Белое лето

Вступление. В середине весны особенно ароматны были яблоневые сады, окружавшие на многие мили крохотную деревушку с остроконечными крышами, выкрашенными в приятный голубой цвет. Когда наступал вечер, а солнце еще не успевало спрятаться за вершинами далеких гор, многие парочки приходили в сад полюбоваться на наливные розовые бутоны яблонь, белое кружево цветов вишен и чуть желтоватые лепестки грушевых деревьев. Если же кто-то забредал в отдаленные части сада, то мог бы заметить уже почти заросшую тропинку, убегавшую куда-то к горам. Небольшая тропка настолько заросла тысячелистником и одуванчиками, что большинство жителей деревни посчитали ее, видимо, ненужной и заброшенной и ходить по ней перестали. Старики старались как можно скорее забыть о ней, а молодые даже не спрашивали. Хотя забывать о ней не следовало. Кратка людская память. Старается она забыть все плохое и помнить только хорошее. Так и с тропинкой, ведущей из садов к горам, случилось то же самое. Только двадцать лет назад при виде тропинки, тогда еще натоптанной, обсаженной по обеим сторонам терновником и тимьяном, приезжал в деревню нежданный гость. Урфин Джюс, помощник злой колдуньи Гингемы, являлся от своей повелительницы объявлять дань. Из домиков, выкрашенных голубой краской, выходили добрые жевуны и, услышав про дань в виде мышей, пьявок и лягушек, начинали плакать. Беззащитные человечки ужасно боялись серых грызунов. Бубенчики, пришитые к полям шляп, начинали издавать мелодичный перезвон, и жевуны ставили их на землю, чтобы те не мешали им плакать. Но вызванный Гингемой ураган принес в Волшебную страну домик с маленькой девочкой, который упал на злую волшебницу и раздавил ее. Власть Гингемы кончилась, боязливые жевуны постарались как можно скорее забыть о ней, и тропинка начала зарастать, пока не превратилась в едва заметную тропку, о которой напоминал разросшийся терн и золотой ковер одуванчиков. Всего однажды по тропинке осмелился пройти человек. Это был Урфин Джюс, бывший прислужник злой колдуньи, который искал в ее темной и сырой пещере хотя бы что-то, чем можно было бы воспользоваться. Осмотрев всю пещеру, он не нашел ничего интересного, зато встретил старого филина Гуамоколатокинта, впоследствии не раз подбивавшего Урфина на злые дела. Впрочем, со временем, и Урфин, и еще более состарившийся филин, как и тропинка, стали забывать о злых чарах Гингемы. Пещера колдуньи стояла покинутой, вход в нее был закрыт зарослями ивняка и вскоре грозил совсем затеряться среди гор. Жевуны сначала опасались бывшего дома Гингемы, но подходить к нему боялись, а поскольку ничего плохого из пещеры не появлялось, они решили, что волшебство колдуньи исчезло вместе с ней и вскоре позабыли об этом. Гораздо более важными событиями были для них появление армии деревянных солдат во главе с Урфином Джюсом, а потом его многочисленная армия воинственных марранов. Желтый туман, которая напустила проснувшаяся колдунья Арахна, и появление гостей с далекой планеты Рамерии, не принесли маленьким деревенькам страны Жевунов особых потрясений. Добродушный Прем Кокус управлял Голубой страной с прежним радушием и добротой, заботясь о своевременном посеве хлеба, сборе урожая, а по вечерам любил посидеть в саду под старой липой, прислушиваясь к гудению пчел, собирающих нектар с пушистых золотых цветов. Мед с пасеки главы Голубой страны славился по всей округе, и Прем сам с наступлением осени одаривал небольшими баночками меда всех детей в своей деревне. Небольшой бочонок Прем Кокус приготавливал для Урфина Джюса. Бывший диктатор и захватчик по-прежнему жил в долине Кругосветных гор. И хотя Прем Кокус несколько раз звал его жить в деревню и даже обещал помочь с постройкой дома, Урфин только хитро усмехался и показывал на свои грядки с созревающими овощами. – Боюсь, такая земля есть только здесь, многоуважаемый Прем. А вырастут ли мои голубые огурцы и золотая морковь на вашей земле… Не знаю. Да и привык я. - Да, - невольно соглашался Прем Кокус, оглядывая уютную долину с прозрачной речкой и виднеющими вдали отрогами гор. - Хорошо тут у тебя, конечно, нечего сказать. Прем Кокус несколько раз приезжал к Урфину, делая попытки разговорить одинокого огородника. Удивительная биография Джюса удивляла главу Голубой страны, ему казалось, что в руках Урфина действительно сокрыта какая-то необычная сила, раз ему удалось создать деревянных солдат, возглавить дикое племя, а теперь выращивать самые удивительные овощи в Волшебной стране. И каждый раз он не находил в Урфине ничего особенного: спокойный взгляд и неторопливые движения говорили о том, что огородник, наконец-то, живет в мире с самим собой. Картину дополнял старый филин, приспособивший вешалку для одежды под свой насест, и теперь наблюдающий полуприкрытыми глазами за гостем. - Ну в общем, если ты вдруг надумаешь – милости просим. - Не надумаю, - ухмылялся Урфин. – Но за приглашение спасибо. И так бы и шла размеренно жизнь в Волшебной стране, если бы однажды осенью не разразилась долгая гроза. Потоки хлестали по крышам всю ночь, небо расчерчивали молнии, в лесу раздавался треск поваленных деревьев. Сильные потоки воды очень скоро превратили площадку перед пещерой Гингемы в небольшое болотце, а когда воды стало еще больше, она потекла по стесанным каменным ступеням вниз, заливая пол и разбросанные вещи. Старые чучела, обрывки тряпок, полуистлевшие за долгое время, нападавшие ветки, порванные веревки вплывали и, как только воды набралось достаточно, она потекла еще ниже, по каменным ступеням в личную комнату Гингемы, находящуюся глубже в горе. Деревянная мебель еще стояла, простыни, подушки и свечи изгрызли мыши, короеды источили стоящий под кроватью сундучок, в который быстро стала забираться вода. Внезапно с легким хлопком из сундучка поднялось сизое облачко и мгновенно растаяло в воздухе. Вода продолжала прибывать, пока не затопила половину пещеры. Там, наверху, в этот момент закончился дождь, воздух был пронизан мельчайшими каплями воды, среди которых совершенно не заметно растворился сизый дымок, вылетевший из пещеры злой колдуньи.