Forbidden glance

POV Руби Зейн кашлял так, словно захлебывался в собственной слюне. Я ужасно перепугалась. Когда парень пришел в себя, то взглянул на меня. Его глаза были полны боли. Но там все так же светились эти чертовы цифры. Он сделал шаг ко мне, но я отошла и уперлась прямо в дверь ванной. — Нет, пожалуйста, не бойся меня, — прошептал он. — Кто ты? Что с твоими глазами? — спросила я, заикаясь. Мой голос дрожал. Меня пугал его вид. Никогда я не видела ничего подобного. В его глазах такие цифры, которые я видела каждый день на своем будильнике. Белые на черном фоне. Видеть такое в глазах живого человека очень необычно. Устрашающе. Неизвестность всегда пугает. Я всегда боялась узнавать что-то новое. — Руби, я все объясню, только выслушай меня, — просил меня Зейн. В его голосе я могла слышать отчаяние. Он не хотел, чтобы я уходила. И хотелось ли мне этого? Ведь именно в этом парне я нашла того самого друга, которого так давно искала. Ведь это он дал мне то, что я искала. Поддержку. Да этот вид ужасно пугает меня, и я не знаю, что и думать, но я хочу остаться с ним. — Хорошо, но я хочу, чтобы ты все объяснил, — сказала я дрожащим от страха голоса. Я действительно была напугана. — Я все объясню, только поверь мне, тут нет ничего страшного, — сказал Зейн, протягивая мне руку. Я недоверчиво взглянула на нее, но все же протянула свою в ответ. Он сжал мою руку и вывел из ванны: повел в зал. Посадив меня на диван, он ушел. Я сидела и не дергалась, все еще отходя от шока увиденного. Зейн вернулся с аптечкой в руках и обработал мою руку, перевязав ее бинтом. После этого он сел напротив меня. — Если хочешь, я могу надеть очки, — предложил он. — Нет, оставь так, — ответила я, приглядываясь к нему. — Я знаю, это очень странно и необычно, но это так. Я такой с рождения. Я не знаю, как это объяснить, но это так, — сказал он. — Что они значат? — спросила я, посмотрев на него. — Эти цифры. Что они значат? — Это дата смерти человека, он видит только дату, а я и дату и смерть, — ответил мне парень. Я застыла в шоке. — То есть, — сказала я, начиная задыхаться. — Да, то, что ты видишь, — это дата твоей смерти, — согласился с моей мыслю Зейн. — Но это же через три месяца, — сказала я. — Мне очень жаль, Руби, — тихо сказал Зейн, опустив голову. Я видела, что он действительно жалеет. Он не хотел, чтобы я знала это. Не хотел бы, чтобы я страдала. Именно Зейн хотел, чтобы я была счастлива, как хотел этого мой брат. Они оба хотели это искренне. — Значит, я и правда ее ждала, раз так сильно хотела посмотреть в твои глаза, — сказала я. — Выходит, что так, — согласился со мной парень. — А как же так, как я умру? Ты же видел, — спросила я. — Да, но я не могу сказать тебе, было смутно и непонятно, но я и этого не буду говорить — достаточно того, что ты знаешь число, — ответил парень. — Но... — начала я. — Прости, мне тяжело, не заставляй, — сказал он. — Хорошо, — согласилась я. — Спасибо, — сказал он. — Ты можешь мне рассказать хоть что-нибудь? — просила снова я. — Ну, я был таким с самого детства, родители не понимали, что это, врачи не знали, как объяснить. В нашем квартале, где мы жили, нас обходили стороной. Но, как не странно, у меня были друзья, у меня даже была девушка, только они все погибли. После того, как я потерял всех, я замкнулся, почти не выходил из дома, пока не встретил тебя, — сказал Зейн. — Ты хотел найти друга и нашел меня, — сказала я медленно. — Верно, — согласился он со мной. — Как они погибли? — спросила я. Мне было безумно интересно узнать его. Это мистика — быть таким человеком, как в кино, но это ведь по-настоящему. Это правда. И сейчас я на самом деле сижу в его квартире и говорю с ним. Хочу знать его так хорошо, насколько это возможно. Я не могу поверить, что напугалась его. Нет. Он не страшный. Зейн Малик не причинит мне вреда. Я уверена в этом. — Давай я буду рассказывать постепенно: смерть каждого из них, очень сильно отражалась на мне, я до сих не могу вспоминать о них спокойно, — сказал Зейн. — Я понимаю тебя, говори, — сказала я мягко. Придвинувшись ближе к Зейну, я взяла его за руку, чтобы подержать, чтобы он чувствовал, что кто-то есть рядом. — Хорошо, я начну с Гарри, — сказал Зейн. — Я слушаю, — сказала я.