***
"Даже когда вы отпразднуете победу... мы возродимся." Яростным вскриком Коннор погнал коня быстрее через поместье. Сейчас, когда на него не были устремлены сотни чужих глаз, бешенство можно было не сдерживать. Крови отца на руках уже не было, но метис все еще мог ощутить омерзительно-липкую теплоту между пальцами. "Думаешь, я проведу рукой по твоей щеке и скажу, что был неправ? Я не стану рыдать и жалеть о несбывшемся. Уверен, ты поймешь." - Даже умирая, Хейтем смотрел на сына сверху вниз. Левый бок и плечо отдавали тупой болью в висках. Коннор нервно вгляделся в окна показавшегося из темноты особняка. Только в одном из них можно было различить маленький огонек. В голове зазвучал другой голос, так непохожий на всегда спокойный отцовский тембр. Ли выплевывал слова индейцу в лицо вместе со слюной, срываясь на истеричный визг, но натыкался лишь на насмешливое молчание. Знал бы он, какими нечеловеческими усилиями ассасин, стоящий перед ним на коленях, сохранял это безмолвие. "Я убью тебя, Коннор. Я клянусь. Но не здесь. Не сейчас." Метис соскочил с седла и, на бегу выхватив томагавк, распахнул входную дверь. Никого. Ни единственного тамплиера, оставшегося в этих землях, ни красных мундиров, ни патриотов. В тишине раздавалось только собственное тяжелое дыхание. Ассасин бесшумно заметался по кабинету, даже не думая о том, чтобы зажечь свечу. "Сперва я уничтожу всех, кого ты любишь. И когда твои труды обратятся в пепел... лишь тогда я дам тебе умереть." В очередном порыве бессильной ярости Коннор подхватил со стола первое, что попалось ему под руку и, стиснув зубы, швырнул в окно, вложив во взмах всю силу, на которую был способен. Тонкое стекло с отчаянным звоном рассыпалось, и в комнату ворвался прохладный ночной воздух. Резкий звук вонзился в мозг острой иглой, заставив метиса обхватить голову руками.***
Джейн распахнула глаза и подскочила с кресла, уронив книгу, лежащую у нее на коленях. Ее разбудил звонкий грохот, раздавшийся откуда-то с нижнего этажа. Девушка на цыпочках подошла к двери и выглянула из своей комнаты, беспокойно пробежав взглядом вдоль длинного коридора. Больше ничего не было слышно. Что бы за человек не решил вломиться в дом, его появление не осталось незамеченным. Джейн бесшумно соскользнула вниз по лестнице. Входная дверь была широко раскрыта. Не на шутку перепугавшись, девушка, пригнувшись, двинулась в сторону кабинета, но, только бросив туда опасливый взгляд, она распрямилась и замерла в проеме. - Коннор? - Нерешительно произнесла она, уставившись в спину ассасина. Метательный нож выскользнул из пальцев и с тихим лязгом упал на пол. Джейн рассеянно поглядела на маленькое, сверкающее в лунном свете лезвие. На кого она собралась нападать с таким-то оружием? Девушка приблизилась и, встав сбоку от метиса, внимательно оглядела его с ног до головы. В первый момент она и не заметила, что он сбрил почти все свои волосы, оставив только узкий загривок, тонкий хвост перетягивала почему-то не коричневая ленточка, а ярко-алая. Джейн вздрогнула, увидев, что весь левый рукав его плаща изорван и покрыт кровью. - Коннор! - Настойчивее позвала она. Ассасин медленно повернул голову, и девушка испуганно застыла: в его темных глазах скакали дикие огоньки. Она скользнула взглядом по полоскам, небрежно проведенным по скулам. Таким Коннора она еще не видела. Вся эта боевая раскраска, это искаженное непонятной ей яростью лицо пугали и притягивали одновременно. Метис вдруг дернулся в ее сторону и, притянув девушку к себе, опустил отяжелевшую голову ей на плечо. Ему как никогда до этого нужно было почувствовать то спокойствие, которая она приносила с собой в ее светящихся глазах и осторожных прикосновениях, иначе он просто не выдержит. Джейн опешила, ее внезапно захлестнула непонятно откуда взявшаяся паника. Он был слишком близко. - Коннор, Вы... Вы ранены. Я принесу бинты и... может, успокоительного... - Запинаясь, почти шепотом пролепетала она, делая слабые попытки вывернуться из крепкой хватки. Даже сквозь одежду она могла ощутить лихорадочный жар его тела. - Не нужно. - Хрипло произнес ассасин, не поднимая головы. Девушка прекратила вырываться и прислушалась. В его голосе звучала... мольба? Что заставило Коннора в каком-то бешеном припадке выбить окно, а сейчас молча и тяжело дышать ей в плечо, не пытаясь объяснить, что произошло? Она не знала. Единственное, что она поняла - ей хочется успокоить его, может, даже приласкать. Паника утихала, уступая место нежному трепету, смешанному с уже привычной робостью, которую Джейн чувствовала, находясь рядом с метисом. - Мой отец мертв. - Словно в ответ на ее немой вопрос глухо проговорил Коннор. Он сам не знал, зачем это сказал. Если даже она не услышит, все равно на душе должно стать чуточку легче. До него донесся судорожный вздох, и маленькие ладони скользнули по его спине, заставляя ассасина прикрыть уставшие глаза и крепче вцепиться пальцами в белоснежную ткань ее рубашки. Этого оказалось достаточно, чтобы ярость, все еще клокотавшая в груди, наконец сошла на нет. Очнувшись от секундного, на удивление волнующего ощущения, метис неохотно отстранился и окончательно пришел в себя. - Вы поможете мне с этим? - Он махнул израненной рукой в сторону девушки и, отвернувшись, скинул на пол лук, затем колчан. Джейн кивнула и выскочила из комнаты. Теперь ей казалось, что она переступила границу дозволенного, позволив себе обнять Коннора. Но даже сосредоточившись на поиске спирта, она все еще всем телом чувствовала его сильные руки. Девушка в пятый или шестой раз вчиталась в крупные буквы на пузырьке с прозрачной жидкостью, которые, на самом деле, сложно было не разобрать даже в полумраке коридора, и, подхватив склянку, отправилась за всем остальным. Ассасин опустился в кресло, сбросив с себя всю амуницию, оставив только немного влажную, запачканную кровью рубашку. Его плащ валялся на полу у его ног. Метис подставил лицо под поток свежего воздуха из разбитого окна и закрыл глаза. Снова эта усталость. Только начиная свой путь убийцы, он редко настолько выбивался из сил, даже несмотря на постоянные тренировки. А с каждым новым падшим от его рук тамплиером восстанавливаться нужно было все дольше. Терпкий запах крови и порохового дыма уже не так будоражил его. Конечно, скоро все кончится, вот только как? Если в какой-то момент он допустит осечку? Джейн попытается довершить начатое им дело, но она не настолько опытна. Мысли потекли совсем в другом направлении. Он пообещал Ахиллесу не потерять ее. А потом пообещал самому себе. Там, в форте, когда он напоследок обернулся, чтобы еще раз посмотреть на раскинувшееся тело отца. Именно тогда в гудящей от разорвавшегося вблизи ядра голове появилась одна ясная мысль. В этой войне он, кажется, потерял больше, чем получил. Он не услышит голоса матери, отец умер от его клинка, Ахиллес тоже покинул его, чуть не дотянув до самого конца. Конечно, его народ будет в безопасности, но разве он сам сможет вернуться к прежней жизни? Он ушел из деревни слишком рано. Его мрачные размышления прервали тихие шаги. Девушка вошла в кабинет, умудряясь держать в руках полотенце, бинты, бутылку спирта и увесистую миску с водой. Она наконец зажгла пару свечей и, поставив их как можно ближе к креслу, на котором расположился Коннор, осторожно закатала широкий рукав его рубашки. Ее сердце тоскливо сжалось при виде глубоких царапин, покрывавших его левую руку от ладони до самого плеча. Уход за ранами метиса стал для нее чем-то само собой разумеющимся, но привыкнуть к этому зрелищу она не могла. Ассасин не сопротивлялся ее действиям, только морщился и постукивал пальцами по подлокотнику, когда жгучая жидкость отдавалась в царапинах от осколков особенно неприятной болью. Закончив перевязывать руку, Джейн отступила и внимательно оглядела Коннора в поисках еще каких-нибудь ран, затем подняла глаза на его лицо, различив небольшую, покрытую коркой ссадину на правой щеке, прямо под шрамом. Девушка тщательно промыла кончик полотенца и уже было потянулась пальцами к темным полоскам на смуглой коже, но так и замерла с поднятой рукой, потому что ассасин вдруг резко повернул голову и бросил на нее настороженный взгляд. - Я могу стереть это? У Вас ссадина на щеке. - Пробормотала Джейн, на себе показывая ее расположение. Метис скривился, но в следующий момент коротко кивнул и откинул голову на спинку кресла, вынуждая девушку подойти ближе и склониться над ним. Теперь у него появилась возможность пристальнее всмотреться в ее лицо из-под полуопущенных век. До этого он и не обращал внимания на маленький шрам, рассекающий ее бровь. И такой причудливый цвет глаз, не карий, не зеленый, а что-то среднее между ними. Он еще не видел таких, а может, просто не замечал. Вместе со своей наивностью он когда-то избавился и от привычки подолгу смотреть людям в глаза. Джейн мягко провела влажной тканью по щеке Коннора, стараясь не встречаться с ним взглядом, вместо этого уставившись на собственные пальцы. Что бы за краску он не использовал, оттираться она категорически отказывалась. Девушка еще раз промыла полотенце и снова вытерла полоски, чувствуя на себе его раздраженный, как ей показалось, взгляд. И тут, как на зло, она почувствовала, что у нее пересохли губы. Просто нестерпимо. Она как можно незаметнее пробежала по ним языком. Как она не старалась, от метиса это легкое движение не ускользнуло. Джейн отстранилась и удрученно посмотрела на все еще заметные следы на скулах ассасина. - Здесь я бессильна.***
Коннор нетерпеливо распечатал только что принесенное ему письмо и впился глазами в строчки. Его лицо помрачнело. Человек Ли был замечен в Бостоне, неподалеку от "Зеленого дракона". Метис бросил лист бумаги на стол перед ним и потер пальцами переносицу. Теперь, казалось, дело оставалось за малым - найти самого Ли и покончить с ним. Раз и навсегда. - Ли найден? Ассасин повернул голову на тихий голос. Джейн встала в проеме, оперевшись плечом о косяк, и безнадежно посмотрела на письмо. - Почти. - Так же тихо ответил он и, медленно поднявшись, шагнул в ее сторону, пытаясь всмотреться во внезапно побледневшее лицо. - Вы снова поедете один? - Помедлив, спросила девушка. В ее голосе будто не звучало никаких эмоций. - Да. - Коннор быстрыми шагами прошел мимо нее и поднялся в свою комнату, хлопнув дверью. Когда через несколько минут он вернулся, то застал Джейн на том же месте. Ассасин осторожно тронул ее за плечо, заставив развернуться. Девушка подняла на него глаза. К горлу подступил противный комок, мешая дышать. Лицо метиса вновь рассекали агрессивные полоски, а в глазах сквозила грусть. Она казалась такой беззащитной, такой напуганной, что Коннор еле переборол внезапное желание снова прижать ее к себе, дать понять, что причин для тревоги нет. Но зачем обманывать и ее, и себя? Никто не знает, что может произойти. От этого ему становилось тошно. Джейн протянула руки и поправила тугой ремень у него на груди. Сейчас ее не заботило, правильно ли она поступает или нет. - Будьте осторожны. - Надломившимся голосом произнесла она, уронив голову. Послышались удаляющиеся шаги, звук открывающейся двери, затем топот копыт. Как глупо. Она же знает, что он не будет осторожен. Он никогда не щадил и не будет щадить себя, борясь за свою правду. Девушка отерла рукавом выступившие на глазах слезы. Только сейчас она вдруг поняла, что боится. Боится снова не услышать пробирающий до мурашек голос, пусть даже холодный. Вчера ночью в ней что-то круто повернулось, она сама не знала что. Метис вскочил на лошадь и поспешил прочь из поместья. Ее слова тяжелым камнем упали на сердце. Он встряхнул головой, приводя мысли в порядок. Сейчас у него есть цель, до которой он должен добраться во что бы то не стало, а если потом вернется... то будь что будет.