Drabbling in Your Love

На дворе стоял один из тех редких ленивых воскресных деньков, когда у них была возможность, для разнообразия, поваляться в постели подольше. Оливер готовил на завтрак французские тосты, покрытые корицей и сахаром и посыпанные первой свежей черникой, и кофе. Решив обойтись без посуды, они отламывали кусочки влажного, жареного хлеба, отправляя их прямо в рот, улыбаясь и смеясь, говоря о всякой чепухе. Когда последние сладкие ягодки были съедены, а остатки сахара слизаны с липких пальцев, они заснули вновь. Солнечный свет проникал через открытое окно, звуки проезжающих машин доносились снизу. Они были влюблены и, просыпаясь, с улыбкой смотрели, как спит другой, пока не проваливались в сон на скомканных простынях. Локоны Фелисити отливали золотом, спутанные кудри в беспорядке рассыпались на подушке. Морщинки вокруг глаз Оливера разглаживались, делая его моложе, спокойнее, по крайней мере, этим утром. В какой-то момент, Оливер проснулся и понял, что не хочет снова засыпать. Наблюдая, как поднимается и опускается грудь Фелисити, он провел пальцами дорожку по нежной коже от ее живота, вниз по бедрам и назад, улыбаясь, когда пальцы касались розовых горошин на ее трусиках, которые так его возбуждали. Фелисити проснулась от ощущения горячих влажных поцелуев на внутренней стороне бедер, и вздохнув, выгнулась навстречу, вытянув руки над головой. По телу медленно растекалось тепло, и она чувствовала легкость. Он засмеялся, когда она обхватила его ногами, шевеля пальцами ног и щекоча его спину. Фелисити звонко захохотала, когда Оливер, попытавшись сбросить ее ноги, ударился головой о спинку кровати, переоценив расстояние, и перевернулся на спину. Усмехаясь, он откинулся назад, позволяя ей перехватить инициативу. Наклонившись, Фелисити страстно поцеловала его, двигаясь на нем, чувствуя, как он полностью заполняет ее. В спальне раздавались вздохи и имена, произнесенные в моменты блаженства, когда они вместе находились в пространстве между реальностью и фантазией, пространстве, принадлежащем только им двоим. Позже, когда их дыхание выровнялось, Оливер почувствовал щекой, как сердцебиение Фелисити возвращается к норме, и, приподняв голову, устроил подбородок на ее груди. - Эй, - тихо позвал он. Встретившись с ним взглядом, она улыбнулась, подняв руку и начав перебирать пальцами его волосы. - Эй. - Почему ты считаешь? - спросил он. Она нахмурилась, не понимая, о чем он говорит. - Когда ты говоришь не то, что хочешь, - пояснил он. - Ты считала до трех, когда мы встретились впервые. - А-а, - Фелисити сделала глубокий вдох, выдерживая паузу. - Ты не обязана мне говорить. Она улыбнулась, зная, что если промолчит, он не будет настаивать. Когда ее пальцы слегка царапнули его голову, он закрыл глаза, урча от наслаждения. - Когда я была маленькой, я использовала этот способ, чтобы избежать больших неприятностей. Оливер открыл глаза, приподняв бровь. Фелисити продолжила играть с его волосами. - Не смейся. Я не всегда держала язык за зубами. Оливер фыркнул, но сдержался. - Многие учителя ненавидели меня. Большим количеством друзей я похвастаться не могла. Думаю, что была просто слишком болтливой, не умела вовремя остановиться, - голос Фелисити звучал мягко, ее дыхание едва колыхало воздух вокруг, но Оливер чувствовал вибрацию каждого слова подбородком. - Я не нарочно. Просто, начав говорить, в какой-то момент я заходила слишком далеко, я не могла забрать свои слова назад. Я постоянно исправляла преподавателей, кому это понравится?.. Фелисити прекратила перебирать его волосы; Оливер приподнялся, взяв ее за руку, и поцеловал ладонь. - Это мама предложила, - сказала, улыбаясь, Смоук, - Она сказала: "Всякий раз, когда ты понимаешь, что тебя заносит, нужно просто остановиться и сосчитать до одного, чтобы обдумать свои следующие слова". Оливер укусил ее указательный палец, вызвав хихиканье. - Помогает? - Иногда. В большинстве случаев, - сказала она, наблюдая за его губами, - я все еще так делаю, обычно, когда пытаюсь высказать свою точку зрения. Оливер понимающе хмыкнул. Он видел это не один раз. Его всегда восхищала ее способность вернуться на "правильный" путь. Они молчали достаточно долго, чтобы Оливер отдохнул. Повернув голову, он прислушался к ее ритмичному сердцебиению, вырисовывая узоры на ее бедре. Он почувствовал, как учащается ее дыхание. - Я почти не делаю так с тобой. Его рука замерла. - Ты никогда не обижаешься на мои слова. Не высмеиваешь. Ты понимаешь. Сердце Фелисити билось немного быстрее, и он позволил себе медленно выдохнуть. Где-то вдали загудел автомобильный клаксон. Кто-то по соседству смотрел какое-то шоу, выкрикивая ответы, залетавшие через открытое окно. Их кожа соприкасалась, смешивая аромат ее шампуня и его одеколона, и вскоре утро уступило второй половине дня. Прямо сейчас ничего не существовало, кроме них двоих, обнявшихся, в своем маленьком мирке. - Я всегда буду понимать тебя, - прошептал Оливер. Они не покинули кровать в течение нескольких последующих часов.