Иллюзия чувств

      – Жаль, – поджав губы и выдохнув с чувством полного разочарования, произнёс шатен, когда услышал рассказ своего друга о том, с какой целью, и насколько он вернулся спустя десять лет в японский город Токио. Печаль и осознание того, что счастливый момент встречи, произошедший десять минут назад, теперь нарушен не очень весёлой новостью о том, что его друг долго не задержится в столице и скоро вернётся домой в Китай, вызывало у шатена ноющее чувство, словно на душе скреблись своими когтями дикие звери из семейства кошачьих. – Я-то думал, ты теперь насовсем здесь останешься, – дополнил Асакура, смотря в тарелку с ужином, который представлял собой сочетание риса и тушёных овощей.       Прямо перед ним на другой стороне небольшого стола сидел периодически поднимающий взгляд на друга Рен, который, видя огорчение шатена, даже и не знал, что сказать.       – Асакура, я здесь пробуду приблизительно полгода, – попытался втолковать Тао своему другу, что за такой продолжительный период времени он ему ещё успеет надоесть, и Йо сам будет считать минуты и секунды до его отъезда.       – То есть ты считаешь, – не поднимая глаз и вообще дыша ровно и размеренно, произнесла Анна, сидящая во главе стола в позе лотоса, как и остальные, – что тебе хватит полгода для того, чтобы твоя новая компания встала на ноги?       – Анна, ты бухгалтер, вот и скажи мне, реально это или нет? – покосившись на блондинку своим, как всегда, лукавым и игривым взглядом, поинтересовался Рен, который пояснял о глупости заданного вопроса девушки. На это колкое, пусть и не ощутимое для сидящего и ковыряющегося в тарелке палочками Йо, заявление девушка лишь отвела безразличный взгляд на стену, что заявляло о том, что она всего лишь высказала свои предположения, а Рен уж пусть сам решает. – Тем более, это будет всего лишь филиал, поэтому не вижу смысла долго с ним разбираться.       – Тогда почему ты сам приехал? – пожав плечами, поинтересовался Йо, который не понимал сочетания беззаботных слов и действий Тао. – Я, конечно, рад, но раз ты несильно беспокоишься, ты мог бы прислать сюда какого-нибудь своего заместителя.       – Если это филиал, это ещё не значит, что он не важен мне, – пояснил Рен, вытирая салфеткой уголки губ, после окончания принятия пищи. – Токио и в принципе Япония – это новый рынок, и даже если главный офис в Китае, то первый филиал здесь я должен открыть сам, а также отладить структуру и принцип работы, чтобы быть уверенным в том, что всё будет работать отлично.       – У меня остался последний вопрос, – буквально на последних слогах парня перебила его блондинка, откинув волосы назад и сохраняя свою хладнокровность. – В Японии и, в частности, в Токио предостаточно банков, которые имеют высокую конкурентоспособность. Ты в себе так уверен, что сможешь с ними конкурировать? Ведь твой банк будет единственным, да плюс ещё и филиалом. Ты рассчитываешь на то, что тебя, извини за выражение, не сожрут с потрохами?       – Да, – оптимистично хмыкнув и пожав беззаботно плечами, коротко ответил Рен, не желая дополнять что-то, делиться планами, просто чётко и конкретно ставя блондинку перед фактом того, что у него всё получится.       – Ну что ж, – с невозмутимым лицом произнесла Анна, вставая из-за стола, – надеюсь, у тебя всё получится.       По неизвестной причине, хотя почему неизвестной, Рен отлично понимал, что его так забавляло, Тао хотел в ту же секунду засмеяться, ведь вид блондинки так неправдоподобно кричал: «Мне всё равно уволишь ты меня или нет».       – Ты спать? – немного удивился Асакура, взглянув на висящие часы на кремового цвета стене, которые показывали половину десятого.       – День был безрадостным и тяжёлым, так что я лучше пойду спать, – устремив свой взгляд на стену и стоя левым боком к мужу, который всё ещё сидел с Реном за столом, роботоподобным голосом объяснила Анна причину своего раннего ухода.       – А, ладно, – согласился Йо, говоря немного опасливым голосом, чтобы вулкан утренних эмоций жены не проснулся вновь. – Я с Реном ещё здесь посижу, так что…       – Твоё дело, – перебила его блондинка, из-за чего шатен лишь растерялся, ища помощи в глазах друга, который переводил взгляд с Йо на Анну, – ты сегодня всё равно наказан.       – Ясно, – сокрушённо повесив голову, смиренно произнёс Йо.       – Спокойной ночи, увидимся завтра на работе, – попрощался Рен с уходящей к лестнице блондинкой, которая совсем не горела желанием отвечать взаимными пожеланиями о спокойной ночи, скорее, об ужасных кошмарах, в которых она будет распиливать его бензопилой, если он вдруг намеревается её уволить.       Её короткая остановка около первой ступени означала то, что она его всё же услышала, но вот то, что она не стала ничего говорить в ответ, а лишь продолжила идти наверх, говорило о том, что её гордость ему просто так не сломить, и Тао не увидит её мольбы о сохранении работы.       – Что ещё за наказание? – услышав спустя несколько минут хлопок двери, ознаменовавший о том, что хозяйка этого дома больше не слышит их, спросил Рен, думая о самом смешном и одновременно непристойном, ведь чего ещё может лишить Анна своего мужа, тем более на ночь.       От Асакуры, который лежал на столе, уперевшись лбом в столешницу, послышалось какое-то странное мычание вперемешку с кряхтением.       – Я буду спать на диване, – не отрывая головы от поверхности, указал большим пальцем за спину на небольшой жёсткий помост Асакура, услышав в ответ сопение из носа друга, которым был смех.       – Ты ведь её не уволишь? – подняв голову и устало проведя по волосам рукой, тем самым откидывая их назад, поинтересовался Йо.       – В смысле? – приподняв одну бровь, начал прослеживать взгляд друга, который смотрел на лестницу, поинтересовался Тао.       – Поверь, я Анну знаю, как никто другой, – будто не радуясь этому факту, выдохнул Асакура. – И я знаю, что она сейчас думает только о том, уволишь ли ты завтра её или нет.       – Хм, вот как, – усмехнулся Рен, о чём-то задумываясь и вспоминая неприступный взгляд блондинки, которая была, как гордая и неприступная скала. – Ну, я же не выжил из ума, чтобы самому себе подписывать приговор.       – О да, – прекрасно понимая друга, протянул Асакура, опасливо вглядываясь в высоту лестницы, чтобы вдруг не появилась его любимая жёнушка, – если ты это сделаешь, она убьёт не только тебя, но и меня за компанию.       – Вообще-то, я имел в виду тебя, – тоже косясь на лестницу, ответил Рен, пожав плечами, а на изумлённый и резкий взгляд друга, который не понимал, о чём говорит китаец, Тао решил объясниться: – Мне просто казалось, что ты меня в первую очередь убьёшь, если я вдруг захочу её уволить.       – Я? – даже немного предавшись смеху, опешил от такого заявления Асакура. – Если б ты её уволил, я бы тебя поблагодарил.       – Что? – впервые в жизни испытывая такое удивление, выгнул брови, как коромысло, Рен. – Почему?       – Пойдём на улицу, – испытывая странное чувство, которое исходило от второго этажа, предложил Йо, косясь на лестницу и вставая с пола.       Тао всего лишь пожал плечами, понимая, что Асакура не хочет, чтобы их услышала Анна, а поэтому он тоже послушно встал и направился к двери, ведущей на задний двор к небольшому прудику с одиноко стоящим деревом, которое за прошедшие часы, после прибытия в этот дом Рена, усыпало всю водную гладь своими листочками, падающими из-за порывов ветра.       – Понимаешь, – открыв дверь и вдохнув чистый и свежий воздух уже ночной улицы, начал объяснения Йо, подходя к краю пруда и чувствуя на своей спине внимательный взгляд друга, который не перебивал его и искренне пытался разобраться, в чём дело, – во мне уже год борются двойственные чувства, – испытывая их на сей момент, начал рассказ Асакура, устремляя взгляд на водную гладь и, в частности, на проплывающий мимо листик. – С одной стороны, я не хочу, чтобы Анна лишилась этой работы, потому что знаю, что она за три года, как там работает, очень полюбила её.       – А с другой? – понимая, что у этой истории две стороны медали, поинтересовался Рен, остановившись всего в двух шагах от шатена у него за спиной.       Йо не знал, как это правильно сформулировать, поэтому взял несколько секунд молчания для обдумывания, после чего выдохнул полной грудью и развернулся к другу, который смиренно ждал ответа.       – С другой стороны, я был бы рад, если бы она сидела дома, – в глазах друга Рен видел небольшое огорчение и печаль, совершенно не сочетавшиеся с его улыбкой, которая была явно фальшивой. – В последнее время мы стали видеться только по утрам несколько минут и поздним вечером перед сном. Она совершенно отдалась этой работе, – голос Йо с каждой секундой становился всё печальнее, а взгляд блуждал по окрестностям в поисках ответа и помощи, – иногда мне кажется, что мы уже не живём, как муж с женой, а являемся лишь сожителями.       – Я уверен, это лишь временно, – решил подбодрить своего друга Тао, засунув руки в карман и пресекая эти мысли друга на корню. – У Анны просто всё время отнимает работа, но я обещаю, что сам буду ровно в шесть часов выставлять её из офиса домой.       – Спасибо, Рен, – мысленно представив себе такую картину, засмеялся Йо, после чего облегчённо, словно камень с души снял, выдохнул. – Возможно, у нас просто кризис в отношениях.       – А каждый кризис когда-нибудь заканчивается, – с деловитым тоном ответил Тао, стоя рука об руку с другом. Им не нужно было сидеть за выпивкой и обсуждать проблемы таким образом, достаточно лишь всё понимающей тишины, разрушающейся периодическими объяснениями. – Я бы не волновался по этому поводу, Анна тебя любит, и это точно, – беззаботным, но всё же причастным к проблеме друга голосом продолжил Рен. – Меня бы так кто-нибудь полюбил, хм, ну и я тоже.       – Вот никогда не поверю в то, что тебя никто не любит, – усмехнувшись, подметил Йо тот факт, что у кого у кого, а у Рена точно нет проблем с дефицитом женского внимания.       – Нет, – засмеявшись немного ироничным смехом, попытался извиниться за некорректность своей проблемы Тао. – Я имею в виду настоящую любовь, а не то, когда со мной спят ради денег или для выставления меня же на показ, как своего бой-френда.       – Ну, а что же ты хочешь? – решил узнать Асакура, какие же у его друга теперь стали понятия о любви, ведь раньше, десять лет назад, он даже в дружбу-то верил с трудом, но всё меняется, и люди меняются. Желания возрастают, а требования к идеалу становятся абсолютно разными.       – Как там говорится? – припоминая стандартное выражение, возвёл глаза к небу Тао, прикусив в задумчивости слегка нижнюю губу. – Ах, да. Не есть, не спать, страсть через кровать.       – Понятно, – подавившись коротким смешком и улыбнувшись, ответил Йо, понимая, что его друг знает всё это лишь по книгам или фильмам, но никогда не испытывал это в действительности. – Но знаешь, Рен, – задумчиво произнёс Асакура, смотря на то, как вода в пруду снова пришла в состояние движения из-за очередного упавшего листа, – страсть – это не любовь.       – Правда? – приподняв изумлённо бровь и повернув голову влево, чтобы увидеть лицо друга, который очень философски подошёл к этой проблеме, изумился Рен, желая услышать его теорию. – И что же такое страсть?       – Это мимолётное состояние, – пожал плечами шатен, приподняв уголки губ, но не смотря на обращённый в его сторону взгляд друга. – Можно даже сказать, что страсть – это всего лишь… – короткая пауза, – иллюзия чувств.       – Иллюзия чувств? – снова задумался над словами друга Тао, откинув голову назад и устремив свой взор в небо, на котором начали появляться звёзды. – Возможно, – не став спорить в силу своего собственного неведения в этом вопросе, пожал плечами Рен.       – Просто лично для меня, любовь – это то чувство, когда тебе хорошо с человеком не только в физическом плане, но и, в большей степени, духовном. Ведь, согласись, когда-нибудь страсть закончится, а, если больше людей ничего не связывало, значит, они разойдутся, а это уже, в свою очередь, не любовь.       – Хм… – качая головой и слыша в словах друга очень убедительные доводы, задумчиво потёр подбородок Тао, – для музыкального редактора ты слишком глубоко мыслящий.       – Я надеюсь, это был комплемент? – шутливо пригрозив и закатив глаза, задал вопрос Асакура с загоревшимися в глазах искрами веселья.       – Ну, надейся, – с дружеским подколом ответил Тао, приподняв немного плечи и отведя взгляд полный издевательства, за что получил лёгкий толчок локтём в плечо.       Тихий смех обоих сотрясал умиротворённую и такую расслабляющую тишину вокруг, а воцарившееся после выплеска позитивных эмоций молчание было отнюдь не гнетущим, а, наоборот, счастливым и заменяющим общение.       – Ладно, Йо, – выдохнув полной грудью, подытожил этот вечер первой встречи Рен, – я, пожалуй, поеду, а то завтра трудный день.       – Я думал, ты останешься у нас, – приготовившись к крупномасштабной битве по уговорам, запротестовал Йо, чуть ли не живую из себя стену строя перед другом, который собирался уйти.       – В другой раз, – помотал головой Рен и, пока Асакура не начал возмущаться и говорить о теснении их семейного гнёздышка, конкретизировал свой отказ. – Мне ещё надо за ночь просмотреть анкеты работников, чтобы понять, кого завтра увольнять, а кого оставить.       – Будешь работать ночью? – посмотрев, как на сумасшедшего, пришёл в крайнее удивление Йо.       – Я всегда так работаю, – пожав беззаботно и беспечно плечами, ответил Рен, немного сощурившись, что выражало нежелание говорить на эту тему, ведь таков он есть, и с этим ничего не поделать.       – Ну, что ж с тобой сделается, – обессилено выдохнув и завидуя такой энергии друга, которой не мог похвастаться он сам, смирился Йо. – Давай хоть до машины провожу.       – Да, а то вдруг меня украдут, – не смог сдержать язвительного комментария и смеющегося взгляда Тао, на что лицо шатена вытянулось в предпосылках возмущения. – Ладно-ладно, пошли… телохранитель.       В этот раз Рен был готов к мстительному за подкол пинку, поэтому, посмеиваясь над другом, пробежал вперёд, пока тот пытался достать до него ногой, но получилось так, что Асакура чуть на шпагат не сел, из-за чего Тао засмеялся ещё громче, слыша позади себя пыхтения друга.       Решив не проходить через весь дом, а то вдруг они ещё наткнутся на блуждающую Анну, оба друга обошли особняк с левой стороны, выйдя прямо через главную арку на общественную улицу, где стояла большая машина, как всегда, радостно встречающая снятой сигнализацией своего владельца.       – Рен, – позвал друга Асакура, стоя в арке и оперевшись плечом о проход, немного склонив голову в сторону опоры. Всё же, несмотря на всю язвительность сегодняшнего вечера, он счастлив хоть и не продолжительному, но возвращению друга. Тао, услышав обращение, застыл на месте, одной ногой уже находясь в машине, – я рад, что ты приехал.       Улыбка, озарившая тёмную улицу, говорила отнюдь не об умилении или радости гордого и амбициозного главы семьи Тао, а, наоборот, о его непреодолимом желании снова выпустить из своего немногословного рта какой-нибудь язвительный комментарий. Но всё же чувство искренности, с которой говорил эти слова его друг, заставило его сдержаться, ну, по крайней мере, смягчиться.       – Я тоже рад, – усмехнулся Тао после своего ответа и всё же вставил свои пять копеек, – что я вернулся.       Садясь в машину с самодовольной улыбкой, Рен не видел, как Йо закатил глаза в шутливой обиде из-за того, что Тао не ответил ему взаимностью, но этого и не потребовалось, ведь он это прекрасно всё чувствовал.       Медленно опустившееся чёрное тонированное окно и заведённый мотор машины означали то, что парень в принципе готов отправиться в путь по ночному городу, освещая ухабистую дорогу фарами и стоящими на обочине фонарями, но было что-то, что заставляло его не двигаться с места, а, посмотрев вправо через открытое окно, он увидел, что Асакура смотрит на него передразнивающим его манеру лукавства взглядом.       – Ты хочешь мне что-то сказать? – усмехнулся и спросил Рен, выжидающе смотря на друга, который оттолкнулся от проёма и медленно подошёл к машине, облокотившись о раму опущенного окна.       – Скорее, раскрыть тебе одну тайну, – всё с тем же лукавством, которое больше походило на намекающие жесты, поправил его догадку Йо.       – М? – дёрнул бровями Тао, подыгрывая своим заинтересованным и смеющимся взглядом. – И какую же?       Йо перевёл взгляд влево на дом, что словно по заражению передалось и Рену, который посмотрел в ту же сторону, а потом их взгляды снова встретились, но уже имея несколько другие краски. Асакура чувствовал, что это не его дело, что он не должен в это вмешиваться, а Тао просто не понимал, о чём хочет поведать ему друг.       – Знаешь, Рен, – всё же решившись, качнул головой Йо, отведя немного взгляд, – не всегда служащие компании добросовестно выполняют свои должностные обязанности.       Растерянный и впервые загнанный в такой тупик взгляд Рена говорил лишь о том, что он ничего не понял, и то, что он не может уловить связи. Йо, что, хочет сказать, что Анна не исполнительная? Подобная мысль сразу же отторгалась разумом Тао, хотя бы по той причине, что он за сегодня понял, что это не так.       – Ладно, забудь, счастливого пути, – хлопнув друга по плечу и думая, что это даже хорошо, что он не понял, сказал Йо, отходя от машины, чтобы она ему не отдавила ноги.       – До встречи, – пожав плечами из-за крайнего замешательства, сказал Рен, после чего всё равно гнетущий себя догадками, что же это значило, нажал на педаль газа и устремился вперёд навстречу тёплой постели в гостинице и рабочему ноутбуку, куда были присланы все отчёты, сделанные за сегодня.       Смотря вслед улетающий на всех парах машине, которая увозила его друга, Йо тяжело выдохнул, покосившись на дом и зная, что пора бы уже лечь на свой неудобный и жёсткий диван, заведя при этом три будильника, дабы не повторить утреннее фиаско.       Его шаги были медленные, размеренные, по пути к двери он вдыхал чистый ночной воздух, чтобы обогатить свои лёгкие кислородом для быстрого отправления в царство снов и незаметного наступления утра. Но, как только он зашёл в гостиную, не успев включить свет, от места, где располагался диван под высоким окном, послышался голос полный холода и скрытого беспокойства.       – Он уехал?       Устремив свой прищуренный взор, привыкающий к темноте, в сторону окна, Йо так и не смог нажать выключатель, увидев сидящую на диване жену, которая сидела, обхватив руками колени, и которую частично освещала воцарившаяся на небе луна, проскользнувшая через стекло окна.       – Ты ещё не спишь? – спокойным голосом поинтересовался Йо очевидным фактом, проходя по периметру комнаты к дивану и присаживаясь на самый край напротив жены.       – Не спится, – коротко ответила девушка, но Йо всегда знал, что тем самым она пытается скрыть своё волнение. Он практически не видел её лица, ведь лучи луны освещали лишь ноги, но он прекрасно знал, что её взгляд сейчас похож на бьющуюся птицу в клетке.       – Неужели ты, и правда, думаешь, что он тебя уволит? – усмехнувшись из-за чрезмерного и напрасного волнения блондинки, придвинулся Йо ещё ближе, теперь видя её глаза и погрузившись сам в ту темноту.       – А почему бы и нет? – поджав губы, тем самым держась из последних сил своего спокойствия, пожала плечами Анна, говоря о том, что у Рена могут найтись причины.       – Ну, – растянул задумчиво и немного наигранно Асакура, возведя глаза к потолку, – если он это сделает, то очень пожалеет.       – В смысле? – даже с неким опасением насторожилась блондинка, ведь данная фраза могла трактоваться во многих значениях. Но, когда её муж снова подавился смешком из-за её обеспокоенного и принявшего всё серьёзно вида, Анна поняла, что он имел в виду совсем не мстительные разборки.       – Он очень пожалеет, потому что больше нигде не найдёт такой ответственной, умной и просто потрясающей девушки-бухгалтера, как ты, – придвинувшись к жене совсем вплотную и взяв её за руку, которая по неизвестной причине была очень холодной, сказал Йо, заставляя девушку испытать прилив тепла в области сердца, согревавшее её изнутри.       – Ладно, – немного дрогнувшим голосом, но тут же сделав вид, что у неё просто запершило в горле, сказала блондинка, не зная, куда деть взгляд, и чувствуя, что Асакура улыбается, прекрасно зная о застрявшей в её горле сентиментальности, – пошли спать.       – Ну, я как бы уже на месте, – окинув взглядом диван, пожал плечами Асакура, помня про наказание.       – Будем считать, что твоя сладкая лесть прошла, как реабилитация тебя в моих глазах, – закрутила Анна своё милосердие и проявление любви так, что Асакура даже не стал пытаться расшифровать послание, уловив главную суть, а именно то, что он прощён.       Девушка, спустив босые ноги на лежащий на полу и немного скрипучий паркет, ничего не говоря, встала с дивана, всё равно чувствуя некий мандраж по поводу завтрашнего дня, но, ступив лишь пару шагов от дивана, почувствовала, как Йо остановил её, уцепившись за ладонь.       – В чём дело? – с неким беспокойством и удивительно для самой себя мягко спросила Анна, когда увидела, что её любимый мужчина так и сидит на диване, держа её ладонь в своей, и смотрит куда-то себе под нос. – Йо? – вернувшись назад и чувствуя, что что-то не так, присела перед ним блондинка, не пытаясь вырвать, а, наоборот, сжимая ладонь любимого.       Как только её лицо оказалось на уровне его, Асакура поднял на неё полные задумчивости и печали глаза, которые заставили девушку серьёзно обеспокоиться, а его рука непроизвольно потянулась к её щеке, по которой он провёл лёгким, практически мимолётным, касанием кончиков пальцев.       Она смотрела на него не в силах что-нибудь сказать, впервые чувствуя вину, даже не зная причины. Во всём его виде и окружающей этот маленький пятачок дивана ауре Анна чувствовала боль и тоску, из-за которых её сердце сжималось с неимоверной силой. Тело непроизвольно и украдкой, словно боясь этого, как в первый раз, стало двигаться навстречу, наткнувшись губами на его губы и вкладывая в произошедший поцелуй глубокую и настоящую любовь, которая могла залечить все раны, если она таковые нанесла.       С каждой новой секундой слияние их губ в медленном головокружительном танце сбавляло свои позиции, растягиваясь в едва ощутимых касаниях, но частое и возбуждённое дыхание, которое возникло со стороны парня, словно комплимент, говорило девушке о многом и предстоящем.       – Я люблю тебя, – тихим голосом, ведь о любви всегда надо говорить тихо, прошептал Йо в губы, медленно откидывая свою любимую жену на спину и нависая над ней, похолодевшими, как лёд, пальцами очерчивая её линию шеи, которая кончалась плавным изгибом, переходящим в ключицу.       Его дыхание на её коже, холод, пронзающий каждую клеточку в том месте, где он прикасался, и вопреки всему набирающее силу тепло, разливающееся внутри и сдавливающее низ живота, заставили девушку сквозь зубы втянуть воздух, рефлекторно прикрывая глаза и томясь в ожидание.       – Асакура, – сжав его плечо, когда почувствовала его губы на своей шее, произнесла Анна, чувствуя, что парень намерен сломать всю её неприступность в эту ночь, – ты переходишь границы своей реабилитации.       Её последний, капитулирующий голос хладнокровности был начисто снёсён и заставлен замолчать, когда парень издал фырканье носом, коим являлся короткий смех, а, увидев её покрасневшие щёки, поцелуй снова возобновился, вступая в свои законные права и заставляя девушку, да и парня, понять, что этот миг и эту ночь они проведут на этом жёстком диване, который впервые покажется им обоим неземным раем.

***

      Эта ночь была не только полной неописуемых эмоций, но и временем принятия трудных решений. В одном из номеров гостиницы, который находился на тридцатом этаже крупного здания в центре города и представлял собой президентские апартаменты, на широкой кровати, сложив ноги в позе лотоса, сидел владелец крупных банков в Китае, бизнесмен и просто невероятной красоты парень, имя которому Рен Тао.       Он просматривал в своём ноутбуке различные документы и отчётности, которые прибыли ему на почту в течение последнего, рабочего дня компании «F&S», которая с завтрашнего дня будет полностью стёрта из государственных регистров, а её место займёт филиал китайского банка «Tao company». Дойдя до крайне интересной и знакомой фамилии, коей являлась упрямая, строптивая и просто неуправляемая блондинка по имени Анна Асакура, Рен усмехнулся, даже находясь не в обществе данной девушке, но всё равно рефлекторно лукаво сузив глаза.       Открыв присланные ей файлы, он внимательно начал читать их перепроверять, но был один факт, который заставил его после прочтения, отложить все дела и просто задумчиво смотреть на адресную строку отправителя.       Сегодня она освободилась очень поздно и ушла из компании последняя, что должно говорить о наличии больших и трудных работ, раз она так долго засиживалась. Но вот в чём проблема – документы-то совершенно лёгкие, и на их заполнение можно потратить от силы часов пять. Что же она тогда могла делать так долго?       Странность и неясность этого дела останавливали дальнейшую работу парня и заставляли снять чёрную, широкую оправу своих очков, положив их рядом с собой. Что-то здесь было не так, и это было понятно, как два плюс два. Но вот что именно?       «Знаешь, Рен, не всегда служащие компании добросовестно выполняют свои должностные обязанности», – неожиданно прозвучал голос друга в голове парня, который сразу же разогнул спину от посетившей его догадки.       Быстрыми движениями надёв очки, Рен взял в руки мышку ноутбука и открыл параллельно с документами Анны другой файл от адресата: «Сагара Катоми, главный бухгалтер компании F&S». Содержимое, которое он прочитал ещё час назад, было идеальным, но оно волновало Рена в последнюю очередь, ведь сейчас важнее то, во сколько оно было отправлено.       Несколько несложных операций, и вот…       Как он и думал. Брови умного и догадливого парня взмыли вверх, увидев, что почта была отослана буквально на одну минуту раньше, чем документы Анны, причём из офиса компании, а глаза сузились в догадке и разоблачении.       Иронический вопрос: «Как такое возможно, если Анна за последние полчаса работы находилась одна в компании?», не нуждался в озвучивание, ведь и так всё было очевидным. Поэтому, недолго думая и совместив застенчивые, теперь понятно в каком плене, слова друга и несостыковки по времени, Рен в голос усмехнулся, покачав изумлённо головой и в пустоту роскошной комнаты, отделанной в богатом японском стиле, произнёс, глядя на распахнутую дверь, ведущую на балкон, откуда веял приятный и тёплый летний воздух:       – Ох, Киояма, что ж мне с тобой делать?