Не для прессы

Максон отменил касты. Не сразу. Этот процесс был долгим и тяжелым, но у него получилось. Сейчас все люди равны между собой и вправе сами выбирать свое будущее. Только вот остались те, кто еще чем-то недоволен. На этот раз они уже жалуются, что касты хоть что-то определяли в их жизни. Конечно, им вовсе не понравилось то, что теперь в своих неудачах они могут винить только самих себя. Жизнь в Иллеа стала лучше, но не на много. Люди оказались не готовы, к тому, чего хотели. Они просто растерялись, не зная, как им жить дальше и на привыкание к новому порядку ушли годы. В столовой сейчас было непривычно тихо. Гораздо тише, чем в обычные дни, но все мы слишком взволнованы, так что пока тут царит тишина. В последний раз, возможно, на долгие доглие месяцы. Скоро весь дворец заполнится десятками девичьих голосов и шумом, а точнее через несколько часов, потому, что девушкам еще предстоит пережить это утро, а вместе с ним и первое испытание. Сейчас официально начался Отбор Рафаэля, нашего с Максоном сына. Я помню это утро, свой первый разговор с тогда еще принцем Максоном, который сейчас одобряюще сжал мою руку. Он переживает не меньше меня. Он сам прошел через то, что предстоит пережить нашему неожиданно повзрослевшему Рейфу или более домашнему варианту его имени, Раффи. Даже не верится, что прошло уже 19 лет, а будто вчера Николетта передавала мне его совсем маленького, закутанного в пеленку. Как бывшая участница Отбора я могла бы пожалеть девушек, потому, что на себе испытала все «прелести» этого мероприятия, но парень в соседней комнате — мой сын и за него я переживаю сильнее, чем за всех подданных вместе взятых. Чувства матери сильнее сочувствия к девушкам и простой женской солидарности. Я обвела взглядом всех за столом. Непривычно пустующее место вдовствующей королевы Эмберли все еще вызывало сильнейшую грусть. За все восемнадцать лет, которые я ее знала, она стала мне второй матерью и мне очень ее не хватало, не скажу, что больше, чем Максону, но тем не менее мое сердце сжималось от грусти и тоски, стоило мне вспомнить свекровь, которая, не жалея сил помогла мне стать той королевой, которой я сейчас являюсь. Ее нет с нами вот уже год. Эмбрли Стейшэн Скрив прожила по-своему счастливую и достаточно долгую жизнь. Для человека с ее слабым здоровьем шестьдесят восемь лет — это много, но нам бы все равно казалось мало, проживи она хоть сотню лет. Я всегда сидела по правую руку от Максона, королева Эмберли по левую, а уже за ней Рафаэль и Кэйран, но сегодня место мамы Максона и бабушки наших детей больше пустовать не будет. Рафаэль с братом сядут ближе к Максону, чтобы все выглядело так, как должно. У нас с Максоном пятеро детей: близнецы Рафаэль и Касси (Кассиопея), 16-летняя Айелин, семилетний Кэйран и трехмесячная Селия, о которой я узнала почти сразу после смерти свекрови. Касси помолвлена с сыном Дафны Жоелем. В отличии от королевы Франции чувства ее сына оказались взаимными. Он буквально на руках носит взбалмошную Касси и выполняет все ее капризы. Я бы не сказала, что их много или что она избалована, но она, пошла характером в меня, что, как мне кажется, объясняет многое. Другое дело Айелин, которая кажется взяла лучшее ото всех понемногу: от Максона и королевы Эмберли мягкость и отзывчивость, от меня упрямство и стойкость, но больше всего она взяла от своей тети Мэй, веселый задорный характер, а от другой тети, Вивьен, внешнюю хрупкость. В то время как Рафаэль был копией Касси, Кэйран во всем походил на отца, даже цветом волос. Он был тихим и примерным, и таким же светловолосым, как Максон. Какой будет Селия пока никто не знает, но вот что будет любима, то уж точно. — Мама, а где Раффи? — неожиданно нарушил тишину Кэйран. Я подняла на него взгляд отрываясь от своих мыслей. Если бы его брат был на него хоть немного похожим, воспитание наследника нам с Максоном далось бы куда легче. — Он сейчас общается с девушками, одна из которых станет его женой и твоей сестрой. — Мне хватит сестер, — с серьезным лицом семилетнего ребенка сказал Кэйран, в ответ на что все рассмеялись. — Зато Раффи очень даже необходима жена, — продолжая смеяться отозвалась Касси, сидевшая по правую сторону от меня. — Не больше, чем тебе муж, Касс, — решила подколоть сестру Айелин. Я улыбнулась. Она только с виду была такая тихая, светлая (Айелин унаследовала светлые волосы Максона и мои голубые глаза), мало кто мог предположить, что за внешним спокойствием скрывается небольшой ураганчик. — Мне хорошо и невестой, — невозмутимо ответила Касси. Они с Жоелем помолвлены уже полтора года, а ни год, ни тем более день свадьбы так и не назначен. Касси упрямится, а жених ей даже в этом потакает. Я поворачиваюсь к Максону, и в ответ на мой невысказанный вопрос «И в кого она такая?» он лишь пожимает плечами и в то же время ехидно смотрит на меня. Что ж, мы с Кассиопеей похожи не только внешне. Спорить нет смысла. — Что-то Рафаэль долго. — Не волнуйся, он с этим справится. Он куда общительнее меня в его возрасте. Не переживай за него, — одобряюще сказал Максон мне на ухо, и тут вдруг послышались шаги и слуги открыли дверь. Первым вошел Рейф, он улыбался, а значит я и правда слишком сильно за него переживала, причем напрасно. За ним шла Ана, дочь Сильвии и как ни удивительно Гавриила, новая распорядительница и куратор Отбора. Только после свадьбы я узнала о том, что оказывается Гавриил и Сильвия состоят в браке и воспитывают двух детей. Они оставили свои прежние фамилии и предпочитали не смешивать работу и личную жизнь, несмотря на то, что оба работали на королевскую семью. За Аной, копией отца, но с железной выдержкой матери, шли девушки. Их было много и до того, как они заняли свои места сложно было увидеть сколько их осталось после разговора с принцем, но когда все расселись, я опешила от того, сколько мест пустовало. — Пятнадцать? Рафаэль, ты отправил домой в первый же день почти половину участниц? — я решила не откладывать в долгий ящик этот вопрос. Максон отправил восемь и мне тогда показалось, что это очень много, но пятнадцать?.. Молодец, сынок, ты точно превзошел отца. — Я отправил тех, кто мне точно не интересен, — так же тихо, как и я до этого, ответил Рейф, а переведя взгляд на Касси и подмигнув ей, добавил, — Что если они или слишком глупы или слишком просты для меня? Я просто не увидел смысла их дольше держать тут. Согласна, Касс? — Конечно. Завтра еще десять домой отправишь? — заговорщицки спросила старшая дочь и я еле удержалась чтобы не закатить глаза. Рафаэль сам был согласен на Отбор, а что сейчас делает? Только разыгрывает девушек, — Заодно и Гавриила удивишь. — Не знаю. Но спасибо за идею, — подмигнул сестре все еще тот проказник, а девушки тем временем притихли, вслушиваясь в слова близнецов. Девушки еще не знают, что слова этой парочки лучше не воспринимать всерьез. — Приятного аппетита, девушки. Добро пожаловать во дворец, — обратилась я к застывшим девушкам, одобрительно им улыбнувшись. Надеюсь они не сбегут отсюда через неделю.

***

С того завтрака прошло три дня, Рафаэль так никого и не отчислил, к счастью девушек и к разочарованию Касси, она-то ожидала, что ее брат закончит отбор за неделю и все вернется в привычное русло, то есть во дворце будут только родные, советники и обслуживающий персонал. — Пойдем. Мне сегодня очень не хватало моей жены, — вкрадчивым нежным голосом проговорил Максон, своим дыхание касаясь чувствительной точки у основания шеи. — Тише. Селию разбудишь, — я отошла от кроватки доченьки и тут уже угодила в нежные объятия мужа. Он знал, что в это время я обычно сама укладываю малышку и как всегда поджидал меня. — Тогда нам пора в нашу спальню, жена, — Максон поцеловал меня в плечо, и я была уже согласна на все, что угодно. — Только проверю как там Кэйран, и я буду вся в твоем распоряжении, — улыбнулась я улыбкой довольной кошки, хотя в свете ночника Максон мог улыбку и не увидеть. С ним было уютно, с ним было тепло. Он был моим всем и сколько бы лет не прошло мое желание слабее не становилось. Комната сына располагалась дальше по коридору, нужно было пройти небольшой коридор, чтобы добраться до нее и где-то посередине располагался небольшой холл, который в это время всегда пустовал. Прислуга почти не ходила по третьему этажу, стараясь быть незаметными, а все дети должны быть уже в своих комнатах. Хотя мы с Максоном знаем прекрасно, что близнецы сейчас в комнате Рейфа или Касси обсуждают девушек из отбора или придумывают как еще их проверить на прочность. К слову мне в свое время повезло, что у Максона не было близняшки-авантюристки. Все казалось обычным, за исключением того, что стоило нам подойди к этому холлу как первое что мы увидели, светлые волосы средней дочери и загорелые руки на ее талии. — Мартин, мы должны… — я так и не узнала, что не должны делать Айелин и гостивший у нас сын Николетты, потому, что Максон быстро отошел от меня и поспешил к парочке. — Вы должны быть в своих комнатах, — сказал строго Максон, разняв их. Дети застыли на месте. Максон никогда ни на кого не кричал, но его голос становилось таким холодным, как крещенский мороз. Детей он пугал самых громких криков. Они все обожали своего папу, а этот голос означал, что он разочарован. — Папочка, я могу все объяснить, — и без того большие голубые глаза Айелин стали еще больше. — Не думаю, что я что-то не так понял, — все еще безэмоционально сказал Максон, внимательно смотря на Мартина, от чего парнишка опустил взгляд. — Не кричи на нее, Максон. Она уже взрослая. Я в ее возрасте тоже… — Америка, — прервал меня муж, заметив, как я приобняла дочь, которая была лишь немного ниже меня, — Айлин — не простая девушка, она принцесса и через три дня состоится ее официальная помолвка с британским принцем Джорджем. — Папа, я не хочу за него замуж. Я совсем не люблю его, абсолютно, — дочь растеряла весь запал, стоило Максону напомнить об этой помолвке. Нам казалось они отлично ладят с Джорджем и что он ей нравится, но вот эти полуночные поцелуи с Мартином говорят о другом. — Мы об этом еще поговорим. — Айелин, — тихо обратилась я к дочке, почти шепотом, она подняла на меня голову, — иди в свою комнату. С папой я сама поговорю. Она кивнула, еще раз посмотрела на Мартина и ушла. Максону не осталось кого выговаривать, но он все так же строго посмотрел на Мартина. — Утром зайдешь ко мне в кабинет. — Да, дядя Максон, — спокойно ответил испанский принц. — Помолвку Айелин с Джорджем может заменить только другая помолвка. — Я понимаю. Я люблю Айелин, дядя Максон, — бесстрашно и в легкой расслабленной манере, унаследованной от Хорхе, проговорил Мартин, от чего я довольно улыбнулась, а Максон задумчиво посмотрел на парня. — Утром поговорим, — все-таки сказал Максон, — Пошли спать. Если еще Кэйран обольет меня водой играясь, я решу, что из меня вышел неважный отец. В ответ на слова Максона я могла только рассмеяться, взять Максона под руку и направится обратно в сторону детской, за которой находилась наша спальня. — Ты прекрасный отец. Замечательный. Дети тебя обожают, — когда снова окунулись в полумрак коридора, Максон обнял меня за талию, и я подумала о руках Мартина на талии Айелин и ухмыльнулась. Мне всегда казалось, что Мартин попросит руки Касси, они всегда были близки, но они оказались просто друзьями и к тому же Касси влюбилась в сына Дафны. А Максон что? Пожал плечами и сказал: «Франция, так Франция». После помолвки Касси никто и не ожидал, что мы породнимся с Николеттой через наших детей, но оно вон как все выходит. — Я ненавижу выговаривать их, — Максон, видимо, тоже подумал о том же, голос его стал расстроенным. Знали бы дети как он мучается каждый раз, когда он кого-то из них ругает, но подрывать отцовский авторитет я никогда не собиралась и поэтому ничего не говорила, но он обожает их. Он так сильно любит наших детей, что это просто не может не восхищать, — но ты же знаешь их, близнецы решили проверить девушек, хотя отбор только начался, у Селии колики, Кэйран вдруг решил, что хочет стать моряком, — я рассмеялась, вспомнив глупую идею сына, решив, что он ее просто перерастет, - а теперь еще и Айелин… — Они влюблены, Максон. Не злись на них. — Я и не злюсь, но что-то нужно делать с ее помолвкой, — задумчиво сказал Максон, открывая дверь в нашу спальню. — Мне кажется завтра все само собой решиться, — я нежно коснулась его щеки, — и не ругай Айелин. В ее возрасте я тайком пробиралась в домик на дереве к Аспену и… — Не напоминай о нем, — Максон поцеловал меня, заставляя забыть о всех мужчинах кроме него, — и не стоит говорить об этом с нашими детьми. Пойми, твоя жизнь до отбора не похожа на их жизнь, у них много обязательств. Айелин должна понимать, что вот так просто по уголкам обниматься не с женихом она не может. — Он завтра станет ее женихом, я в этом уверена, — по старой привычка ответила я наперекор Максону и принялась расслаблять его галстук, а он продолжал смотреть на меня. — Мне кажется, что так и будет. Осталось только поговорить с Рейфом. Отбор не шутки. Если он встретил девушку, то пусть заканчивает отбор, а не играется с девушками. — Он встретил, — загадочно улыбнулась я, вспомнив как сын смотрел на одну из девушек, невысокую брюнетку с большими ясными бирюзовыми глазами. — И кто же эта счастливица? — расправившись с рубашкой и принявшись за пуговки моего платья, поинтересовался муж. — Леди Сесилия, — ответила я, отвлекаясь на руки мужа, легкое прикосновение которых все еще начинало сводить меня с ума. — Что ж, возможно, она определенно ему нравится. — Он влюблен в нее, как ты в меня в свое время. Вам, моим мальчикам, достаточно одного взгляда, чтобы найти свою любовь. А теперь, дорогой супруг, покажи как тебе меня не хватало весь день, — шепотом закончила я и притянула его к себе. И Максон показал, как и делал это каждую ночь. Рафаэль закончил отбор в рекордные строки, уже через месяц он объявил имя избранницы, ею, как я и предполагала, оказалась Сесилия Торнтон, Мартин на следующее утро попросил у Максона руки Айелин и уже через пол часа мы с Николеттой обсуждали ее приезд в Анджелес, чтобы обсудить подготовку к приему в честь помолвки наших детей, но самой первой свадьбой была все же свадьба Касси и Жоеля, она решила сдаться на милость жениха, и, как потом призналась мне в ночь перед этим знаменательным событием, она сама ужасно ждала этого дня и больше не хотела его откладывать. С Дафной подругами мы не стали, но решили узнать друг друга поближе хотя бы ради наших детей. Кэйран, вопреки нашим с Максоном ожиданиям, не отказался от мечты стать моряком и Максон позволил ему поступить в Мореходный университет. Селия подросла и стала очень походить на свою бабушку Эмберли начиная цветом волос и заканчивая характером. Наша жизнь далеко не идеальна и безоблачна, в ней случаются и грозы, и град, но вот такие моменты счастья и есть наше «долго и счастливо».