Белая крыса

Примечание. В главу 3 были добавлены несколько новых частей(***). Если вы читали её до 11.05.2014, пожалуйста, обратите внимание на это. Приношу свои извинения за неудобства.

Глава 4 Теперь у нас есть своя Поттер

Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Звезды осветили путь пробирающимся в сады выдворенным в обед гномам. Совы вылетели на ночную охоту. И дома стали медленно погружаться в сон. Но только не Лисья Нора, в ней царил хаос и суета. Ведь утром дети должны были отправиться в Хогвартс, а вещи только начали собирать. Рон, сам того не заметив, пятнадцать лет тому назад стал наследником дома родителей. Когда он еще учился в Хогвартсе, старшие братья уже покинули родной дом. А вскоре после окончания второй магической войны и Джинни уехала из Лисьей Норы. Билл и Флер сейчас жили в коттедже Ракушка со своими очаровательными детьми. Чарли все так же занимался драконами в Румынии. Молли уже перестала надеяться, что доживет до свадьбы второго сына. Однако до Рона дошли слухи, что драконолюб, наконец, встретил очаровательную девушку, так же сильно любившую ящеров, как и его. Перси со своей супругой снимал квартиру в центре Лондона, ему так было проще добираться до работы. Одри часто жаловалась, что муж проводит на работе слишком много времени. Джордж все так же жил над своим магазинчиком с семьей. А Джинни, выйдя замуж за Гарри, переехала на площадь Гриммо. Гарри поначалу хотел, чтобы они после свадьбы осели в Годриковой впадине, но вскоре Джинни забеременела, и ей была нужна помощь Кикимера, который наотрез отказался переезжать с Площади Гриммо 12. А Гарри был так занят восстановлением магического мира, что не мог в должной мере поддержать молодую жену. Вскоре появился на свет Альбус, потом и Лили, и как-то само собой получилось, что они так и не переехали. Но недавно Джинни написала матери, что они с Гарри снова подумывают о переезде, как только отправят всех троих детей в школу. Рон и Гермиона тоже вначале хотели обзавестись собственным жильем, тем более, благодаря партнерству Рона с Джорджем и работе Гермионы в министерстве, они могли себе позволить хоть и не большой, но свой домик. Но так сложились обстоятельства, что Молли, воспитав множество детей, быстро состарилась и уже не могла сама следить за таким большим домом. Так же она привыкла к шуму в Лисьей Норе, поэтому немного приукрасила свои недуги, чтобы невестка и сын не бросили ее одну с мужем. Артур был только за жизнь вместе с маглорожденной Гермионой и любил вечерами слушать ее занимательны лекции об том или ином магловском изобретении. А когда та подарила Молли внуков, которых можно было нянчить целыми днями, старшая миссис Уизли была невероятно счастлива. У Гермионы было множество дел в министерстве, и она часто оставляла детей на бабушку, да и в итоге с хозяйством помогала не сильно, но Молли была рада, что не остается одна в доме. А потом подросла сорванец Рози, которая стремилась всеми силами помочь любимой бабушке, а толку было все равно не много. Но в последнее время здоровье Молли стало подрываться уже на полном серьезе, хоть женщина и пыталась неумело скрыть свои недуги. Это сильно отразилось на состоянии дома. Некогда ухоженный огородик с травами за домом был почти пуст, посуда после обеда больше не мылась сама собой под действием заклятий, а все больше накапливалась, мантии после стирки больше не были аккуратно уложены поглаженной стопкой и еда на столе стала быстро приготовимой. Поэтому в этом году в доме стоял полный кавардак. Никто ничего не успел собрать к школе, а до выезда оставалась каких-то несколько часов. Гермиона задержалась на работе, и общими сборами до этого времени руководил Рон, но у него ничего не вышло. Пришлось по возращении домой миссис Уизли брать все в свои руки. — Рози, помоги брату собрать чемодан. Рон, проверь состояние машины, я не хочу, чтобы завтра мы застряли посреди дороги. Хьюго, не забудь взять котел с собой. Молли, а вы отдохните, не стоит переутомляться, я сейчас налью вам одну настойку, и ложитесь спать, — сориентировавшись на месте, раздала команды Гермиона. — Ох. Не стоит тебе обо мне так беспокоиться. Герми, со мной все нормально, я приготовлю ужин — запротестовала старая женщина. Годы не пощадили Молли. Некогда рыжеволосая полная женщина исхудала и поседела за каких-то последние два года. Зрение ее сильно упало, и она стала носить очки, лицо было покрыто глубокими старческими морщинами, и сердце шалило все чаще. — Никаких ужинов, сегодня мы будем есть магловскую пиццу, я купила по дороге, — сказала Гермиона, доставая из маленькой сумки три огромных коробки. —Кто-то сказал, что принес пиццу из мира маглов? — на кухню вошел Артур. Артур с годами почти не изменился, только облысевший седой затылок выдавали его возраст да уставший взгляд. Но он был все так же бодр и продолжал работать в своем отделе. На что его жена жаловалась и говорила, что лучше бы он проводил больше времени дома. — Здравствуйте, мистер Уизли, я принесла пиццу и специально для вас несколько журналов по экспериментальной и теоретической физике, думаю, вам покажется это интересным. Поможете разложить пиццу, пока я прослежу за тем, что там насобирали дети? — Спасибо за журналы. Конечно, помогу — Артур довольно улыбнулся. Гермиона поднялась наверх и остановилась у приоткрытой двери, наблюдая за детьми, собирающими чемодан Хьюго. Рози сидела на кровати, неторопливо перелистывая каталог метел и повелевая братом. — Как сложишь свои учебники, не забудь сгонять за моей метлой, а то я ее в сарае забыла, — перевернув страницу, распорядилась Роза. — Но почему я? Мама сказала, что ты должна мне помочь собрать вещи, а не я тебе! — кинув стопку учебников как попало в чемодан, запротестовал Хьюго. — Потому что если ты это не сделаешь, то в школе я устрою тебе такую ловушку, что ты месяц не сможешь отмыть навоз со своей мантии, — лениво пригрозила сестра. — Как только научусь колдовать, я тебе припомню, — обиженно буркнул мальчик. — Роза, ты должна собирать свои вещи сама, а не эксплуатировать брата, — строгим голосом сказала вошедшая в комнату Гермиона, доставая волшебную палочку. «Ну вот, сейчас начнется» — промелькнуло в голове у Розы. Девочка виновато спрятала каталог за спину и опустила глаза. Миссис Уизли взмахнула палочкой, и вещи чемодане аккуратно улеглись. — Конечно мам, я просто попросила Хью принести мне метлу из сарая, ведь на улице темно и страшно, а он такой храбрый, и братишка любезно согласился мне помочь. Правда, брат? — Угу, — буркнул мальчик, понимая, что если не прикроет сестру, она ему потом устроит. — Предположим, я поверила, — Гермиона посмотрела на дочь испытующим взглядом, — ты сделала домашнее задание на лето? — Да, все уже почти готово, — начала было врать девчонка, но под взглядом матери не выдержала и сказала правду,— ну точнее я еще не начинала, но я все успею. Быстро напишу за завтраком и в перерывах между занятиями, там-то и задали немного, я и так все знаю. Не вижу смысла записывать то, что можно запомнить. — Умом в меня, ленью в отца, — вздохнула Гермиона, — ну смотри у меня, чтобы все сделала, и брата не задирай. А теперь марш собирать свои вещи и потом ужинать, я принесла пиццу. Девочка, услышав, что на кухне есть пицца, радостно сорвалась с места и, напевая: «Пицца, пицца, пицца», — скатилась по перилам вниз. Хьюго тоже хотел побежать следом, но мать остановила его, чтобы поговорить. — Дорогой, ты не должен во всем потакать своей сестре. Я ценю то, что ты не сдал ее, но ты должен отстаивать себя. — Мам, все нормально, она же не со зла. Тем более мне не сложно, — Хьюго улыбнулся и побежал за пиццей. Гермиона закрыла чемодан Хьюго и, подозвав Луи, сову детей, закрыла его в клетке. Собирая карточки от шоколадных лягушек, разбросанные по полу, она думала. О том, как быстро выросли дети. О том, что она пропустила первое колдовство Хьюго, находясь на работе. О том, что никогда не видела, как Роза летает на метле. О том, что дети привязаны к Молли больше, чем к ней, и что ей никогда не забыть того дня, когда Роза назвала мамой бабушку. Гермиона жалела, что не может проводить больше времени с детьми, но и бросить свою работу она тоже не могла. Особенно сейчас, когда вновь стали происходить случаи с исчезновением волшебников. Она должна разобраться с этим, пока в магическом мире не поднялась паника. Ну а завтра она уделит целый день семье.

***

С самого утра дом Дурслей стоял на ушах. На кухне гремела посуда, в спехе выставляемая на стол. Жасмин громко ухала, возмущаясь ограничением свободы. Танси потратила большую часть утра, чтобы поймать и усадить своенравную птицу в клетку, но сова продолжала причинять беспокойство. Еще и бульдог мешался под ногами, завывая при любом удобном случае. Дадли нервно слонялся по гостиной, то и дело ворча в усы о том, что не будет ждать вечно, и если никто не поторопится, придется детям добираться до Лондона самим. Танси нервничала и уже сотню раз перепроверила, все ли взяла из дома. Мери разрывалась между завтраком, успокоением мужа и сбором детей. И только в одной комнате царило полное спокойствие. На часах уже была половина девятого, а Гарольд все еще безмятежно спал в окружении фантиков от конфет и сломанных чипсов, уютно свернувшись калачиком на полу. На кровати лежала заранее заботливо заготовленная миссис Дурсль одежда, на столе были сложены учебники, на шкафу пылился котел, а на дне чемодана лежала лишь парочка перьев. — Гарольд, если ты не поторопишься, то останешься без завтрака, — не поднимаясь, крикнула миссис Дурсль, — выезжаем через пятнадцать минут. Гарольд сквозь сон услышал голос матери и резко вскочил с пола. Он попытался вспомнить, что же произошло накануне вечером и что происходит сейчас. Схватив сотовый, он ужаснулся. Ведь сегодня было первое сентября, а он еще даже не собрал вещи. Нет, Гарольд был не настолько безответственным мальчиком, чтобы не пытаться собрать чемодан накануне. Он честно хотел все сделать еще вчера. Но когда он попытался сложить ноутбук, в комнату зашла сестра и сообщила, что в Хогвартсе не работает электроника из-за большой концентрации магии. И тогда Гарольд, забыв о сборах, всю ночь провел за играми, прощаясь с техникой на весь год. И сегодня он об этом успел пожалеть. Быстро скинув все самое необходимое в чемодан, он натянул на себя джинсы и футболку. Потом скатил чемодан в коридор и, сказав маме, чтобы она положила пару бутербродов ему с собой, так как он не будет есть, побежал обратно в комнату. Он вспомнил о том, что чуть не забыл палочку, на столе. Вбежав в комнату, Гарольд уже тяжело дышал, все-таки он никогда не любил физические нагрузки, а по лестницам предпочитал ходить только медленным шагом. Младший Дурсль осмотрел комнату, пытаясь вспомнить, не забыл ли он чего еще, кроме палочки, и умудрился за две минуты набрать еще и большой рюкзак личных вещей. К его огорчению, ему пришлось подняться к себе в комнату еще раз. Приготовив еще загодя волшебный фотоаппарат, что подарили родители ему на поступление, Гарольд забыл взять его и теперь не мог вспомнить куда положил, сделав накануне пару семейных колдографий. Нашел он его под кроватью и поспешил на улицу. Мистер Дурсль как раз загрузил последний чемодан в багажник. Танси же была уже вся на нервах и просто метала искры из глаз. Она не любила опаздывать и даже считала пунктуальность своим вторым я. Поэтому уже полчаса ожидала всю семью на улице. Сегодня ее вид был особенно прилежный. Волосы она собрала в строгий пучок, одела тщательно выглаженное платье, а на ногах у нее красовались беленькие туфельки на небольшом каблучке. Этакая миниатюра на деловую женщину. —Пончик, из-за тебя мы отстаем от графика на двадцать минут! — язвительно заявила она. — Прости, — улыбнулся Гарольд и сделал снимок своей раздраженной сестры. Девочка нахмурилась, она считала, что колдография никогда не будет способна передать всей красоты момента. Ей казалось, что лишь живопись способна уловить тончайшую грань между искусством и совершенством. Поэтому неожиданное желания брата заняться фотографией вызывало в ней отвращение. — Хоть бы привел себя в порядок с утра, — заключила она и села в машину. Гарольд улыбнулся и залез вслед за ней. Ему не терпелось поскорее оказаться в волшебном мире. Увидеть величественный замок, о котором сестра рассказывала все лето. Сделать несколько колдографий и отправить родителям. Найти новых друзей и попробовать еду с волшебного пира, о котором рассказал Джеймс. И научиться колдовать!

***

Экспресс Хогвартс давно покинул пределы Лондона. Солнце медленно двигалось на запад. А родители облегченно вздохнули, избавившись на полгода от непоседливых чад, норовящих то дом взорвать, то бладжером в окно зарядить. Первокурсники только знакомились друг с другом и наслаждались своей первой поездкой в Хогвартс, пока старшекурсники вовсю обсуждали летние каникулы и предстоящий учебный год. —Альбус! Перестань читать эту ерунду, тележка приехала, — вырвав книгу заклинаний из рук друга, сообщил Скорпиус. Альбус лениво потянулся и негодующе посмотрел на друга. Алу не нравилось, когда его чтение прерывают, а Скорп, наоборот, любил отвлечь друга от скучных, по его мнению, книг. — Вообще-то это не ерунда, я читал о пятидесяти правилах составления собственных заклятий и трех основных ошибках при изобретении заклинания, — встав с сиденья, заключил Альбус. — И зачем это тебе? — фыркнув, спросила девочка с угольно-черными волосами. — Аделисия, не лезь к Поттеру, он как всегда уткнулся в свои книги, нам не понять его тонкой натуры, — пренебрежительно добавил мальчишка, сидящий у окна. Альбус, не обращая внимания на своих однокурсников, вышел в коридор за сладостями. На первом курсе его очень напрягало презрительное отношение некоторых слизеринцев к его семье. Когда оскорбления летели в его сторону, он спокойно сносил, но вот когда задевали его брата или родителей, он не мог держать себя в руках. И из-за этого несколько раз схлопотал наказания, потому что ввязывался сразу в драку. Из-за того, что с ним почти никто не общался на факультете, он стал много читать и усердно учиться, и благодаря этому быстро овладел парочкой полезных заклинаний и проклятий против обидчиков. Да и доступ к новинкам магазина «Всевозможных волшебных вредилок» давал свои преимущества. И в отличие от других слизиринцев, Альбус всегда мстил открыто, оставляя свою подпись, чтобы все знали, что это он. Таким образом, к концу первого курса даже старшекурсники на Слизирине знали, что самого Поттера обижай и задирай, сколько хочешь, но трогать его семью при нем не стоит, себе дороже будет, прыщи потом замучаешься выводить. А вот пренебрежение к своей персоне мальчика ничуть не раздражало, главное, чтобы не мешало дела делать. Ко второму курсу так случилось, что Альбус пошел на пробы в команду по квиддичу и оказался лучшим среди претендентов на место ловца. Капитан команды, Мэйтланд Лейстриндж (сын Рабастана Лейстриндж, пойманного и посаженного Гарри в Азкабан после Второй магической войны, не путать с фанатскими детьми Беллатрисы), был вынужден взять его в команду. Так же Скорпиус Малфой, тоже не очень почитаемый в кругу слизеринцев, так как его семью считали предателями, попал в команду охотником. Однажды на одной из тренировок Малфою заехали бладжером в голову, ради того чтобы потешится над ним. Но все вышло из-под контроля, и Скорпиус свалился с метлы, Альбус успел вовремя подхватить его и спасти от падения. После он в сговоре с Джеймсом устроил такую взбучку всей команде, пока Малфой лежал в больничном крыле. Мэйтланд еще неделю не мог избавиться от чесотки, а Шафик стал заикаться при виде биты для бладжера. Скорпиус оценил поступок Поттеров и перестал вместе со всеми задирать их, со временем он даже сдружился с Альбусом. Но так и не смог понять увлечение друга учебой, поэтому иногда подтрунивал над ним. А после победы Слизерина в кубке школы, где была заметна значительная заслуга обоих мальчишек, их стали даже уважать. Но Мэйтланд так и не забыл обиды, и поэтому так и норовил на тренировках испортить им жизнь. В этом году их ожидали веселые отборочные. — Ну что, по лягушке? — выбравшись из купе, спросил Скорп. — Воздержусь, не слишком хочу сладостей сегодня. Просто решил сходить с тобой за компанию, чтобы ты, наконец, вернул мне книгу, — сквозь зевоту заявил Ал. — Никаких радостей жизни у тебя, мы не виделись почти месяц, мог бы и поговорить с другом, — набирая вкусностей, заявил Малфой. — Впереди еще целый год, надо сохранить темы для разговора, чтобы потом можно было что-то обсудить, — усмехнулся Альбус и заговоренной расческой прилизал свои топорщащиеся в разные стороны волосы. — Альбус! Скорпиус! Вы-то мне и нужны,— к тележке подошел Джеймс, набивая карманы шоколадными котелками, — не поможете в одном деле? Волосы Джеймса были растрепаны, очки сползли на самый кончик носа, он уже был переодет в школьную мантию, которую умудрился всю помять за каких-то полчаса, зато в глазах горел веселый огонек. — Привет, Поттер, чего тебе? — оживившись, спросил Малфой, ему, несмотря на вражду на поле и между факультетами, нравился Джеймс. Скорпиус считал его веселым и менее занудным, чем Альбус. Да и все авантюры, что предлагал тот, всегда заканчивались успехом и дальнейшей помощью старшекурсника в том или ином деле. Помоги Поттеру сейчас, и он будет у тебя в долгу. Именно так рассуждал Малфой. — Мне нужно поговорить с Шепард, а Анна не дает мне приблизится к ней и на десять метров. Вы не могли бы, воспользовавшись репутацией своего факультета, как ненавистника Грифиндора, задержать ее, а я бы смог спокойно поговорить с Кейт, — расплатившись за сладости, рассказал свою проблему Джеймс. — Ты издеваешься, с Джордан себе дороже связываться, она очень сильная ведьма, — запротестовал Альбус, — к тому же старшекурсница, готовящаяся к СОВ. — Ал, я же не прошу тебя в открытую вызывать ее на дуэль, просто отвлечь, ну там навозную бомбу кинуть или не давать пройти. К тому же заклинаниями ты владеешь лучше меня, хотя я тоже готовлюсь к СОВ, я в тебя верю, — зная, что брат любит, когда его ценят, Джеймс стал нахваливать Ала. — Хорошо, дай мне подумать, — Альбус на секунду задумался, совмещая все знания о Джордан и то, как ее можно было бы отвлечь без риска для жизни, — мы выманим Анну любовным письмом от Мэйтланда. В нем будет содержаться чихоточный порошок. И она, разозлившись, пойдет разбираться. Мэйтланд не будет ничего знать и получит порядочную взбучку. И пока они сцепятся, у тебя будет около десяти минут, а потом письмо станет громовещателем, который сообщит о нашем розыгрыше. — Эм, а обязательно сообщать, что это были мы? — недоверчиво спросил Малфой. — Конечно, в этом же вся суть, ну можно не напрямую, а загадкой. Не думаю, что они так сразу догадаются, кто это был, — самодовольно изъяснил Альбус. — Отлично, десяти минут вполне хватит, — кивнул Джеймс, — ну что, ребята, за дело, у меня как раз есть немножко чихоточного порошка, — достав из внутреннего кармана мантии склянку с порошком, подмигнул мальчик.

***

Всю дорогу до Хогвартса Гарольд провел с многочисленными кузенами и кузинами Уизли. Он познакомился с Луи Уизли, белокурым избалованным мальчиком с надменным взглядом, и Люси Уизли, миленькой девочкой с обильной россыпью веснушек по всему лицу. Так же он сблизился с близким по характеру Хьюго. Вместе с ними ехала неугомонная Лили, все время выдвигающая всякие предположения о Хогвартсе и о том, на какой факультет их распределят. Ребята хорошенько повеселились, когда приехала тележка со сладостями. А так же когда в купе неожиданно завалился Джеймс, облитый какой-то зеленой жидкость, бурча себе под нос что-то о неудачной ловушке. Именно из-за этого он и переоделся в мантию раньше других. Путешествие было незабываемым, и когда поезд остановился, Гарольду стало немного грустно, что все так быстро закончилось. А еще где то в глубине души заронилось семя сомнения. Он испугался, что выйди он из поезда, все это закончится. Но когда он вступил на платформу и издалека увидел величественный замок, все сомнения тут, же рассеялись. Он в Хогвартсе! В волшебной школе, где его научат магии. — Первокурсники! Первокурсники! Все ко мне! — кричал седоволосый полувеликан Хагрид, размахивая огромным фонарем. — Хагрид! — увидев друга семьи, Лили побежала по платформе, прошмыгивая между учениками. Великан улыбнулся и довольно погладил седую бороду. Когда девочка добралась до него, он с силой обнял её, да так, что кости затрещали. Но маленькая Поттер лишь рассмеялась и чмокнула Хагрида в щеку. — Как родители? Где твои братья? — засыпал вопросами великан. — Отлично, они переезжают в Годриковую впадину, пока мы будем на учебе. Думаю, на зимние каникулы поедем уже туда. А братишки были где-то здесь. Кстати, это Гарольд, — девочка указала на друга. Хагрид сощурился, вспоминая, где видел это лицо. Морщинки на его лбу углубились, и через несколько секунд он поднял указательный палец вверх и изрек: — Дурсль! Неужели ты копия того поганца, которому я наколдовал поросячий хвостик множество лет назад. Похож, похож. — Вы знали моего отца? — удивился Гарольд, ведь Дадли никогда не рассказывал ничего о своей связи с магическим миром. — Да видел один раз, когда забирал папу Лили из его дома. Ох, и избалованный наглец был твой отец, надеюсь, ты будешь получше, — заключил Великан. — Мой отец хороший, — обиженно буркнул Гарольд. Этот великан ему совсем не нравился. — Да ладно тебе, не дуйся. Садитесь в лодку по четыре человека. Только думаю тебе, Дурсль, лучше сесть с кем-нибудь вдвоем, а то и совсем одному, мы с тобой волшебники больших магических размеров, — великан подмигнул. Прогулка по озеру на лодках оставила у первокурсников незабываемые впечатления и пару-тройку колдографий на пленке Гарольда. У замка их встретил худощавый молодой волшебник в темно-бардовой мантии, где местами цвет градиентом переходил в черный и алый. В его скулистом лице и взгляде, смотревшем на всех свысока, было что-то устрашающее. А длинные белые вьющиеся волосы на фоне веснушек смотрелись странно. — Это профессор Фрипп, он ведет трансфигурацию. Альбус мне рассказывал о нем. Говорят, его волосы стали такими после многочисленных экспериментов над своим телом, — шепнула Лили. — А мне Виктуар говорила, что он анимаг и может превращаться в дракона, — добавил Луи. — Сказки все это, никто не может превращаться в дракона, — добавила девочка-китаянка, случайно услышавшая их разговор. Гарольд не знал, что думать, но профессор Фрипп, и правда, показался ему очень похожим на величественного дракона из одной компьютерной игры, что он прошел на днях. — Первокурсник, пройдемте за мной, — скомандовал профессор властным голосом — спасибо, что привел их, Хагрид. — Да не за что, — улыбнулся великан. Профессор Фрипп провел детей по нижнему этажу замка, заведя в маленькую комнатку, и сказал подождать, пока в зале соберутся старшекурсники и рассядутся по своим местам. Ожидания длились долго и в полной тишине. Все безумно волновались перед распределением, а величественный вид профессора слегка напугал детей. Гарольду показалось, что прошла целая вечность перед тем, как Фрипп вернулся за ними, предлагая пройти в дверь. Проходя мимо профессора, Гарольд понял, откуда пошли все эти слухи, на черном рукаве мантии профессора были вышиты маленькие красные дракончики. Мальчика это невероятно рассмешило, и он не сдержал улыбку на своем лице. Профессор обратил свои холодные серые глаза на Дурсля и, взмахнув волшебной палочкой, заправил его рубашку, неожиданно доброжелательно улыбнувшись. Большой зал Хогвартса сегодня был особенно прекрасен! Готовясь встретить новых учеников, домовые эльфы целую неделю готовили замок к этому дню. Тысячи свечек были подвешены над потолком, четыре факультетских стола покрыты новым слоем лака, камины и дымоходы вычищены. Даже Пивз не мешал подготовке, ожидая приезда учеников, он готовил что-то грандиозное в одном из пустующих кабинетов подземелья. Гарольд, как и многие другие первокурсники, заворожено осматривал убранства зала, пока кто-то в толпе первокурсников не шепнул: «Смотрите!», указав на потолок. Гарольд поднял взгляд и восторженно ахнул. Потолок был усеян звездами и плывущими облаками, все норовившими закрыть ярко желтую луну. Когда мальчик снова посмотрел перед собой, он увидел, что профессор Фрипп поставил трехногую табуретку перед преподавательским столом и водрузил на нее остроконечную шляпу. Шляпа неожиданно встрепенулась и начала петь. Гарольд так переволновался, что с трудом смог разобрать слова. Ему было тяжело сейчас сосредоточиться. Он понял, что шляпа сообщает информацию о каждом факультете. Вместо того чтобы слушать шляпу, он все время отвлекался на то, чтобы рассмотреть большой зал. Стоящая рядом Лили тем временем выискивала взглядом за гриффиндорским и слизеринским столом своих братьев. Гарольд решил последовать ее примеру и устремил свой взор на когтевранский стол. Его сестра внимательно слушала то, о чем говорила шляпа, и время от времени прицыкивала на соседей за столом, что отвлекали ее своим шепотом. Поймав взгляд Гарольда, она слегка улыбнулась левым краешком губ. Шляпа закончила петь, и профессор Фрипп, развернув длинный список, произнес: — Когда я зачитаю вашу фамилию, вы сядете на табурет и наденете шляпу. Она сообщит вам, какой факультет станет вашим домом. Бёрк Томас. Мальчишка с длинными до плеч волосами, сдерживая дрожь в руках, водрузил на голову шляпу, и та изрекла: — Слизерин! Стол факультета разразился аплодисментами. — Лендер Бут. — Когтевран! Гарольд внимательно наблюдал за другими первокурсниками, с нетерпением ожидая, пока произнесут его фамилию. Все, кого касалась шляпа, были почти сразу определены на свой факультет. До тех пор, пока не дошла очередь до Эммы Чейз. Девочка очень боялась и с трудом могла унимать дрожь в коленках. Профессор Фрипп помог ей надеть шляпу, потому что она никак не могла удержать ее дрожащими руками. Но эта помощь еще больше напугала девочку. Шляпа долго не произносила ни слова, а потом, открыв рот, сказала: — В этой девочке нет ничего … — шляпа на пару секунд запнулась, все замерли в ожидании, — о чем это я? Ах да, в этой девочке нет ничего, что не могло бы дать мне повода определить на любой другой факультет, кроме Пуффендуя! Девочка неожиданно засияла улыбкой и уже без посторонней помощи сняла шляпу и побежала к своему столу, разразившемуся бурными аплодисментами. — Дурсль Гарольд. Мальчик не сразу понял, что, наконец, дошла его очередь. И поэтому слегка замешкался. Но как только он надел шляпу, та сразу крикнула. — Пуффендуй! Гарольд, обрадованный, побежал к своему столу, уловив краем глаза разочарованный взгляд Танси. Сев за стол, он улыбнулся своим новым товарищам, и, пока его приветствовали, пропустил распределение некоторых ребят. Когда его взгляд обратился на толпу нераспределенных первокурсников, Монтегрю Дирк был определен на Слизерин. — Поттер Лили. В зале неожиданно повисла тишина. Все столы замерли в ожидании распределения очередного Поттера. Ведь среди учеников ходили легенды, что Поттеры приносят победу факультету в межфакультетских соревнованиях в год распределения. От этого распределения зависел исход этого поединка. Да и подвиги Гарри были на слуху у каждого ребенка магического мира. — Когтевран! — слегка поразмыслив, выдала шляпа. Лили вдруг перестала улыбаться и слегка удрученно поплелась к своему столу, который разразился самыми бурными аплодисментами, на которые был только возможен. Когтевранцы закричали: — С нами Поттер! С Нами Поттер! Теперь у нас есть своя Поттер! Но девочку это совсем не радовало. Она так хотела учиться вместе с одним из своих братьев, что слезы горечи полились из ее глаз. Но все, кроме Розы, списали это на волнение и продолжали радоваться. Рози же подсела к Лили и, что-то тихо нашептав, стала успокаивать ее. — Уизли, — профессор не успел договорить имя, как к шляпе рванул Хьюго, Фрип осуждающе посмотрел на мальчика, — я хотел сказать Луи Уизли. Весь зал залился смехом. Но Хьюго уже надел шляпу на себя и был распределен на Гриффендор. — Ох, насмешил ты меня, — смеясь, поприветствовал кузена Джеймс, мантия которого почему-то была вся изодрана. — А что с твоей одеждой? — удивился Хьго. — Это все чудовищная книга о чудовищах. Я хотел подарить ее Кейт, потому что она любит животных. А глупая девчонка натравила ее на меня, — грустно вздохнув, сказал Поттер. Шепард, услышав, что говорят о ней, демонстративно отвернулась, ее запястье было замотано бинтом, а мантия изодрана, так как ей тоже досталось от книги. Распределение закончилось после того, как Люси отправилась на Гриффиндор, а Луи попал в Пуффендуй. Тогда профессор Фрипп убрал шляпу, и директор Макгонагал встала из-за стола, продемонстрировав невероятной красоты изумрудную мантию. Зал затих. —Приветствую новых учеников! Надеюсь, Хогвартс станет вашим домом, как стал когда-то моим, — улыбнулась женщина, — а теперь, перед тем, как начнется пир, я хотела бы напомнить, что вход в запретный лес не только несет за собой последствия в виде наказания, но и очень опасен. А так же наш завхоз Филч просит напомнить, что все товары из лавки Зонко и магазина Всевозможных волшебных вредилок подлежат конфискации. И да начнется пир!