседницы на то, что она из-за шума дождя могла попросту не разобрать его слов. Но его вновь ждала неудача. Она опять посмотрела на него, недовольно поджав губы. «Какое «хорошее» начало», – промелькнуло в голове Узумаки, когда молчание уже затянулось. Окинув девушку взглядом, он безразлично пожал плечами и, поднявшись на третий ряд, развернулся к брюнетке спиной, сев на ступеньки. И без того хреновое настроение катилось к чертям. А портить его еще больше выяснением вопроса «вежливости» не было ни сил, ни желания. Да и вообще сейчас Узумаки больше волновала ситуация с Какаши и с рапортом. Черт, вот это уже было реальной проблемой. Ведь Хатаке привык выполнять свои угрозы. – З…здравствуйте, – раздался немного тихий хриплый голос, который вывел Наруто, уже забывшего что он здесь не один, из размышлений. Он невольно обернулся назад, непонимающе посмотрев на девушку. – Что? – спросил он. – Здравствуйте! – тут же выкрикнула она, быстро поднявшись со своего место и склонив голову в приветственном поклоне. Узумаки удивленно приподнял бровь. Лет пять-шесть назад он бы непременно прокомментировал столь «быстрый и своевременный» ответ. Сейчас же, двадцатипятилетний лейтенант, решил попридержать свой язвительный комментарий. – Вы приехали вместе с одним из гостей? – он решил начать диалог с весьма глупого вопроса. – Да, – коротко ответила девушка. – Вам понравилось шоу? – Да. – На мероприятиях подобного рода бываете часто? – Наруто предпринял еще одну попытку разговорить собеседницу. Но, последовавший ответ, был столь же категоричен: – Да. Хината чувствовала, как колотится её сердце. По неизвестным причинам, все эмоции, которые испытывал сидящий перед ней молодой человек, она чувствовала также отчетливо, как свои собственные. Дар эмпатии был развит довольно сильно, но чтобы так читать все, даже самые мельчайшие переживания… Никогда еще не было ничего подобного. И от этого Хьюго было не комфортно. На щеках стал проступать румянец, который был вызван не столько смущением от присутствия рядом с ней этого лейтенанта (хотя, здесь она немного лукавила), сколько злостью на саму себя, на свою слабость и беспомощность перед чужими переживаниями, а также на свою уязвимость. Ветер все усиливался. И если, о Небо, он станет еще сильнее, то наверняка капли дождя долетят и до её «укрытия». И когда это произойдет…нет, она запрещает себе об этом думать. Все будет хорошо. Глубоко вздохнув, она подняла свой взгляд на парня, который задавал ей какие-то вопросы, на которые она отвечала чисто механически и весьма односложно. Невольно дотронувшись рукой до кулона, будто прося у него сил, она вновь глубоко вздохнула, решаясь прекратить вести себя как испуганный ребенок. – Повезло с погодой, – все еще пытался поддерживать разговор Наруто. – Если бы дождь начался на минут сорок раньше, никакого «шоу» бы точно не было. – Да, – вновь ответила Хината и тут же мысленно дала себе подзатыльник, точно решаясь, что на следующий вопрос она даст развернутый, красивый ответ. – А другие слова, кроме «да», знаете? – не смог сдержаться Узумаки, хитро прищуривая свои лисьи глаза. – Да! – с чувством произнесла Хината. Наруто улыбнулся, а после и вовсе засмеялся, как только увидел, что у его собеседницы покраснели не только щеки, но и шея, и даже уши. – Знаю, – сконфужено пробормотала Хьюго. – Простите, – она виновато опустила голову. – Да все нормально, – заверил её молодой человек, проводя рукой по волосам. – Кстати, а я был одним из пилотов. Вы должны были видеть тот номер, что я сделал. Я… – Это Вы выполнили «Язык колокола» на реактивном самолете? Но это же очень опасно. А во многих странах и вовсе запрещено! – перебила его девушка, и тут же осеклась. – П…простите. Наруто не смог сдержать усмешки. Похоже собеседница обладала немногими знаниями, касающимися его специализации. – У меня все было под контролем, – немного резко ответил он. – Проделывал это не один раз. – Вы…лейтенант, – утвердительно произнесла Хьюго, правда голос у неё был довольно тихий. – Это…это здорово, что Вы в таком юном…возрасте уже принимаете участие в подобных выступлениях. Она искренне старалась говорить так, чтобы показать свое уважение к профессии этого пилота, но, судя по тому, как изменилось лицо парня, Хината явно сболтнула что-то не то. Взгляд Наруто стал более жесткий. Ему не нравилось, когда упоминали его возраст и звание. Ведь на шоу такого рода обычно выступал высший офицерский состав. Поэтому у предвзятого человека, который узнавал о семье Узумаки, тут же закрадывались мысли о том, что Джирая просто продвигает по карьерной лестнице своего внука. А это было не так. Наруто сам добился того, что его мастерство признали. Черт, да он с двенадцати лет торчал вместе с этим недописателем-недополковником на авиабазах. В четырнадцать сел за штурвал. Он закончил военную академию в восемнадцать лет, в конце концов. И у него просто был талант к пилотированию. Как и у деда, как и у отца. – Моей мечтой было покорить небо, – вдруг произнес Наруто. – Теперь я мечтаю быть лучшим пилотом из всех. На миг Хината забыла как дышать. Какая-то вспышка пронзила все её существо. Уверенность в своих силах, желание жить, желание действовать и никогда не останавливаться – вот что она почувствовала. И эти эмоции были такими яркими, такими сильными… – Но, похоже, есть те, кто уверен, что «это», – он указал пальцем вверх, – не мое. Тут же эмоции стали другими. Горечь влилась в них. – Я… я так не считаю, – тихо пролепетала Хьюго, чувствуя, как от переполняющих её чужих чувств начинают немного трястись колени. – Ваша…твоя судьба…, – она пыталась подобрать слова, но это было чертовски сложно. – Я всегда грезил этим, – произнес он, разворачиваясь к девушке спиной и поднимая глаза к небу. – Сколько себя помню. Воспоминания из детства захлестнули его, заставляя вновь переживать тот восторг, когда Наруто впервые вместе с отцом взлетел на воздушном шаре. Тот момент, когда он дотронулся до облаков и понял, что они совершенно не похожи на взятый крем с торта, как ему когда-то казалось. Тогда в небе было спокойно. А потом он вспомнил то, как Джирая отдал его под опеку Какаши, когда Наруто пришел после военной академии. Или это Какаши поставил Джираю перед фактом, что Узумаки будет проходить стажировку пилота на их базе? Уже и не припомнит точно. По губам скользнула улыбка. Но это были веселые времена. Тогда он был неучем и вообще ходячей катастрофой, которая даже на симуляторе не могла пролететь без аварий. Но теперь, теперь-то все иначе. – Я стал лучше, – больше даже для себя, чем для девушки, сказал он. – И я самый юный из пилотов в нашей группе. И…и даже сегодня, я это в очередной раз доказал, – тут он замолчал, чувствуя, как гнев, который он смог подавить на какое-то время, вновь возвращается к нему. – Черт, да он даже не пытается понять меня! – громко произнес Наруто. – Почему? Я лучший, я могу сделать то, что не могут сделать остальные. Так какого черта он не дает мне показать себя? Ведет себя как какой-то параноик. Даже маленький шанс…Агрх! – парень раздраженно закрыл глаза, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться, и это, как обычно, не помогло. – Да он мне даже не отец. И, тем не менее, даже шагу без него ступить не могу. А как только делаю что-то сам… «Он тут же злиться, отчитывая меня как школьника!» Парень не закончил свою мысль, но Хьюго и так поняла, что он хотел сказать. В её памяти тут же всплыл момент с тем подполковником, которого она заметила во время шоу. И если сравнить те эмоциональные волны, которые излучал он, с теми, которые она уловила во время дождя, то… то может ли быть так, что это один и тот же человек? Хотя, нет. Это было бы слишком уж странное совпадение. И, тем не менее, анализируя все это, девушка вдруг с удивлением поняла, что по мере того, как говорил этот молодой человек, она все больше и больше испытывала к нему зависть. – Если…, – начала Хината, подбирая слова, – если бы Вас не контролировали, то было бы лучше? – Аа? – парень, который вновь забыл о своей собеседнице, прослушал вопрос, посему девушке пришлось вновь его повторить. – Да, – тут же ответил он. – Я бы мог отвечать за себя сам. Мог бы делать то, что считаю нужным. Это и есть доверие, которое должно быть. А так… так он…он просто не верит в меня. – А что плохого в том, чтобы переживать за Вас? Разве плохо то, что кто-то пытается помочь и оградить от трудностей? – Все не так, – перебил её Наруто. – Он перекрывает мне кислород. Это его паранойя за мою жизнь…да я сам хочу ей распоряжаться! – Но разве не естественно испытывать страх за того, кто дорог? – недоумевала Хината, почти в упор глядя на светлый затылок офицера. – Почему нельзя, – она задумалась на несколько мгновений, собираясь с мыслями, – почему нельзя просто принять эту заботу? Когда кто-то думает о тебе, боится за тебя, переживает и хочет помочь – разве не это ли означает быть семьей? Наруто дернулся словно от удара. В его голове начали вновь всплывать картинки из прошлого. Похороны отца после катастрофы, инфаркт матери, который случился буквально через несколько месяцев после этого. Тогда он впервые познакомился с Хатаке. Наруто на тот момент было восемь. И фактически именно Какаши взял на себя все заботы о ребенке (Кушина в то время уже впала в кому). «И все эти годы он продолжает заботиться обо мне, – Наруто потер затылок, впервые за весь вечер почувствовав стыд и толику досады. – Извращенный старик говорил, что отец погиб на глазах Какаши-сенсея. А сам сенсей часто упоминал то, что я очень похож на отца». Тут же Узумаки припомнил детали, на которые сегодня попросту не обратил внимание: у Какаши немного тряслись руки и, кажется, подрагивал голос. Человек, который заменил ему отца, испугался за то, что в случае ошибки – и даже пусть в этом будет не вина Наруто, а какая-нибудь глупая неисправность механизма, – ему придется увидеть то, как на его глазах погибнет его воспитанник, его приемный сын. Черт, а ведь Хатаке, когда после смерти Кушины оформил опекунство над Наруто, даже не женился, говоря о том, что ему с лихвой хватает забот. Хината тоже молчала, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Её переполняли переживания её невольного собеседника. Она, надо признать, не понимала почему ему так не нравится забота со стороны его семьи. Скорее всего он говорил о своем отце. Но разве это так уж плохо? Плохо, когда тебе хотят помочь, когда переживают, помогают идти по жизни? Неужели настолько плохо иметь семью? – Уж лучше, когда на тебя злятся и кричат, чем когда вовсе не замечают твоего существования, – мягко произнесла она, даже не замечая того, что парень повернул голову, бросая на неё внимательный взгляд. Сейчас её занимали те слова, что были сказаны этим человеком. Когда родные люди не вмешиваются в твои дела, значит они просто дают тебе свободу действовать так, как ты считаешь нужным. Хотят, чтобы ты проявил свои силы, познал их предел. «Это и есть доверие?» Хината недоумевала. Что за странная форма выражения своих чувств. И чем больше она об этом размышляла, тем отчетливее понимала, что это не лишено смысла. Учитывая традиции и нравы, не было удивительным то, что её отец не мог предложить ей ничего большего, кроме как самой выбирать то, как стоит жить. Его самого воспитывали и растили в тяжелые времена войн и конфликтов. Поэтому не было ничего странного в том, что он не знал, как себя стоит вести с дочерями, что стоит от них требовать. А еще Хината знала наверняка, что иногда отец стоит перед дверью в её комнату и не заходит. В те минуты он испытывает разные эмоции: и страх, и неуверенность, и сожаление, и стыд. Раньше Хьюго думала, что стыд и сожаление – самые сильные эмоции – появляются потому, что Хиаши стыдно за свою неумеху дочь, которая ничего из себя не представляет. Но… а если у них была иная природа? Что если он просто не знал, как он должен подойти к ней? Не знал о чем следует поговорить, и вообще, захочет ли она с ним говорить. «Может ли быть так, что наши обиды и непонимание портили жизнь, заставляя совершать глупые поступки? Что если все окажется не тем, чем выглядит на первый взгляд?» – О Небо, – тихо произнесла девушка, чувствуя необычайную легкость во всем теле. – Неужели все настолько просто? Впервые её голос не дрожал, а мысли стали ясными. Головная боль прошла, да и вообще хотелось улыбаться. А еще ей очень сильно захотелось домой, захотелось увидеть отца и…и просто поговорить с ним. Наруто не без интереса наблюдал за теми метаморфозами, что происходили с его собеседницей. Казалось, что с неё спала какая-то невидимая пелена, которая не позволяла дышать свободно, А сейчас, сейчас бледность её кожи уже не казалось столь отталкивающей, как в начале. Да и если присмотреться, то девушка обладала очень правильными, впору даже сказать, аристократическими чертами лица. По правде говоря, он даже не был уверен в том, насколько правильно подобрал описания к её внешности. Девушка была красивой, но вместе с тем язык просто не поворачивался назвать её милой. Это была холодная благородная красота. Парень погладил себя по затылку, желая побороть смущение, которое на краткий миг охватило его. Черт, давненько такого не было. Вдруг его внимание привлек тот факт, что вокруг стало будто светлей. Посмотрев наверх, он с удивлением понял, что ливень почти прекратился, уступая место мелкому дождю. – Эй, кажется, все практически закончилось, – задорно произнес он, вновь бросая короткий взгляд на свою собеседницу. Девушку его голос буквально вырвал из состояния задумчивости, в котором она пребывала. Ни слово не говоря, она поднялась со своего места и медленно направилась по направлению к выходу из трибуны. Наруто также поднялся, давая ей возможность пройти и попутно отмечая, что девушка двигается очень плавно и, что удивительно, бесшумно. Хината остановилась, не выходя из-под крыши, но находясь все же довольно близко к открытому пространству. Если бы ветер, который уже стих, вновь решил заявить о себе, то капли дождя точно попали бы на неё. Но сейчас Хьюго хотела рискнуть. Щурясь, она подняла взгляд к небу. Она всегда боялась дождя, вообще боялась воды, которая безжалостно показывала истинную сущность тех, кто живет за счет крови других. Но сейчас, смотря ласково-шаловливый, наполненный свежестью и умиротворением дождь, на её душе было спокойно. Смятение, страх, апатия и обреченность если и не исчезли совсем, то все же ослабили оковы, которые сковывали все существо девушки. Тучи, некоторое время назад заполнившие собой небо, начали рассеиваться. И вот уже то тут, то там, появлялись небольшие ясные небесные островки, сквозь которые со смехом выглядывали и рассыпались солнечные лучи. «Быть Хьюго не наказание, – мелькнула мысль в её голове. – Это мой долг». А еще Хината поняла, что ей будет нужно позвонить Карин, и сообщить о том, что ни на какую фотосессию она не пойдет. Ей это просто не интересно. Зато с понедельника на Токийской фондовой бирже начинают проводить курсы для тех, кто хочет познать азы экономики и торговли. А Хинате всегда нравились как точные, так и социальные науки. Ей не быть чемпионом по боевым искусствам, каким были, скажем, её отец, её младшая сестра и её двоюродный брат. Но она была уверена, что способна показать себя на другой арене. И когда у неё это получится, её семья, её отец, будут ею гордиться. Наруто, стоя за девушкой, не мог решить, что ему хочется больше: смотреть на небо, которое он любил больше всего на свете, или же дотронуться до длинных темных волос. Надо признать, что волосы у его собеседницы были очень красивыми и густыми. Да и вообще от девушки исходил приятный легкий аромат. Не до конца отдавая себе отчет в своих действиях, он кончиками пальцев слегка дотронулся до темных прядей, но тут же одернул руку. «Я веду себя как дебил», – с садистской обреченностью констатировал Узумаки, ошарашено смотря на свою руку. Нет, он точно дебил. – Дождь закончился, – произнесла девушка, взглянув на него через плечо. – Вы…могу я Вас попросить отвести меня к штабу? Там меня ждет дядя, – и, натолкнувшись на странный взгляд парня, решила пояснить. – Хьюго Хизаши. И ей пришлось использовать все свое самообладание, чтобы не засмеяться, глядя на ошарашенного пилота. Но тот довольно быстро справился с собой, и обворожительно, пожалуй даже, хищно улыбнувшись, указал на право, предлагая спуститься с трибуны. Хьюго так и поступила, отогнав от себя странные, даже противоречивые эмоции, которые испытал парень на какое-то мгновение. И, дождавшись пока спустится парень, уже вдвоем направились к штабу. Приведя девушку на место, Наруто тут же поспешил откланяться, удивленный взволнованным видом заместителя министра обороны. Было похоже что он словно состарился на несколько лет, таким напряженным выглядел. И лишь когда племянница заверила, что все было хорошо, он облегченно выдохнул, поговорив сдержанное: – Я очень рад, Хината-сама. Узумаки даже показалось, что не будь рядом других людей, этот мужчина точно обнял бы девушку. «Похоже, он не на шутку испугался за неё, – подумал пилот, направляясь к амбарам. – Но, обратно же, там был всего лишь дождь. Чего паниковать-то так?» И тут Узумаки буквально натолкнулся на подполковника, который выходил из блока сервисного обслуживания. Оба замерли. Никто не решался начать разговор. Точнее, как раз таки начать должен был его именно Наруто, но он упрямо продолжал молчать, глядя на своего учителя и командира. А Какаши смерил его суровым взглядом и, в этом парень не сомневался, явно был не настроен первым идти на примирение. – Я…, – Наруто сперва замялся, но тут же упрямо вздернул подбородок, – я знал, что у меня все получится, Какаши-сан, – он с вызовом смотрел на Хатаке. – План выступления был одобрен министром обороны. И в случае чрезвычайной ситуации я мог увести самолет на безопасное расстояние. Взгляд Хатаке потяжелел, но мужчина продолжал молчать. – И я не буду подавать рапорт, так как не нарушил приказа главнокомандующего, – последнее слово Наруто особенно выделил. – Я понял, лейтенант, – официальным тоном произнес подполковник, уже собираясь идти. – Если это все, то… Узумаки не дал ему закончить, поклонившись и быстро, почти скороговоркой произнося то, что понял сравнительно недавно: – Но я хочу извиниться перед Вами, Какаши-сенсей, – парень не хотел упоминать о своем отце, поэтому решил сформулировать свои мысли иначе. – Я не подумал о том, что почувствуете Вы, когда я буду выполнять свой «трюк». Простите, что заставил Вас волноваться. Я не думал о последствиях, которые ждут меня, если бы… если бы все пошло не так. Какаши все также продолжал молчать. А Наруто не рискнул поднять на него голову. Проходящие мимо солдаты и офицеры старались не обращать внимания на этих двоих. – Извинения, – наконец произнес подполковник, усмехаясь. – Да я сто лет от тебя этих слов не слышал. Наруто облегченно выдохнул, только сейчас осознавая, что, кажется, даже перестал дышать. Выпрямившись, он сконфуженно почесал затылок, улыбаясь. – Да я сам уже и не помню, когда их в последний раз произносил.., учитель. – На тренировках и учениях я вытрясу из тебя всю дурь, – строго произнес Хатаке, глядя на своего ученика. – Будь уверен, ты пожалеешь, что не воспользовался возможностью и не уволился из армии. – Я это переживу,– в этот раз Наруто уже открыто улыбался, чувствуя, как гора упала с его плеч. – Кстати, у замминистра очень красивая племянница. Хатаке приподнял бровь, задумчиво смотря на своего подопечного. – Птица не твоего полета, – просто ответил он, чем вызвал довольно бурную реакцию Узумаки. – Эй, – воскликнул тот, прищурив свои лисьи глаза, – я тоже не по земле ползаю. – На сколько мне помнится, у казуров* крыльев нет, – парировал Какаши, но, наткнувшись на раздраженный взгляд Наруто, примирительно поднял руки вверх. – Ладно, ты не казур. Но не уверен в том, что вы еще когда-нибудь пересечетесь. Кстати об этом, а ты откуда о ней… – Смотри, – Наруто вновь не дослушал своего командира, доставая из кармана женскую подвеску. Хатаке тяжело вздохнул и потер переносицу. – Захочу ли я знать откуда у тебя эта милая вещица? – Это принадлежит Хинате-чан, – тут же ответил Наруто, но, наткнувшись на вопросительный взгляд Хатаке, ту же замахал руками, пытаясь объяснить: – Я его не украл. Мужчина недоверчиво сощурил глаза, ожидая продолжения. – Я честно его не украл, – вновь затараторил Наруто. – Когда мы вдвоём были на трибуне…, – и, не дав Какаши задать вопрос, продолжил. – Я потом объясню как мы оказались там. Точнее, я знаю как там оказался я, а вот она… не суть. В общем, когда мы уходили, она её обронила – кажется, замок на застежке ни к черту – и я решил, что это…это неплохой предлог для новой встречи. Хатаке тяжело вздохнул, возводя глаза к небу. Только бы его нерадивый подопечный ничего не перепутал, когда будет объяснять это…как там зовут ту девушку? Хинате, вроде. – Пять нарядов. – Чего? – не понял Узумаки, пряча украшение. – Десять нарядов, лейтенант, – спокойно произнес мужчина. – Думаю, на кухне нужна будет помощь. Пока пойдешь туда. А завтра в половину пятого утра будет разминка перед утренними упражнениями. – Эй, – возразил Узумаки, понимая, что его учитель решил прямо сейчас начинать осуществлять свои угрозы. – Какие наряды? Я младший офицер! – Хочешь двадцать нарядов вне очереди? – тут же поинтересовался Какаши. – А завтра тебя ждут туалеты. – Хах, – обескуражено произнес Узумаки, вставая по стойке смирно и отдавая честь. – Так точно, – парень оскалил свои белые зубы, клятвенно обещая самому себе, что очень скоро сам Хатаке будет вот так отдавать ему честь. – Могу приступать, Какаши-сан? – Приступайте, лейтенант, – доброжелательно улыбнулся подполковник. – Труд сделал из обезьяны человека. Не забывайте, об этом, не забывайте. ~~~~~~~~~~~~~ ~~~~~~~~~~~~~ • Военное образование: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://topwar.ru/; • Казуры – птицы, у которых нет крылья; на их месте имеются небольшие кисточки. ~~~~~~~~~~~~~ ~~~~~~~~~~~~~