Пейринги

— Какая маслёнка? Идиот! — отвешивает себе мысленную оплеуху Кот. Какого рожна он несёт? Не только конкретно сейчас, а вообще в принципе, стоит на горизонте замаячить приличной особе? И, главное, обычно он просто кладезь остроумных шуток, подходящих рассказов, а на деле вылезают такие вот маслёнки да комплименты про коров. «У меня у бабушки в деревне корова была. Глаза красивые, бока покатые, траву жевать любила»… Господи, как же давно это было, а кажется, что прошло каких-то пару месяцев. Вася повертел в руках маслёнку и вновь вернул ее на место. Слава Богу, позывной у девушки не Тузик и не какая-нибудь Зорька. У нее широкая открытая улыбка, бездонные голубые глаза и две косички, а ещё она переговорщик. И Кота мучают сомнения, что где-то это он уже видел и сейчас, кажется, собирается наступить на те же самые грабли. А внутренний голос молит одуматься, напоминает, что ни к чему хорошему это не приведет, но кто и когда слушал голос разума? Хотя, возможно, все дело в том, что характером Агата напоминает совсем другую девушку — ту, с которой ему было легко с самого первого дня совместной службы. «Кот, ты как?»… Ее движения мягки и плавны не только в повседневной жизни, но даже сейчас она умудряется перевернуть и усадить его почти не причинив боли. А в глазах беспокойство, хотя голос звучит вроде как спокойно. Надо же, он опять ловит себя на мысли, что такое уже случалось в его жизни. Он придет в себя в машине, когда ее тряхнет на очередном ухабе, Опер будет ворчать что-то о зверствах командира, а он наслаждаться невинным прикосновением теплой ладошки к своей щеке и сквозь ноющую боль любоваться ее улыбкой. А потом она вместе с ранеными погрузится в вертолет, где Кот позволит себе провалиться в небытие второй раз, на этот раз сжимая в руке тоненькие пальчики. А отключающееся сознание абсолютно некстати отметит, что такую хрупкую девушку на столь опасной службе он встречает впервые. «Васька, ты опять за старое?» — Багира тяжело вздохнет и неосознанным движением сначала поправит прядку волос, а потом, забывшись, потреплет его по голове. Совсем как тогда, когда он был ещё стажёром, получившим своё первое ранение. «О чем ты?» — картинно удивится Ионов и по привычке, выработанной за годы тренировок, округлит глаза. Только на Риту это давно уже не действует. Она нахмурится и безапелляционно выдаст: «Я против! Даже думать не смей! И про устав не забывай». Забудешь про него, как же. Как выкинуть из памяти то, на что любимая девушка ссылалась почти три года, а потом, когда все вроде бы почти сложилось, вдруг дала от ворот поворот, сославшись как раз на эти правила. — Ну, так что, — Опер уже сроднился с коляской, — к Дане? Сармат подскакивает так резво, что едва не роняет оставшиеся фрукты. Уж кого-кого, а его дважды приглашать не требуется. Агата же неуверенно пожимает плечами. Для Лазаревой она чужая, захочет ли Вика, будучи в таком состоянии, видеть кого-то постороннего? Она бы, например, на ее месте не хотела бы. Ситуацию спасает Ионов. — Вы идите вдвоем тогда, толпой нас вряд ли пустят. Стоит только парням скрыться в коридоре, как возникает неловкость, и в палате воцаряется тишина. Агата продолжает улыбаться, но почему-то смущается, ловя на себе его слишком заинтересованный взгляд. Он для нее так и остался загадкой, вроде и открыт как книга, но что прячется за этой «внешней открытостью» до сих пор неясно. И это интригует. Чтобы хоть как-то избавиться от неловкости, девушка принимается собирать рассыпанные по полу яблоки, которые Илья, услышав про Дану, так и не удосужился поднять. — Давай помогу. — Не… — начинает Агата, собираясь напомнить ему о ранении, швах и резких движениях, но не успевает. Кот оказывается рядом в считанные секунды. Неужели Бизон говорил правду о способности этого бойца регенерировать не хуже человека-Росомахи? Их пальцы соприкасаются случайно, просто так бывает, когда двое людей тянутся за одним яблоком, лежащим ровно посередине между ними. И надо бы, наверное, отдернуть руку, но девушка теряется. — Может, сходим куда-нибудь? Агата ослепляет улыбкой. — Прямо сейчас? На этот раз улыбается уже Ионов. Да уж, умение формулировать мысли в ее присутствии пока ни к черту. — Через пару дней. Она задумчиво хмурится, по всей видимости, пытаясь рассчитать время на его восстановление, а потом лукаво щурится. — В цирк. Хочется сладкой ваты. — В цирк… Мысленно он уже во всю здоровую глотку уже напевает победный марш, и только внутренний голос еле слышно шепчет: «На те же самые грабли…»