Поговорим?

Новая глава с огромнейшей задержкой, прошу прощения. Экзамены и жара отнимают много времени и сил. Спасибо за понимание. Надеюсь, вам понравится. Буду рада отзывам. Ваш Автор. *** Она восхищенно смотрела на мужа. В этой его истории было нечто совершенно магическое. Что-то до странности доброе. Ее, вроде, отчитали раз тысячу, даже сына Аид попрекал меньше!, но дочь Деметры отчего-то не могла злиться. И Хейзел, казалось, отошла, отогрелась. Она расслабленно облокотилась на стол и даже ноги скрестила. Девочка задумчиво вертела в руках пустую чашку, улыбаясь краешками губ. Персефона поймала себя на мысли, что на месте Хейзел уже бы давно вызнала у отца все про чудеса, их природу. И начала бы учиться с этой самой минуты, закрыв глаза на все трудности, все препятствия, все эти бесчисленные «невозможно». Как Ребекка. Тишина, не такая неразрывная и не такая до удушья душная, уважительная и театральная, как раз под стать хозяину подземного царства, проходила мимо нее. В глазах Хейзел зажигался какой-то мутный, слабый огонек любопытства, и, дочь Деметры готова была поклясться, доверия. Нико и Эмили тоже заметили перемены в ее настроении. Они кидали на нее быстрые взгляды время от времени, перешептывались. Персефоне подумалось, что черное небо над дворцом начало проясняться. Того гляди и станет чернильным, с густыми клубами-облаками и светлыми, белесыми разводами. Возможно, все дело было в том, что Аид – хороший рассказчик и еще лучший выдумщик. Мужчина приукрасил встречу с наследницей, и девушка догадывалась, какие слова на самом деле являлись лишними, каких слов никогда не звучало, но тактично молчала. Нечего, с ними даже лучше. А, возможно, дело в том, что кто-то из скелетов зажег фонари на фасаде здания… Персефона не знала. - Ты поступил честно, - сказала Хейзел. Забавное слово, мелькнула мысль, и правильное. Дыхание перехватило. Нико посмотрел на сестру с ободряющей улыбкой, Эмили – с восхищением, Персефона – с гордостью. Гордостью за них всех. - Честно? – переспросил Аид обескуражено. Пояснений никому не требовалось, но все замерли. В этих еще непроизнесенных словах, на закоулках мыслей заключалось что-то важное, теплое… - Да, - ответила полукровка. – Нельзя лишать людей… сказок? Ее шепот мурашками пробежался по спине. Бог даже улыбку дурацкую обронил. Она упала на пол со звоном, стеклянная, разбилась, кристаллизовалась звоном в тишине. Персефона перехватила взгляд Нико: он тоже смотрел куда-то на осколки. Странная иллюзия. Эмили и ухом не повела, только ухмыльнулась да качнула головой. Дочь Плутона непонимающе глядела на Аида. - Ничего же не разбилось, - пробормотала девочка изумленно. Абсолютнейшее ничего. Вот она, сказка. - Это было наваждение, Хейз, - объяснила мертвая. – Как те, что делала Гея. Они не настоящие. Живут только здесь, в голове. Эмили пальцем коснулась виска. Ее тон, вроде бы, был легким, слова не злыми, не колючими, но Хейзел все равно поежилась. Персефона с горечью подумала, что те жуткие вещи, сотворенные матерью-землей из памяти, зыбкой реальности, никогда и ни чем уже не выгонишь из ее головы. Как и из памяти Нико и Эм… Мертвая бросила на парня вопросительный взгляд, побоялась, что задела девочку. Серые глаза смертной - удивительно, но они практически не поменяли цвет, остались яркими - ломились от нежности и тупой боли. Ее и саму, должно быть, разрывало. Хейзел не замечала этого, но и к лучшему. - Наваждение, - зачарованно прошептала девочка. - Отец часто создает наваждения, - пояснил полубог, нехотя отрывая глаза от смертной. Молчаливый их диалог разорвался, и Персефона с досадой цокнула языком, потеряв всякую надежду угадать, что именно занимало их мысли. Дочка Плутона улыбнулась. Она только поняла, что иллюзию эту создал Аид. Смешно, не правда ли? Тот сидел, насупившись, довольный крайне. - Послушай, Персефона, Повелитель тебе, правда, совсем ничего не рассказывал? Эмили попыталась исправить положение. Напряжение, дурное настроение за столом ни к чему. Девушка с радостью поддержала ее. - Ни слова, - качнула головой она. - Обидно! – понимающе кивнула мертвая. - Ты не представляешь, Эмили, как долго она пыталась выкрасть у меня этот секрет, - доверительно произнес Аид. Он не поленился загородиться от жены ладонью. Персефона раздраженно вздохнула, складывая руки на груди. - Умоляла, просила, в вашингтонский театр еще раз ходила следующим летом, - говорил издевательски муж. – Зря время потратила. Аида ничто не остановило б. Слишком уж хорошей должна выйти комедия! - Пьеса была интересной, - возразила девушка тщетно. - Ты же не говорила с Ребеккой, – продолжал хозяин подземного царства. – Мы даже спорили на эту историю. Условились, что если Персефона выиграет у меня в карты, то я ей расскажу. Тогда он безбожно мухлевал. Поставил скелетов у нее за спиной, спрятал их в тенях, видел все ее карты. Аид раскрывал свои фокусы один за другим, и про шпионов, и про подмену, и про контроль мыслей, щеголяя и жестикулируя бурно. Девушка только ухмылялась по-доброму и разводила беспомощно руками. Ее слова о том, что так нечестно, и о том, что Аиду не мешало бы быть скромнее, блекли тут же за ненадобностью. Хейзел задумчиво разглядывала мужа и жену. В ее взгляде читался неподдельный, живой интерес, спрятанный до поры до времени за пеленой дикого смущения и просто с непривычки. Персефона понимала ее лучше других, отчаянней: девочка трусила открыться перед ними, странными, ироничными, мрачными в своем окружении людьми. Глупая, ей все еще мерещилось, что она справится, ступит в новую жизнь без опоры на семью и простится с чудесами. Эмили хохотала над этой перепалкой, а, быть может, над тем, что сказал ей Нико. Сын Аида прятал ехидную улыбку, в первую очередь, от мачехи. И жуткий ураган в голове. - И много у Вас секретов? – полюбопытствовала смертная. - Теперь ни одного. Аид не лгал. Персефона в который раз поразилась мужу, у всех добрая сотня скелетов в шкафу – вон даже малышка-Хейзел то и дело проверяет карман куртки, не исчезла ли оттуда заветная лучина Фрэнка – а у него… - А у тебя?! До чего же простой вопрос! Персефона ухмыльнулась. Аид спуску Эм сегодня не даст – это же она помогла Нико раскрутить его на историю. - Вам все про меня известно, - пожала плечами мертвая. - Конечно! – с готовностью согласился хозяин дворца. – Даже то, что ты сегодня утром проиграла Нико. А ведь достаточно было хорошенько ударить по руке. В сердцах Эмили хлопнула в ладоши. Сын Аида раздраженно покачал головой. Чертенята заблестели в его глазах. Аид победоносно улыбался, с каждой секундой все шире и шире. Он искренне радовался, что засмущал этих двоих, разве что в пляс не пустился. Хейзел недоуменно уставилась на брата и мертвую. Персефона ухмыльнулась в предвкушении чего-то забавного. Эмили и Нико каждое утро устраивали бои, уходили из дворца, легиона, от дел. В этом не было никакой тайны. Другое дело, Аид следил за их тренировками неотрывно, вопреки сыну и из любопытства, и до сего момента успешно молчал, момент выжидал. - Пожалела его, что ли? – предположил Аид. – Напрасно. Мертвая слишком дорожила им, чтобы позволить себе что-то из ряда вон. Он ее и убить мог не раз, она бы не почувствовала, а она царапину боялась оставить. Персефона хмыкнула, в воображении нарисовала на мирной беседе жирный крест красной краской. Тени за спиной Нико проявились, повылезали из углов, выскочили из-под одежды, холодные, их тела переливались на фоне однообразно черных стен недобро. Обида на отца, себя, обстоятельства захлестнула, свела с ума. Мальчишка побелел. Он бы высказал Аиду, если бы не Хейзел, а так только ухмыльнулся вынужденно и приказал теням убираться. - Разве ж это секрет? – спросил Нико. Достойно, оценила Персефона. Эмили выдохнула с облегчением, прошептала что-то себе под нос, даже друг не расслышал. Хейзел, нахмурившись, растерявшись, наблюдала за братом. Все еще одной ногой в каких-то мечтах, фантазиях, она не успела отойти от истории хозяина подземного царства, переключиться полностью на настоящее, потерялась. - Это я так, к слову, - отмахнулся Аид. Персефона мысленно отвесила ему благодарный поклон. Муж собирался сказать что-то еще не менее едкое, судя по хитрому взгляду, но девушка его опередила ловко: - Расскажи что-нибудь нам? Твоя очередь. Или Хейзел хочет? - Нет, - протянула девочка. Эмили на секунду задумалась. Она смотрела в одну точку долго, смакуя тишину и отвлекаясь на внимание, прокручивала все, что помнит, снова и снова. Что-то отсекала тут же, морщилась неприятно. Что-то оставляла, улыбалась. - Хорошо, - наконец, решилась мертвая. - Только обещайте не смеяться.