С бергамотом и каплей молока

Иногда какая-нибудь мелочь может изменить всю твою жизнь. Перевернуть с ног на голову, встряхнуть заданную систему координат, по которой мы привыкли жить. Этот несущественный факт может даже повлиять на целый мир. Стоит только вспомнить убитую бабочку из известного произведения Рея Брэдбери*. К счастью, в моём случае никаких глобальных изменений на планете Земля не предвиделось. Просто небольшое сотрясение внутреннего мирка Эрики Лоуренс. Ничего сверхъестественного. Можно сказать, что даже слишком обыденно. Моей «бабочкой» оказался обычный ключ. Ключ от квартиры, если быть точнее. Сейчас он лежал в гордом одиночестве на журнальном столике в моём доме и неумолимо притягивал взгляд. А мысли мои были заняты его владельцем, который находился в ванной комнате. В МОЕЙ ванной комнате. Ситуация была просто абсурдной, немыслимой, бредовой. Невозможной. Будто пришедшей из сладкого сна типичной фанатки. Под горячими струями моего душа сейчас согревался Том Хиддлстон. Я коротко хохотнула, представив, что бы отдала каждая из армии Локи, лишь бы оказаться на моём месте. Правда, потом смеяться расхотелось, когда в голову пришла картинка зверски убитой хозяйки «Чайной чашки» теми же самими Loki’d, которые случайно прознали, кто у меня гостил этим дождливым вечером. Картина эта была столь яркой, что мне пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от неё. Надеюсь, мне везёт, и за Томом не следят. По крайней мере, в такую ужасную погоду. «Ну да, сумасшедшие фанатки - это то, о чём нужно думать в первую очередь, когда в твоём жилище появился мужчина. Обнажённый», - съехидничал внутренний голос. Я бросила быстрый взгляд на дверь, ведущую в ванну. Прикусила губу, стараясь отогнать уже другого рода изображения, появившиеся в моём сознании, стоило только активизироваться моему второму «я». Кажется, кому-то там, наверху, нравится постоянно испытывать меня на прочность. Иначе как объяснишь всю эту чехарду с молочными коктейлями, глупой влюбленностью, никак не желающей излечиваться, и постоянным присутствием мистера Хиддлстона в голове одной отдельно взятой, непримечательной девушки. Апогеем, конечно же, стал случай с этим злосчастным ключом. Томас умудрился потерять его. Причём, сам не заметил этого вплоть до тех пор, пока не предстал перед закрытой дверью собственного дома, растерянно похлопывающий себя по карманам. Находчивый Хиддлстон, которому жутко хотелось переодеться во что-нибудь сухое (да-да, он близко познакомился с дождём ещё до того, как совершал марш–бросок к «Чашке») и лечь, наконец, спать, недолго думая, отправился к домоправителю. Дама постбальзаковского возраста, отчаянно строившая актёру глазки в процессе разговора, с прискорбием сообщила, что дополнительного ключа от его квартиры у неё не имеется. Впрочем, тут же сообщила начавшему было отчаиваться Хиддлстону, что с радостью примет его на ночь в своём скромном убежище, а на следующий день сделает всё, чтобы решить создавшуюся проблему. Мужчина поблагодарил её за первую часть предложения, как можно мягче отказался от второй и поспешил удалиться, мотивировав тем, что прекрасно переночует у своего менеджера. К сожалению, сделать этого Томас не мог, так как знал, что у Люка вечером намечалось свидание, которое, при удачном стечении обстоятельств, будет перенесено к нему домой. Мешать другу Том не хотел. Сюзанна же очень некстати улетела на съёмки в другую часть света. Поэтому он мысленно пересчитал всю имеющуюся у него наличность и поймал кэб, чтобы направиться в ближайшую гостиницу. И не дай Бог, чтобы он наткнулся там на не в меру ретивую поклонницу! Слухов потом не оберёшься. Уже в такси ему вдруг вспомнилось, что днём он посетил «Чайную чашку» и, вполне возможно, что ключ был утерян именно там.

***

- Но, я уверена, кроме моей кофейни, в этот день вы побывали в куче других мест!- воскликнула я, заглядывая под очередной столик. Мы с Томом прочёсывали каждый сантиметр «Чашки», куда предположительно мог бы завалиться его ключ. - Почему вы решили, что пропажа найдётся именно здесь? - Мне кажется, что я тоже немного экстрасенс, - лукаво улыбнулся мне актёр. – Мне подсказало шестое чувство. - Что ж, судя по всему, оно ошиблось, – выдала я, улыбнувшись в ответ. - Похоже на то, – помрачнел Томас. Мне тут же захотелось подойти к нему и ободряюще похлопать по плечу. А ещё лучше - обнять. Попытаться разгладить вертикальную морщинку, появившуюся меж его бровей, стоило Томасу нахмуриться. В идеальном варианте - поцелуем. «Вот, появились правильные мысли!» - восхитился внутренний голос. Я зеркально скопировала выражение Тома и отвернулась от него, чтобы заглянуть под соседний столик. Подобные порывы мне определённо не нравились. Стоило мне совершить что-то подобное, и я потеряю его. Боже, почему именно сегодня? Держись Эрика, держись. Не реагируй так! Он - чужой тебе человек. Он - любимый мужчина другой. «Тогда почему он здесь с тобой, а не с мисс Филдинг?» Я сердито дёрнула себя за выбившийся из причёски локон и попыталась ответить что-нибудь колкое не в меру говорливому внутреннему голосу. В тот же самый момент я услышала, как за моей спиной чихнул Хиддлстон. Я моментально развернулась к нему и тут же увидела смущённую улыбку, которая тут же исчезла, потому что мужчина чихнул ещё раз. А потом ещё. И ещё. Тут я еле сдержалась, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Передо мной стоит насквозь промокший и, возможно заболевающий, Том, а я думаю о всяких глупостях! - Извините меня, Эрика, - вновь обезоруживающая улыбка, а глаза слегка покраснели и слезятся. - Кажется, дождь решил оставить о себе долгосрочные впечатления. Вы правы, похоже, ключ я оставил совершенно в другом месте. Пожалуй, я пойду. Его голос показался мне немного хриплым, а по телу прошла едва заметная дрожь. Он вздрогнул и засунул руки в карманы мокрой куртки. В следующую секунду в моей голове что-то перевернулось и я, будто со стороны услышала свой напряжённый голос: - Том, я думаю, что вам стоит переодеться во что-нибудь сухое. Иначе недолго и заболеть. – Что я делаю?! Боясь и в то же время надеясь остановиться начала тараторить я. - Если позволите, я одолжу вам подходящую одежду и предоставлю свою ванную комнату. Голубоглазый удивлённо воззрился на меня, и в его взгляде вновь появилась настороженность, которую я уже видела в день нашей первой встречи. Стало обидно. Неужели он считает, что я пытаюсь таким образом извлечь какую-то выгоду для себя? Какую, например? Быстренько сфотографировать обнажённого Хиддлстона в душе и выложить в сеть? Растрезвонить всем и каждому о том, что в моей ванне купался сам великий и ужасный Локи? Почему он мне не доверяет? «А почему, собственно, он должен тебе доверять? Ты ему никто. Так, знакомая владелица кофейни, с которой он иногда беседует». Последняя мысль больно кольнула. Действительно, я ему никто. Сейчас он также мило и наиболее корректно откажет. Прямо, как своей домоправительнице. - Эрика, я… - договорить Тому не дал новый приступ чиха, благодаря которому я твёрдо для себя решила, что сделаю всё, лишь бы не отпустить его, пока он не согреется и не переоденется в сухое. И так уже, как дура, сразу не придала его состоянию особенного значения, сначала сильно ошарашенная его появлением на пороге «Чашки», а потом были поиски этого дурацкого ключа… Только вот хватит ли мне смелости настоять на своём? Смогу ли я сделать так, чтобы он доверился мне? Я преодолела расстояние между нами и, глядя во всё ещё красные глаза прекратившего чихать Тома, я твёрдо и как можно убедительнее (кто бы знал, чего мне это стоило!) сказала: - Том, я понимаю, что у вас нет причин не ждать подвоха. Или вы отказались от моей помощи, не желая меня обременять. Поверьте, я искренне желаю вам помочь. Для меня это совсем не трудно. И, клянусь вам, что о случившемся сегодня никто не узнает. Это останется только между нами. Вы, конечно, можете не дать своё согласие и уйти, но это может нанести урон вашему здоровью. Пожалуйста, воспользуйтесь моим предложением. Я закончила свою речь и еле сдержалась, чтобы облегчённо не выдохнуть. Отвела глаза, ожидая его ответа. Во время всего монолога у меня хватило смелости удерживать его взгляд, а под конец я испугалась. Испугалась собственных действий, испугалась того, как он внимательно всматривался в моё лицо. Испугалась, что если он согласится, то между нами уже ничего не будет как прежде. «Да между вами и сейчас ничего особенного нет». А если он откажет? Что тогда? Настаивать? Он вполне может сказать, что состояние его здоровья - не моё дело. А может, стоит пойти на попятную? Нет, это будет слишком трусливо. Боже, что я делаю? - Эрика, я вам доверяю. И с удовольствием воспользуюсь вашей ванной комнатой, если вас это не слишком затруднит, - эти слова произвели на меня эффект взорвавшейся бомбы. Я до последнего не верила, что он может согласиться. А фраза о том, что он мне доверяет, заставила ожить бабочек в моём животе и обдала жаром лицо. Его голос звучал решительно и уверенно. Он не лукавит. Бабочки устремились к сердцу. - Спасибо, - немножко заторможенно произнесла я, стараясь не дать губам расплыться в дурацкой счастливой улыбке. - Это я должен вас поблагодарить. Вы правы: ключ я, кажется, потерял не в «Чашке», а до ближайшей гостиницы в таком виде, не подхватив как минимум насморк, будет очень сложно добраться. Даже если поймаю кэб, что маловероятно по такой погоде. – Том выразительно посмотрел в окно, за которым на город продолжал обрушиваться ливень. «Так в чём проблема? Принять душ ты ему уже предложила. Теперь предложи остаться у тебя на ночь и, если согласится, накорми вкусным ужином! К утру он будет твоим», - нашлось моё альтер-эго. Совет моего второго «я» нашёл отклик в моей душе и, ужаснувшись подобных крамольных мыслей, поспешила проводить Томаса в ванную. И вот теперь я схожу с ума от волнения и чувства нереальности происходящего. Схожу с ума, впиваясь взглядом то в злосчастный ключ (который, к моему удивлению, нашёлся, стоило мне поискать его в одиночестве), то в накрытый для ужина стол. Надеюсь, что Том не откажется разделить со мной трапезу. Иначе второй столовый прибор будет смотреться глупо. Нет, я не собираюсь предлагать ему переночевать у меня. Это, мало того, будет верхом неприличия, но ещё и последним, что я сделаю сейчас, даже под угрозой смерти. Просто я посчитала, что Томас успел проголодаться во время всей этой эпопеи с поиском ключа. Сама же я была голодна, как волк. Организм и так просил его покормить до прихода Хиддлстона, а теперь, подстёгнутый моим взвинченным состоянием, уже требовал. Я подошла к столу, нервно поправила салатницу, разгладила скатерть. Этого мне показалось мало, и я быстрым шагом направилась на противоположную сторону огромной комнаты, чтобы проверить покрывало на кровати на наличие складок. «Правильно мыслишь, дорогая», – ехидно одобрил внутренний голос. Я тут же остановилась и начала мучительно осматриваться. Сегодня я впервые пожалела о том, что сняла вместо обычной квартиры квартиру-студию. Вне всяких сомнений, моё жилище было просто идеальным для человека, который привык жить один и иногда разбавляет своё одиночество встречами с подругами на собственной территории. Но что подумает о ней Том? Не покажется ли ему слишком экстравагантной огромная комната, условно разделённая на несколько частей, представляющих собой спальню, кухню вместе со столовой, гостиную и кабинет, из которых прекрасно просматриваются все уголки квартиры? Хорошо хоть, санузел представляет из себя полноценную комнату. Он, конечно, успел уже заметить этот факт, но только мельком, пока я рылась в шкафу в поисках подходящей для него одежды. Подходящей одеждой оказались мужские тёмно-синие джинсы и бежевый свитер с замысловатым узором. Я украдкой нежно провела по ним, прежде чем передать Тому вместе с большим махровым полотенцем. Когда-то эти вещи должны были стать собственностью Пита. Они были бы частью моего подарка во время нашего свадебного путешествия, которое мы собирались провести, путешествуя по Европе. Помню, как я выбирала эти вещи, уже почти ощущая себя заботливой женой. Помню, как замучила при этом продавца - симпатичного высокого парнишку, чьи размеры совпадали с размерами моего жениха. Несмотря на последнее, в тот день я была счастлива. А через неделю меня бросили у алтаря. Я сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони до боли. Она отрезвляла. Чудесный голубоглазый мужчина смог вытеснить Питера Норлана из моего сердца, но воспоминания о последнем до сих пор причиняли мне муки. После его поступка я чувствовала себя падающей с огромной высоты. Вначале был страх. Ужасный страх разбиться о скалы внизу. Потом пришла изнуряющая боль в груди, а полёт всё продолжался. Тогда я начала желать разбиться, внешне оставаясь такой же спокойной как в день несостоявшегося венчания. Меня не трогали даже яростные расспросы мамы на тему: «Что ты такого сделала, что он сбежал от тебя с этой амёбой Далински?» Мама почему-то считала, что в нашем расставании с Питером виновата именно я. Я просто пожимала плечами и отводила взгляд, не подавая виду, как меня ранят её слова. Если бы не папа… - Эрика? - голос Тома заставил меня вынырнуть из неприятных воспоминаний. Я обернулась и застыла. Наряд ему определённо шёл. Права, рукава свитера были немного коротковаты, но в остальном… Я проглотила комок в горле, стараясь не смотреть на блестящие, влажные волосы своего гостя. Сейчас Томас выглядел так… по-домашнему? И это было ещё одним серьёзным ударом по моей выдержке. Таким я его ещё никогда не видела и вряд ли увижу… А Сюзанне подобное доступно… - Отлично выглядите, Том, – сказала я, уняв поднявшуюся из глубины сознания ревность. - Спасибо. Всё благодаря вам, - мужчина смущённо улыбнулся, провёл ладонью по волосам. Было видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. Чувство неловкости повисло межу нами, подобно густому лондонскому туману. Я быстрым движением облизала пересохшие губы и моментально, не давая себе времени передумать, произнесла: - Том, не хотите разделить со мной ужин? Боже, как высокопарно получилось! Будто в каком-то второсортном любовном романе. - Думаю, я и так злоупотребил вашим гостеприимством, – нерешительно ответил Хилддлстон, будто боясь меня обидеть. – Вы уверены, что это удобно? - Да. Это совершенно удобно. Я буду рада поужинать в вашем обществе. Соглашайтесь! Сегодня в меню «Чашки» эксклюзивное овощное рагу, приготовленное хозяйкой собственноручно. Правда, вчера, – произнесла я заговорщицки. Его нерешительный тон придал мне уверенности. Том рассмеялся. Искренне и радостно. Именно так, как умеет делать только он. Очередная тёплая волна симпатии затопила меня. - Ну, если только эксклюзивное. Эти его слова ознаменовали начало великолепного вечера. Порой мне даже казалось, что всё случившееся тогда было просто восхитительным сном, и что я так и уснула над проверкой бумаг. Том почти сразу расслабился. Неловкость исчезла как по мановению волшебной палочки. Он смеялся, шутил, был неимоверно мил. Расспрашивал меня о сложностях, встающих на пути владелицы кофейни. Слушал о занятных случаях из истории «Чайной чашки». Он обладал удивительным даром располагать к себе людей. Был отличным слушателем и собеседником. Томас нахваливал рагу, его глаза озорно блестели, когда я предложила ему горячего шоколада. Он согласился и поблагодарил за то, что это не молочные коктейли. Пока я занималась шоколадом, он внимательно изучил мою квартиру, особое внимание уделяя огромному книжному шкафу, занимавшему чуть ли не целую стену. Я напрасно боялась, что мой дом ему не понравится - он, кажется, был от него в восторге. Больший восторг у него вызвало собрание сочинений Шекспира, которое он обнаружил на книжных полках. Томас смотрел на них с такой любовью, что мне стало даже завидно. Последующий час мы с ним обсуждали творчество известного драматурга, бурно спорили насчёт того или другого произведения, не сходились во мнениях, убеждали друг друга. С разговором о книгах мы перешли на дискуссии по поводу современного кинематографа. Я наслаждалась каждым мгновением рядом с ним. Вспыхивала от радости тогда, когда наши вкусы сходились. Поражалась той лёгкости, которая царила в нашей беседе. Незаметно любовалась его мимикой, любовалась тем, как он жестикулирует, пытаясь донести до меня что-нибудь. Любовалась переменчивым цветом его глаз. Любовалась и благодарила Провидение за это время, проведённое рядом с любимым мужчиной. Теперь я в этом не сомневалась. Итак, первая часть "Бергамота" окончена. Прошу простить за ожидание. У автора выдался очень насыщенный месяц.) Работа нуждается в основательной доработке, но сейчас я вижу её именно такой. Буду благодарна за отзывы и тапки. Спасибо большое всем тем, кто читал и оценивал.) Лика.