Варварины сказки

*** Вот что за судьбинушка у меня такая горемычная? За колдуна иноземного просватали, из дома отчего за тридевять земель увезли, подруженек-роднуличек оставить заставили, а теперь держат в хоромах белокаменных, за семью дверями от суженого и наедине с ним ни минуточки побыть не дают! Это всё нянюшка, честь мою девичью охранять надумавшая. Дескать, батюшка ей строго-настрого наказал обычаи соблюдать, да непотребства не допустить. А мне всего-то с Хельгом рядышком посидеть хочется, на глаза его янтарные полюбоваться, да к волосам пепельным прикоснуться, меж пальцев их пропустить, пока он задумчиво кончик пера грызть будет, думы чародейские раздумывая, аль заклятья колдовские сочиняя. Ан нет! Нянюшка проходу не дает, в библиотеку нагрянет, котомку свою с вязанием притащит, да меня помогать ей заставит – нитки перебирать и клубки перематывать. И приходится на жениха взгляды тоскливые бросать, вздыхая жалобно. А он в ответ лишь хмурится сурово, да на няню косится недовольно, в уме, наверняка, заклятия те самые на ней примеряя. Мне и за нянюшку уже боязно, но и досадливо, что она вдвоем нам побыть не дает. Вот давно бы свадьбу сыграли, да не было бы проблем никаких! Сколько раз уже Хельгу говорила об этом, а он всё делами отговаривается – не время сейчас пиры-застолья устраивать, отряды басурманские границы заступают, войной грозят. У, вражины изуверские! Дождутся, что я сама на них войной пойду, тогда уж им точно не сдобровать! Девка, у которой свадьба уже два раза откладывалась, пострашнее орды колдовских мороков может быть! Даже Хельг со мной согласился! Я когда ему о планах своих мстительных сообщила, он посмотрел так серьёзно, брови соболиные сдвинул и говорит: - Я воеводе их так и передам - коль не вернетесь в дома свои, спущу на вас воительницу иноземную - Варвару Ехидную! Она вас живо вразумит скалкой по темечку, аль ухватом по хребту, - сказал и согнулся пополам от хохота. Мне бы обидеться на него в пору, да только представила я эту картину и сама смеха не сдержала. - Варварушка моя, голубка ненаглядная, - колдун веселье прекратил, в объятия меня заключил нежные, - потерпи еще недельку, и поженимся мы! - Обещаешь? – спрашиваю, в глаза его бездонные заглядывая. - Обещаю, любимая! Мне уж и самому невтерпеж! Я хоть и колдун могучий, а перед твоими чарами устоять не в силах. Улыбка ласковая его губы тронула, а у меня сердце от чувств доселе неизведанных встрепенулось. Привстала я на носочки, потянулась к жениху, да поцелуем робким уста его запечатала. Щёки румянцем вспыхнули от смелости такой небывалой, я охнула и лицо пылающее на груди суженого своего спрятала. Он меня долго по волосам гладил, да шептал что-то еле слышно, а потом нам опять помешали, покой нарушили. Дружинники Хельга к нему на совет пожаловали, тут уж ясное дело, что мешать мне не следует, пришлось уйти, сожаление во взгляде пряча. Заперлись мужчины в библиотеке, а я от скуки места себе не нахожу. Рукоделие уже опротивело, а книжку какую прихватить, кабинет жениха покидая, я не догадалась, вот и маялась от безделья, у окошка сидя, на сумерки подступающие глядя. Мимо как раз служанки проходили, коромысла неся. Из одного ведра водой плеснуло, и я тут же с места подскочила, вспомнив, о чем давеча на кухне говорили. Повариха одна рассказывала, что есть недалече в лесу колодец старый, к нему уже не ходит никто, но если в полнолуние из него воды зачерпнуть и выпить, желание загадав, то оно непременно сбудется! Я из окна высунулась, небо разглядывая – а вдруг сегодня луна как раз на блин похожа стала? Но опять не повезло мне – тонкий месяц лишь возле звездочки пока единственной рожки гнул. - А ну и пусть! Всё равно водицы испью и желание придумаю, авось исполнится! Вид на себя важный напустив, я из терема вышла, да спокойненько к воротам пошла. Стражники сменялись, так что мне незамеченной ускользнуть удалось, хотя на душе кошки заскребли – вот узнает Хельг, что я охрану так легко обошла, он же им такую взбучку устроит! В лесу уже совсем темно было, я лишь на пару шагов впереди себя дорогу видела, но упрямо брела в чащу, репьи на сарафан собирая. - Надо было подробнее выспросить, где колодец этот волшебный, - посетовала я через три четверти часа, заплутав в темноте окончательно. – Или Хельга с собой позвать. Громко ухнула сова, потом раздался зловещий треск и где-то вдалеке провыл волк, резко оборвав себя на половине ноты. - Может, не зря меня нянюшка бедовой называет? – пробормотала я, тоскливо по сторонам оглядываясь. – И кой чёрт меня сюда занес? Хельгушка явно ругаться будет… Я представила грозно горящие янтарные очи и поджатые губы. Колдуна злить себе дороже! - Надо к дому поворачивать, авось меня еще не хватились, и не узнает никто, что я в лесу бродила. Под ногу корень корявый попался, я споткнулась и чуть не упала – за ветку ухватилась вовремя, ладонь поцарапав. А подол зацепился за что-то – я дернула сильно, ткань затрещала. Ну теперь уж мне точно не скрыть прогулку свою неурочную. Волк опять завыл, уже ближе и сердитее. Впору бы молитвы охранные начать читать, да не в моих это привычках было. Вот нянюшка у меня суеверная, а я уж больно строптивая. - Как мне за колдуна замуж идти, если я в его же лесу от страха голову потеряю? Нет уж! Хельгу Бесстрашному и жена подстать должна быть! Деревья вроде чуть расступились, и мне тропинка померещилась, по ней я и пошла, рассуждая тихонько, да себя этим успокаивая. Волк взрыкнул где-то уж совсем рядом, и у меня мороз по коже пробежал. Жутко как-то стало, но тут я на полянку глухую вышла, а в центре нее колодец старый стоял, листвой запорошенный. - Вот и славненько! – я к срубу замшелому подбежала, вниз посмотрела – вода вроде виднеется, но ведра нет, только цепь ржавая в темноту уходит. - Неужели оборвана? – я ручку крутанула, скрип словно из пыточной по всему лесу разнесся – зверье заворчало недовольно. Мне уж совсем не по себе стало, но не передумала я, ведро подняла, на сруб вытащила. Плескалось там на донышке, но вода вроде чистая была, не пахла подозрительно. Я ладонями зачерпнула, ко рту поднося. За спиной шаги осторожные послышались, вот тут я уже перепугалась не на шутку, но отступать поздно было. - Замуж за Хельга хочу не позднее, чем через седьмицу! – прошептала быстро и воду выпила. Сзади вроде зарычали грозно, я за ведро схватилась, примеряясь, сможет ли оно оружием послужить. - Так ты для этого в лес пошла? – раздался голос знакомый, но со странными нотками. Я обернулась медленно, ведро из рук не выпуская. На полянке стоял серый волк с янтарными глазищами. - Хельг? - А кто ж еще? Акромя меня тут других волков давно не водится, - в пасти мелькнули зубы острые. - Ну и напугал же ты меня! – попеняла я, на край сруба колодезного садясь. - Кто кого напугал еще неизвестно, - проворчал колдун. Зверя страшного чёрный дым окутал, я моргнуть не успела, как на его месте уже жених мой стоял. - Ты зачем из дома убежала? Я всю стражу на уши поставил, отправил лес прочесывать, сам на поиски сорвался! – вот вроде голоса он не повышал, а меня в дрожь бросило. - Прости, неразумную, - повинилась я поспешно, губы кусая, да носом шмыгая. - Варь, ну ты чего? – Хельг тут же рядом оказался, за подбородок меня взял, вынуждая на него посмотреть. Я мордашку понесчастнее сделала, чтоб уж наверняка ругать не стал, а пожалел непутевую. - Горе ты моё, - вздохнул чародей, к себе привлекая. - Такое уж прям и горе? – спросила лукаво, в глаза родные заглядывая. - Ладно, не горе, а счастье великое, - сдался колдун, обнимая крепко. – Так ты зачем сюда пришла? - Желание загадать, ты же слышал. - Это же суеверие селянское, не волшебный этот колодец вовсе! - Может, и нет в нем силы магической, - сказала, отстраняясь, - но свадьба у нас через неделю всё равно будет, и только попробуй опять отговорку найти, я с тебя шкуру спущу и на стену в спальне повешу! - Точно воительница, - улыбнулся суженый. - Ото ж! - Будет тебе свадьба! Я сам любого, кто посмеет помехи чинить, в корягу бессловесную превращу! Невмоготу мне больше терпеть! Подхватил меня не руки жених мой, да и понес домой, а я носом о щеку его потерлась легонечко, и так хорошо мне на душе стало, что и словом не выразить. Судьбой нам уготовано вместе быть, а значит, ни ярлы, ни колодцы – ничто нас не разведет.