Утреннее сияние

Время не рвалось вперед, но и не задерживалось на месте, оно плыло по течению, и Грей тоже плыл по течению, ушедший в повседневные заботы. Он мог часами сидеть над какой-нибудь деревяшкой и точить ее, точить до тех пор, пока она не превратилась в красивую фигурку (которая имела смутные очертания некой заклинательницы). Хоть и мучили его душевные терзания, Грей держался молодцом, потому что виделся с Люси редко, исключительно в гильдии, когда она возвращалась с какого-нибудь задания. И исчезала она быстро. Словно избегала чего-то или кого-то. С Нацу же он не виделся больше двух недель. Нацу отправился в одиночное задание, и его долго не было. Маг для приличия интересовался у Мираджейн, что да как с драгонслеером, на что та уклончиво отвечала, мол, пустячное задание, которое требует длинной монотонной работы. Грей решил, что с него достаточно и этой заботы о друге и замолчал, больше не расспрашивая о нем, и полностью ушел в себя, все чаще пропадая где угодно, но только не в гильдии. Но день ото дня не легче – отсутствие Люси отразилось на нем бессонными ночами и полуночными прогулками под убывающей луной, которое он как-то пытался скрашивать различной фигней, вроде игрой в карты с Каной, выпивкой с ней же, спорами с Эльфманом, и иногда даже любовным бредом Джувии он был рад заслушаться. Но тщетно.

***

– Наливай как обычно, – сказал Грей Мире, положив ноги на стол. Мира только укоризненно взглянула на его ноги, но говорить ничего не стала, прекрасно чувствуя, каково приходится магу. И в гильдии без главного заводила было скучно. – Держи, – протянула дьяволица кружку пива. В последнее время Грея потянуло на спиртное. Сказывалось ли на это дурное влияние Каны или его собственное душевное состояние, он понятия не имел, но определенно – пиво скрашивало его одиночество. В этот миг дверь в гильдию открылась. – О, Люська, – пропела Мира. – Уже вернулись с задания? Грей напрягся. Он не видел Люси… две недели. Кружка в его руке чуть не выпала. Он нарочно не смотрел на вошедших людей. Это были Люси, Леви и Джет. Именно они брали задание на поимку монстра, который атаковал селян в рыбацкой деревне. Но две недели слишком долгий срок. – Мира, с ног валюсь, налей-ка мне чего-нибудь, – с ходу сказала Люси. Грей сглотнул, а затем хлебнул пива из кружки, при этом сдерживаясь, чтобы руки не затряслись. Неожиданно на его плечо почти ласково опустилась чья-то прохладная ладонь. – Грей, скучаешь тут без меня? Надо же, от волнения он и не услышал ее шагов. Усилием воли он вытерпел, чтобы не разбрызгать пиво изо рта. – Что, блять? – выругался он неосознанно. Люси обошла его, села рядом и заглянула ему в глаза. – Спрашиваю: как у тебя дела? – она была веселей и бодрой. «Жизнерадостной», мать ее. Грей прервал зрительный контакт и возвратился к пиву у себя в руках. – Лучше не бывает. «Хреновее, точнее». – Рада за тебя, – улыбнулась Люси, и взяла у подошедшей Миры стакан с соком, или чем-то похожим на него. Грей не разбирался в том, что обычно пьют девушки. – Ну и… – от сдерживаемой дрожи, ладони у Грея вспотели, и чтобы уничтожить эти позорные улики его трусливой натуры, он их хаотично вытер о штаны. – Что? – Как задание? Справилась? – медленно разжевал он. – Еще бы! Огромное клыкастое чудовище! Вылавливали целую неделю. Оно, оказывается, живет глубоко в море, и появляется только под ночь. Да и исчезает так быстро, что его словить было нереально сложно. Спасибо Джету и его ногам, – воодушевленно говорила Люси, то и дело попивая «сок». Обычная. Родная. Любимая. И она так близко к нему. И смеется так солнечно, тепло, согревает, заряжает собой. И он пустил ее с этими… как их там… кхм, на задание! Он идиот. Волнение как-то само собой отходило на второй план, Грей следил за каждым движением Люси, завороженно, зачарованно, облизываясь, когда видел, как пересохли ее губы. Своим дыханием она буквально насыщала его жизнью. Ему, наверное, должно быть этого достаточно – следить за ней, наслаждаться ее присутствием. – Я рад. Люси запнулась на полуслове и наклонила голову вбок, вопросительно подняв на него взгляд. – Чему ты рад, Грей? – Что ты цела и здорова. Люси рассмеялась. – Надеюсь, здесь нет Джувии, иначе я буду не цела и, скорее, не жива. – Да, – усмехнулся Грей, спрятав глаза за челкой. Да, это чертовски приятное чувство – просто общаться с ней, чувствовать ее рядом. – Ты давно Нацу видел? Грей напрягся при упоминании друга-соперника, но виду, что это его как-то задело, он не подал. – Давно. Мы разминулись с ним недели три назад. Одиночное задание, – сказал Грей, для себя со злостью отмечая, что ненавидит это беспокойство за Нацу в глазах Люси. Каких-то несколько секунд назад он был почти счастлив, а сейчас уже готов разорвать кого угодно. «Лучше бы он сдох там!» – С тобой все в порядке? – озадаченно спросила Люси. Ему пришлось улыбнуться, но улыбка вышла кислой и желчной. – Самое то. Люси, еще секунду вопросительно приподняв брови, резко наклонилась к нему и прошептала: – На нас смотрят? «Охуела? Отодвинься от меня!» На деле Грей сглотнул, как всегда он делал при критических обстоятельствах, и похвалил себя за отвагу и выдержку, а ведь ему так хотелось оттолкнуть ее… прижать к себе. – Кто бы это мог быть? – неожиданно захотелось ему подыграть ей. – Снова Джувия? Или у тебя новый объект исследования? – Сделай вид, что что-то говоришь мне, – не обратила заклинательница никакого внимания на иронию Фуллбастера. Ее близость одурманила его. – Хорошо, – похотливо улыбнувшись так, что эту ухмылку Люси заметила только в последнюю секунду, Грей вдруг заключил ее в крепкие объятья. – Хорошо? – прохрипел он ей в ушко. В первое мгновение он чувствовал безмолвное сопротивление Люси, затем она успокоилась и будто растворилась в его руках. – Ты мне подыгрываешь? – тихо спросила она. – И на нас смотрят. Кое-кто хочет убить тебя, а кое-кто меня… Он чуть оттолкнулся от девушки, затем взял ее лицо в руки и притянул для поцелуя – властного, жаркого и влажного. Люси не смогла ничего поделать, потому что не успела опомниться от нахлынувших непонятных чувств, и они отнюдь не были самыми приятными. Где-то раздался треск, звук чего-то упавшего и разбившегося. Некоторый момент Грей продолжал целовать Люси, упиваясь ее слюной и неподвластной ей самой языком, пока она не отпрянула от него, хватая ртом воздух. Люси поспешно вытерла слюнявый рот рукавом кофты. Грей только ухмыльнулся, он весь горел и понимал, какие чувства сейчас в нем бушуют. Но ничто никогда ему не давалось легко, он даже привык быть отвергнутым. У стены стояла Джувия, с разбитым у ног стаканом; она дрожала и шокировано смотрела на них, в глазах ее стояли невыплаканные слезы. У дверей застыл Нацу… И Грей не смог понять, как давно он там стоит и как много он видел, и какие у него вызвала чувства увиденная картина. На редкость он хорошо маскировался, запрятав все свои эмоции за беспристрастным лицом, но вот его сжатые кулаки выдавали с потрохами. И он злится потому, что проиграл ему в этом маленьком пунктике, как украденный поцелуй Люси, или же тут кроется другая причина? Грей не знал. И ему было фигово от ноющей дыры в груди, которую проделала Люси своим неосторожным отказом, продемонстрированным мерзким способом – «вытиранием рта», как будто она этим показала, насколько ее берет брезгливость.