Лелуш ви Британия повелевает: Альянс, покорись мне

Несмотря на то, что я ни слова не понял из речи моего работодателя, я таки смог разобраться в ситуации. За полчаса гуляния по улицам этого гадюшника, расспросов блюстителей порядка и рядовых граждан, а также наблюдений у меня сложилось некоторое впечатление об этом месте. Моя задача предельно проста: — Ваша задача, мистер Ламперуж — помогать вашему коллеге в его начинаниях. На этот раз мой враг — Альянс Вселенных. Мою задачу облегчает тот факт, что о Гиасе не знает никто, и теперь я могу им беспрепятственно пользоваться. Кроме того, в этом мире я — никто, посему не стоит запрягаться, дабы мое лицо кто-нибудь узнал. Однако Альянс превосходит Британию, если не технически, то хотя бы количеством. Одна вселенная и треть нашего мира — это уже большая разница, у нас же таких вселенных целый Альянс. И все же мой противник не так хорош в проведении военных операций. Высокая организация, различные плюшки, координация действий, военная хитрость. Противник горазд во всем этом, но затем он не ожидает чего-то подобного от людей. В этом можно убедиться, хотя бы наблюдая сражение членов Сопротивления и сотрудников гражданской обороны, так называемых комбайнов. Но вот если я нажму на кнопку, что в моих руках, все здание обвалится к чертям. Но надо быть дальновидным: ни тем, ни другим, не будет стратегически выгодно учинить врагу матангу ценой жизней соратников, Сопротивлению же - тем более. Все догадаются о появлении третьей стороны, я не получу доверия в будущем. Для начала я должен произвести на людей эффект, убедить их в том, что я могу привести их к победе. Люди легко ведутся на обман под звучащим названием "чудо". Ну, тогда, я сотворю его. Я стану новым Зеро, защитником слабых, противником сильных. Но для начала мне нужно совсем немного... — На территории развертывания гражданский. Назовись! Я запомнил обращение его высочества Уоллеса Брина. В нем он говорил что-то о поле Подавления. Местные говорили, что после подписания им мира взамен свободы всего человечества, комбайны очень быстро навели здесь ревизию, в процессе которой было активировано поле Подавления, разрушающее в организме нуклеиновые цепочки, необходимые для развития плода, тем самым снижая рождаемость до нуля. Это было двадцать лет назад. Кроме того, Альянс сразу же завербовал всех детей до восемнадцати лет. Исходя из этого, самому молодому на земле человеку — всего лишь тридцать восемь. А так как мой возраст с этим числом совсем не совпадает, людей, как и комбайнов, это не могло не привлечь. Придется масочку таки одеть... — Девяносто девятый император Священной Британской Империи. Они немногим отличаются от людей: ищут смысл даже там, где его заведомо известно нет. А потому в замешательстве и не могут сообразить: шутка ли это, или нет? Они все открылись. — А посему я, Лелуш ви Британия повелеваю: умрите! На мгновение всех солдат передернуло, но спустя это жалкое мгновение, они поняли, что нужно делать, и отдав мне честь, стали стрелять друг в друга. Жалкое зрелище. На самом деле, незачем мне здесь оставаться. — Стой! Что же это такое? Неповиновение приказам его царского величества? Я вот не понимаю: когда не надо, я временами умудряюсь отдать приказ, который отдавать вовсе не собирался, но когда я намеренно отдаю самый простой приказ, находится неудачник, который умудряется избежать действия Гиаса. Чихнул, что ли? Или отлить вышел? Неважно, у меня уже нарисовалась весьма и весьма интересная идея. —Хватит убийств! Ради чего все это? Ты не задумывался, что у тех комбайнов тоже были жизни? Всех их... убил. Но я не опущусь до твоего уровня. Ты не прошел проверку. Прошу, вернись в цитадель, зарегистрируйся, и тогда ты сможешь ходить по улицам сити 17, как полноправный гражданин. Их рассудок затуманивается воздействием имплантантов, что всверливают им в голову, но мне казалось, что они как раз таки отрицательно воздействуют на психику человека, вынуждая его творить аморальные вещи. Интересная особа - эдакий Судзаку сити 17 стайл. Это просто замечательно, ведь теперь у меня есть кадр. Он в моих руках, надо лишь подавить на него, и он у меня в кармане. Пытаться воздействовать на него психологически бесполезно: только под сывороткой правды блюстители порядка проболтались об имплантантах. Именно из-за них такое воздействие на комбайнов не имеет смысла, их разум полностью подчинен чему-то, что они не могут описать словами. Наверное, это "что-то" и есть мой настоящий враг. Однако Гиас всё-таки смог противостоять воздействию имплантатов, значит, сможет и теперь. Необычные методы нашего кадра делают задачу интересней: мне становится любопытно, что эта штука заставит его сказать. — Занятный раскладец... Отчего бы нам немного не поговорить? Ты интересный человек, и, как я погляжу, единственный в своем роде, оттого мне интересно твое мнение. Ранее ты задал вопрос: "зачем люди сражаются?" Знаешь, наблюдая ваши действия по отношению к людям, я пришел к выводу, что роль людей здесь подобна простому скоту. Вы не подаете им надежд на будущее. Страшная участь уготована людям: умереть, как зверек, запертый в клетке. Животное легко примет такую участь, потому что любым животным движет тяга к жизни. Но люди — разумные существа, просто жить им мало. В их жизни непременно должен быть смысл. За тем им нужен завтрашний день, тем, чтобы было к чему стремиться, иначе выходит, что жизнь прожита зря. За лучшее будущее человек будет бороться до самого конца и никогда не примет участь простого животного. Вот за что мы сражаемся. Это мой тебе ответ. Сотрудник ГО стоял неподвижно и выслушал мой ответ на одном дыхании. Он опустил голову, чтобы не видеть моих глаз. Мне трудно понять, зачем он это сделал: либо он, увидев символ Гиаса в моих глазах, смог понять, отчего погибли его товарищи, либо же ему просто было стыдно от той участи, что он выбрал для себя. На мгновение мне показалось, что он понял, о чем я говорю, несмотря на воздействие имплантантов. Но даже так, я должен убедиться, что в следующий раз он уже будет моим союзником, а для того я должен знать: — Ради чего убиваете вы? Несомненно, он понимал, о чем я, оттого и сожалел, что собственноручно лишал людей жизни, пресекал на корню любой порыв к лучшему будущему за лишнюю пищевую единицу. Его одолевают сомнения, из респиратора слышно тяжелое дыхание, а сам он дрожит. Он не ожидал, что я задам ему тот же вопрос, потому вздрогнул от неожиданности и посмотрел на меня глазами полными удивления, но, так и не найдя слов, зажмурился, сжал руки в кулаках и смиренно опустил голову вниз. Надо добивать... — Ответь мне! Мне до сих пор интересно: найдет ли штука, вшитая ему в голову, слова, способные убедить меня, заставить проникнуться ими, признать методы Альянса. Но в тот же момент меня занимает и другой вопрос: сколько мне ещё стоять посреди улицы, слушая выстрелы, взрывы и отчаянные вопли, перед тем, как он поймет, что понятия не имеет, за что сражается? — Я не знаю. И все же... — Это не ответ. Прямо сейчас твоя жизнь — в моих руках. Жизнь комбайнов лишена смысла, потому мне не будет смысла сохранять её. Но если ты докажешь мне, что в твоей жизни все ещё есть хоть капля смысла, я ручаюсь за её сохранность до собственной смерти, а потому, властью данною мне, я, император Лелуш ви Британия приказываю тебе: борись! Борись с системой, построенной Альянсом, только тогда в твоей жизни будет смысл!