Бывает и так

      Андрей Быков зашёл в лифт на первом этаже и нажал кнопку с обозначением цифры «3». В этот момент у него зазвонил телефон.       — Да, — ответил Быков.       — Андрей Евгеньевич, — раздался в динамиках голос Фила, так до конца и не утратившего акцент. — Тут Иван Натанович… — Фил ещё раз посмотрел на лежащего на диване Купитмана. — В общем, плохо ему.       — Всё понял, — ответил Быков, переходя на командный тон. — Вот что, Фил, приведи его в порядок побыстрее, проветри кабинет и веди к Кисегач. Главное, не давай ему опохмелиться. И ещё: сделай так, чтобы он ни при каких обстоятельствах не встретился с Дарьей Михайловной. Всё понятно?       — Да, Андрей Евгеньевич. — Фил положил трубку и снова посмотрел на спящего Купитмана. — Иван Натанович. — Он слегка потряс Купитмана за плечо. Тот зашевелился, но не проснулся. — Иван Натанович, просыпайтесь. Уже начался рабочий день. — Он снова потряс начальника, на этот раз сильнее.       — Фил, — пробормотал Купитман, стараясь отгородиться от ординатора пледом. — Фил, отстань.       — Нет, Иван Натанович, не могу, — спокойно проговорил Фил, стараясь убрать плед с лица Купитмана. — Вас вызывает Анастасия Константиновна, — решил применить последний способ Ричардс.       — Что? Настя? — испуганно и растерянно проговорил венеролог, с усилием садясь на диване. — Когда? — Он перевёл блуждающий взгляд на Фила, стараясь сфокусироваться на нём. — Фил, принеси, пожалуйста, минералочки, холодненькой! — попросил жалостливо венеролог.       — Хорошо, Иван Натаныч, — ответил Фил, стараясь сохранить спокойствие, которое он всегда терял при виде пьяного начальника.       Тем временем Быков зашёл в учебную комнату к своим интернам.       — Поднимайтесь, ошибки эволюции и слушайте меня. Сегодня двое из вас отправятся в удивительное путешествие в мир кашляющих больных — в пульмонологию. А вместо вас познавать азы терапии сюда придут интерны-пульмонологи, поэтому старайтесь вести себя хорошо, дай Бог, там останетесь. Так, Калинина, Мальцев, за мной! — Быков распахнул дверь, Софья и Алёша покорно вышли из учебной.       — А тебе, Корнеев, на сегодня достаётся пациент Боголюбов. Фамилия у него со смыслом, потому что кроме Бога надеяться ему не на кого. — И Быков, отдав питерцу историю болезни, вышел из кабинета.       Когда Андрей со своими интернами поднялись на восьмой этаж, там их уже ждала, стоя около поста и заполняя историю болезни, заведующая отделением Дарья Михайловна.       — Здравствуйте, Дарья Михайловна, — со своей типичной улыбкой поздоровался Быков, а затем обратился к интернам:       — Я хочу познакомить вас с заведующей нашим пульмонологическим отделением Дарьей Михайловной Соловьёвой. Как видите, она в интересном положении, и к тому же, у неё есть свои интерны, поэтому не вздумайте её раздражать своим тупоумием.       Даша улыбалась, слушая эту тираду, при этом держа одну руку на пояснице, а другой рассеяно поглаживала живот в том месте, куда ребёнок, которого она носила в себе уже шесть месяцев, особенно болезненно толкнулся.       — Ну, что, мои дорогие, — обратилась заведующая к Софье и Лёше. — На сегодня вы останетесь у меня. Вот истории, — она кивнула на довольно объёмную кипу бумаг на столе, — берите их и по палатам!       Когда интерны ушли, Даша обратилась к Быкову:       — Андрей, пять интернов для меня многовато. Забери моих к себе, пожалуйста.       — Я так и собирался, — ответил Андрей, стараясь по лицу Даши угадать, знает ли она о приключении Купитмана. — Где твои подопечные шляются?       — А вон они. — Даша указала на стоящих около кофейного аппарата парней. — Идите сюда! — она жестом подозвала их к себе. — На сегодня вы отправляетесь в терапию и будете работать под чутким руководством Андрея Евгеньевича.       До этого весёлые интерны изменились в лице: они прекрасно знали, что значит «чуткое руководство» Быкова. Но, делать было нечего, и они послушно проследовали за терапевтом в лифт. Когда Быков раздал пульмонологам указания и хотел отправиться посмотреть, что делает Купитман и в каком тот состоянии, его нагнал Корнеев.       — Андрей Евгеньевич, — заискивающе начал интерн. — А почему именно Софья с Лёшей пошли в пульмонологию? Чем я не подхожу?       — Много вопросов Корнеев. Отвечу кратко: не беси. Не меня, а зав. пульмонологией. Приди ты на несколько месяцев раньше, когда у неё была перестройка гормонального фона из-за беременности, и она была подвержена приступам ярости, я бы с удовольствием отправил тебя в пульмонологическое отделение, потому что тогда бы за малейшую провинность тебя оставили бы на дежурство.       — Доступно объяснили, Андрей Евгеньевич, — продолжал в том же тоне Максим. — Но, поверьте, я не буду её раздражать.       — Не поверю! – Быков остановился и посмотрел на Корнеева. — Чего ты пристал? Или тебе похалявить захотелось? А вот и нет! Будешь работать тут, пока не поседеешь от горя там или от напряжённой мысли. Вообще, иди, показывай интернам-пульмонологам мои владения! Всё, исчез! — Он проследил взглядом, как Корнеев удаляется в палату. В этот момент у Андрея, в который раз за сегодня, зазвонил телефон.       — Андрей Евгеньевич, я пиджак Купитмана из химчистки забрал, куда его теперь? — говорил Лобанов, стоя в приёмном отделении с Купитмановским пиджаком в руке.       — Неси в кабинет заведующего, — ответил Быков. — Погоди, сейчас в лифте встретимся, — с этими словами Быков зашёл в лифт, где уже находился Лобанов. — Сколько? — спросил он, глядя на пиджак.       — Полторы тысячи, — ответил Семён.       — У Купитмана потом заберёшь. — Андрей ещё раз покосился на одеяние, вспоминая, как оно вчера находилось во владении какого-то пьяного забулдыги. — Фил, как там мой лучший друг поживает? — спросил Андрей у Ричардса, когда они с Семёном вышли из лифта.       — Нормально, Андрей Евгеньевич, — со своим привычным осуждающим тоном ответил Фил. — Я ему минералки купил, немного привёл в порядок, кабинет проветрил, — доложил американец.       — Молодец, Филька, выношу тебе благодарность по службе, — сыронизировал Андрей. — И, где же наш герой теперь?       — А он сейчас к Анастасии Константиновне ушёл, она его зачем-то вызвала.       — Всё понял. Сёма, отдай Филу костюм и иди к себе в приёмник. Я пойду, посмотрю, как Кисегач Ивана за вчерашние проделки распекает.       Тем временем Иван Натанович, сидя в кабинете главврача и поминутно икая, слушал её мнение, относительно вчерашних событий, которое она высказывала в довольно гневной форме:       — Тебе не стыдно, Купитман? — Настя с неодобрение посмотрела на венеролога. — Я вообще поражаюсь смелости Дарьи Михайловны, как она решилась рожать от тебя! Ты же безответственный!       — Настя, — понурив голову, начал Купитман, задетый за живое словами Кисегач. Если до этого он мог мысленно оправдаться, то теперь она нашла его болевую точку. — Ну, так получилось. Я долго не пил, а вчера сразу много. С непривычки.       — Надо же, с непривычки! — возмущённо ответила Настя. — Иван Натаныч, ты вообще подумал, что в скором времени тебе придётся воздержаться от выпивки, несмотря на то, что Софье всё равно, пьёшь ты или нет?       — Анастасия Константиновна, это другое, — ответил Иван. — То, что я перестану пить после рождения дочери, я не отрицаю. Но пока мне же можно немного расслабиться?       — Расслабиться? И это, Купитман, ты называешь расслабиться: нажраться, как свинья в каком-то баре, откуда тебя Андрей с Лобановым хотели забрать?       — Настя, признаю: был неправ. Только ты, я тебя прошу, Даше не говори. — Он умоляюще посмотрел на главврача. Ему действительно было стыдно.       — Хорошо, Купитман, — пошла на мировую Настя. Но это в последний раз. Ещё так сделаешь: уволю к чёртовой матери!       — Спасибо, Настенька! — с чувством произнёс Купитман, вставая, чтобы уйти.       — Стоять! — Кисегач сделала движение, показывая, чтобы венеролог опять присел. — Раз уж ты здесь, давай-ка обсудим твои планы на платные палаты в этом месяце.       Пока Кисегач распекала Ивана, Дарья Михайловна, спустившись на пятый этаж в кож-вен, прошла в кабинет заведующего. Удивительно, но за столом сидел Фил.       — Привет, — сказала Даша. — Фил, а где Иван Натанович?       — У Анастасии Константиновны. Она его вызвала, — честно ответил Фил, радуясь, что успел проветрить кабинет и главное, что он не соврал Дарье Михайловне, дружбой с которой он очень дорожил.       — Понятно. Фил. Скажешь Ивану Натановичу, что я заходила и просила его прийти ко мне. — Даша уже направилась к двери. — И ещё: передай ему, что имя Анна меня не устраивает по всем параметрам, ибо я не хочу называть дочь ни в честь женщины, покончившей жизнь самоубийством, ни в честь русской императрицы, любившей шоу карликов и прочих шутов! — с этими словами Даша вышла из кабинета.       Фил улыбнулся: как она всё-таки изменилась. Стала какой-то более весёлой, что ли.       «Беременность меняет женщину», — подумал Фил, перебирая бумаги на столе начальника.