Варварины сказки

*** Эх, тяжела женская доля. Скучное житие-бытие у нас. Мужчины вон вечно походами, подвигами ратными заняты, война у них, то с татями местными, то с басурманами иноземными, то еще с какой напастью. Любому готовы морды бить, лишь бы дома с женой да детьми не сидеть. Я еще женой стать не успела, деток не завела, а суженый мой уже из дома сбежал, делами важными и срочными отговорившись. Разве о такой семейной жизни я мечтала? Ладно бы если муженек противный да старый был, его на войну спихнуть – радость великая, а мой-то молодой, пригожий, с ним тока на перине пуховой нежиться, а он… - Прости, Варварушка, ехать мне надобно. Ярлы западные взбунтоваться решили, деревни приграничные сожгли, отряды сотенные сюда ведут. - А как же свадьба? – глупо спросила я, еще не до конца слова жениха осознавши. Улыбнулся Хельг лукаво, глаза янтарные прищурил: - Неужто тебе так не терпится, красавица? У меня щеки румянцем вспыхнули, но я ножкой упрямо топнула, не позволяя от темы отвлечься. - Ты уже второй раз свадьбу откладываешь! Заставил меня дом отчий покинуть, за тридевять земель приехать, подружек бросить, что к застолью праздничному мне подарки готовили! Теперь в терем посадил, ниток шелковых насовал, ткани притащил – сиди, дорогая, вышивай да помалкивай, так что ли?! Разошлась я не на шутку, хоть и обещала нянюшке нрав свой сдерживать, тихой да сговорчивой быть, а Хельг стоит молча и на меня смотрит этак задумчиво. Мне неловко стало. Глаза к полу опустила, косу тереблю нервно: - Ты не подумай, я не капризная да склочная, мне обидно просто, - сказала тихо. – Я из дома в первый раз уехала, в стране твоей не знаю ничего, из знакомых одна только нянюшка, вот и боязно мне… - И меня тоже боишься? Я взгляд на колдуна вскинула, да так и обомлела. Губы у Хельга в тонкую ниточку сжаты, морщинки на лбу тревожными складками, а в очах янтарных такая обречённость, словно волк давешний раненый лежит, а над ним меч занесли, чтоб добить. Сердце у меня сжалось от вида его такого, и сама не заметила, как рядом оказалась. Руку осторожно протянула, по щеке погладила. - Нет, тебя не боюсь ни капельки. Хельг глянул неуверенно, улыбнулся сперва робко, а потом задорно, так что с лица его все тревоги исчезли. - Варварушка! – прошептал тепло, меня еще ближе привлекая. А в руках его и правда спокойно, знаю, что не обидит меня колдун и другим не позволит. Родной он, надежный. Так и уехал жених мой, ярлов успокаивать. Напоследок уже, когда на крыльце терема провожала, придержал коня Хельг, склонился ко мне с седла и спрашивает: - Если ты вышивать не хочешь, какое же занятие тебе по душе? - Я читать люблю. У батюшки всю библиотеку наизусть выучила. - Ну тогда мою учить начинай, - усмехнулся колдун и с шеи цепочку с ключом серебряным снял. – Только к стеллажам у камина не подходи, там книги колдовские, откроешь такую и чего доброго без носа любопытного останешься. Я охнула и рукой за нос схватилась, будто он сейчас прям отвалится. Хельг захохотал, опять надо мной потешаясь. - Вот же ж… - и злиться на него не могу, когда смеётся так весело и весь будто светится от счастья. - А вернусь и сразу же свадьбу сыграем, - пообещал он, посерьёзнев. - Даёшь слово своё чародейское? А то тебя, похоже, не дождёшься, самой дело в оборот брать надо! Поняла я уже, что за язык мой длинный Хельг меня ругать не станет и вовсе не против он характера моего вздорного. - Я тебе уже ключ от библиотеки с книгами бесценными дал, а тебе всё мало? Еще и слово моё подавай?! - Что решил фолиантами пыльными откупиться?! – я руки в бока уперла, брови свела сурово. Хельг опять хохотнул и вдруг к губам моим приник, поцелуем сладким, первым голову вскружив. - Через неделю жди чёрную птицу в небе, как увидишь – знай, я уже к тебе во весь опор мчусь! – сказал колдун хрипло. Глянул на меня еще раз, так, что сердце вниз ухнуло, а жар со щек по всему телу пополз, резко выпрямился, коня подхлестнул и был таков. Неделя к концу походит… я все дни в библиотеке провожу, но даже пары строчек прочесть не получается. Сижу у окна, чай с мятой пью – как слуги сказали, Хельг его больше вин заморских любит – и от неба синего глаз оторвать не могу.